Балахлеевские сказы на ночь

Мистическими приключениями моего прадеда Василия Кузнецова поделилась тётка Тамара Николаевна Рагозина, с которой я побеседовал о жизни нашей семьи во время Великой Отечественной войны. Рассказики-жемчужинки оказались побочным продуктом серьёзного повествования о горестных сороковых. Скорее всего, свои сказы дедушка Василий придумал, чтобы скрасить кудрявым словом и простодушными небылями голодные вечера внуков, хотя и жизненная правда в них тоже есть.


Пир у лесного царя


Это ещё до войны было. Как-то дед Василий ехал дорогой через лес в родную деревню Балахлей Викуловского района. Слышит, за чёрным ельником гармонь заиграла. То ли свадьба, то ли шабаш какой? Завернул на гулянку. Вроде бы все вокруг знакомые люди, все с ним здороваются, но узнать толком никого не может.
Собрание кричит: «Здорово, Василий, садись к нашему столу, гость дорогой, отведай угощений: свиного гуляша, жирной гусятины со сметаной и чесноком и наших знаменитых пирогов с черникой и малиной. Да не забудь выпить сустатку крепкой настойки». Как от такого отказаться? Подсел Василий Евдокимович к столу, а закуски на него так и дышат, так и  манит разносольный аромат, поросёночек лежит, будто живой.
В какой-то момент прадедушке показалось, что он приоткрыл глазик, посмотрел вокруг плутовато и снова прикрыл. Как будто утомился за длинный день, в течение которого его парили и жарили, начиняя специями и томя в большой глиняной печи на переливающихся золотом углях лесного костра. Всех яств прадедушка отведал с благодарностью, подкрепился вишнёвой настойкой, от которой тепло разлилось по всем жилам и органам.
Между тем в лесу совсем стемнело, а пир всё не унимался. Наконец, Василий стал проситься домой, поблагодарив хозяев за гостеприимство, и заметил, что  время уже позднее, и дети, наверняка, ждут отца и тревожатся. «Мы твоим мальцам гостинцев направим!» - прокричали в ответ знакомые незнакомцы. Живо взяли у него туесок и наложили какой-то снеди. Довольный проведённым днём он отправился домой. Евдокия Андреевна открыла ему ворота. Едва он поднялся на крыльцо, как его начало рвать.
  -Иди, – говорит, - принеси туесок. Знакомые девчонкам гостинцев дали. Пусть полакомятся.
Прабабушка принесла туесок, открыла его и ахнула. В нём сидели склизкие лягушки, жирные улитки, ползали белые личинки майских жуков, а на дне лежало немного овечьих орешков и яблок, которые лошади оставляют после сытного обеда. По содержимому извергнутого ужина он догадался, что его подчевали той же самой пищей, какую наложили в дорогу. Прадедушка промаялся всю ночь, кое-как жена отпоила его квасом.


Нечистая сила по схеме работает


Как я понял, все загадочные дела происходили с прадедом в дороге. Ехал он однажды с другом на лошади с санями. Смеркалось. Вдруг видят, как бежит беленький ягнёночек на тоненьких ножках. Такой кучерявый, пушистый и пригожий, что мужики соблазнились взять его с собой.
Едут дальше. Дед Василий управляет лошадью, а его друг пригрел ягнёнка, накрыв его кошмой. Только вдруг они почувствовали, что лошадь стала идти с большим трудом. Дедушка оглянулся и заметил, что у ягнёнка задние ноги спустились с телеги и делают копытами полосы в земле, как будто плугом, а лошадь, превозмогая сопротивление, выбивается из сил. Они кое-как спихнули ягнёнка, а он захохотал и давай танцевать польку-бабочку. Испуганные мужики что есть мочи дали дёру.
Этот рассказ мне показался знакомым. Я долго думал, откуда, пока не вспомнил замечательное произведение Ивана Тургенева «Бежин луг», где есть эпизод с Ермилом-псарём и барашком, который ему встретился на дороге. Только версия дедушки богаче деталями. Обвинять  в плагиате его не берусь, может быть, и вправду нечистая сила работает по одной и той же однажды удавшейся схеме. И если кому-то такой барашек встречался, обязательно расскажите об этом редакции.


