Призрак Блаженного Патрика

1

Это произошло в славном городе Сан-Франциско, во времена «золотой лихорадки», когда  жизнь человеческая на весах судьбы ценилась не выше одного грамма золотого песка. В те лихие годы, в городе, на свет появился младенец, которого назвали Патриком.

Рождение Патрика было окутано тайной. Говорили, что его отцом был отставной солдат, а матерью прачка, которая работала в одном из приличных домов. Когда хозяева увидели, что прачка забеременела, то уволили её, а тот человек, которого подозревали в отцовстве, в скором времени испарился, оставив бедную женщину один на один с целым миром. Прачка родила мальчика и подкинула его к дверям одной из церквей с запиской, что не в силах дать малышу ничего хорошего, что вверяет его в руки Господни, а сама наложила на себя руки, утопившись в реке. По другой версии родителями Патрика были знатными горожанами. Они обнаружив отклонения у мальчика просто выбросили его на улицу, словно это был паршивый котёнок.

Таким было несчастливое начало жизни бедного мальчика, который к тому же, оказался больным на голову, а если вернее, то умственно отсталым. Мальчишка сначала рос при церкви, а после, когда ему исполнилось  пять лет, стал частенько уходить в город и иногда по целым дням не возвращался. Его отлучки день ото дня становились всё длиннее, пока, наконец, он окончательно не перебрался в район городского рынка, где всегда имел достаточно пропитания, чего не было в те времена, когда он жил при церкви.

Патрик становился старше и всем вокруг стало более видным его отставание в развитии от сверстников, даже от тех, что также как и он росли на улице не получая ни воспитания, ни  образования. Сейчас уже нельзя припомнить, кто первым назвал  Патрика блаженным, но  прозвище прилипло к нему  сразу и навсегда. Когда Патрику исполнилось тринадцать лет, плотник Джеймс Томпсон, сделал ему два деревянных пистолета точь-в-точь похожих на  револьвер системы «Кольта» образца тысяча восемьсот пятьдесят первого года. Также он подарил Патрику ремень с двумя кожаными  кобурами и свою старую, пропахшую потом, ковбойскую шляпу. С этого дня, до самой своей ранней смерти, Патрик не расставался с этими игрушками.

Патрик частенько, вечером, любил захаживать в какой-нибудь салун. Он всегда делал это одним и тем же способом, входил, опустив голову, так, что поля его шляпы скрывали лицо полностью, а руки он держал на рукоятках своих деревянных пистолетов. Если в баре был кто-то незнакомый с его шуточками, то этот человек мог изрядно перенервничать. Патрик доставал деревянные пистолеты, поднимал голову, делал вид, что разряжает барабаны в потолок и заливался звонким смехом. Его звали за какой-нибудь из столиков, угощали выпивкой и едой. Спрашивали, сколько краснокожих он застрелил сегодня в прериях. На что Патрик неизменно отвечал, что убивать людей плохо, что его деревянные пистолеты это просто игрушка, что он хочет, чтобы люди смеялись, а не убивали друг друга. За эти слова Патрика все очень любили, ведь каждый  в душе понимал, что этот обделённый умом подросток прав. Все, конечно, были рады жить, соблюдая заповеди Божьи, но мир жесток, этим каждый из завсегдатаев салунов оправдывал свои грехи.

Однажды в баре у Бадди Петерсона, за одним из столиков, сидела компания чужаков. Они ни разу не слышали о шутках блаженного Патрика. И вот, двери салуна раскрылись, а Патрик появился во всей красе. Деревянные пистолеты были до того мастерски вырезаны Джеймсом Томсоном, что в полумраке их вполне можно было принять за настоящие, а те люди, к тому же, были на взводе ибо спорили друг с другом по поводу дележа золотого песка. Когда Патрик извлёк свои игрушечные пистолеты, один из чужаков выхватил свой, который был сделан совсем не из дерева и сделал три выстрела в сторону Патрика, защищая, как он сам потом сказал, жизнь своих товарищей. Все три пули попали в  беднягу Патрика. Легли одна в одну, прямо в грудь. Бадди, владелец бара закричал, чтобы не стреляли, но было уже поздно. Говорят, что Патрик перед смертью просил, чтобы не наказывали того человека, который его застрелил, что он сам виноват в случившемся.

2

Того человека, что застрелил беднягу Патрика – оправдали, обязав оплатить похороны сироты, что тот и сделал. Каждый, кто знал Патрика с детства, был зол на чужака его убившего, но каждый в душе понимал, что окажись он в незнакомой обстановке и увидь как кто-либо достаёт револьверы из кобуры, то непременно бы выстрелил первым, а после бы разбирался что к чему.
Жизнь естественно течёт своим чередом и буквально через неделю о происшествии позабыли. Все были слишком увлечены своими делами, чтобы загружать свою голову воспоминаниями о погибшем недоумке. Но, приблизительно через месяц, Патрик напомнил о себе.

