Как нам с бабушкой Бог помог

           Бабушка письмо получила. Почитала и очень обрадовалась.
- От брата моего, младшего самого, письмо, - говорит, - от Паши. Счастье то какое - внучок у него народился. А не поехать ли нам с тобой, Мила, к Паше. Младенчика посмотрим, родителей поздравим. Да и соскучилась я за братом, давно уже с ним не виделась.
- Конечно, поехать! – обрадовалась я. – Очень мне нравится на младенчиков смотреть!
- Вот и ладно! Сейчас брату отпишу, чтобы через неделю нас на станции встретил, пешком-то до деревни от разъезда далеко идти, 15 км. Надо, чтобы он на лошади за нами приехал.
Всю неделю мы с бабушкой подарки покупали: Паше, жене его Стеше и сыну Грише, и снохе Вале, их трём дочкам, ещё сватам и кумовьям каким-то.
- Зачем столько? – удивлялась я. – Это же не они родились, а младенчик?!
- Ну, как же! Каждого одарить надо, никого не обидеть, у всех радость.
Подарков набрался целый большой чемодан, ещё и корзина с мёдом и яблоками.
- Как же ты это всё понесешь, Мотя? – рассердился дед. - Мёду у Павла своего сколь хочешь. И сад есть, и пасека. Ты же себе руки оторвёшь!
- Своя ноша не тянет! – отвечает бабушка. - Черёмухового у Паши мёда нет, а он его очень любит. А яблони у них в прошлую зиму, писал, почти все вымерзли. Да и как без гостинца в гости заявляться?! Не положено так! Ничего, управимся! Ты нас здесь на поезд посадишь, а там - он встретит.
- Ну, гляди! – махнул рукой дед. – Тебя всё равно не переубедишь!
Через неделю рано-рано утром, даже солнце ещё не проснулось, нас дедушка на поезд посадил, и мы в гости отправились.
- А долго нам ехать, бабуль? – спрашиваю.
- Да нет! Через пять часов приедем, - отвечает она. – Ты вот тут, на сиденье пристраивайся, будешь в окошко смотреть. Время-то с гляделками быстрее пролетит.
Время, правда, быстро пролетело, хоть поезд ехал медленно, пыхтел и очень часто останавливался. Наконец бабушка засуетилась, взяла чемодан с корзиной, велела мне крепко за её юбку держаться и мы стали пробираться между чужих ног и узлов к выходу. Поезд опять запыхтел, свистнул, остановился, и мы спрыгнули с подножки на землю. Паровоз снова свистнул тоненько, но громко, и поезд уехал.

- Ну вот, прибыли! – сказала бабушка и стала оглядываться по сторонам.
Я тоже огляделась. Вокруг ничего не было, только старая кривая лавочка под деревом и очень маленькая будка деревянная с дыркой квадратной вместо окошка. Но из неё никто не выглядывал.
- Странно! – удивилась бабушка. – Чего это в будке стрелочника нет? И Паши не видать. Ну, ладно, задержался, может. Садись в тенёк, подождём. Мы сели на лавочку. Сидеть было скучно. Я встала, обошла будку и заглянула в открытую дверь с другой стороны. Внутри на лавке лежал и спал мужчина в синих штанах, майке и форменной фуражке. У дедушки тоже такая железнодорожная фуражка на гвоздике в кладовке висит, поэтому я сразу поняла кто это!
- Товарищ стрелочник! - позвала я и постучала по двери.
Мужчина вздрогнул и быстро сел.
- А? – произнёс он испугано. – Чего тебе? Поезд пришёл?
- Он уже ушёл! – успокоила я его. – А вы не знаете где наш Паша?
Стрелочник посмотрел на меня так, как будто людей никогда не видел, и спросил:
- А ты чего тут делаешь?
- Мы с бабушкой Пашу ждём, – объяснила я.
- Ну и ждите своего Пашу! Иди отсель! – очень сердито буркнул стрелочник.
Я испугалась и побежала к бабушке. Мы ещё посидели. Потом я опять походила и снова посидела. Бабушка встала и тоже немного походила, чтобы ноги размять. Снова посидели, а Паши все нет.
- Видно, Мила, что-то случилось. Не мог брат так надолго задержаться без причины. Придётся нам с тобой пешком идти, может, по пути на дороге встретимся. Она взяла чемодан, корзину, и мы по тропинке стали спускаться с пригорка. Сначала дорога по лугу тянулась, а потом в лес нырнула, и мы по ней в лес зашли. Двигались мы очень медленно. Бабушка все время останавливалась отдыхать.
- Бабушка! Давай я корзинку понесу! – предложила я.
