Регул

-Резиновый Гудрон!!! – выпалил я.

Никто не засмеялся.

-Редкий Гамбит,- сказала Татьяна, моя старшая сестра. Все оценили.

-Не то,- сказал отец,- хорошо, но не то. Гамбит. Есть на ипподроме такая лошадь.

Уже неделю мы выбираем кличку. Этого жеребёнка ждали с большим нетерпением и большими надеждами. Мать его, Редкая Знакомка, действительно редкой красоты кобыла, высоких кровей. Чистопородная. Отец – Гулкий. Мощный, крепкий, как русская печка, рысак. И мать, и отец в своё время показывали хорошие результаты на казанском ипподроме. Это был первый жеребёнок такого уровня.

Кличку лошади нужно выбрать так, чтобы первая буква совпадала с первой буквой  клички матери, а первая буква от клички отца обязательно в ней присутствовала.

Наконец, отец подвел итог:

-Регул,- сказал он,- жеребёнок будет Регулом.

-Лексеич,- говорил назавтра конюх отцу,- Лексеич, этот жеребёнок башки-то нам порасшибает. Гляди, какой шустряк. От горшка два вершка, а уже с норовом.

По карде носился огненно-рыжий, с белой звездой на лбу Регул, пока ещё Регульчик. Ревнивая вороная красавица мать неотступно следила за своим чадом.

И вот настала пора объезжать Регула. Конюх уже заявил, что к этому чёрту с рогами он не подойдёт и на пушечный выстрел. Отец сам его начал обламывать. И верхом, и в упряжке. Регул не поддавался никакой выездке. Он уже разбил вдребезги один тарантас, отец уже ходил с пластыревой заплаткой на лбу.

Как-то полдеревни сбежалось посмотреть на очередные выкрутасы Регула. Отец запряг его в парадный тарантас, надеясь, что сегодня всё получится. И, вроде, всё поначалу шло хорошо. Регул нормально прошелся рысью в один конец деревни. Но на обратном пути он устроил родео. Жеребец начал шарахаться из стороны в сторону, вставать на дыбы, пятиться назад. Наконец, он, в очередной раз поднявшись на дыбы, опрокинулся на спину и начал валяться в пыли. И дуга, и оглобли разлетелись в щепки, сбруя порвалась и перепуталась, тарантас полетел вверх колесами.

-Валя, сдай его на мясо,- говорила мать, замазывая отцу зеленкой весь левый бок – от плеча до бедра,- тебе на конференции выступать в Казани, а у тебя морда разбита.

-Нет, я его доломаю. Не было ещё такой лошади, чтоб я сдался,- отвечал отец, трогая распухший нос.

Дел в колхозе невпроворот. Уборочная, коровники, проверки, комиссии. Не до Регула. А тут ещё главбух проверяющим нашептал, что Анастасин развел дорогих лошадей. Пользы от них нет, одни убытки колхозу. За ипподром надо платить большие деньги, возить туда корма, гонять транспорт, держать конюха. На отца наехали. Со всех сторон.

-Сколько раз я говорил главбуху,- возмущался отец,- дай время, эти жеребята всё окупят. Сколько стоит рабочая лошадь? А сколько будет стоить Регул, если он на ипподроме покажет класс?

За это время Регул ещё натворил дел. Не подпускал конюха. Разбил карду, носился по улицам, перепугал старух, чуть не затоптал детей. Село начало роптать. В общем, эта тема пошла кувырком, и отец сломался:

-Ладно, сдать Регула на мясокомбинат.

Из всех колхозных шоферов дядя Валя был единственный, о ком можно было сказать -  страстный лошадник. Поэтому перевозки лошадей на ипподром, с ипподрома, на сабантуй, по другим делам были его неписаной обязанностью. У него всегда лежали наготове высокие надставные борта на грузовик, чтобы при перевозке лошадей те не упали из кузова.

Вечером дядя Валя вернулся с мясокомбината. На нём не был лица.

-Лексеич,- сказал он,- ты меня хоть убей, но я на мясокомбинат больше никогда не повезу лошадей. Регул всю дорогу ржал, метался. Он плакал. Он не хотел туда. Он хотел воли, свободы, он хотел бегать в табунах. А его на мясо. Повели туда... А он всё ржал, всё оборачивался...

Дядя Валя плакал, роняя слёзы в рюмку.

Отец сидел как каменный. Он не пил. У него не было слов. У него не было слёз. 

  2019

-