Терракотовый мир Египта греко-римской эпохи

У египетской скульптурной керамики чрезвычайно древняя история, она насчитывает не менее шести тысяч лет. В отличие от изваяний из камня, фритты, даже дерева и уж тем более металла фигурка из терракоты в Египте во все времена была доступна всем и каждому, ибо глина для их изготовления в буквальном смысле этого слова валялась у всех под ногами, а работать с ней без усилий и без вреда для себя могут даже дети. В ход при лепке или литье шли не только разновидности чистой глины, но и саман (паста из глины с измельчённой соломой или мякиной, в основном более известная как сырьё для кирпичей, а не для художественной лепки).

Хотя всё египетское искусство несёт в себе печать исключительной самобытности, время и влияние иноземных контактов всё же в той или иной степени преображали его стиль и вносили в его мотивы кое-какие дополнения. С самого начала фигурки обитателей природы и человека, изготовленные египетским мастером, в независимости от материала имели религиозное или магическое значение. Так, игрушки детей в первую очередь были оберегами от злых сил и дурного глаза и только потом потешками. В греко-римскую эпоху едва ли не даровые статуэтки из терракоты всё ещё изображают богов и разных связанных с ними священных созданий, но всё менее «помпезно».

И при виде их общей картины может всерьёз охватить сомнение, что пряничные зверушки и гротескные божки были культовыми объектами. То, что Бэса ваяли как шута не удивляет – он им был всегда, но и сын Исиды из богомладенца часто превращался в озорного пупса или вороватого увальня с мелкой, как шиш диадемой на темени. В большинстве случаев коллекции глиняных фигурок были собраны на территории давно сгинувших древних поселений и свалок вокруг них, а также в могилах. В храмах их было мало: всё же туда нужно было нести более весомый дар, но зато они были вполне годны для обрядов у домашнего алтаря и у гроба.

Мир идолов из терракоты открыл целую вселенную позднейшего этапа древней египетской истории с его абсолютным космополитизмом, синтезом многих культур. А статуэтки простых смертных и бестиарий из зооморфных фигурок дают своего рода ретроспективу быта и повседневной жизни в ту эпоху. О каких-то шедеврах тут можно говорить лишь в отдельных случаях: по всей стране выпуск терракоты шёл в самых крупных масштабах и на конвейере, с использованием типовых форм. Лишь ряд тонких деталей добавляли от руки. Да, есть примеры очень изысканных работ, быть может, и авторских: скажем, статуэтка Исиды, баюкающей божественного младенца с аукциона Кристис (лот № 143).

Не без сатиры, но очень изящно сработаны антропоидные статуэтки мыши и мартышки в виде дам в пеплумах со струящимися складками из коллекции Пердризета (№ 158) и Каирского музея (№ CG32839) соответственно. Но в большинстве случаев это грубая штамповка, которой мало-мальски привлекательный вид придавали яркими красками, включая модные в то время очаровательные оттенки розового, лилового, пурпурного. Но это при условии, что их сочетали со вкусом. А мы их часто видим без этого дивного покрова. По цвету, который глина приобрела при обжиге, определяют её тип.

Красная или с «кирпичным» загаром терракота – из нильской глины, собранной в пойме, где оседает ил, богатый железом. А светло-розовая, бурая или зеленовато-серая отлита из мергелевой глины. Два типа глин могли и смешать. В музеях очень не любят весь этот «ширпотреб», сделанный «на отвали» да ещё и побитый временем, и обычно его держат в коробках в запасниках, отбирая для витрин те образцы, которые хотя бы забавны. В своё время к терракоте античного Египта было столь пренебрежительное отношение, что многие статуэтки хоть и датированы, но без указания места их обнаружения.

По анализу статуэток «с адресом» ясно, что центры промысла были сосредоточены в основанных греками или довольно эллинизированных городах. В их числе Александрия, Арсиноя (Крокодилополь), Каранис, Тебтунис Навкратис, Хнэс (Гераклеополис Магна), Мэнфе (Мемфис), Джедет (Мендес), Кебто (Коптос), Пимдже (Оксиринх), Танис и другие. И мастерские, и лавки, связанные с культовым терракотовым промыслом работали при храмах, или, во всяком случае, недалеко от них. Товар у мастеров скупали не только укоренившиеся на новой земле колонисты и креолы, но и чисто туземное население, по крайней своей бедности довольствовавшееся керамикой, и даже заезжие иноземцы.

Спрос рождал предложение, но было замечено, что многие из статуэток не соответствуют строго ни «исконно египетскому» ни «эллинскому» вкусу. Все они являют собой тугой гордиев узел из этнических стилей разных народов. И особо отмечается, что «народные» идолы редко соответствуют строгой иконографии, которую диктуют храмы. И мастер, и торговец ориентировались на мирскую моду, а не на величественный канон. У себя дома люди, особенно беднота, предпочитали взывать к местночтимым божествам, которые были низшими ипостасями Создателя. Демиург во всей его полноте едва ли снизойдёт до нужд безродного человека, но у него есть малые инверсии.

И пополняя копилку терракотовых миниатюр, житель Египта, из какой бы он народности не происходил, просто желал отдать свой дом и семью под защиту высших сил. С той же целью кирпичи для постройки амбаров клеймили печатью с образом Эрмуте, народной богини урожая, а на стены готовой житницы наносили росписи, где даже грозный сфинкс Туту был показан в игривом стиле. Главные герои этой «божественной комедии» – Хор в ипостаси ребёнка (Гарпократ) и юноши, его мать Исида, многострадальный Осирис, в том числе и в форме Сераписа, защитник дома Бэс и его женское альтер-эго Бесит, Хатхор, Мин, Хапи, Туту, Антиу (Немти, Антайос) и др., целый ряд греческих богов и богинь, с грехом пополам но отождествляемых с египетскими.

