Когда награда - это ад. А призрак вновь не виноват

- Кем ты хотел стать в детстве? - выдал ни с того ни с сего парень с впечатляющими голубыми глазами. Официантка то и дело проходила мимо столика, за которым они с приятелем сидели, и пыталась рассмотреть что-то еще. Но не могла.
- Тем же, кем и ты. - Холодным звенящим голосом ответил другой. Он расплывался в окружающей обстановке куда больше. Настолько, что даже стены в этой богом забытой кафешке казались интереснее, чем его личность.
- Вряд ли.
Капли дождя били по стеклу - громко, отчетливо. Темные пятна на небе все больше походили на полотно, что вот-вот превратится в единое целое, станет абсолютно черным.
- И кем же ты хотел стать в таком случае? - голос стал чуть мягче и небрежнее.
- Ну хотя бы тобой, - показывая на собеседника пальцами перевернутой кверху ладони, задумчиво процедил голубоглазый.
- О да, наши вкусы и правда не сходятся, - они засмеялись. Этот смех напомнил официантке, как она плакала ночи напролёт, потеряв очередного парня, который её не ценил. Как будто что-то кольнуло в груди.
Голубоглазый пристально посмотрел на неё. Холодок пробежал по запястьям и пальцам рук. Заскрипела входная дверь, а на столе с номером 9 оказалась чуть помятая тысячная купюра.

- Не обязательно каждый раз это делать, - в сотый раз сказал другу Феликс.
- Что именно? - самодовольная улыбка голубоглазого Алекса выдавала всё его отношение к собственному поступку, который он совершал без малого 4 раза за день.
- Ты знаешь, о чем я. - Он почти сливался с пейзажем даже сейчас, когда никого, кроме Алекса, не было рядом. Дождь лил стеной. А спокойствие в его голосе вызвало бы дрожь у любого. Но только не у его собеседника, который в сотый раз прикидывался невинной овечкой.
- Ещё скажи, что тебе её жалко. Как её там? Ванесса? Сара? Эмилия? - в ответ прозвучал лишь шум дождя, бьющего о карнизы, металлические трубы и, наконец, асфальт.
Не то чтобы Феликс был молчаливым. Немного скрытным да, но дело было скорее в целесообразности ответа. Он ведь все равно ни на что не повлияет. Как и всегда, когда речь о споре с Александром Н.Пи (Эн Пи) . Вот уже который год.
Тишину заглушил рёв мотора. Он доносился сзади. Практически сразу последовал так знакомый Феликсу свист шин. Он не повернулся - знал, что шоссе в нескольких километрах отсюда, и обширный клочок леса мешает обзору.
- Кажется, там намечается вечеринка. - Алекс уже шёл задом наперёд и пытался разглядеть сквозь деревья хоть что-то. То прищуривался, то ухмылялся, будто получилось.
Но Феликса не обманешь:
- У нас с тобой сегодня другая вечеринка.

Скрипнула дверь. На пороге одного непримечательного кирпичного дома появился силуэт в шляпе и плаще. Темная комната внезапно озарилась светом, как только тот прошёл вперед.
- Я ждал вас, мистер Норгельм. - томно проговорил мужчина, сидящий за столом, даже не взглянув в дверной проём. - Что вы скажите, если я любезно попрошу вас больше не опаздывать? - перелистнул газетный лист, хлебнул содержимое белой крохотной чашечки и поморщился, - терпеть не могу холодный чай. 
- Конечно, конечно, мистер Гама. Виноват, как мышь виновата перед кошкой, что ходит мимо. - Кланяться в этот момент было не лучшей идеей, но Норгельм не сдержался.
- Не ёрничай, дорогой. - Грации, с которой Гама мог унизить кого угодно, не было равных. Тот же томный голос, что и минуту назад. - Какие новости из мира моих прелестных обезьяноподобных созданий?
- Такие же примитивные, как они сами, - мужчина в шляпе звонко рассмеялся. Гама лишь слегка приподнял уголок губ и направил свой малиновый взгляд в пустоту.
- Смейся сладко, дорогой. Но не забывай, что тебя от них отличает лишь наличие влиятельного друга. У которого, к твоему сведению, совсем нет чувства юмора. По крайней мере твоего.
Гама провел указательным пальцем по воздуху, слегка пошатнул его и чуть подсветил розовым. На столе появилась черная бесформенная сумочка, размером с перстень Гамы.
- Твой камень Изифриды - как ты и просил. С тебя две пары голубых глаз и крохотная услуга: не используй на юных дамах чаще, чем раз в неделю.
"Ты не один такой умный", - подумал Гама и противно ухмыльнулся. Его чувство юмора и вправду было другим. Совсем другим.
