Остров Провидения. Ч. 10

История Ли Чана.

Ли Чан был из семьи китайских эмигрантов. Его родители перебрались в США в поисках лучшей жизни в начале двадцатого века. Он родился в бедном китайском квартале в 1907 году. И все детство мечтал выбиться в люди. Чтобы не чувствовать себя человеком второго сорта. Он видел, как свысока относились белые американцы англосаксонского происхождения к остальным. Формула WASP ( белый, англосаксонец, протестант), обозначающая право быть всегда правым, была для него недосягаема с рождения, но он замечал, что деньги открывают многие двери, куда бедному мальчику с желтой кожей и узкими глазами не разрешалось даже заглянуть.
Шустрый, смышленый, он с удовольствием учился, но в семнадцать лет умер отец, и ему пришлось искать работу – надо было кормить мать и сестер. Он долго перебивался случайными заработками, когда любой белый за малейшую провинность мог обозвать его узкоглазым и выставить вон, не заплатив ни цента. Только воспитание, полученное в семье, помогало ему выдержать все насмешки и упорно совершенствовать английский и навыки боевых искусств. Впрочем, эти китайцы, как говорили белые, с самого рождения любят крутить нунчаки. Ли повезло, у него был хороший учитель, и скоро невысокий, щуплый паренек мог легко справиться с любым обидчиком. Годы усердных тренировок закалили тело и дух Ли, научили сдерживать ярость и не давали выплеснуться обидам.
Семья Ли жила в Сан – Франциско, огромном городе с тысячью возможностей. Ли в свободное от работы время подался на курсы поваров, (китайская кухня только входила в моду на Западном побережье) и скоро привычное усердие обеспечило Ли место среди лучших выпускников. Кроме отличного диплома, он получил хорошие рекомендации для работы на грузовом судне, которое совершало рейсы в Китай.
Поначалу Ли был доволен своей работой. Ему нравилось готовить. Но после нескольких рейсов он пришел к выводу, что это не для него. На судне вся команда, за исключением нескольких человек, состояла из белых матросов. В представлении Ли они все были грубыми животными, покрытыми густой рыжей шерстью, которые громко чавкали при еде и шумно отрыгивали. Они не стеснялись в выражениях, как и принято в чисто мужской компании, и все разговоры после ужина сводились к обсуждению сексуальных подвигов на берегу. Еще бы, столько времени без женской ласки, столько неизрасходованной энергии – ржали они, предвкушая стоянку в Шанхае. Китаянки будили их варварские инстинкты своей покорностью и миниатюрностью. Ли слушал эти разговоры с отвращением и брезгливостью. Его воспитание не позволяло подобного отношения к сексу и ко всем прочим плотским удовольствиям. Он возвращался к себе на кухню, кипя от ненависти и мечтая покинуть этот корабль. Но условия контракта связывали его до конца года.
И вот наступил последний долгожданный рейс. Благополучно дойдя до Шанхая, команда получила отпуск на берегу на три дня. Ли успел повидаться с дальними родственниками по материнской линии, купить подарки сестренкам и вернулся на пристань. Там он увидел, как группа матросов с его корабля окружила молодую китаянку и громко над ней хохочет. Ли подошел поближе и увидел, что девушка полураздета и не знает, куда деваться от стыда. По разговорам матросов он понял, что они хотят забрать ее с собой, чтобы развлекаться всю дорогу с этой узкоглазой обезьянкой. Главное, скрыть ее от капитана, иначе всем несдобровать. При этом они делали недвусмысленные жесты и ржали во всю глотку от собственных сальностей. Девушка, видимо, плохо понимала по – английски, и на вопрос, хочет ли она увидеть Америку, покорно кивала головой. Один из матросов заметил Ли, стоявшего неподалеку.
- Эй, узкоглазый, переведи ей, что мы хотим взять ее с собой в Америку. И спроси, она согласна? Только не забесплатно.
- Как тебя зовут? – по-китайски спросил Ли девушку.
- Вонг Ми.
- Ты что, хочешь поехать в Америку?
- Я не знаю, - испуганно отвечала девушка.
- Что она сказала, узкоглазый?
- Она говорит, что не уверена, что хочет поехать с вами.
- Ну так переведи ей, что ее никто не спрашивает. Мы ее забираем с собой, - довольный своей наглостью и безнаказанностью заржал матрос. – В конце концов, ее дома никто не ждет, да, обезьяна? Мы же тебя купили!