Бедовой бабе покоя нет


Третья история с Василием Кузнецовым произошла по дороге с городской ярмарки, почти рядом с домом. В самой крайней деревенской избе, стоящей на отшибе, жила уже немолодая одинокая женщина.
Сыпал мелкий снежок, сгущались почти осязаемо зимние потёмки. О светодиодных лампах в ту пору могли только мечтать. И вот когда дед проезжал мимо её усадьбы, женщина вышла за ворота, махнула ему платочком и крикнула: «Евдокимович, заходи на чай».
Мой прадедушка ****уном никогда не был (такая у нас порода верная), поэтому приглашение ему показалось странным. «Да какой чай, - пробормотал он в недоумении, - меня же дома ждут». А она подбежала к нему двухметровыми шагами, нисколько не увязнув в глубоких сугробах, и схватилась за кошеву. Так и неслись во всю прыть лошадь и деревенская соседка некоторое время, наконец, женщина кое-как отстала. Озадаченный Василий Евдокимович поделился историей с женой. А она выпучила на него глаза и сказала: «Как ты её мог видеть, если Фёкла умерла, пока ты ездил в город на ярмарку? Мы ходили её обмывать и наряжать, а завтра хоронить будем".


Дочка за собой поманила


А вот вам, дорогие читатели, самая печальная история от моего прадедушки, от которой на душе стало грустно.
Росла, как юная роза в саду Василия Кузнецова,его любимейшая доченька Алёнушка. Девять других дочерей были очень похожи на отца: с невысоким лбом, с носом картошкой, с конопушками по всему лицу, коренастенькие, только бороды у них отсутствовали по причине женского пола. А Алёнушка другого сорта ягодка. Она уродилась в маму Евдокию Андреевну. С тонкими нежными чертами лица и русой головкой девушка напоминала свежее летнее утро. Дедушка Василий внешне не выделял кого-то из дочерей, но про себя всегда отмечал Алёнину красоту, её грацию и то, как она похожа на жену.
На одной из ярмарок Василий Евдокимович продал продукты со своего подсобного хозяйства, монеты радостно зазвенели в гомонке, и он решил накупить гостинцев многочисленному семейству. В одной из лавок крестьянин присмотрел чёрный сарафан в крупных маковых цветах. «Это моей Алёнушке подойдёт», - подумал он, заворачивая приобретение в холщовый мешок.
Да вот беда, вскоре дочка простудилась. Как ни отпаивали её женщины травяными отварами, ничего не помогало. И прохворав некоторое время, девушка умерла, скорее всего от воспаления лёгких. В гробу она казалась ещё не увядшей, и никак не верилось, что проклятая болезнь подкосила этот незрелый колосок.
Спустя некоторое время Василий Евдокимович пошёл на свою усадьбу совершить обычный обход. Вышел на огород и призадумался. Вдруг видит: Алёна его стоит возле забора в своём чёрном в маковых цветах сарафане, освещаемая луной, а ветерок колышет её одежду.  Вот она вздымает руки и протягивает их навстречу отцу. Василий Евдокимович, не помня себя от радости, подбежал, чтобы обнять свою дочь, но ухватил только столбик изгороди. Жена застала его рыдающим в сенях. «А я ведь нашу Алёнушку видел! - признался он, обняв Евдокию Андреевну. - Ох, как же горестно деток терять». Потом они вместе пошли скрепя сердце на то место и увидели на снегу лёгкие еле различимые следы, которые вели в ближайший лесок. Тот, кто прошёл здесь, казалось, только касался пушистых сугробов и вряд ли был тяжелее ребёнка. Больше Настенька ни разу не показывалась, видимо, не хотела бередить отцовское сердце.


Такие истории пересказала моя тётушка. Перечитывая, думаю, что хотя в былые времена нечистая сила и бушевала, как ночная гроза, во всей своей красоте, однако не может она сравниться по подлости с нынешними бесами, которые зря пугать не будут, а действуют так, чтобы наверняка погубить человека. И ходят они по земле, и состоят из плоти и крови.