Убийца и луна

Однажды в полнолуние серийный убийца Пифт вышел на крыльцо своего дома подышать свежим воздухом и засмотрелся на круглую луну. И сразу вспомнил, что он особенно любит убивать именно круглые предметы.

– Луна, я тебя убью, – сказал Пифт луне.

– Меня нельзя убивать, – ответила луна. – На меня засматриваются очень многие люди! Очень влиятельные люди. – Добавила она многозначительно. – Очень многие влиятельные люди. – Сказала луна, делая паузу после каждого слова.

– Вот только не надо меня пугать своими связями! Знай свое место – ты, в конце концов, простой булыжник.

– И совсем даже не простой! – обиженно возразила луна. – Я создаю приливы и отливы на море.

– Не знаю, не знаю, – засомневался Пифт. – На море я никогда не был, а в моей ванне отлив случается, только когда я выдергиваю затычку.

– Меня нельзя убивать, потому что я одна такая. Я единственная в своем роде! – Привела луна свой последний аргумент.

– А вот это плохо, – огорчился Пифт. – Если ты одна такая, как же я совершу серию убийств? Я же серийный убийца как-никак!

– То есть, ты хочешь сказать, что я тебе не подхожу?

– Именно так. Именно это я и хочу сказать. И если по-быстрому не обзаведешься сестрами, ты мне не нужна.

– То есть, ты меня отвергаешь?! – Возмутилась луна.

– Да, – ответил Пифт луне, сплюнул на крыльцо и вернулся в дом.

Зайдя в дом и закрыв за собой входную дверь, серийный убийца Пифт сразу почувствовал, что все еще хочет убить луну. Но ведь она одна такая во всем мире, а жертвы любого вменяемого и уважающего себя серийного убийцы должны быть похожи друг на друга. Как же быть? А еще до луны не достать (луне Пифт об этом не сказал, но знал, что до луны не достать даже шваброй, даже если встать со шваброй на стул). Серийный убийца Пифт загрустил.

Чтобы развеять грусть, Пифт заварил чай, поставил на стол коробку конфет и сел чаевничать. Но грусть не проходила.

И вдруг, на пятой конфете, Пифту в голову пришла гениальная идея. Пифт ей – идеей – так увлекся, что следующие несколько конфет по ошибке съел носом. Засунув четвертую не попавшую в рот конфету в правую ноздрю (первые три Пифт стабильно запихивал в левую), он почувствовал, что задыхается, и побежал в ванную сморкаться.

Вернувшись из ванной, серийный убийца Пифт принялся обдумывать свой коварный план. План был довольно прост: нарисовать на потолке спальни столько лун, сколько там поместится, и потом убивать их одну за другой!

Пифт очень любил рисовать, почти так же сильно, как убивать. Поэтому у него был большой набор цветных фломастеров черного цвета. Черный был любимым цветом Пифта. В наборе было пятнадцать черных цветных фломастеров – вполне достаточно для воплощения замысла. И Пифт взялся за дело.

Черными цветными фломастерами серийный убийца Пифт нарисовал на потолке спальни очень черное беззвездное ночное небо, а восемь очень белых лун оставил незакрашенными. Закончив рисовать и израсходовав почти все фломастеры, Пифт улегся на спину на кровати и стал рассматривать свое творение.

Чем дольше Пифт смотрел на черное небо в своей спальне, тем сильнее убеждался, что что-то с небом и лунами было не так. Точнее, никаких лун на потолке вообще не было, были только белые круги на черном фоне. Теперь, когда лун на небе было много, они стали просто кругами.

Нет, не для этого Пифт израсходовал почти все свои фломастеры! Такой результат был неприемлем, и, выпив три чашки чая без единой конфеты, серийный убийца Пифт придумал, как исправить положение.

Используя оставшиеся фломастеры, Пифт закрасил черным весь потолок, оставив только один белый круг. И только когда серийный убийца Пифт убил семь белых кругов, последний, восьмой круг исчез, и вместо него на потолке появилась луна.

В тот день серийный убийца Пифт узнал, что иногда надо убить много лишних белых кругов, чтобы получить одну настоящую луну.

«Опять у меня только одна луна, – сокрушенно подумал Пифт. – Выходит, не быть мне серийным убийцей лун».

Да, ни одну настоящую луну Пифт так и не убил… Зато теперь у него была своя луна, до которой даже можно было дотронуться рукой, вот так – встал на стул, подпрыгнул, дотронулся до луны, приземлился на стул, сломал стул. Правда, после нескольких таких прикосновений к луне у Пифта в доме кончились стулья, и пришлось идти в магазин и покупать новые.

В магазине Пифт заодно приобрел лунную тыкательную швабру и с тех пор каждый день перед сном трогал луну, не ломая стулья, – тыкал в луну шваброй. Иногда тыкал целый час, а луна молчала и не возражала.

…А в следующее полнолуние серийный убийца Пифт опять вышел на крыльцо и снова заговорил с луной.

– У меня теперь другая луна есть, – похвастался Пифт. – И она намного лучше тебя!

– Да? Это почему же? – Спросила луна.

– Потому что до нее можно дотянуться шваброй и даже рукой дотронуться… если стул не жалко, – ответил Пифт. – И еще, потому что она моя – я сам ее нарисовал. К тому же, она все время молчит и на мозги не капает, даже когда шваброй в нее тыкаешь.

– Но меня зато все знают, а о твоей луне никто слыхом не слыхивал, – попыталась уязвить Пифта луна.

– Вот и хорошо, что никто о ней не слышал. Не хватало еще, чтоб на мою луну смотрели все кому не лень и швабрами в нее тыкали! – Пифта даже передернуло от такой мысли. – Это ты у нас – общая. Легкодоступная. А моя луна – не такая!

– Ой, вот только про легкодоступную не надо! – Возмутилась луна. – Достать до меня никто кроме космонавтов не может.

– Ладно, не легкодоступная, – согласился Пифт. – Но общая. Общественная. И к тому же – простой булыжник.

Сказав это, Пифт сплюнул на крыльцо и вернулся в дом, где его ждали нарисованная на потолке луна и швабра, которой в эту луну можно было потыкать.