- О чем он говорит? Почему он говорит, что тебя купили? – спросил Ли у Вонг Ми.
- Меня продал хозяин, он сказал, что я их собственность, - покорно пробормотала девушка.
- Ее нельзя забирать с собой, - вступился Ли за несчастную жертву работорговца.
- А ты заткнись, желтомазый, тебя никто не спрашивает. И не вздумай сказать капитану, что мы ее возьмем на борт. А то и тебя пристроим к делу. В Америке мы тебе ее отдадим, делай, что хочешь.
Матрос подхватил девушку за талию, как мешок и втащил на корабль. Ли последовал за толпой матросов, чтобы узнать, где они будут прятать девушку, но его отвлек помощник капитана вопросом об ужине.
Двое суток Ли ничего не мог узнать о судьбе девушки. Только по довольным ухмылкам матросов за столом он догадывался, что матросы во всю наслаждаются своей незаконной добычей.
После ужина на кухню зашел один из участников сексуальной авантюры и грубо попросил дать поесть для этой желтомазой обезьяны. Ли быстро собрал ужин для девушки и вызвался сам отнести. Но матрос забрал еду и ушел без слов. Ночью Ли прокрался в отсек , где жили матросы и в одной из кают услышал стоны девушки и хриплый голос одного из матросов. Через несколько мгновений в каюте раздался гогот и похабные крики остальных. Что творилось за дверью, Ли Чан не мог себе предположить. Единственная мысль свербила у него в мозгах, что он должен вырвать девушку из лап этих грубых животных. Он толкнул дверь, она была закрыта. Он подождал еще несколько минут, но из-за двери неслись грязные ругательства, стоны и всхлипы девушки. Ли не в силах был ждать, пока прекратится оргия, поэтому поплелся к себе в каюту.
Каждый вечер приходил к нему матрос за едой для Вонг Ми. Каждую ночь Ли стоял под дверью каюты, где издевались над девушкой. Его распаленное воображение рисовало картины одну омерзительнее другой. Ли придумывал, как отомстит им всем и спасет девушку. Остаток ночи он проводил в спутанных сновидениях, в которых боролся с рыжими чудовищами.
Однажды матрос, который пришел за едой для девушки, попросил Ли пойти вместе с ним. Скоро заканчивался рейс, и нужно было объяснить китаянке, что в Америке она не должна никому жаловаться, а постараться найти себе пристанище и работу. Плохо было, что у девушки не было ни документов, ни даже элементарной одежды. До матросов наконец-то дошло, какое преступление они совершили. И теперь они ломали головы, как избежать последствий.
Ли Чан увидел девушку, которая сидела на полу каюты, привязанная за ногу к переборке. На ней была только рубашка из грубой ткани. Руки и губы тряслись как в ознобе. Было видно, что девушка плохо понимает, где она и что с ней происходит. От многодневных издевательств она словно потеряла разум, и, увидев Ли Чана, бросила на него взгляд, полный невообразимой муки.
- Помоги мне, - спекшимися губами прошептала она Ли.
- Я постараюсь, - чуть слышно ответил он.
- Короче, узкоглазый, объясни ей, что в Америке она будет незаконной эмигранткой и лучше ей помалкивать, все равно никто ей не поверит, - прохрипел матрос. – Я пока пойду, прогуляюсь, надоела она мне уже, обезьяна желтомазая.
  - Послушай, Вонг, мы скоро будем в Америке. Я помогу тебе. У меня там дом, семья.
- Я не хочу.
- Чего не хочешь, Вонг?
- Ничего не хочу. Они убили меня.
- Нет, Вонг, ты жива. И все будет хорошо. Это пройдет. Осталось пару дней.
- Я не выдержу больше. Ты не представляешь, что они со мной делали.
- Не надо, не думай об этом. Поешь, Вонг.
- Не хочу.
- Тебе надо поесть, - Ли наклонился к девушке , отвязал ее, бережно усадил, поставил перед ней тарелку с едой, - Попробуй, это вкусно. Я готовил.
Вонг с трудом взяла ложку и начала через силу есть. Ли рассматривал ее. На его исторической родине Вонг считалась бы красавицей. У нее был очень изящный разрез глаз, маленькие ножки и ладони, густые длинные волосы. «Если ей выздороветь, поесть, одеться – она будет прекрасна, как цветок лотоса», - думал Ли. «Я женюсь на ней, нас свела судьба, но сначала я убью ее мучителей», - решил молодой мужчина. В его голове уже созрел дикий план, и воплотить его в жизнь он собирался накануне прибытия в Сан-Франциско.
