Новый русский. Деревня

         
Истории, основанные на реальных событиях

    В который день с утра Толян проснулся опять не с лучшим расположением духа. Деревня, куда он скрылся от городского шума и пережёвывающего всех мерзко засасывающего капиталистического социума, уже не успокаивала. Кажущаяся  архаичной, тишайшая незыблемость сельского быта давала заметную трещину. Колебания цивилизации уже уверенно доходили до казалось бы самых отдалённых уголков затерянного в глухой тайге самостийного мирка. Но дело было совсем не в вездесущих благах этой пресловутой цивилизации. Не в снегоходах, водомётах и квадроциклах. И хрен бы с ним, с доисторическим  интернетом 1G, на который ничего не ловилось уже который год, с двумя обязательными пропагандонскими федеральными каналами телевидения, плотно занявшими пустую нишу в мозгах местных лесорубов. Пролетающие над домом квадрокоптеры и телефон с иногда работающей сотовой связью второстепенного оператора трогали Толяна совсем мало. Проблема была гораздо глубже и шире. В провинциальном благообразном мирке деревенского быта нарисовался мощный конкурент. Конечно, соседи из города в его окружении уже были, и были рядом. Дешёвые полуразвалившиеся  дома с заросшими полынью огородами на берегу прозрачной горной речки постепенно скупались состоятельными горожанами и превращались в загородные особняки, выделяющиеся пышными новорусскими формами. Многим из них Толян своим авторитетом искренне и  безвозмездно помогал закрепиться и встать на ноги в суровом таёжном провинциальном быту. Некоторые вставали, кто-то не выдерживал и позорно бежал обратно, в родную городскую суету. Искренне благодарное окружение не скупилось на  похвалы и организовывалось в общину, где лидерские качества Юринова, подкреплённые нешуточным знанием жёсткой современной жизни, раскрывали застоявшиеся организаторские способности. Удар пришёл как в спорте - неожиданно ловко, мощно, и, как ни странно, зрелищно. Поселковую пасеку, бывшую когда-то целой отдельной отраслью леспромхозовского производства, вместе с землёй, постройками и прочей жизненно необходимой инфраструктурой, купил  самый что ни на есть другой  новый русский. Прямо сказать, умирающая вместе с колхозами и страной, часть отечественной индустрии сегодня оказалась не нужна и не интересна Российскому пищепрому. Основным базовым элементом приобретённых руин оставался только неповторимый пейзаж, необходимый в наше время любому и каждому представителю зарождающегося класса для укрепления самосознания внезапно свалившейся на него новорусской жизни. Точнее - фиксации самозначимости в ней.  И именно эта самая фиксация беспокоила Толяна больше всего.
                * * * * *
        Вадим, или как называли его друзья просто - Дим, новый владелец осколка разбитого социализма и остатков сегодняшней части сельскохозяйственных воспоминаний, слыл личностью яркой и незаурядной. В краевом центре он владел престижным автосалоном, продавал Мерседесы,  БМВ и другие редкие, эксклюзивные и дорогие сорта машин. Не заморачиваясь долгоиграющим производством и сгубившей многих оседлостью, Дим славился тем, что с невероятной резвостью  мог продать всем всё что угодно, быстро, ловко и лихо, не забывая при этом о себе. Как жук скарабей с древнеегипетской фрески, он пёр по жизни упрямо и совершенно по деловому, при этом так же классически крутя перед собой свой  денежный ком, наматывая на него всё, что появлялось в зоне видимости. Но не смотря на то, что в городе он был фигура известная, деловая и публичная, проявиться как личность по настоящему он мог только здесь, в деревне, в обстановке неофициальной, не терпящей фальши, подковёрности и двурушничества. Звёздный час Вадима наступил. Очередей в его дорогой автосалон не наблюдалось давно, продажа Мерседесов и БМВ интересовала почему-то исключительно только налоговиков,  и по прописной  копеечной деревенской жизни он зашагал легко, весело и красиво, каждый раз при встречах отчебучивая перед народом невероятно простую, но неповторимо едкую новорусскую штучку.