Их фигурки могли быть весьма практичными, ибо были слиты воедино со светильником или фонарём, либо образовывали собою сосуд, а то и погремушку, которой мать или нянька унимала дитя. В ночь Нейт (а заодно и Афины) все как один египтяне жгли лампы, вероятно, фигурные. По обету можно было отдать такую лампу храму, но даритель должен был обеспечить доходом расходы на возжигание своего дара, иначе чуда не будет. Те статуэтки, что на первый взгляд не более чем светские безделушки для украшения горницы, на самом деле отражают хронику культа: это носильщики из храмовых процессий, это участники коронаций и богослужений, это ритуальные танцоры и музыканты, актёры, это ликующие участники праздника, а те все до единого в древности были религиозными.

Даже мужичка, лезущего на пальму за финиками, легко привязать к празднику урожая. На пример карнавального дурачества похожи и повозки, в которые для смеха запрягли коз, овец или собачек. И просто море предельно откровенных и даже вульгарных статуэток посвящено теме плодородия и плодовитости либо любовной магии. В то время было принято ночевать в особых «инкубационных» палатах при храмах, испрашивая у богов ребёнка. И с собой туда могли брать такие фигурки, распаляя свою жажду страсти ради жажды потомства. Заветы исконного тотемизма связывали египетских богов с теми представителями фауны, которые могли служить их аватарами.

В эпоху Лагидов зооморфная терракота ещё редка, зато в римское время этот зверинец был популярен как никогда. Он включал 31 вид, а также группу из излюбленных птиц. В тех случаях, когда зверь или птица изображены в паре с богом или богиней, их сакральная коннотация не вызывает сомнений. Так, Зевс брал в спутники орла, Эрот ехал верхом на дельфине или петухе, с ним часто бывают гусь или утка, корону Бэса в виде наоса храма украшал бык, Бастет шла со свитой кошек, при Исиде была собачка, так как аватаром богини была «пёсья» звезда мореходов Сириус. Но это лишь обычные примеры. У Гарпократа в друзьях едва ли не все обитатели мира.

Он едет и на лихом коне, и на овечке, и на верблюде, и на лебеде, и на павлине – птице в высшей степени экзотической для Египта. Но с ним не видели ещё кошки, свиньи, ежа, ибиса, рыбы, крокодила и дельфина. Но божественный спутник не был обязательным условием, зооморфные фигурки делали и без них. Конечно, нужно ассоциировать павиана и быка в солнечных тиарах с Тотом и Аписом, а лягушку, кошку, крокодила, даже если на них нет диадем и других знаков власти, с Хекет, Бастет и Себеком, но что делать с голубями, петухами (иногда дерущимися), слонами, кроликами, поросятами, осликами, верблюдами, конями, иной раз похожими на филимоновского олешку, разве что без рожек?

Да и собачка в бестиарии не египетской породы. У милой мальтийской болонки, ввезённой в Египет греками нет профиля Анубиса а манеры у неё как у обычной земной жучки. Терракотовая аромалампа в виде богини-свинки из додинастического Египта (Берлин, ;M 31658) конечно впечатляет, но в позднейшем Египте свинья – табу и мерзость, хотя вездесущих иноземцев это всё равно не касалось. Её образ, правда, иногда мог служить эпитетом в адрес некоторых богинь (Нут). Но это не более чем религиозная метафора: небо «пожирает» днём звёзды, как иная свинья может пожрать своих поросят. Ни конь, ни лошадь, которым в Египте, как и собакам, часто давали личные имена и вообще чрезвычайно ценили, не были аватарами какого-либо бога.

Не стал им и верблюд, которого, между прочим, египтяне ваяли из терракоты ещё до фараонов, но до персов он был для них не более чем одним из диких животных степи и пустыни. Керамические слоники тоже лишены каких-то знаков божественного величия, а просто везут на спине какой-то груз. Всё это как будто не более чем фрагменты весёлой и нежной пасторали. Но те же бои петухов часто сопровождали у греков дни Диониса (а он – аналог Осириса), скачки – многие праздники. У египтян был обычай помещать в гробницы модели всего того, чем бы желал владеть умерший. Так что в горне эти игрушки «пеклись о традициях» не одной забавы ради, а для того, чтобы боги знали, о чём их молит человек – о богатстве своего дома, о процветании своего дела.


Источники:

Бутантин Селин. "Терракота и домашние культы: бестиарий греко-римского Египта"/C;line Boutantin. Terres cuites et culte domestique: Bestiaire de l’;gypte gr;co-romaine, Leiden - Boston, Brill, 2014

Кинк Хильда Августовна. Египет до фараонов. По памятникам материальной культуры. Издательство «Наука», главная редакция восточной литературы, Москва,1964 г.

Кинк Хильда Августовна. Художественное ремесло древнейшего Египта и сопредельных стран. Изд-во «Наука», 1976 г.

Лукас А. Материалы и ремесленные производства Древнего Египта. Изд-во иностранной литературы, Москва, 1958 г. Пер. с англ. Б.Н. Савченко. Общая редакция и вступительная статья проф. В.И. Авдиева /Ancient Egyptian materials and industries by A. Lucas. London, 1948 (third edition, revised/третье издание)