Эмоциональная религиозность

В своей религиозной жизни я главным фактором её протекания ставлю психологические переживания и мой личный, субъективный опыт. (Здесь, я думаю, важно отметить, что подобный подход был у Фридриха Шлейермахера.) Я не следую каким-либо постановлениям, если не нахожу в своей душе отклика на них, если не считаю их исполнение целесообразным для себя.

Мне чужда православная практика, которая призывает доверять авторитетам (в лицах, например, старцев), мне неприятно слепое послушание, основанное не на логике и полезности действий, а на послушании самом по себе (достаточно вспомнить лишь одну абсурдную историю из православного литературного наследия, как один старец сказал своему послушнику поливать сухую палку, воткнутую в землю).

Поэтому моё сердце жестоко терзается от мысли о том, что кто-то кому-то может дать какой-либо духовный совет без запроса (например, каждый день делать 100 земных поклонов с Иисусовой молитвой). На каком основании мы лишаем человека свободы самоопределения? Основание, конечно, можно найти (говорят об особой духовной опытности некоторых подвижников и т. п.). Но почему некоторые умники думают, что субъективный религиозный опыт одного человека может быть успешно применим в жизни иного?

В нашем личном опыте нет ничего, кроме наших субъективных психологических переживаний. Так почему же я должен своим разумом доверять другой позиции, если моё сердце не отвечает на тот или иной тезис позитивно? Вселенная должна выстраиваться вокруг меня на основании моих чувств.

24.01.2021