         Первым на лопатки был положен известный кулинар Борисыч. Колдующий подолгу и серьёзно над солянками, особо приготовленной дичью, маринадами и сложными поджарками для избалованной и вечно голодной охотничьей братвы, поверженный повар был поражён простотой использованного Димом запрещённого приёма. - А картошечки жаренной не хотите? - неожиданно прозвучало в тишине. Заинтересовавшийся наивной лёгкостью ненавязчивого вопроса коллектив  замер. Каким-то невероятным магнетизмом заставив заинтригованный народ её почистить и достав из Юриновского холодильника заметный шмат сала, Дим с маху уверенно доказал, что мерседесами в стране торгуют не лохи. Картошка удалась. Начало было положено. Оправдания расстроенного Борисыча, уныло доказывающего, что нечестно готовить картофель сразу на двух раскалённых сковородах маленькими порционными партиями на коллектив в пятнадцать человек, приняты не были.  Народ, мечтающий с 90-х годов видеть мерседесы не иначе как в прицел, оставил Вадима пока жить.  Обжаренный под фри, крахмальный продукт был действительно хрустящ и вкусен. Дим перспективно хитро взял кулинарной программой индустрию Форда, наглядно доказав преимущество конвейера. Сертификат дилера не зря висел на месте портрета президента в его салоне.
Толян пока спокойно наблюдал за прибытием и внедрением в его деревню новых технологий. У него в тылу проходила боевую подготовку лично тренируемая им летучая бригада боевых пчёл, готовая по приказу хозяина растерзать любого, и проходил обкатку новый самогонный аппарат, точнее мини-заводик, стоимостью среднего автомобиля. Новые  технологии не заставили себя ждать. Как-то, дождавшись у Толяна полного сбора охотничьей команды, Дим подарил коллективу большую банку пчелиного продукта со своей пасеки, похожего на разноцветное конфетное драже. Далее последовало объявление, что мёд устарел, и в современном мире бизнеса ставки нужно делать на более мелкие, но значительно дорогие субпродукты. Перга, забрус, маточное молочко, прополис, и даже восковая моль при кажущейся вторичности стоят бидона отборного мёда за горсть. Далее последовало обвинение в крестьянском неумении организовать схему сбыта и потоки продаж. Война пасек была объявлена. Причём война совершенно холодная, можно сказать ледяная. Стальная, как нервы закалённых перестройкой новорусских, но уже окрепших деревенских можно сказать парней. При этом с безусловным соблюдением внешнего этикета, традиционными крепкими рукопожатиями и обниманиями при встрече. В борьбу вступили скорее не люди, а их взгляды, принципы и идеологии. И здесь были хороши знакомые, всеми опробованные голливудские штучки и средства. Всю жизнь торгующему элитными автомобилями Вадиму было не занимать салонного лоска, обаяния и хитрости, а спортивно воспитанному Толяну бойцовской жестокости и беспощадности.
       Вторыми под раздачу нового деревенского русского попали случайно заехавшие в таёжную глухомань чиновники. В поисках дикой рыбалки и охоты к Толяну приехал всем известный знаменитый политик и бизнесмен, зам мэра соседнего областного центра с помощниками. Бедолаги не знали, что такое вентерь, он же кубырь, куток, мерёжа, вятель, или крылена. С простодушной обволакивающей улыбкой, как всегда совершенно случайно зашедший на жирный огонёк, Дим легко загнал их в эту нехитрую, проверенную веками рыболовную снасть. - "А вот Вы приедете в следующий раз, а снегоходов нет! Заняты! Или сломаны! Как же можно надеяться на чужую технику в Дальневосточной тайге, тем более в нашей глухомани? Гайки не найдёшь! А снега по горло! Случайность и Ваша драгоценная, бесценная жизнь несовместимы! И Лэнд Крузер не пройдёт, и вертолёт не увидит! Только лично мной проверенная и гарантированно Ваша собственная машина спасёт и вывезет! Yamaha, Arctic Cat, Polaris, Ski-Doo! К утру счёт был один ноль в пользу салонного охмурителя, при этом другой счёт, на его карточке, стал почти на миллион больше. Продать несуществующий, но новый, хотя и призрачный, логично жизненно необходимый снегоход подвыпившим чиновникам оказалось легче Мерседеса в салоне. Рыбалка удалась. Мечты в России всегда в цене. Уверен, что они до сих пор вспоминают по пятницам свой далёкий ценный невидимый гусеничный актив, легко мысленно переносящий их кабинетные задницы в нашу глухомань совершенно без бензина и крутых дерзких седоков. Путающемуся под ногами, начитанному и что-то рассказывающего про Энди Таккера Борисычу Дим показал, как запечатывать в кипящем масле казана цельный кусок мяса для дальнейшей разделки под плов. Главный теоретик местных отношений, инженер деревенских душ, запеканок и бульонов надолго был выведен из строя, пытаясь разобраться с анализом реакции Майяра, по новому происходящей в казане.
