Штрихи. Не весна

За окном был плюс. И январь. Новый год начался с зимы. Выпал-таки снег, белый и пушистый. Он легко поддавался лопате, особенно красной, пластмассовой, - просто толкаешь её перед собой, а на ней растёт сугробчик - и в сторонку его с дорожки. С железной так не получается – норовит впиться до основы или зацепиться за замёрзший кустик травы, или за камушек, и не получаешь удовольствия от плавного поступательного скольжения – дергается, тормозит. Год этот начался ещё и морозами, Рождественскими. Ночью небо было полно звёзд, лунный свет перетекал с крыш на ветви, с улицы во двор. К звёздам пытались дотянуться призрачные облачка – дымы из труб. Нет, печей давно никто не топит, а вот газовые котлы пытаются их имитировать, создают облака-столбики, стремящиеся вверх, мечтающие закрыть собой звёзды. А если звёзды нужны кому-нибудь ясными и чистыми?
Так со снегом и морозцем протянул январь почти три недели. И вот плюс. Серое утро. Туман. Небо цвета полежавшего снега. Лёгкое покачивание ветвей в саду, безмолвные синички, что-то ищущие на ребре забора. Засовывают головки под металлический уголок и в волне шифера явно что-то находят.
Новый день оказался не только субботним, но и красивым. Вдруг выглянуло солнце и превратило январь в март: с крыш капало, перед крыльцом образовалось снежное месиво и даже лужица. В лес! Поймать полёт весны над январём. В лес! А он за забором, метрах в двадцати. Встретил настороженно, слезливо. Ели стояли чёрные и плакали. Среди шума машин, доносившегося с трассы, явственно слышалось шуршание слёз: тающего от плюса и капающего с веток снега.
Лес недавно был белоснежным: земля, ветви, лапы, стволы стояли укутаны, наполнены снегом. Сейчас и сосны, и ели, и дубы-берёзы почернели, осунулись и рыдали. Серые полукружья у стволов были испещрены вмятинами от слёз, стекающих с вершин, с лап, а порой и снежные комья шлёпались со звуком «плюх», создавая фонтанчики брызг, оставляя отметины на куртках, а то и на лице. И слёзы, слёзы, их шуршание. Лес рыдал в голос, видимо, не хотел отпускать так быстро январь.
Вышли на просеку. Её в прошлом, уже, году прочистили, перекопали, проложили газопровод. Исчезли заросли ёлки-самосейки. Зато для лыжни места вдоволь: можно в тени под ёлками, можно по солнышку по середине скользить и радоваться. На просеке над кустами висела дымка - костёр? Запаха нет. Туман. Он только роился, набирал силы. Над лыжнёй ещё играло солнце, а за поворотом уже скопились клубы, проглатывающие фигуры лыжников. Очень хотелось подставить лицо солнцу – прошлись до точки пересечения января с мартом. Но туман густел. И, если ночью дым противостоял звёздам, то днём туман покусился на само светило. Оно же не сдавалось, превратившись в громадный прожектор, пробивающий нарастающую мглу, смог. (Или не смог? Кто кого.)
Повернули домой. Возле домов, на улице, тумана не было. Просто светило солнце, нагревая рыжую металлическую кровлю. Капало с сосулек, и текло по дорожке, под ногами. Одно мгновение, и снег, не выдержав солнечной активности, рухнул. Всей массой. С устрашающим шорохом. С западной части крыши, прямо перед крыльцом на тропу. Завал. Хорошо никого не было рядом.
Ночью обещали минус. - Глыба снежно-водянистая околеет вовсе. А из дому как выйти? Вот когда и понадобилась железная лопата – прорубать дорогу жизни к людям, к улице, к февралю. Везде свой порядок, периодичность, своё время. Крышу ещё засыплет снегом, ёлки-палки перестанут плакать, а будут потрескивать от мороза, пригодится вновь красная лопата, за январём придёт февраль. И только за ним наступит весна. И ведь никто и ничто не отменят ни март, ни солнце. И весна будет! Точно.
24/01/21