Покоренный царь

Множество голосов в полуосвещенном помещении все громче и явственнее послышались неподалеку от железных решеток.  Еще мгновение и из полумрака появилась возможность разглядеть силуэты людей, снующих мимо клеток с животными. Люди активно переговаривались, отдавая команды друг другу, и успевали при этом делиться впечатлениями от первой половины представления, а затем, возвращаясь к своему озабоченно-сосредоточенному состоянию, нервно расходились в разные стороны.

За всей этой суматохой из клетки наблюдал виновник такого шума. Гордый и непокорный, имеющий несколько надменный взгляд хищник, лев. Он ходил по кругу своей небольшой, для его возможностей, клетки. Иногда он менял маршрут и начинал пятиться назад по кругу. Доходя до угла, зверь начинал качать головой и, кажется, совсем не интересовался тем, что происходило за клеткой. 

Лев открыл свою пасть, обнажая желтые грязные клыки. Голова его склонялась то вниз, то вверх, таская за собой объемную, но уже довольно потускневшую гриву. Цвет ее давно потерял ту броскую яркость, которая всегда есть у этих зверей. Она стала жесткой и облезлой, но, несмотря на отсутствие прежнего блеска, все так же выглядела грациозно и величественно на шее животного. Неожиданно лев остановился. Он лег на сырой, неубранный пол, располагая перед собой свои огромные лапы. Большими черными, но тусклыми глазами он обвел помещение, в котором стояли другие клетки. Взгляд его упал на смежный с его клеткой вольер. В нем находился еще один лев. Он беспокойно ходил, вставая на задние лапы, и опирался на клетку. Иногда он умоляюще начинал реветь, и тогда люди брали хлыст, наносили удары по прутьям клетки, тем самым отгоняя напугавшееся животное и заставляя его замолчать.

 Через мгновение взгляд льва перехватил новый объект, который стоял напротив него. Это был человек. Он положил руку на какую-то кнопку и что-то, как показалось льву, говорил в пустоту. После этого включился теплый, неестественный свет ламп и непонятно откуда взявшийся голос, распространяющийся повсюду, начал что-то громко объявлять. Еще один человек подошел к клетке и начал открывать засов, отделяющий льва от свободы. Дверца поддалась, и проход был открыт.

 Лев вскочил на четыре лапы и метнулся к появившемуся выходу. Сердце его заколотилось, мышцы почувствовали расслабление и свободу. Он побежал по черному узкому туннелю, пока ослепительно яркий свет не ударил ему в глаза и не заставил замедлить шаг. Свет становился непривычно ярким и лев начал жмуриться от этого. Выйдя из туннеля, он сделал несколько шагов вперед и почувствовал, как сердце его с удвоенной силой заколотилось. Надежда мигом исчезла из его взгляда, он начал беспомощно оглядываться вокруг своими испуганными глазами. Он находился в круглом, достаточно свободном, по сравнению с клеткой, помещении. К досаде животного, оно тоже было окружено железными прутьями. По кругу и в центре стояли огромные металлические конструкции, опасно и пугающе поблескивая на свету. Шум здесь был еще громче, чем в помещении с вольерами. Лев слышал множество голосов, но не видел откуда они доносятся. Люди, воспользовавшись замешательством животного, поспешно закрыли клетку сзади льва и отрезали путь на возвращение в туннель. 

Повернувшись к выходу, зверь услышал за своей спиной громкий удар чего-то неведомого, но очень знакомого ему. Он мгновенно развернулся и зрачки его расширились, а хвост непроизвольно поджался между двух, присевших от страха, задних лап. Только сейчас он заметил в центре того, кто все эти годы старательно показывал свое превосходство над ним, кто пытался подчинить его волю и уничтожить то, что было вложено в кровь его предков веками. 

В нескольких метрах от него стояла стройная женщина лет сорока восьми, в облегающем красно-черном костюме и длинным шамберьером1 в руках. Она стояла в самоуверенной позе, без капли страха в глазах, и будто бы с вызовом и одновременно с любовью смотрела на льва. Она активно начала ему махать рукой и что-то кричала, но лев не понимал или не хотел понять того, что ему повелевала сделать дрессировщица. Тогда ее рука с хлыстом медленно начала подниматься вверх, но, передумав, опустилась, и женщина еще раз начала кричать тоже самое, повышая голос, стараясь сделать его суровее и строже. Все ее тело поддалось вперед, нога приблизилась на шаг вперед, но не больше. Однако лев упорно стоял на месте, прижимая уши и с мольбою глядел на женщину, словно загнанная кошкой мышь. Тогда женщина резко дернула рукой и за этим движением послышался оглушающий хлопок об пол. Льву показалось, что звук был совсем близко от него, и он отбежал от прежнего места. Глаза дрессировщицы как будто сказали: «Ну вот, так бы сразу». Она начала показывать ему куда идти и лев, приседая, пошел на указанное женщиной место. 

