Свежий ветер

На город опускался вечер, дороги дышали жаром и пылью, а небо пугало почти черными тучами. Тучи резали и рассеивали солнечные лучи, нещадно палившие землю целый день. Уже начинали слышаться первые раскаты грома, еще далекие и от этого они казались несмелыми и не предвещали сильной грозы, какая должна была разбушеваться в ближайший час.

Свежий ветер, вестник грозы, несмело начинал колыхать листву, перебирать перышки у одуревших от жары птиц, надувать легкие занавески на настежь распахнутых окнах.
Очередной порыв ветра вздул занавеску и опрокинул пустую водочную бутылку на пол. Сидевшие за столом мужики, готовые вылить в себя очередную стопку водки, оглянулись. Бубнивший очередной тост, малость замешкался, в затуманенном алкоголем и жарой мозгу потерялась та мысль, которую он только что жарко пытался излить своим собутыльникам. И уже немного погодя продолжил свою речь совсем другими мыслями. Теперь же он твердил, что все начальство козлы, а бабы, что ждут их дома - дуры, и отпрыски по уму не далеко ушли от своих мамаш. Мужики вяло кивали головами и согласно мычали.

Не мычал и согласно не кивал головой только молодой парень. Его мутило толи от выпитого, толи от этих дурных речей его дружков, толи от этой никчемной жизни, медленно и неверно текущей в этой квартирке. Шатаясь и спотыкаясь о бутылки и разбросанную обувь, он двинулся в коридор. Мужики, сидящие за столом и по бычьи кивающие головами, даже не заметили его ухода.

Парень шел, обрабатывая зигзагом шагов тротуар. Усилившийся ветер шквалами бил в бок, метал в глаза пыль и мелкий гравий. Уже начинали сыпаться крупные капли дождя, когда он забрел в старый двор. Тропинка вела прямо к резному крыльцу.

Над самой головой мелькнула молния и долгим раскатом громыхнул гром, стеной линул дождь. Парень нетвердым шагом зашел в подъезд. Поднялся по скрипучим ступеням на второй этаж. Чердачная дверца была открыта. Парню вспомнилось как в детстве они с мальчишками лазили по таким же чердакам, ловили летучих мышей, шугали голубей. Он осторожно поднялся на чердак. Здесь пахло пылью, прелыми досками, барабанил дождь, гулко отзывалась кровля раскатам грома. На четвереньках он дополз до чердачного окна, и открыл его настежь. В его убежище ворвался свежий воздух.

Парень вдохнул полной грудью. В этом ветре чувствовались ароматы трав, приложенных и побитых ливнем, запах уставшей от жары земли, откуда-то принесло запах чего-то такого знакомого. Только парень не мог понять, чего именно.
Хмель начинал понемногу уходить, мысли становились яснее, а дождь все еще лил и лил. Перед открытым окном метались ветви карагача, сверкали молнии. Мобильник молчал. Мужики, видимо, так и не заметили, что он ушел, а может просто не ищут.

Парень листнул телефонные контакты. Вот "Василич" - тот самый, что запнулся на своей речи. "Костыль" - быковатый мужик, работающий путейцем на железной дороге, и получивший кличку за то, что одним ударом мог забить железнодорожный костыль. "Артист" - дальнобойщик, в прошлом, артист городского театра и хозяин квартиры, на которой он частенько устраивал попойки. "Сергуня" - добрый малый, вечно скитающийся в поисках работы. Дальше шли контакты начальства и ребят из бригады. Никаких контактов "мама", "отец", или какая-нибудь "Ниночка" или "любимая".
"Родительских" контактов не было, да и быть не могло. Детский дом, интернат... родителей он не помнил совсем. А с девушками как-то не складывалось, да и с друзьями тоже не очень-то везло. Но хоть с работой повезло.

Ветер уже стих, тучи разошлись, обнажив черное небо, усеянное бриллиантиками звезд. Шел второй час ночи, еще несколько часов и рассвет. Новый никчемный день. Парень глянул на дату. "15 августа" - его День рождения. Мужики требовали от него "поляны". Но его все эти пьянки достали, хотелось отпраздновать по-домашнему: семья, близкие и самые верные друзья, и обязательно большой торт. Здесь, на чердаке, он дал сам себе клятву, что к следующим именинам, у него будут хотя бы верные друзья, а не только торт.

Едва по небу поползли первые рассветные всполохи, парень покинул чердак. Отлично зная город, он быстро выбрался на проспект. Город, умытый дождем и освещенный солнечными лучами, выглядел нарядным и праздничным. Парнишка чувствовал, что этот день будет особенным, что этот день как раз для того, чтобы изменить свою жизнь. На ходу он добавил номера собутыльников в "черный список" и удалил. Свежий ветер нес его к новой жизни.