Порванные трусы

   Георгий Эристави учился в педагогическом институте на факультете иностранных языков. Изучал немецкий язык. Одновременно проходил подготовку на военной кафедре. По окончании института ему было присвоено звание лейтенанта запаса. Последующая работа учителем в школе Георгия не прельщала, поэтому он решил послужить в армии. Военкомат направил его на должность военного переводчика в одну из воинских частей Группы Советских войск в Германии.

   Часть лейтенанта Эристави располагалась в пригороде Большого Берлина, в Карлсхорсте. Военный городок был известен тем, что в одном из его зданий в ночь с 8 на 9 мая 1945 года состоялась церемония подписания безоговорочной капитуляции фашистской Германии во Второй мировой войне. Советской военной комендатуры в столице ГДР, видимо из политических соображений, не существовало. Исполнение её функций было возложено на полк, в который прибыл переводчик лейтенант Эристави.
 
   В городе было размещено несколько советских воинских частей. С определенной периодичностью происходили различные происшествия, связанные с участием советских военнослужащих и немецких граждан и организаций. Заниматься разборками и улаживанием возникающих конфликтов приходилось в том числе и Георгию Эристави. А конфликтов возникало немало. То пьяные военнослужащие устроят драку с немцами, то устроят ДТП, то совершат кражу, то не оплатят товар в магазине.
 
    Первое время при улаживании различных происшествий Эристави испытывал определённые трудности с немецким языком, живой практики – то было недостаточно. Но частое общение с немцами, самостоятельные языковые занятия позволили ему уже через несколько месяцев бегло заговорить на чужом языке. А вскоре лейтенант освоил даже берлинский диалект, который на практике оказался не таким уж  и трудным.

   Но больше всего Эристави, весьма любознательного человека, интересовал менталитет, характер и нравы немецкого населения. Он внимательно присматривался и на любительском уровне изучал «немецкую душу». Ему не раз, как говорится, на деле довелось убедиться в педантичности и законопослушности германского населения, в одной из главных основ, определяющих жизнь немца, коей является «Ordnung», то есть порядок.

   Есть и еще несколько особенностей немецкого характера. Вопреки тому, что зачастую немцев изображают как людей скупых и прижимистых, Георгий на своём опыте понял, что на самом деле правильнее будет назвать их экономными и рациональными. Именно в этом убедил Эристави случай с немецкой гражданкой, в разборке которого ему пришлось участвовать непосредственно.
 
   Однажды в его рабочем кабинете раздался телефонный звонок. Дежурный по контрольно-пропускному пункту сообщил, что на КПП появилась немецкая гражданка, которая непременно хочет поговорить с советским переводчиком. Георгий пришел на КПП, поздоровался с немкой, представился и пригласил её в комнату для приёма посетителей и переговоров. Гражданка средних лет была одета неброско, но очень опрятно. Говорила на берлинском диалекте. Представилась как Розвита Даннер. Была несколько возбуждена. Эристави предложил ей изложить цель визита.
 
   И немка поведала свою историю. С некоторых пор она состоит в близких отношениях с советским прапорщиком Иваном. В разговоре с Эристави она даже называла его Ванюшкой. Они встречались по выходным дням и вместе проводили время. В прошлое воскресенье Иван  в очередной раз навестил свою пассию у неё дома. Однако пришёл в сильном подпитии, неуверенно держался на ногах. Розвита сделала ему соответствующее внушение. Нельзя приходить в таком виде к знакомой даме. Но  Иван, недолго думая, недвусмысленно начал довольно бесцеремонно снимать одежду с немки. Она было возмутилась поведением Ванюшки, начала отталкивать его, при этом приговаривая на смеси немецкого и русского языков: «Ваньюшка, это ist nicht noetig, я сама, ich ziehe mich selber aus.“ Мол, в таком твоём поведении нет необходимости, и она разденется сама.
 
   Излагая эту историю Георгию, немка вставляла при этом немецкие глаголы в неопределённой форме. Видимо полагала, что русскому переводчику будет легче понимать её повествование. Во всяком случае, так она обычно выражалась, общаясь с Иваном.  «Ну и что же было дальше?» - осторожно задал вопрос Эристави. Немка продолжила: «Aber er rufen (неопределённая форма глагола) «давай» und hat meinen Schluepfer zerrissen». То есть словом «давай» Иван озвучил своё вожделенное желание, но при этом, грубо срывая с Розвиты одежду, порвал её трусы. Мысленно у переводчика Эристави уже промелькнула мысль, что дальше, может быть, придется разбираться с изнасилованием немки. А это было бы уже чрезвычайным преступлением, с которым пришлось бы заниматься судебным органам.
 
   Однако о таком неблагоприятном развитии дальнейших событий немка не заявила. Эристави облегчённо выдохнул. «Какие же у вас претензии к нашему Ивану? Как, по-вашему, мы должны его наказать?» Розвита сказала только об одной претензии. Иван должен оплатить ей стоимость разорванных трусов, а именно двадцать пять марок. Других требований она не предъявила и даже добавила, что дополнительно Ивана наказывать не следует и что, в общем-то,  Иван добрый и хороший человек. На это Эристави заметил: «А как мы должны найти провинившегося Ивана? Ведь в нашем гарнизоне прапорщиков с таким именем наберётся, возможно, с десяток?» Розвита назвала самую главную по её мнению примету: «Mein Iwan raucht Machorka und hat gelbe Finger». Мол, её Иван курит махорку, и у него от этого жёлтые пальцы. Георгий про себя подумал: «Вот так примета!» Однако от дальнейших вопросов воздержался.

   Он пообещал немке найти Ивана и возместить причинённый  ущерб за разорванные трусы. Попросил у неё домашний адрес и заверил, что деньги будут доставлены ей на дом. Розвита осталась довольной разговором с русским переводчиком и поблагодарила за внимательное отношение к ней и проявленную готовность решить проблему. Эристави ничего другого не оставалось, как принести немке извинения за поведение военнослужащего и заверить её в недопустимости в дальнейшем неподобающих действий со стороны Ивана.

   Георгию не составило большого труда вычислить обидчика немки. Он сделал ему соответствующее внушение и истребовал с него 25 марок. Прапорщик повинился за своё поведение и сразу же отдал деньги. На следующий день Эристави отвёз деньги Розвите. Довольная немка рассыпалась в благодарностях и даже предложила Георгию чашечку кофе, от чего он вежливо отказался.

   Эта история наглядно показала любознательному Эристави, насколько укорены в немецком менталитете рациональное отношение к приватной собственности и нежелание беспричинно расставаться со своим  имуществом.

22.01.2021