           С товарищами, строящими по пьянке за столом из себя донжуанов, ловеласов и прочих крутых кобелей и бабников, специализирующихся по женским вопросам, Вадим даже не спорил. Будучи отцом зарегистрированных шестерых детей от четырёх прошлых официальных жён и юной теперешней супругой, с разницей в тридцать лет и тёщей в придачу, налитой как яблочко, прилично  моложе его, спорить со смешными обрюзгшими, обросшими целлюлитным жирком половыми гигантами было не о чем. На этом скользком современном поле греховной порочности, ставшим своеобразным мерилом статуса градации новых русских, авторитет Дима был особенно прочен, фундаментален и непререкаем. Конкурентная борьба в сексуальной области межполых отношений тут даже не рассматривалась. Тем более, что всегда первый помощник Толяна на этом фронте Борисыч, несмотря на своё ещё пока сохранившееся обаяние и шарм, как литератор, поэт, знатный рассказчик и сексуальный фантазёр, мог грешить по настоящему уже только на страницах издаваемых им книжек.
      Оставалась надежда только на пчёл. Толян терял позиции, доверившись местному поселковому пчеловоду, убедившего его поставить на качество поголовья, не увеличивая количество. Вадим же напротив, тупо нагонял поголовье, увеличивая количество ульев даже в ущерб медосбору. Тем не менее, долго обсуждая кто из них прав, наши новые русские, закрыв эмоции и руководствуясь золотым капиталистическим правилом - "только бизнес, и ничего личного!", развивали совместное нейтральное производство. Толян закупил дополнительные части к своей знаменитой аппаратуре для возгонки перегонного продукта, а Вадим открыл ему неограниченную поставку мёда для исходного материала. Работы хватало всем. Продукт был хорош. Бидоны, бутылки и характерный запах заполнили весь дом и подсобные помещения. Центробанку, Минфину и сложившимся монополистам импорта алкоголя грозил очевидный крах и неминуемый кризис. Глобальному окончательному падению неустойчивой правительственной акцизной  экономики помешала глупая смешная случайность. Вездесущий Борисыч, отрабатывая тут же создание особо тонких и технологически изысканных сортов конечного продукта, экспериментировал. Его целью было раскрытие древних скандинавских секретов варки верескового мёда. Тайны могущества викингов, непобедимости берсерков и загадки явно допинговых подвигов прочих легендарных варягов давно не давали ему покоя. Сегодня уже никто, даже он сам не может вспомнить, что же им было намешено в тот момент. Доподлинно известно, что основой зловещего зелья лёг красно-бурый мёд какой-то болотной травы, обильно цветущей и характерно  дурно - сладко пахнущей. К нему Борисыч забражил китайские фрукты, купленные у тех же китайцев на их же рынке. Очевидно одно - тайны китайского размножения перебродили вместе с древними вересковыми секретами скандинавских викингов в одном бидоне, затем были процежены, а отстой барды вылит рядом с Юриновским домом. Адский  афрозодиачный купаж ферамонов со взрывной смесью релизёров, эпагонов и этофионов долго не залежался и не выветрился. Через несколько часов всё поголовье особо выращенных и специально натренированных Юриновских жесткокрылых бандитов, опившись чудодейственного пойла, превратилось в жесточайших безбашенных полосатых берсерков, психически отягощённых ярко выраженными половыми инстинктами.
Выстроившись в боевые порядки, крылатые бандиты ушли в неконтролируемый боевой набег на ближайшую пасеку. Совершенно случайно, ближайшей пасекой  оказалось ведомство негласного конкурента и продуманного новорусского мерседесного коллеги. Последний оплот медового социализма в леспромхозе, не успев опомниться, в одночасье рухнул. Перепуганный персонал даже не попытался подойти к жужжаще клубящемуся облаку смерти. Как бывало и раньше в истории всех веков и народов, за споры и разгильдяйство хозяев полегли их верные вассалы. При этом полегли плотным, ещё шевелящимся толстым слоем. Справедливости ради нужно отметить, что в верхнем слое наблюдались особи на вид заметно более крупные, мускулистые, с каким-то не по пчелиному зверским оскалом. Рассудить, кто же всё таки одержал победу в этом безумии, было невозможно.
