Третья попытка

Зима у нас нынче просто озорница. Только бабка вычистит двор, да дорожки вокруг дома, она опять все присыплет снежком. Ну, разве не проказница? Конечно проказница, умудряется над нашей старухой. Так ведь ей у нас уже сто лет в обед, а та над ней изгаляется.

Вот сейчас снега нет, и бабка пойдет чистить тот, что давеча был, который она еще не убрала. Так ведь не даст полюбоваться на свои труды, и минуты не пройдет. Как только увидит, что бабка за лопату берется, она тут как тут.

И, так это тихонечко, да легонечко, мол я только чуть-чуть, не сердись, с кем мне еще и поиграть, как не с сестрой. Она её сестрой видно считает, думает фамилия похожа, так и родственники сразу.

Словом зима с зимою говорит. Ведь у нас бабка тоже ей в тон, почти зима - зимина она, ну то есть еённая, вот она с ней и играет. Нашла с кем, помоложе что ли нет  никого.

Но, бабка на неё не обижается, а только любуется. Любит она любоваться на всё красивое, а зима нынче просто красавица.

Так я про что сейчас. Решила она у нас опять худеть, третья попытка уже за этот год, две последние не удались. Десять лет назад у неё получилось хорошо, а сейчас что-то не выходит, говорит надо было тогда держаться, но вот пошла вразнос и всё нарушилось. Смотрели мы с ней тут фильм один, там одна тётечка тоже уж очень тучная была и пошла она к врачу.

Правда ходила она по другому вопросу, ноги у той болели, а доктор ей говорит "выпишу-ка я вам диету, стол номер девять, вес вам надо поубавить, вот вашим ногам и станет легче".

Мы с бабкой сразу за комп уселись изучать меню этого самого стола, и даже решили всё переписать к себе на тетрадку, не смотреть же каждый раз в инете. Но, только пока записывали, что-то нам это меню резко разонравилось и мы на основании его, вернее от него оставили три пункта, которые нам понравились, и вот уже третий день так и питаемся и вроде как нам сразу легче немного стало.

Голод пока не ощущаем, сильно жрать не хотим, как это часто бывает, что запиваем всё кипяченым молоком, надо же как-то гасить это обжорство. Может оно и ничего, может справимся как, а?

Даже стали прикидывать сколько у нас выйдет до лета, а то уже из одежды ничего не налезает, хоть новую покупай, а хочется в старом походить. Оно не старое вовсе, просто как-то сразу маловато стало.

Нам одна дама из КВэНа понравилась. Она бывало, когда выступала, так всю сцену на себя перетягивала, потом за ум взялась, за два года скинула аж восемьдесят кило и стала на человека похода, даже на очень симпатичного человека оказывается, за той горой этого не было видно вовсе.

И мы прикинули, если за два года так, а за год тогда сколько, а за полгода? Два-то года долго ждать, по полгода время лучше идет, нам для начала ой как хватит. И мы урезали этот девятый стол до приличных размеров.

У нас теперь получается на завтрак в восемь утра салат и чай с лимоном, и бутиком окапи. В десять яблоко и пустой горячий чай. В обед суп и чего-нибудь попить, потом опять яблоко с творожком и сметаной, потом опять салат, потом кефир и потом опять горячий пустой чай, или кипяченое молоко.

А, главное во всей этой процедуре, употреблять всё это в миниатюре и что еще главнее - жевать долго-долго, не торопясь, тем более что сейчас и торопиться уже некуда, хотя чего тут и жевать, ничего уже не осталось, и все же.

Только вот эта дама кавээнешная, вроде опять пошла вразнос, а жалко, такая хорошенькая была. Говорит, это самоизоляция повлияла на неё так отрицательно. Хотя мы думаем, что именно дома и есть время всем этим заняться основательно. Но, видимо каждому своё.

Вчера со знакомой по телефону говорили, спросили не работает ли она на пенсии, ответила что нет, дома, и сильно растолстела от безделья. Мы ей про нашу диету рассказали, так она даже ойкнула, говорим ей "ешь, но только всё в миниатюре".
Но, потом поняли, что у неё ничего не получится.

Вчера, поздно вечером, дед у нас уже спал, хотя может и не совсем поздно вечером, ведь он у нас в девять уже во всю сопит, так мы без него смотрели запись Навального.

До чего ж он нам понравился, обаятельный мужчина, да еще стройный, прям наша комплекция, нам такие очень нравятся, особенно старой дуре бабке, наверное потому что сама толстая вот и завидует, а ведь зависть плохая вещь.

Она всё им восхищается, да к тому же он ещё и симпатичный очень, словом в её вкусе. Только вот она его жалеет, говорит "ну, что он привязался к этому дворцу", да и Бог с ним, живи и радуйся, занимайся семьей, детьми. Или их у него нет? Вот он и исхудал на этом деле.

А, дворец, про который он всем рассказывал в той передаче, конечно впечатляет и что-то напоминает, даже вот без этой символики, что на воротах при входе приделана, ну ни дать, ни взять копия зимнего дворца, и цвет, и размеры, всё совпадает.