Вонг Ми пыталась проглотить очередной кусок мяса, когда вошел матрос.
- Ну, что у нас не будет с ней проблем?
- Нет.
- Ну и ладно. Накормил ее и вали отсюда.
- Можно ей выйти на палубу? Ей нужен свежий воздух.
- А она не убежит? А куда она может убежать отсюда? – и матрос оглушительно захохотал. – Хочешь, иди прогуляйся с ней. Только не дай бог вам на глаза капитану попасться.
 Ли помог девушке подняться, она повисла всей тяжестью на нем. Они медленно вышли, стараясь не шуметь. Поднялись на палубу и Ли увидел, как грудь девушки распрямилась, вбирая воздух. Он усадил ее неподалеку от борта и взял за руку. Тихим, убаюкивающим голосом он снова и снова говорил ей, что все будет хорошо. Нужно только подождать два  дня. Девушку знобило, прохладный морской воздух привел ее в чувство. Она огляделась по сторонам, и в ее глазах появился разумный блеск. Ли показалось, что девушка вняла его словам и полна решимости вынести остаток путешествия. У него мелькнула мысль, что, если попросить матроса, чтобы он отпустил Вонг. Она бы могла доехать в его каюте.
- Вонг, ты посидишь здесь одна? Я вернусь через минуту.
- Хорошо. Не беспокойся за меня. Иди, - спокойно ответила девушка.
Ли спустился вниз в каюту к матросу. Тот уже почти спал
- Извините, сэр, у меня есть просьба.
- Валяй, узкоглазый.
- Можно девушке пожить у меня до конца рейса?
- С чего бы это? Ты решил сам с ней позабавиться? Нет уж, придем домой, заберешь ее – делай что хочешь. А сейчас приведи ее, неровен час, кто-нибудь наткнется на нее.
Стиснув зубы, Ли не стал спорить. Что толку будить ярость этого белого, если через два дня они все будут мертвы. Он вышел на палубу, девушка сидела там, где он ее оставил. Ли обнял ее, пытаясь отогреть истерзанное тело.
- Вонг, тебе придется еще два дня потерпеть. Потом ты будешь свободна.
- Нет, - девушка подняла глаза, полные отчаяния. – Я не вернусь туда. Я брошусь в море.
- Вонг, дорогая, всего два дня. Я просил матроса отпустить тебя, он не согласился. Он за это заплатит. Поверь мне, я им отомщу за тебя.
- Нет! Я не вынесу больше, - сквозь слезы шептала она.
- Придется, любимая, мы не сможем ничего изменить сейчас, – Ли растирал ледяные руки девушки, целовал ее опухшие губы. 
 В это время на палубу вывалился матрос.
- Где эта узкоглазая? Давай ее сюда. Хватит сюсюкаться, - матрос направился в сторону несчастной пары.
Ли поднял на него глаза, готовый убить этого выродка на месте. Он не позволит мучить Вонг еще два дня. Пусть делают, что хотят. Он мягко отстранил девушку от себя, приготовившись к молниеносному броску. Матрос, похоже, почувствовал угрозу, но уверенный в своем превосходстве продолжал надвигаться.
- Ты что задумал, китаец? Давай девчонку сюда и проваливай.
В это же мгновение Ли бросился на него – беззвучно, как леопард, и хладнокровно, как наемный убийца. Ударом ноги он сшиб белого на палубу, вторым ударом попал ему в область солнечного сплетения. Но матрос оказался более проворным, чем можно было предположить, и поэтому сумел отразить внезапную атаку, смягчив силу воздействия. Он успел ухватить Ли, и они сцепились на палубе. На стороне китайца был многовековой опыт боевых восточных искусств, на стороне американца – огромное преимущество в весовой категории. Ли чувствовал, что американец способен просто задавить его и поэтому старался вывернуться из-под этой вонючей огромной туши, чтобы встать на ноги. Но американец намертво прижал соперника к полу и решал, как проучить этого китайца, посмевшего ему перечить.
Вонг с ужасом смотрела на драку. В какой-то момент ей показалось, что Ли одолеет матроса, но в следующую секунду она поняла, что надежды на победу нет, и ярость американца неизбежно настигнет и ее. Она только представила, что ее ждет внизу, как принятое решение толкнуло ее к борту. Не раздумывая больше, она одним прыжком преодолела перила и страх покинул ее. Впереди было освобождение и холодная вода обожгла хрупкое тело. Вонг умела плавать, но на этот раз покорилась стихии и, раскинув руки, легла на воду в ожидании, когда боги океана примут ее к себе.