Вечером, как обычно, уставшие люди зашли в салун, чтобы пропустить стаканчик виски или бокал пива. В тот день на сцене в баре пела Амелия Батлер. Нельзя сказать, что пела она безукоризненно, но за её фигуру, и особенно за пышные груди, ей готовы были простить любую фальшь в исполнении. В самый разгар веселья в салун вбежал бледный как мел Вуди Смит.

- Патрик! Блаженный Патрик! – закричал он.

Все взглянули в его сторону. И даже Амелия Батлер замолчала.

- Что Патрик? – спросил у Смита Генри Миллер.

- Дайте мне чего-нибудь выпить, в горле совсем пересохло! – взмолился Вуди Смит.

- Держи, Вуди! – катнул по стойке стакан с виски Бадди Петерсон. – Но учти, если то, что ты расскажешь, покажется мне не интересным, тебе придётся заплатить за этот виски!

Вуди одним глотком осушил стакан и начал:

- Я сидел в своей мастерской, (Вуди был сапожником) возился с парой ботинок нашего судьи, когда, вдруг, не открывая дверь, в мастерскую вошёл человек.

- Вуди, ты, верно, перебрал вчера, как это не открывая дверь, вошёл человек? -  крикнул один из посетителей.

- Я говорю так, как было, если не верите мне, то принесите Библию, я готов поклясться на Писании! – вскричал Вуди.

- Ладно, пусть рассказывает  дальше. Только учти, Вуди, если твоя история окажется враньём, клянусь, ты заплатишь не только за виски Бадди, но и за моё потерянное время! – крикнул здоровяк Конрой.

- Ну, так значит, вошёл этот человек, не открывая дверь, словно проплыл через неё. Голова его была опущена, широкие поля шляпы не давали разглядеть его лицо. Я поинтересовался, что ему нужно? А он медленно, начал доставать свои револьверы. Я помню, что в тот момент, мне пришло на ум только прочитать «Отче наш», но мысли мои путались, и я, забыв слова, ждал неминуемой смерти. Незнакомец достал револьверы и поднял голову. Передо мной стоял Патрик! Да-да, блаженный Патрик! Он смотрел на меня и улыбался так, как это делал обычно, а я не нашёл ничего умнее чем поздороваться с ним. Патрик засмеялся точь-в-точь как при жизни, а после этого растворился, как будто его и не было! Это был призрак! Призрак бедняги Патрика!

Закончив рассказ, Вуди присел на стул.

- Никогда не слышала более откровенного вранья! – заявила Амелия Батлер.

- Вуди, тебе придётся рассчитаться за потраченное на твой рассказ время моей драгоценной жизни! – сказал, вставая громила Конрой.

- И за виски, Вуди, ты мне тоже должен! – подержал Конроя Бадди Петерсон.

Народ в баре, недовольный враньём Вуди, который мало того, что отнял их время, но ещё и прервал песню Амелии, готов был надавать ему хороших тумаков, но вдруг, все разом замолчали. Посетители как один повернули головы к входной двери, там стоял человек, поля шляпы которого скрывали лицо полностью. Он, медленно начала поднимать голову и одновременно с этим его руки потянулись за револьверами. В баре воцарилась гробовая тишина, казалось было слышно, как учащённо бились сердца мгновенно протрезвевших людей. Наконец, незнакомец поднял голову, и все увидели, что это был Патрик. Он сделал вид, что стреляет в потолок и громко засмеявшись, исчез. Ещё какое-то время никто не в силах был вымолвить хоть слово, наконец, молчание прервал здоровяк Конрой:

- Вуди, я беру свои слова обратно! Клянусь всеми святыми, я едва не обмочил свои штаны! Ведь это был Патрик, вернее его призрак! Призрак блаженного Патрика! Прости, Вуди!

- Мать честная, – вымолвил Бадди. – ущипните меня, чтобы я поверил в то, что это не сон!

- И меня тоже! – прошептала Амелия Батлер.

Никто в этот вечер не обиделся на Амелию за то, что она больше не смогла петь. Все присутствующие предпочли просто напиться для того чтобы забыть произошедшее, но не тут то было! На следующий день о вечернем происшествии говорил уже весь город. Мало того, с этого дня, призрак блаженного Патрика начал являться постоянно в разных местах, а иногда, одновременно в нескольких. Мало по малу, люди привыкли к этому, ведь никакого вреда он не причинял, а вскоре даже начали приглашать призрак выпить стаканчик виски, но тот, как заезженная пластинка, выполнял одни и те же действия и сразу исчезал.

Как-то раз, в пятницу,  сотрудники банка остались на работе сверхурочно для того чтобы пересчитать деньги. Дело уже близилось к концу, как вдруг, дверь банка открылась и на пороге, сотрудники, уже предвкушавшие как пропустят пару стаканчиков виски  в салуне перед предстоящими выходными, увидели призрак блаженного Патрика.

- Эй, Патрик, мы уже заканчиваем, – крикнул призраку Томми Райт, – заходи лучше через часок в бар к Бадди Петерсону, там сегодня поёт Амелия Батлер! Я угощу тебя стаканчиком отличного бренди!