Вот ругает он нашего правителя, но тут возникает вопрос "а зимний-то для кого строился, не для потепорешних ли правителей разве? И на что он строился - не на народные ли деньги? Так что ничего в истории не меняется, и никогда не изменится.

На всех денег не хватит, так пусть хоть кто-то по человечески поживет, по царски. Что же делать? Ничего тут и не поделаешь. А, то вот он всё переживает, народ на улицы зовет, любит историю в пример приводить, а чем все эти походы заканчиваются забыл.

Тут тебе и кровавое воскресенье, и шестьдесят второй в Ростове, так что не надо больше волнений. Жизнь ведь она не вечная, а очень даже совсем короткая-короткая, так зачем же её еще укорачивать всякими воскресеньями-походами, ни к чему хорошему это не приведет, хотя любопытно посмотреть кто выйдет. Увидим, как всегда по телеку покажут в новостях, или в инете кто выложит.

Может он от того и худенький такой, что вот все переживает, волнуется, но хорош-хорош мужичок. Жалко вот, ведь от всяких таких волнений может чего-нибудь присунуться, там рак какой-нибудь может случиться.

Хотя этот рак тоже интересный бывает. Вспомнила тут бабка одну давнюю знакомую, видятся они теперь, после как пенсию ушли обе, не часто. Раньше-то каждый день виделись, работали вместе, но теперь, как встретятся, так у той один разговор про этот самый рак.

Десять лет назад, в автобусе столкнулись, говорит  бабке "у меня ведь рак". В следующий раз, опять же в автобусе, и опять слово в слово. Бабка  и говорит ей "я помню, ты мне про это уже говорила, шесть лет назад, держись, что же делать, уж сколько поживем, мы только и умираем от него, да от инфаркта, здоровый никто еще не умер".

И вот прошло  десять лет с того первого разговора, и снова они встретились в автобусе, в городке-то всего один автобусный маршрут, тут никуда не денешься, да и живет она от нас через остановку.

Так бабка, как её увидала, сразу перебила, чтоб та опять не начала свою любимую тему, она её спросила про мужа, как тот поживает, ведь про него она ничего никогда не говорит, хотя и он работал на том же предприятии что и они, и они хорошо знакомы.

Ответ был грустный, она сказала что умер он осенью, нога у него болела очень, потом и вовсе расхворался. Вот так, заболела нога и нет его, а она десять лет с раком живет.

Тут и бабкина остановка случилась, она быстренько попрощалась с теткой и почти пулей из автобуса, а то та вроде как уж приготовилась опять про свою вечную болезнь рассказывать.

Раньше как было, заболел человек этим делом и через два месяца его как не бывало, а тут целых десять лет прошло и не худеет вовсе, как это бывает в таких случаях, хотя чуток скинула-скинула.

Вот и мы собрались худеть, только бы вот не раком конечно. Никому, как говорится даже врагу, не пожелаем такого "счастья". Пусть все будут живы и здоровы много-много лет и радуются солнцу, птицам, ветерку, словом жизни.

Тут она и про меня вспомнила, говорит "что-то уж долго его нету, опять видно загулял". Только я не загулял вовсе, я приходил, просто мы по времени не совпали, хотя за последнее время она уже приноровилась и у неё получалось, но вот тут опять какой-то сбой вышел.

Говорит деду "когда выходила первые разы, почти до утра никаких следов не было, а тут аж усеяно что-то, такое у нас первый раз случилось, словно за ним кто гонялся, хотя следы-то только его, может это он мышку поймал, да гонял её потом, хотя тех следов и не видать вовсе, странно, ты давай дед иди во двор, на улице тихо, свежо, может он и появится, как тебя увидит." 

Дед тут же поднялся, оделся и ничего ей не говоря отправился на улицу. Она за ним посеменила, вдруг я тут, но вернулась в дом не солоно хлебавши опять ждать, да свою любимую передачу сто к одному смотреть. Щас опять начнет ругаться со своим "любимым" ведущим и тупыми игроками. Говорят им говорят, не надо думать, отвечайте с ходу, как это делают люди на улице, нет - эти сразу подсказки слушают, только время теряют, ну тупые и всё тут.

Передача закончилась, дед вернулся домой без меня, а бабка наоборот, засобиралась снег чистить, да меня искать. Но, я не дал ей поработать, тут же оказался у её ног и стал орать что есть мочи "есть хочу, ведь я сегодня ещё не завтракал".

Она взяла меня в охапку и чмокая на ходу, так и несла в дом до самой кухни. Я сьел сухой корм, потом мокрый, запил всё молочком, но этого мне оказалось мало и мне дали кусочек вареной колбасы, потом ещё один.

Я, всё это смолотил и отправился гулять. На улице было тепло, хорошо, в мороз гулял, а тут и подавно надо гулять, нагуливать аппетит и сон, потом если что отосплюсь как. Бабка стала ругаться бранно, любит она это дело, говорит как выругаешься, так и на душе сразу легче. Я тоже теперь ругаюсь, у них научился, с кем поведешься, от того и наберешься.