Тилл Норгельм долго брел по улицам города, путая следы. Завернувшись в плащ, который изрядно его раздражал, как некого господина, который раздражал его не меньше, бесил холодный чай. Он бы бросил все это тысячу раз и нашел себе достойное занятие, если бы только был уверен в себе хоть каплю. Хоть иногда. Да хоть раз. Прохожие обходили его стороной - им же лучше, как сам он думал. Шляпа была единственной честно купленной вещью его разнообразного гардероба, а потому Тилл надевал её всегда и везде. Он жил в доме родителей, хотя никогда их не видел. Всё, что он знал о них, ему рассказала покойная бабушка Румма - потомственная колдунья и ворожея. Не бессмертная, как Гама, но и далеко не бесполезная. Хотя кто вообще сказал, что можно сравнивать человека с магом? В общем Тилл был слишком много знающим… обезьяноподобным созданием.
- Чтоб он провалился, этот высокомерный ублюдок, - фыркнул Норгельм себе под нос.
Звуки похожие на свист шин донеслись до него с соседней улицы. Он подумал, что пора сворачивать ближе к дому. Не очень то хотелось наткнуться на какое-то сборище людей в таком виде и в такое время. Дом его был похож на обычные городские трущобы. Двухэтажное здание с потертыми стенами и следами от когда-то сделанного ремонта. Если десятки лет можно считать каким-то временем. Бабушка любила этот дом. А Тилл не любил людей, чтобы попросту его продать и купить квартирку где-нибудь в центре города. Окраина - вариант для его души самый приятный.
Как только он зашел в дом, сразу же закрылся на три замка, два засова, пристегнул цепь к противоположной стене и, наконец, вдохнул полной грудью. Пахло печеньем и сыростью. Тилл неуклюже снял обувь, чуть не задел портрет бабушки и ввалился в кухню. Он давно знал, что надо вкрутить лампочку в коридоре и вынести оттуда хлам, но забывал об этом ровно в тот момент, когда оказывался дальше чем на 3 метра от входа. Мысль выпить чашку чая, пришедшая в его голову после того, как он разделся, была отогнана противным воспоминанием о Гаме.
Да и есть ему не хотелось. Остатки жизни, собравшиеся в нем воедино, привели его на второй этаж к большой дубовой кровати.

- Какой дом?
- Кажется, десятый.
- Ты уверен? - Он поднял тёмную бровь кверху.
- Что я камень Изифриды, по-твоему, найти не в состоянии, Феликс?
Феликс пожал плечами. Когда речь шла о работе, вся ветреность его напарника испарялась. А сам он наоборот начинал ехидно шутить всякий раз, когда выпадала возможность усомниться в способностях Алекса. Да и вообще по любому поводу.
Они шли по улице своим обычным медленно-внимательным темпом. Так его назвал Феликс несколько лет назад на первом их совместном задании. Его забавляла походка настороженного Алекса, готового броситься на любого быстро и внезапно и тем не менее желающего дойти до конца улицы без происшествий. Алекс посмотрел на дом в конце улицы своими стеклянно белыми глазами, заметно напрягся и повернулся к напарнику:
- Здесь, - в полнейшей тишине и тьме его слышал лишь Феликс. Звук не ушел дальше пары сантиметров воздуха.
- Знаешь, а голубые глаза тебе больше идут, - Алекс покачал головой, что не удивительно. Не проходило и дня, чтобы он не слышал этого замечания от человека, у которого к слову вообще нормальный цвет глаз - карий. "А сейчас он пялится на меня двумя белыми фонарями и делает вид, что не знает, как меня это бесит. Я хотя бы для дела их использую".
- Ну и чего ты молчишь? - довольно улыбнулся Феликс.
- Нет смысла отвечать, ты не находишь? - буркнул Алекс и показал на небольшое окно недалеко от входа в дом. - И перестань уже копаться в моей голове.
Феликс моргнул, поправил пальто и стал похож на самого себя больше, чем когда-либо. Тёмные волосы до плеч развевались на ветру, обычная одежда теперь казалась чуть ли не супергеройским костюмом, хотя выглядела как всегда. От него пахло морской прохладой и ветром, если прохлада и ветер вообще могут пахнуть. Алекс устремился за ним прямо к неизвестному, богом забытому дому, каких тут было полным полно. "Когда мы впервые приехали в этот город, - вспоминал Алекс, - я был полон отвращения. И такие дома вызывали его в первую очередь, сразу после людей, разумеется". Алекс любил людей, он находил их обычность прекрасной. Чем обычней твои способности, тем проще жить. Так он всегда думал. Но люди здесь были другими. Они слишком много знали. И никому нельзя было верить. Никому.
Алекс хоть и был потомком самого могущественного рода, ходить через стены не умел. Где это видано, чтобы хоть кто-то ходил через стены? Хотя временами ему очень хотелось заходить в чужие дома без приглашения более эстетичным способом. Например, плыть по воздуху между досками или проходить сквозь прозрачное стекло легким движением тела. А не лезть в маленькое коридорное окно, пытаясь вынести раму без грохота.