Раздался дружный смех. Призрак, тем временем, начал поднимать голову, его руки   скользнули вниз, доставая револьверы. Когда он поднял голову, то Томми Райт и остальные сотрудники банка увидели, что перед ними был не Патрик, а Альваро Лопес – беспощадный убийца и грабитель, его портреты с надписью «разыскивается» и суммой  вознаграждения  за любую информацию о нём, были расклеены на всех столбах в  Сан-Франциско. Никто даже не успел вскрикнуть прежде чем Альваро начал свою беспощадно меткую стрельбу.

3

Единственным человеком, которому удалось уцелеть в этой кровавой бойне, стал Томми Райт. Пуля, выпущенная в него Альваро Лопесом, чиркнула его по черепу, порвав кожу на его голове, она врезалась в стену позади. Томми упал и притворился мёртвым. Обычно, Альваро Лопес проверял, все ли мертвы и добивал раненых, но в этот раз он очень спешил. Томми Райту, определённо, повезло. Альваро собрал в мешок столько денег, сколько мог унести и ушёл, оставив после себя четыре трупа, воздух в котором пахло порохом и залитый кровью пол. Томми после его ухода лежал среди покойников ещё минут десять, а после встал и устремился к выходу. Около самой двери он поскользнулся и упал в лужу крови, запачкав и без того залитую ей одежду. Когда он вбежал в ближайший к банку бар, его чуть не пристрелили, приняв за индейца, вставшего на тропу войны, умывшегося с ног до головы кровью бледнолицых.

Поначалу никто не мог понять, как удалось Альваро Лопесу бесшумно войти в банк запертый изнутри. Это прояснилось чуть позже. Оказывается жена директора банка, почтенная миссис Смит спуталась с Альваро. Одному Богу известно, как это произошло, ибо после смерти мужа и того как арестованный через два месяца Альваро Лопес во всём сознался, она приняла яд. А Альваро после скорого суда был вздёрнут на виселице, которую по этому случаю соорудили в центре города. Что же касается призрака блаженного Патрика то, после случая в банке, люди стали относится к нему иначе. Когда Патрик появлялся где-нибудь, люди из страха, что подняв голову, он предстанет перед ними не в своём образе, и за этим видением может скрываться кто-то другой, замышлявший недоброе, начинали палить в него из всех стволов. Конечно, призраку было на это наплевать, пули проходили сквозь него как через белое облачко, не причиняя никакого вреда. Страдали только окна, двери да стены, превращавшиеся после стрельбы в дуршлаг.

Жил в тот время в городе Джемс Браун. Умнейший был человек! Он перечитал столько книг, что говорили – если их поставить одну на другую, то по высоте эта стопка может сравняться с высочайшей вершиной Кордильер горой Мак-Кинли. Это, конечно, преувеличение, но доля правды в этом всё таки есть. Действительно, Джеймс обладал пытливым умом и хотел дойти до понимания сути всего происходящего в мире. Его очень беспокоило то, по какой причине Патрик начал появляться  в образе привидения. Он опрашивал всех, кто знал его при жизни, был свидетелем его смерти и принимал участие в  похоронах. И вот какую деталь он выяснил. Оказывается, в тот день, когда хоронили беднягу Патрика и принесли гроб с его бренным телом к церкви для того чтобы преподобный Альберт прочёл над ним заупокойную мессу, выяснилось, что преподобный Альберт отсутствует. Он уехал на своём ослике к одному богатому владельцу золотого прииска для того чтобы выслушать его исповедь. Подождав немного, люди решили, что преподобный сможет прочитать заупокойную после похорон, над могилой Патрика. Тело предали земле и отправились пить виски, которое в достаточно большом количестве выставил тот чужак, что застрелил беднягу. А после у всех как из головы вылетело, что дело было не доведено до конца и душа Патрика не получила последнего напутствия перед тем как отправиться в мир иной.

Обо всём этом Джеймс Браун рассказал преподобному Альберту, который был недалёк умом и слаб памятью. Ему казалось, вернее он был уверен в этом на все сто процентов, что читал над  Патриком  последние молитвы. Джеймсу Брауну едва удалось убедить его в обратном. На следующий день, после утренней службы, преподобный Альберт отправился на кладбище. С ним были Джеймс и церковный служка. Альберт прочёл заупокойную мессу над могилой Патрика, которую и могилой было назвать уже нельзя, так маленький земляной холмик с табличкой. Когда преподобный Альберт кончил заупокойную и окропил землю на могиле Патрика святой водой, все трое покинули сие скорбное место.

С этого дня, призрак блаженного Патрика больше не появлялся в нашем городе, а вскоре его могила заросла травой и сравнялась с землёй так, что отыскать её не представлялось никакой возможности. Но, не смотря на то, что живые не позаботились о его памяти, хочется верить, что душа Патрика обрела мир и покой, и ныне пасёт её Господь наш на «пажитях злачных»…