Льву надо было залезть на высокий пьедестал и сидеть там, пока женщина не даст новую команду. Дойдя до пьедестала, лев остановился, но услышав за собой ошеломляющий треск, запрыгнул на пьедестал и лениво (как могло показаться на первый взгляд), на самом же деле боязливо оглядывал пространство. Вскоре послышался звук отпираемой клетки и на арену забежал новый лев, затем второй, третий...

Некоторые из них беспрекословно забирались на отдельно отведенное для них место. Некоторые колебались, неподвижно стояли на прежнем месте и зевали. Дрессировщица угрожала львам шамберьером, подавая им одну и ту же команду. Однако они всячески игнорировали упорные действия женщины. Тогда раздавался характерный щелчок об пол, и гордый зверь покорно опускал голову, садясь на свое место.   

Дрессировщица победоносно оглядела всех львов, понуро сидящих на пьедесталах и, видимо, была совершенно довольна властью, которую имела в данный момент. 

Внезапно потух свет, сверкающий разными огнями, оставив лишь приглушенное освещение над ареной. Над трибунами раздался голос, который заглушил и заставил замолчать все остальные. Шум утих и голос, эхом разносящийся над трибунами, нарушал установившеюся тишину. Лев слышал отрывки этого басистого мужского голоса, но не мог разобрать, что он пытался донести.

 — Уважаемые зрители... будут представлены... выключить все световые приборы... животным это не нравится... это может быть опасно... —  доносилось до него со всех сторон, раздаваясь в ушах.

 Женщина стояла на прежнем месте, подняв руки наверх и неестественно выгибая бедро вбок. Она улыбалась, вертелась по кругу и махала кистями рук темноте, из которой послышались многочисленные аплодисменты. Затем руки ее опустились, женщина приняла лидерскую, воинственную позу и повернулась к животным. Если людям была не заметна эта перемена, то животные хорошо почувствовали ее. Со стороны казалось, что взгляд их был не осознан и ленив, однако за этой медлительностью скрывались более сильные чувства: страх, ненависть, испуг, но в то же время покорность и безысходность. Лишь немногие из зрителей видели в их взгляде то, что действительно было за этими черными глазами. Другие же с интересом наблюдали за тем, что происходило на арене, глупо улыбаясь и аплодируя, не думая о том, какие чувства могли испытывать эти животные.

В зале на секунду воцарилась полная тишина, после которой зазвучала музыка. Она началась тихо, с нежными переливами. Потом звук ее начал набирать мощь, явственнее показывая ту силу, которая открывалась с каждым новым тактом.  Дрессировщица подозвала к себе двух львов, которые с неохотой покинули свои пьедесталы. Она заставила делать их унизительные, как показалось льву, трюки, которые забавляли публику. Они прыгали, валялись и перекатывались по полу, и были неспособны противостоять ее указам. Лев с отвращением, но в то же время с жалостью смотрел на действия своих собратьев. 

Наконец дрессировщица была удовлетворена работой, которую проделали львы. Она достала из своей сумочки куски мяса, быстрым и ловким движением дала по очереди вкусное поощрение и указала на пьедестал. Голодные животные, почувствовав вкус еды на зубах, больше не хотели от него отказываться и остались на месте, прося добавки или новых трюков, за которые могли дать новые куски мяса. Однако этого не последовало и она, взмахивая руками и издавая странные звуки, погнала их на место. Они были вынуждены вернуться на свои пьедесталы. 

Пришла очередь следующей пары львов. Они исподлобья глядели на манящие руки дрессировщицы, которые, с одной стороны, могли дать лакомство, но, с другой стороны, захватить их под власть. Животные знали, что им могут дать за выполнение заданий и что будет за их невыполнение.

Львы начали прыгать через кольца, проходить по длинным перекладинам и пролезать через разные препятствия. Для публики это, несомненно, выглядело как блестяще выполненные трюки, но мало кто знал каких усилий стоило сначала научить их, затем заставлять (именно заставлять) выполнять задания человека. 

Зачастую задания во время выступления сразу не выполнялись или не выполнялись вообще, тогда некоторые зрители конфузились, пока дрессировщица отчаянно старалась уговорить или заставить животное сделать тот или иной трюк. Зрители старались не замечать таких «неполадок». Им казалось, что животные, даже самые гордые и непокорные, должны безоговорочно выполнять указы человека, не иметь своей воли и из диких стать самыми домашними зверушками.

Все животные, наконец, вернулись на свои пьедесталы. Прежде эти хищники наводили страх на всех, кого они встречали. Теперь же они были игрушкой для развлечения, управляемой одной лишь женщиной.

На этот раз дрессировщица не вызывала никого по отдельности и задания были для всех шести львов по очереди. Некоторые из них медлительно выполняли трюки, которые им давала женщина. Некоторые колебались, но, в конце концов, поддавались под лидерское влияние и превосходство человека, которое они не признавали в глубине души. Многие львы огрызались. Тогда она использовала шамберьер и, если львы совершенно не слушались, в ход шел стек2, который ей подали через сетку. 