- Что ты! Что ты! – замахала она руками. – Тяжесть такая. Я её еле поднимаю, надорвёшься. Ты, главное, не отставай!
Но я и не отставала. Это она все время сзади шла и охала.
- Нет! Больше не могу! – вдруг сказала бабушка и села на чемодан. – Не дойти мне с поклажей. Давай чемодан с корзиной в кусты спрячем, вон хоть в волчьи ягоды, и пойдём налегке. А за ними Паша на телеге приедет.
- Ой! – испугалась я. - А вдруг волки придут за своими ягодами, увидят чемодан и все подарки утащат?!
- Да, на что они им? – засмеялась бабушка. – И волков тут, наверное, нет.
- А вдруг, «наверное», есть? – засомневалась я.
- Ну, полотенца, сковородки и калоши резиновые им, точно, не нужны, – говорит бабушка.
- И правда, зачем волкам калоши, - подумала я и успокоилась.
Мы поставили чемодан и корзину под куст, прикрыли ветками и вернулись на дорогу. Она уходила куда-то далеко в тень между деревьями, а деревья стояли высокие, скрипучие, шелестючие, совсем не похожие на наши берёзки, которые в колках растут. Дикие какие-то деревья. Посмотрела я на них, и очень мне домой захотелось и даже немножко плакать. Но, делать нечего, и мы пошли с бабушкой по дороге. Прошли немного, и она говорит:
- Знаешь, Мила, по дороге в обход мы очень долго идти будем, надо срезать напрямки. Я же здесь выросла, лес этот вдоль и поперёк в детстве исходила, все тропинки знаю. Деревня стоит направо от дороги, вот мы направо свернем и, по натоптанным тропинкам, к ней выйдем.
Мы сошли с дороги и вошли в лес. Только никакой тропинки там не было.
- Ничего, - говорит бабушка, - сейчас найдём, их тут много народ вытоптал. Мы ещё немного прошли.
- Ну, где же эти тропинки народные? – заныла я, потому что очень неудобно было по высокой траве идти и сквозь кусты пробираться.
- Сейчас, сейчас! Наверное, надо ещё немного правее зайти.
Мы зашли правее, но и там ниодной тропинки не было.
- Да, что же это такое? – расстроилась бабушка. – Тут же всегда люди за грибами и ягодами ходят. Куда же все тропинки подевались?
Мы еще немного прошли, я запнулась о корягу, упала и разревелась, хоть и не ударилась. Просто сил уже не реветь не было.
- Я устала, бабушка! Давай вон на том пенёчке посидим, отдохнём.
- Нет, миленькая, ты уж потерпи. Не надо сидеть, надо, наверное, назад на дорогу вернуться, - сказала бабушка.
И голос у неё был такой испуганный, что я сразу о волках вспомнила.
- Давай налево, что ли, свернём, - предложила она неуверенно.
Мы свернули налево, потом опять налево, но и дороги теперь нигде не было, а вышли мы снова к тому пню, на котором я отдохнуть хотела.
- Мы заблудились! – поняла я, и в животе у меня стало холодно.
- Да, что ты, Милочка! Где же здесь блудить! Я этот лес хорошо знаю. Не ходила просто по нему давно, все же по дороге ездили, запамятовала.
- А когда ты по нему ходила, бабушка?
- Когда? А вот посчитаем, - она помолчала, пошевелила губами. – Так выходит, тридцать восемь лет назад…
Она снова помолчала и расстроено покачала головой.
- Тридцать восемь лет... Вот дура-то старая! А может, я перепутала, и деревня слева осталась… позабыла уже… Ну, ничего, отдохнём немного и пойдем прямо. Мимо дороги тут никак не пройдёшь. Бог не даст пропасть!
Мы замолчали. Бабушка начала вздыхать, креститься и что-то шептать потихоньку.
- Это она с Богом разговаривает, - догадалась я.
И правда! Бог же высоко сидит, ему всё вокруг видно, он может бабушке сказать, куда нам идти, чтобы на дорогу выйти. Надо мне тоже с ним поговорить, попросить, чтобы он бабушке всё хорошо объяснил. И я тоже стала шептать:
- Дорогой Бог! Помоги, пожалуйста, нам выйти на дорогу. Мне этот лес очень не нравится, потому что мы заблудились! Ты не думай, я не трусиха, просто немного боюсь и очень устала. Объясни бабушке, в какую сторону нам надо идти, только хорошо объясни, а то она опять что-нибудь перепутает. Бабушка хорошая, только все время всё забывает и немного плохо слышит. Ты прямо на ушко ей хорошо объясни. Или пусть нас кто-нибудь спасёт, как в сказках. В них ведь всегда богатыри или Иваны – Царевичи из беды спасают! Нам очень спастись надо, чтобы всем подарки подарить!
