Ванна Клеопатры из серии рассказов мы

Ванна Клеопатры из серии рассказов МЫ
Покончив дела с грибами, мы решили отдохнуть. День был жарким. Воздух, насыщенный зноем, не имел никакого желания шелохнуться. Мы, наскоро полив грядки, теплицу теплой водой из декоративного прудика, моей гордости, с одной стороны, которого красовался большой куст розы, усыпанной красными бутонами. Я обожала свою розу. Мы полили и ее.  И на дне прудика осталось совсем мало воды, желтый осадок, на поверхности, которого брезгливо покоилась на большом зеленом листе с белой лилией, лягушка. Когда этот водоем 1.2х1-8х0,8 был полным, все это выглядело красиво. Решили почистить и наполнить его свежей водой завтра. А теперь мы сновали от домика к беседке и обратно. Решили поужинать здесь, как часто и делали. В баре осталась одна бутылка шампанского, на что я днем пожаловалась, звонившему сыну. И вот все готово, я из морозилки принесла эту бутылку, и она запотевшая, красовалась в гордом одиночестве на столе среди снеди. Только мы присели, подъехал сын и привез шесть бутылок шампанского, поставив в угол беседки. Он попробовал грибы в сметане и ворчал, что надо ехать за этими рыбаками, которые ему уже надоели и, которых он увез утром перед работой за 25 километров к реке, а теперь, после работы, надо ехать за 70км."Этими рыбаками" были мой зять и сын одной из моих сестер-близнецов, очень похожих друг на друга и сейчас, живших в Узбекистане.  А в детстве, вообще нельзя было отличить, да еще и одинаково одетых. Жили там в разных городах, но приезжали на малую родину вместе, всегда и отдыхали у меня каждое лето. На наше, что куда столько привез, сын загадочно усмехнулся, видимо он знал о нас больше, чем мы.
Холодное шампанское, необыкновенно вкусное улетело в один миг. Решили еще одну откупорить так как вечер только начался и было жарко. И ВСЕ!!! подвели мы черту. Вторая была только прохладной и не такой вкусной. НО, было же жарко. Посидев, покушав несовместимые блюда с шампанским, мы решили, что вот третья необходима: по одной на даму (мы еще были дамами!). Третья бутылка развязала -узелки нашей памяти и мы начали вспоминать, каждая по очереди выкладывала свое, не забывая и фантазировать. Впечатление создавалось, у нас не было общего детства. На крыше веранды домика сидел кот, пришедший к моей кошке Дашке, запертой дома и тоскливо сидевшей на подоконнике. Вскоре к коту присоединились еще два. Но наши воспоминания от нас ушли, мы дошли, как мы учились ходить, но как мы увидели этот свет и какое слово произнесли "ау или "уа", не могли вспомнить и фантазии от нас отказались, только еще одна бутылка могла помочь нам. Решено! Четвертая бутылка обреченно шагнула на наш стол. Пока мы откупоривали ее, разливали наши желания увели нас в другую сторону. Мы запели, и каждая для себя решила, что ее голос, лучше остальных. Тянула дольше, вступали торопясь и вообще старались залиться соловьихами. Не выдержав этой какофонии, к нам присоединился один из котов, на крыше веранды домика. Он заорал так, будто это был март, услышав позывной мартовский котиный клич, на подоконнике взбесилась старая, уже "кляча" Дашка. Их рев слился с нашим. Два кота, прижались к крыше, пытаясь стать невидимыми. Видимо еще были молоденькими. Наше трио старалось во всю, кошачий дуэт не отставал. Начали лаять собаки, которых держали некоторые дачники. Кошачий дуэт нас переорал, мы замолчали. Не дождавшись оваций, сидевших на крыше, и помогавших нам, мы прокашляли свои глотки, но жара, они пересохли...И, на стол, шагнула пятая бутылка, простившись со своими товарками в углу. Увидев это-коты взвыли и бросились врассыпную, они мчались к калитке сталкиваясь лбами, цепляясь хвостами, с разбегу перемахнули дачный забор и исчезли. НО!!!!
