Экспроприация

          
               
               
    Вспоминая годы учёбы до начала лётной практики, не могу не вспомнить, как пару раз я побывал на грани исключения…
    Мой отец, фронтовик, считал, что я в Высшем лётном училище на полном обеспечении, тогда как наша стипендия на первом курсе равнялась денежному довольствию солдата срочной службы - 3 руб.80 коп. в месяц… И в столовой нас кормили по солдатскому рациону - белым хлебом с сахаром и чаем можно было наесться только в наряде по кухне с милости хлебореза.
Я же, помня пророческое напутствие матери - «В армии-то тебе кислую шерсть повыщиплют!» - не жаловался домой, не просил выслать денег даже на сигареты.
  Но у нас во взводе были и другие, более обеспеченные, причём один из них, ежемесячно получая переводы по 50 руб, хвалился, что за поступление в училище его отец - какой-то начальник в Сибири - подарил ему свою двадцать первую «Волгу», так как себе приобрел двадцать четвёртую… Я особо не завидовал, но хвастовство Юрки при каждом случае накапливало ответную реакцию.
 
  И вот в один «прекрасный» день, когда у меня не было копеечных - без марки - конвертов, чтобы отправить письмо домой, я, после возвращения с обеда в казарме случайно перепутав папки, стоявшие в один ряд над вешалкой с шинелями (все одинаковые, рыжего цвета, папки нам выдали вместо портфелей), обнаружил в её открытом боковом кармане толстенную пачку АВИА-конвертов. Поняв, что ошибся, я было поставил чужую папку на место, взяв свою... Но потом не выдержал и ВЗЯЛ штук десять ЧУЖИХ конвертов, прошептав: "Не обеднеешь, «сынок»!.." 
 Свидетелей моего воровства не было, но Лихолит моментально, уже через пару минут, обнаружил пропажу.
Старший сержант Цветков, построив взвод, приказал всем открыть свои папки… Я был тут же обличён, но малодушно стал врать, что всё купил в киоске учебного корпуса… Естественно, и этот мой обман был быстро обнаружен…
И всё двадцать второе классное отделение, под видом самоподготовки, собралось на товарищеский суд - "Что со мной делать?!". 

Мне стыдно и сейчас, пятьдесят лет спустя… Пацаны меня простили… И я остался в училище…
   Наверное, хорошо, что я сразу попался… Иначе мог бы поверить в своё право «вершить» справедливость…
А в авиации, как и в зоне, помнят: Бог не фраер - всё видит!