                * * * * *
        В который день Толян Юринов опять проснулся в отвратительном расположении духа. Деревня, природа, дружелюбное окружение и последние безобидные новости от бабок у сельпо уже не успокаивали. Особенно раздражал Толяна неунывающий, вечно улыбающийся и неприятно бойкий новорусский сосед. Его зримым, и особенно незримым присутствием, казалось пронизан весь воздух местного отечества. Кризис, перешедший из явления периодического в действие постоянное, странным образом немыслимо поднял вместе с курсом доллара продажи его Мерседесов, БМВ и Вольво. Иномарки, в первую очередь самые дорогие и престижные, парадоксально раскупались теперь народом быстрее долларов и евро в банках. Трагедия на пасеке удивительным образом обернулась для него неслыханным бизнес проектом. Тельце пчелы насыщено практически всеми продуктами пчеловодства. В нём всё - минералы, ферменты, аминокислоты и гормоносодержащие вещества. Но главное - в её хитиновом покрове содержатся аптитоксин, меланин и гипариноиды, сильнейшие из известных антидоты и антиоксиданты, снижающие вероятность отравления. После известных политических событий, показывающих действия власти к недовольным ею гражданам, именно этот набор стал особенно востребован у всех категорий населения. Пчелиный подмор, разоривший бы любого другого пасечника, дал не только шанс возрождения, но возможность немыслимого ранее качественного скачка. Набрав несколько вёдер пчелиных тел, Вадим выставил их на продажу поштучно, почти сразу окупив убытки. Наибольшим спросом, что было особенно обидно, пользовались необыкновенно крупные, упитанные и крепкие трупики мускулистых Юриновских пчёлок. Бессовестный сосед,  не скрывая планов, совершенно серьёзно стал обсуждать необходимость перехода с молочного на мясное пчеловодство. Параллельно удивительным образом выяснилось,  что из остатков пчелиной жизни на соседней пасеке начало вылупляться новое, совершенно неожиданное поколение. Крупные, жадные до работы, вёрткие и какие-то особенно наглые крылатые твари изумляли заезжих наблюдателей невиданными нигде ранее повадками, силой и неестественно узкими глазами. Чувствуя растущую неприязнь и неудовольствие Толяна происходящим, пронырливый Вадим зачастил в гости теперь якобы к Борисычу. Верный друг Борисыч набирал вес.  Пытаясь выведать у него какие-то секреты, Дим стал привозить ему то ли от жены, то ли от молодой тёщи варенички. С картошечкой, капустой и творожком. Особенно были хороши взрывающиеся соком при надкусе колдуны. При этом варил он их так же, конвейером, мелкими партиями, подавая на стол прямо из кипятка, доверяя Борисычу только приготовить поджарку для них, из тонко нарезанного лучка, на особом нежнейшем домашнем сливочном масле или топлёном смальце из чесночно засоленного заветного кусочка свиного сала, хранящемся в Юриновском холодильнике. Волшебные запахи и кулинарные изыски не спасали подорванную последними событиями психику Толяна. Настроение его ненадолго поднимали только редкие выезды в самую что ни на есть таёжную глухомань на охоту и рыбалку, наблюдение за всё чаще работающим перегонным аппаратом и дегустация продукта, который по прежнему был хорош и раскупался многочисленными знатоками прямо из под горячего краника.
         Но, несмотря ни на что, история великой пчелиной битвы стала забываться. Время лечило, шершавым языком противоречивых слухов и домыслов зализывая  истерзанную душу. Пространство напротив, в качестве шоковой терапии подбрасывало новые, невероятные и невообразимые сознанием факты кипящей в наружном котле городского социума бесовщины, перед которыми внутренние местные проблемы казались ничтожными. В мелькающем вокруг хаосе и суете новых мелких происшествий постепенно терялись и сами доказательства совершившегося. Вареники съели, Мерседесы и БМВ Вадим распродал, загадочный снегоход мистически исчез, так и не выехав с расчётного счёта, пасеки переделали по новому, а злополучный продукт возгонки того самого  экспериментального сусла, сотворённого Борисычем, навсегда затерялся в тёмном непредсказуемом трафике реализаций. И только посвящённые в произошедшее друзья и соседи до сих пор вздрагивают каждый раз при рассказе  диктора телевидения о кровавых новостях про боевые действия в самых горячих точках планеты и сексуальных преступлениях, совершаемых на алкогольной почве с особым цинизмом и зверской беспощадностью. Спасения от проникновения бессердечной жестокости, насилия, несправедливости и произвола в патриархальную размеренную деревенскую жизнь в ближайшее время не просматривалось. Сна не было. Покоя тоже. Оставалось как-то жить вместе с этим миром кошмаров и ужасов дальше.

23.12.2020 г.