Я ещё хотела рассказать Богу про младенчика, но вдруг издалека послышался какой-то скрип. Потом фырканье и топот. У меня весь холод из живота в пятки ушёл.
- Это что, бабушка, волки бегут? – испуганно прошептала я.
- Нет! – тоже шепотом ответила она. - На лошадь, вроде, похоже. Давай ко покричим.
Мы соскочили с пенька и стали кричать во весь голос: бабушка - «помогите», а я - «а-у». Послышалось «тпру», топот стих, затрещали кусты и из них выскочил богатырь в плаще, но почему-то не с мечом, а с кнутом, которым лошадей погоняют.
- Кто, тута? Мотя? Это ты что ли? Чего это ты тут делаешь? – спросил он, удивленно уставившись на нас. – Я её, понимаешь, на станции жду, а она, нате вам, по лесу валандается, да ещё девчонку за собой таскает.
- Фёдор, Феденька! – вскрикнула бабушка и бросилась этого богатыря в плаще обнимать.
- Это же Фёдор - кузнец, друг Пашин! – повернулась она ко мне.
- А я ведь заплутала! – стала она объяснять Фёдору. - Хотела напрямки к деревне выйти.
- Так чего же тебе пёхом-то идти? Ты почему на старой станции вышла?
- Как это? – удивилась бабушка. – Правильно я вышла, на сороковом разъезде, как всегда.
- Да, когда же это «всегда» было? Уже год тут никто не выходит. Как в прошлую весну старый мост в половодье снесло, так этой дорогой никто и не пользуется. Новый мост, на 10 километров выше по реке поставили. Пашка не писал что ли?
- Батюшки! – ахнула бабушка. – Как же не писал? Писал! А я-то совсем забыла. Вот сито, а не голова! Ну, ничего в ей не держится!
Бабушка так расстроилась, что вытащила из кармана платочек и стала глаза вытирать.
- Да, ладно, не горюй! – начал успокаивать её Федор. - Ну, забыла, с кем не бывает! А меня Утром Пашка попросил тебя встретить, сам не смог, к нему там гостей в дом навалило. Празднует! Внука дождался, продолжателя рода – это ж понимать надо! Сколь он его ждал, а то всё девки, да девки у Гришки. А я с дорогой душой поехал. Чего ж подружку давнюю не встретить! Поезд ушёл, а тебя нет. Хотел уже домой возвращаться, да смекнул, что могла ты на старой станции выйти. Давно ведь к нам не приезжала. Дай, думаю, доеду до сорокового. А мне стрелочник и подтвердил: «Бегала, - говорит, - тут какая- то коза и баба с ней. Ушли на дорогу».
- Ишь, ты! Коза с бабой! – рассердилась бабушка. – А ежели он видел, что мы не туда идем, чего же не подсказал, не направил куда следует? Бывают же люди такие безразличные! Ну, погади мне!
И она погрозила куда-то кулаком.
- Ой! - засмеялся Фёдор, - Аника-воин! Давайте, быстро в телегу садитесь. Дома-то, поди, уже переполох, с утра ждут, а солнце вон за полдень перевалило.
Мы с бабушкой уселись в телегу, прямо на мягкое сено, и лошадка повезла нас обратно. По дороге чемодан с корзинкой из-под куста вытащили, не забрали их волки. Бабушка повеселела и говорит:
- Ну, Федор! Спаситель ты наш! Если бы не ты, уж и не знаю, чтобы с нами было! Я вот тебе в благодарность черёмухового меду поднесу!
Она вытащила из корзины банку с мёдом.
- А чего! Не откажусь! Очень этот мёд у Николая хорош. Наши пчелки такой не делают!
Он взял баночку и поставил рядом с собой в сено.
- А молодец я, что смекнул на сороковой съездить! – хвастливо-весело произнёс Фёдор. – Как это у меня в голову стрельнуло?!
И вдруг я поняла:
- Я знаю, я знаю, как стрельнуло! Это Бог помог! Это он вам на ушко шепнул, чтобы вы нас спасли! Мы с бабушкой его просили, вот он и помог! Правда, бабушка?!
- Из всех правд - правда! - бабушка меня обняла и в макушку чмокнула.
- Вона как! – протянул Фёдор. – Бога попросила! Это что же, выходит, что я и не спаситель вовсе… Ну, мёд все одно не отдам! – и он подмигнул мне весёлым глазом.
- Не надо! Не надо! – замахала рукой бабушка.
- Кушайте на здоровье!- сказали мы с ней хором, и все вместе весело рассмеялись.


Коллаж из фото свободного доступва в Интернете