Оказавшись внутри, он огляделся. Кому-кому, а ему не понадобился свет, чтобы увидеть сколько там хлама. Под порогом стояли две пары ботинок: первая хаотично распределилась по квадратному метру, а вторая явно давно не носилась. Он прошел чуть дальше, почти запнулся об какие-то ящики, коробки, заметил остатки полки для одежды, грязные следы на полу и портрет женщины с длинными темными волосами, осуждающе глядящей на всех и вся.
Его напарник влез следом. Феликс заметил только картину - давно научился не замечать хлам в жилищах тех, кого они навещают. Как правило, хлам там был всегда. Картины ему тоже были не в новинку, но они более чем отличались друг от друга. Их было интересно разглядывать. У этой дамы, например, симпатичные накладные ногти.
Они медленно поднялись по лестнице, чтобы их окружение успело поглотить скрип каждой ступени. Феликс поднялся первым - он часто пользовался прелестями излучения и поглощения собственного тела. Это самая лучшая тренировка для призрака, которому нужно красться по чужому дому. Он увидел огромные рога оленя над большой дубовой кроватью. Рога всегда казались ему эстетикой, даже если пахли старостью и женщиной, которая всю жизнь считала себя колдуньей, очевидно ей не являясь.
На кровати лежал мужчина лет 30 на вид.
- Он как ты, только в шляпе, - шепнул Феликс другу, показывая на шляпу, лежащую рядом с мужчиной.
- Да, если бы я был такой же свиньёй, - фыркнул Алекс в ответ.
- О том и речь.
Алекс прошел в другой конец комнаты, вновь превращая радужки своих глаз в белые кольца. Он огляделся. Ничего. Но он чувствовал камень всем своим нутром.
- Он точно здесь.
Феликс понял, что друг не видит камень, хотя должен. А это значило только одно - его завернули в бархат.
Одетый мужчина, спящий на кровати, удостоился ещё большего внимания. Обычно они не разглядывали подобных людей. Им это было ни к чему. Но сейчас они чётко понимали, что придётся искать в его одежде.
Мужчина был одет в пальто и зашарканные штаны чёрного цвета. Они отдавали серостью и грязью. И почему вообще он не раздевается перед сном, как нормальные люди?
Алекс пристально посмотрел на друга. Феликс громко фыркнул и сломался. В конце концов кто-то же должен разбудить этого недотёпу. Он легонько коснулся виска мужчины и отошел. Изящно изогнувшись возле стены, он сложил руки на груди и наблюдал. Алекс недоверчиво уставился на тело, лежащее на кровати.
Кучка растрепанных чёрных волос взметнулась в воздух. Человек был спокоен. Казалось, что все в жизни ему безразлично. Обычно так ведут себя маги, утверждая, что стары как мир. Якобы все циклично и ничего нового они уже не увидят. Он оказался еще страннее, чем Алекс подумал с самого начала. Понятно зачем ему камень.
- Вы кто?
Феликс тут же расслабился и ухмыльнулся.
- Он нас видит.
- Я уже понял, - хладнокровно ответил ему напарник.
- Кто вы такие? - отчеканил еще раз тот самый недотёпа. - Что вам нужно?
- Нам нужно то, что тебе не принадлежит.
- Забирайте, - махнул рукой тот. - Тут все мне не принадлежит. И никогда не принадлежало. - его взгляд устремился в пол.
Феликс дернул рукой вперед, чтобы свет скользнул по шляпе. - Даже это?
- Отдайте ее. - его голос наполнился отчаянием. - Берите то, зачем пришли. И уходите… Деньги, золото, зелья…
- Не нужны нам твои безделушки, - бросил Алекс. - Ты верно подумал, будто мы воры. Но ты ошибся. -  Мы твоя смерть. - он блеснул белыми глазами.
- Где камень, Тилл?
- Но… Откуда вы…
Сознание Тилла Норгельма, которое было и без того в ловушке, окончательно сдалось. Он ничего не понимал. Он не боялся, но его тело трясло. Ноги, руки, пальцы - все ходило ходуном. И только отдалённые голоса незнакомых ему людей могли внести ясность. Но они как назло этого не делали. Он начинал говорить до того, как успевал подумать о том, что нужно что-то сказать.
- Камень!
И двигал руками так же как и языком. Не сам. Вернее сам, но… Как будто не сам. Высунув руку из кармана, он поймал взглядом блеск ярко-синего камня. Камня, которого он ни разу не видел. Всегда получал и отдавал в мешочке. Ведь целью был не камень, а то, что можно получить за этот камень.
При мысли об этом Норгельм противно ухмыльнулся, будто увидел десятки обнаженных женских тел и представил, что стал бы с ними делать прямо сейчас.
Феликс громко усмехнулся.
- Несчастный.
Алекс уже забрал камень. И положил его во внутренний карман куртки.
- Идем уже.
- Дай фильм то досмотреть!
- Нет. - отрезал Алекс.
Феликс возмущенно фыркнул и щелкнул пальцами. Тело Норгельма распласталось по кровати. Из носа и ушей хлынула кровь.
- Встретимся в аду, - шепнул Феликс и быстро покинул дом.