Американцу надоело валяться на палубе с неравным противником, он напоследок еще раз сдавил тому горло, для острастки, но чтоб живой остался, и поднялся. Китаец остался лежать на палубе, жадно хватая ртом воздух.
- Черт, куда делась эта мартышка? – матрос оглядел палубу в поисках девушки.
Этот крик подбросил Ли, заставил прийти в себя. Вонг не было на корме. Ведомый страхом и отчаянием он бросился к борту и увидел покачивающееся на волнах тело девушки.
- Вонг, зачем ты, я спасу тебя! – Он бросился к американцу, который с тревогой вглядывался в ночную тьму. – Объявляйте тревогу! Человек за бортом!
Резкий удар по челюсти опрокинул его на спину. При падении Ли сильно стукнулся головой и только успел услышать хриплый голос обидчика:
- Сама бросилась, нам меньше возни. Не вздумай шум подымать, а то и тебя к чертям отправлю.
Ли потерял сознание. Очнувшись, он бросился к борту в надежде увидеть там Вонг, но корабль проделал уже десяток миль, и Вонг давно покоилась в нежных объятиях морского дьявола.
В голове Ли звучала фраза матроса: «Нам возни меньше». Если до этого он надеялся, что сможет спасти девушку и все обойдется, то сейчас он знал, что должен отомстить. Несчастная, прекрасная, как цветок лотоса, Вонг Ми утонула в море, не в силах вынести издевательств этих белых свиней. Этот нежный цветок грубо вырвали с корнем и растоптали, изуродовали своими волосатыми конечностями эти грязные ненавистные животные. И он их убьет. Всех разом.
Следующее утро было предпоследним. Через день корабль должен был войти в порт назначения. Исчезновение девушки прошло незамеченным. Еще бы, члены команды тщательно скрывали ее от капитана и его помощников. А то, что она утонула сама и тем самым решила проблему, их даже обрадовало. «Возни меньше». Только одни из матросов спросил у Ли, не выплыла ли его китаянка. Матрос не заметил белых от злости губ, удовольствовался отрицательным кивком. «Кто он такой, чтобы эти белые замечали его? Кто он такой для них, чтобы они увидели его скорбь по погибшей Вонг Ми? Кто они такие, чтобы он жалел их, когда душа Вонг Ми, которую он успел полюбить за те несколько мгновений, требует мести?»
 Целые сутки Ли мечтал о наступлении часа возмездия. Он решил, что должен убить их всех, не разбирая правых и виноватых. Все было готово, оставалось только приготовить последний обед по прибытию в порт. Ли готовил его с особым тщанием. Сам капитан попросил на обед что-нибудь повкуснее, чем обычная похлебка и рагу, и Ли старался превзойти самого себя. Из остатков продуктов он сотворил жаркое, которым баловал членов команды только во время своего первого рейса. Перед самой подачей на стол Ли недрогнувшей рукой высыпал в кастрюлю пакет крысиного яда. Этот яд всегда есть в запасе у кока для травли крыс. Но Ли знал, что этим двуногим крысам тоже не спастись от действия отравы. Через несколько часов, когда все они сойдут на берег и вернутся к своим жирным, волосатым женам, их настигнет месть. Ли останется только быстро сбежать из Сан-Франциско.
Стиснув зубы, Ли подал жаркое в кают-компанию и злорадно выслушал похвалу капитана. Ему осталось навести порядок на кухне и быстро покинуть судно. Он слышал, как громко чавкают эти белые свиньи, поедая свою смерть. Хорошо бы еще, чтобы каждый в предсмертных судорогах увидел прекрасную Вонг, чтобы понял, почему он умирает. Ли предвкушал их мучения, их страдания, мольбы о пощаде. «Как они будут просить своего Бога, чтоб он спас их, либо прекратил их мучения! Пусть они будут мучиться долго, чтобы прочувствовать страдания Вонг!»
Он еще не знал, что не успеет насладиться своей местью, что не успеет прочитать в газетах об эпидемии на судне. Он не знал, что буквально через несколько часов его собьет машина, управляемая пьяным белым подростком. Он не знал, что последует за любимой Вонг в небытие так быстро.