Наполнив фужеры, не обращая внимание на то, что шампанское, уже через поры просило выхода, мы не сдавались. И вот одна из нас, мать новоиспеченного рыбака, встала, сняла верхнюю одежду и молча не очень твердо, вышла из беседки. Мы с молчаливыми лицами, на которых нарисовался один вопрос, что куда, мадам вы, последовали за ней. Линия горизонта вела себя странно, она качалась. Что с ней случилось? Дойдя до прудика, она скользнула туда и исчезла из поля нашего зрения. Мы ускорили свою поступь, но линия, она все качалась. Когда мы подошли к водоему, к нашим ногам упала пластмассовая лягушка, а на дне его лежала небольшая бегемотиха, желтая вода не прикрывала ее живот. Над было бы еще ведерка два, три воды. Не рассчитали мы вычерпывая. Откуда было знать, что это окажется излюбленным местом мамы "рыбака". Видимо тяга к воде у них в крови. Она лежала, блаженно сложив руки на груди. Вся ее поза говорила, что ей очень хорошо. Мы переглянулись.  Но буквально, через полминуты, до нас донеся рокот самолета. Посмотрели на небо, там часто оставались белые полосы от пролетавших самолетов, но ни полос, ни самого самолета не было. Рокот не прекращался, оглянулись на нефте-трассу, что проходила в километрах двух от нас и там два раза день над ней летали вертолеты. Нет не было и их. Наконец пошли по звуку, опустили глаза, рокот прекратился всхрапнув, хозяйка звуков, ошалело открыла глаза и дико водила ими вокруг себя, увидев борт прудика, на лице ее отразился ужас, она молча разевала рот, как будто ей не хватало воздуха и можно было прочесть, что ее -что ?закапывают??:.Но тут в поле ее зрения попали наши веселые физиономии, она успокоилась, отерла мокрой рукой лоб , на котором вместо испарины от испуга, выступило шампанское. Облегченно вздохнув, сменив внезапно наступившую бледность лица на румянец, она опять хотела принять уже привычную для нее позу, но на беду куст розы, попал в ее поле зрения.
-Нарвите мне лепестков и посыпьте мне сюда, я буду принимать ванну Клеопатры, командовала бегемотиха, но теперь с именем Клеопатра. Мы две, даже не знаю, как себя обозвать, с не очень трезвой услужливостью, общипали весь куст и щедро укрыли лепестками Бегемота Клеопатру. Что руки у нас были исколоты, исцарапаны, нам было по "фиг. Мазали мы их йодом только на другой день вечером, морщась от боли. Клеопатра опять в блаженстве закрыла свои глазки бегемотихи, но вдруг, открыла и заявила, что какая ванна без шампанского. Горизонт все качался, но мы принесли ей и для себя. Решили разделить с ней ее триумф. Передача фужера затянулась. Клеопатра протянула руку, но мы не могли решить в какую из двух вручить фужер, плеская при этом из него. Она в свою очередь, не могла сама решить, какой из двух ей взять. Но прикрыв один глаз, мы сфокусировались, встретились. И, остатки шампанского, она выпила в полном блаженстве, лежа в своей луже, усыпанной красными лепестками. Мы понимали, что ей пора оттуда вылезать, но она заявила, что ей здесь хорошо и она заночует. Только угроза позвонить ее сыну, возымела действие. Она кое-как встала и попробовала взять барьер, но не получалось, она плюхалась в свою "ванну" опять и опять. И вот всю облепленную лепестками, мы вытащили ее, за обе руки, приговаривая, что тяжела работа, тянуть из болота бегемота по имени Клеопатра.