Вот дошла очередь и до последнего льва. Он должен был повторить то же самое, что сделали пять его собратьев, но он сидел неподвижно, стараясь придать своему виду непоколебимость решения. Дрессировщица начала махать руками, как она это всегда делала при непослушании и произносила «Ап!» так, будто бы шипела. Видя, что на льва это совершенно не действует, она попробовала дать ему дополнительных лакомств. Женщина достала небольшой кусок мяса и поднесла свою руку к его морде, чтобы он, взяв лакомство, сделал то, что она просила. Но попытка договориться провалилась с треском, поскольку лев не взял его. Он слегка опустил голову, понюхал на расстоянии и отвернулся обратно. Некоторые зрители подумали, что это было частью запланированного представления, и начали аплодировать. Остальные же с напряжением наблюдали за тем, что происходило на манеже. 

Дрессировщица тем временем продолжала подавать голосовую команду, надеясь все-таки добиться от льва желаемого.  В этот момент он почувствовал в голосе женщины больше напорства и злобы, на что в ответ во всем его теле начала зарождаться ответная агрессия. Он опустил голову так, что лопатки показались выше головы и встал в позу, которая не предвещала ничего хорошего. В его горле появилось слегка скрываемое рычание и тогда дрессировщица два раза ударила по полу шамберьером. Удар оглушительно отозвался в голове льва, и злоба на мгновение сменилась чувством страха. Женщина заметила это и еще несколько раз ударила кнутом, что-то крича льву. Он прижал уши, выкатил глаза и с испуганным видом не двигался на пьедестале. Тот, что нагоняет страх на всех, сейчас дрожал так, словно был жертвой, которую обычно загоняет сам на охоте. При взгляде на этот кнут у него затуманились глаза, вспомнился свой прежний страх. Он представил, как всего несколько дней назад его ударяли стеком за то, что он не хотел подчиниться. Он знал, какая боль проходит по всему телу после этого звука, и все же не двигался. При каждом новом ударе сердце его колотилось быстрее, дыхание становилось учащенным, а шрам на лице (появившийся, кстати, на одной и репетиций) будто бы стал свежей и снова больной раной.

Женщина начала заметно нервничать и решила, что постоянные хлопки никаким образом не влияют на льва. Тогда она взяла стек в правую руку и замахнулась для удара вбок льву, но он оказался быстрее. Лев оперся на задние лапы, а передними несколько раз махнул, после чего стремительно схватил зубами стержень. Женщина опешила и начала пытаться вытащить из цепких клыков хищника свой, казалось, спасательный плот. На мгновение взгляд льва и дрессировщицы встретились. В этот момент он все решил, и она как будто все поняла.

Его взгляд говорил ей, что он не намерен больше терпеть, что он сейчас же покажет свое превосходство над ней и что человек ни властен и никогда не будет властен над животными, подобными ему.

Женщина начала нервничать и ее слегка уловимый, старательно прикрытый страх почувствовался льву. Едва ухватив и почувствовав этот запах испуга, он уже не собирался его терять. Женщина попятилась назад, смотря в глаза льву. Казалось, что она совершенно растерялась и не знала, что ей делать. Он спрыгнул с пьедестала и пошел прямо на свою жертву. От этого резкого движения она споткнулась и упала назад. Лев, оскалившись, издал низкий гортанный рык. Страх совсем исчез из него, он почувствовал прилив сил и мощи, прежде им неощущаемой.  Человек в страхе был перед ним, а лев величественно возвышался над этой особью. И ненависть, и злоба, и ярость одновременно смешались в животном. Он гордо, но от этого не менее опасно приближался к женщине. В один момент она на секунду перевела взгляд на людей, стоящих за сеткой. Это была роковая ошибка. Потеряв зрительный контакт с дрессировщицей, лев, не желающий больше терпеть, немного присел и прыгнул, летя на свою жертву. Женщина закрыла лицо руками, и в этот момент большая струя воды сбила льва в бок. 

Первое время он сопротивлялся, пытаясь лапами отогнать от себя поток воды, но все было тщетно. Он почувствовал слабость, прежняя ярость покинула его, и он только пятился назад, отворачивая голову. Женщина открыла глаза и увидела, что лев, который вот-вот должен был нависнуть над ней, был уже на земле в нескольких шагах от нее. Сзади дрессировщицы быстро открылась дверь клетки и ей помогли выйти двое мужчин. Все это происходило стремительно, всего несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы лев и женщина смогли понять мысли друг друга. Когда открылся поток воды, в зале поднялся шум и переполох, люди вскрикивали, шокированные увиденным. Представление было остановлено, а львы загнаны обратно в туннель с арены. 



После этого происшествия лев несколько дней не участвовал в представлениях и был заменен другим (о, несчастным!) львом. В продолжении этих дней он отказывался от всей пищи, которую ему подавали и еще через несколько дней умер. Позже врачи установили, что лев скончался от тоски.