Глава 3. Урожай

- Опять маржа с собаками пришла, - недовольно прокричала уборщица Минигуль, зайдя в местный кинотеатр, чтобы вымыть полы.

Кинотеатр на геофизической базе является вагоном, как все остальные жилые помещения. За несколько лет он немного изменился: огромный экран заменил ламповый цветной телевизор, а местами потертые кресла из кожзаменителя вытеснили деревянные стулья, стоявшие в ряд. Но введенные удобства не прибавили количества зрителей. И если первоначально здесь собиралась вся геофизическая братия, то теперь можно было увидеть одного-двоих отдыхающих в обеденный перерыв. К тому же телевизор показывал всего пару каналов с помехами.

Маша спрыгнула с окна кинотеатра на землю и со всех ног бросилась к вагону, где проживала с родителями. Дворняги, Белый и Шарик, последовали за девочкой. Подругами в партии ей так и не удалось обзавестись: сильно мешал языковой барьер. Большинство местных говорили на башкирском или татарском языках, а по-русски знали всего несколько слов. Как ни старалась Маша наладить контакт с рыжеволосой Ляйсан (дочкой Минигуль) – выходило неудачно. Куда проще было общаться с собаками. Стаями они ходили по базе за девочкой.

- Ваша дочь чем-то обладает, - говорили Сергею коллеги. – Определенным биополем! Собаки защищают ее и лают на всех остальных.

На что тот иронично усмехался. Будучи отличным математиком и физиком он ничего не принимал на веру, стараясь проверить на практике.

- Мама, почему меня называют «маржа»? – спросила Маша мать, которая усиленно пыталась раскопать землю детской металлической лопаткой около вагона.
- Не обижайся. «Маржа» в переводе с татарского означает русская женщина, - ответила Людмила продолжая свое странное занятие.
- А что ты делаешь? – удивленно спросила Маша.
- Сажаю урожай! Нам дали семена тыквы, огурцов и кабачков, – Люда устремила взгляд в небо. Облака отразились в ее прекрасных больших голубых глазах.

Дочь с большим сомнением посмотрела на грядку, расположенную в проходной зоне рядом с вагоном и ничем не огороженную. Взгляд девочки уперся в горизонт, а по спине побежали мурашки. В свои пять лет она уже слышала про блокаду Ленинграда, когда от голода погибали люди. Наверно, подобно матери, они закапывали последние семена во дворе около домов в надежде, что хоть что-то вырастит…

Сейчас не война. Но время непростое: перестройка. На дворе 1991 год. Зарплату Сергею задерживают, пенсию старикам не выплачивают месяцами. Идеалы поменялись. Специальности, когда-то востребованные в СССР, стали не нужны. Зато сотрудники банков в сравнении с остальными оказались в более выигрышном положении.

С большим нетерпением ждала Маша приезда в Уфу маминой подруги Натальи на сессию. Женщина одновременно работала кассиром и училась заочно. Полные сумки продуктов привозила в качестве гостинца. Не приученная просить Маша, широко раскрыв глаза, смотрела на ярко-оранжевую коробку апельсинового сока Tropicana. Даже бананы в то время казались недоступной экзотикой.

В пункте приема стеклотары сдавали банки и бутылки от молока, обменивая их на продукты. Вещи и игрушки присылали родственники Людмилы с юга. 

Маша не чувствовала трудностей взрослой жизни. Она была ребенком, и как говорят, все лучшее детям! Родители старались делать все, чтобы у девочки было счастливое детство. Кукурузные палочки, соломка и мыльные пузыри казались Маше самым замечательным подарком. Домой всегда приходили друзья и подруги. Несмотря на то, что у Людмилы часто кружилась голова от голода, она всегда кормила соседского мальчика Диму из неблагополучной семьи.

Праздники отмечали всем этажом. Каждый нес свои продукты: кто - банку зеленого горошка, кто - соленья, кто - картошку. Главное блюдо – пельмени. Стол на Новый год всегда был накрыт. К празднику Сергею выплачивали долгожданную зарплату. Веселый, с огромной пихтой, приезжал он из очередной командировки. Советскими игрушками украшали ее всей семьей.

Соседи наряжались в деда мороза и снегурочку и ходили по квартирам, поздравляя малышей. Костюм шили из подручных материалов: борода из меха, старая шуба, подпоясанная ярким ремешком. Что еще нужно детям для счастья?!

Положение семьи Маши усугубила фенольная катастрофа, произошедшая в Уфе в 90-е годы. Водопроводную воду пить запретили. Горожане ходили на родник. Сергей в основном работал в поле. Приезжал только на выходные. Он не верил в экологические проблемы города, считая их слухами. И воду, которую приносила с родника Люда, выливал в раковину. Огорченная худенькая женщина молча брала огромные бидоны, дочь и вновь шла на родник… Путь, длинной в два километра, Маше казался вечным. А очереди за водой не было конца и края. Земля еще не успела освободиться ото льда - идти ребенку непросто. У Маши сжималось сердце. Она снова представляла военное время…

После долгих споров с женой Сергей забрал семью на работу в геофизическую партию. Несмотря на бытовые трудности, здесь и кормили, и поили бесплатно.

Урожай, старательно посаженный Людмилой, так и не принялся в тот год. Его первые росточки побил град.