Ее надо было отмывать.  Мы подвели ее к бочке с водой и хотели туда засунуть, но видимо, принятая до этого ее ванна, освежила ей мозги, в отличии от нас, и она поняла, что это будет последнее ее купание на этом свете так как мы ее опустили бы вниз головой.  И она отчаянно начала бороться за жизнь, сопротивляясь нам. Ее неистовое желание еще пожить здесь на нашей грешной земле, победило. Мы не справились. Тогда зачерпнув воды, из ведра ополоснули ее. Было мало, вылили еще одно ведро. Послышался ритмичный стук испанских кастаньет. Откуда???  А это, выбивали зубы бегемота Клеопатры, свои встречались со вставными фарфоровыми и звук был что надо. Поглядев, на нее я пришла к выводу, что Клеопатра никогда не носила бы таких синих губ на мурде- лица. Надо было скорее ее в тепло.  Скорее" легко сказать, но нелегко сделать. Чертов горизонт все еще приплясывал. Наконец, достигли цели. Кое-как обтерли, переодели, уложили, накрыли. Через минуту с дивана, где находила ночной приют Клеопатра в течении двух десятков дней, начал взлетать самолет, он рокотал и рокотал.
 А нам! Как нам хотелось упасть и не двигаться. Мечта. Нам надо было убрать все со стола в беседке. Выход нашли. Взяли большой бак сложили грязную посуду, сверху остатки съестного, которое после, засунули в холодильник, а бак с грязной посудой, накрыли крышкой...и..
На кухне кто -то брякал посудой, топал, как слон, еще и мурлыкал что-то. Попробовала встать, но голова раскалывалась, внутри все держалось на ниточках и мутило...
-кто...там-едва я пропищала. Заглянуло улыбающееся лицо Бег.-Клеопатры.
-Я, а что? Завтракать хочу. А вы что не встаете- издевалась она.
-Тише Вы там- послышался стон сухостойного изящества, из другой комнаты-умереть не дадут в тишине.
-Вам что плохо-наконец дошло до ее величества бег-Клеопатры.
-А ты как думаешь - ответила я вопросом на вопрос.
-Во! А я как огурчик. Не надо было столько пить Вам- продолжало "издевательство"..
-Молчала бы, уж,- опять простонало "изящество".
-Ладно сейчас чай вам заварю, алкашки,-парировала Бегемот Клеопатра,-надо было и Вам искупаться и полить на себя водой, а то надо мной только поиздевались,- мстила она нам.
Но ни чай, ни мокрые полотенца не изменили ситуации. Нам было плохо. И жор, который напал на Клеопатру, совсем не царский, вытаскивал из нас души. Клеопатра: причмокивала, прихлебывала, скрежетала зубами своими и чужими, ее треск за ушами, мы еле выдерживали...и так весь день.
После обеда она заставила нас встать и выйти на свежий воздух. И вот мы с повязанными головами: Вицин и Никулин стоим на крыльце, сзади, обожравшись, тяжело дышит Моргунов. Мой куст, моя гордость садика, моя роза, была общипана. На ней не было ни одного цветка.
-ох- вырвалось у меня.
-А что, мне Луну Вам надо было заказать- поняв мой горестный вздох, ответила бегемот Клеопатра.
-Лучше бы Луну-еле прошептала я.
Когда она подвела нас, слабо стоящих на ногах, к беседке, то оставшиеся, две бутылки всхлипнули и обнялись прощаясь. Мы не могли на них смотреть. Но нас поразило количество пустых бутылок, их было пять. В жарком летнем воздухе повис вопрос: кто это выпил.  На скатерти были видны кошачьи следы.
Глаза, глаза человека -зеркало души, они не умеют лгать. И три пары их ответили нам: ВЫ!!!Да это были МЫ.
Вечером, когда за окном уже наступила ночь, мы с " сухостойным изяществом " столкнулись лбами у холодильника. Хотелось есть и сильно. Но в холодильнике сготовленного съестного не было ни крошки. Мало того, он был словно, вылизан кем -то. Это "кем-то" блаженно покоилось на диване-аэродроме, с которого, уже пять минут пытался взлететь самолет. В руке у нее был пульт от телека, который она последним усилием в пред-сонных конвульсиях, успела выключить и погрузиться в ее любимое-сон.
Делать было нечего. Желудки наши просили есть, и мы решили сварить пельмени, благо, до них их царское величество бегемот Клеопатра, не успели добраться. Наши летние приключение, под кодовым названием:» МЫ"-продолжаются.