Язык 116 копия

Язык 116
Олег Глазов
(хочу спать, проверю потом, могут быть неточности, аминь! простите, - адью!)

Последнее дело решать, кто первый, если второго нет, потому как быть первым без второго просто невозможно. И Звук первым тоже никак быть не мог, ведь кроме него никаких других звуков у формы жизни “человек” тогда больше не было. А потому Звук был всего-лишь частью признака действительности “человек”, такой же,  каким у него уже были его форма, запах, внешний вид и т. д.. Последующая же детализация Звука ясности не внесла, тем более, что в результате неё возникли сразу два звука: Гласный звук и Согласный звук. И детализация эта произошла на разности способов извлечения (произношения) этих звуков, - “Гласный звук”, это все, что получается на свободном дыхании, а “Согласный звук”, это все то, что Гласным звуком не является. .

Необходимость любой детализации вызвана появлением нового знания, а знанием,  ставшим причиной именно этой детализации, безусловно было уже сформировавшееся знание Коллективного сознания “опасность”, - знание вовсе даже не абсолютное, достаточно относительное, - одна и та же “опасность” могла восприниматься различными “человеками” очень по разному. Свойства же Гласного звука оказались вполне достаточными, чтобы в Коллективном сознании знанию признака действительности “Гласный звук” задать в соответствие (значение) знание признака действительности “опасность”. Проще говоря, значением Гласного звука теперь среди “своих” было [опасность].

Значение Согласного звука возникло так же, как и он сам, - всё, что “опасностью” не являлось, теперь соответствовало знанию “Согласный звук”. Потому значением Согласного звука мы можем считать [всё остальное, кроме опасности]. И оба этих значения, - и [опасность], и [все остальное, кроме опасности], - являлись частями совокупности вообще всех знаний, что тогда уже были у человека. Т.е., сумма всех знаний, которые являлись значениями знаний Гласного и Согласного звуков, это и были все знания, известные тогда человеку. Или, по другому, это были тогда все вообще возможные “слова”, которые знал и использовал человек. А назвать саму совокупность этих “слов” “Языком”, - язык не поворачивается, - как минимум по двум причинам:

- звуковая составляющая у этих “слов” была лишь одной из многих, причём не самой важной, гораздо важнее её были тогда звуковая и мимическая составляющие;

- весьма ещё очень простая структура совокупности всех вообще тогда уже возможных “слов” абсолютно не предполагала использования их звуковых составляющих, как ещё одного средства для словообразования (в отличии от тех же мимических и жестовых составляющих, которые в основном для этого и использовались, - это же очень “просто”, повторить те самые движения, чтобы тот человек, который слушает, потом сопоставил их с тем знанием этих движений, что у него уже было в Сознании, и понял (связал их с соответствующим знанием, образовав тем самым цикл в собственном сознании для его же процесса осознания) таким образом значение того, что ему с помощью их “сказали”.). Или, говоря по простому, - “А нет у нас ещё таких “законов” (знаний, которые правила)!“

При этом надо понимать, что среди значений этих “слов” уже безусловно были как знания вещественных признаков действительности, так и знания невещественных признаков действительности. А это и была та самая особенность, которая обусловила последующую детализацию Гласного и Согласного звуков, а самим же её результатам позволила задать однозначность, - условие необходимое для их использования вообще (в Языке).

 (Результатов этой детализации, как возможных вообще объединений (а речь идёт именно о них) двух элементов с учётом порядка их следования могло быть только два, как и свойств признаков действительности “вещественный / невещественный” было тоже два, а потому и сами их соответствия могли быть только однозначными, что и требуется для Языка. ). 

Нам, с нашим линейным процессом Осознания, естественно было бы предполагать, что последующая детализация должна была бы происходить как “деление” Гласного и Согласного звуков на два звука каждый, примерно так, как сами они появились в результате “деления” Звука. Безусловно так оно тоже было, как была и разница между детализацией тогда и сейчас, - тогда это была детализациия лишь одного только звука (- Звука, а других просто не было), а сейчас уже двух звуков (Гласного и Согласного). Вот эта самая разница и определила таким образом ещё один возможный способ процесса детализации, которого с одним звуком просто и быть не могло.

Дело в том, что если мы “сложим” детализацию Звука на Гласный звук и Согласный звук с их объединением снова в Звук, мы таким образом получим циклический процесс, или по другому, - знание. А знание на то и знание, чтобы его уже можно было удерживать в Сознании. И оно как соответствующий мыслительный механизм вовсе не появилось там вместе с детализацией Звука, нет, оно к тому моменту там давно уже было (похоже использовалось ещё в формировании знания “запахового образа”), - оно просто впервые теперь использовалось таким образом (со звуком). Как оно же использовалось потом и для обратной операции - из двух звуков получить их объединение.

Таким образом теперь не обязательно надо было дожидаться результатов детализации самой формы жизни “человек” (пусть даже не её всей, а только той её части, что являлась “голосовым аппаратом”), чтобы получить (возможности использовать) ещё несколько новых звуков, и с ними уже образовывать необходимые соответствия, вовсе нет. А вполне уже было возможно воспользоваться существующим Сознанием с теми его знаниями, что в нём уже были, т.е.  образовать из существующих уже звуков их объединения, чтобы уже с ними задать необходимые соответствия, так гораздо быстрее.

И здесь, чтобы двигаться дальше, два замечания:
Тем Согласным звуком безусловно был звук “Д”.
Тем Гласным звуком мог быть любой из “о”, “а”, “у”, потому как это  абсолютно один и тот же звук, но с разной мимической составляющей.

Мимическая составляющая единственно нужна была для придания значению относительного свойства: мимическая составляющая звука “о” имела значение [больше (чем все)], а мимическая составляющая звука “у” [меньше (чем все)]. Похоже звук “а” воспринимался как не имеющий мимической составляющей, что значило [такой же как все], а значит не значило вообще ничего.

(Позже, с появлением письменности (! - именно, потому как “появление” отличается от самой “письменности”, как “до того как” от “после того как”), это обстоятельство сыграло со звуком “а” очень своеобразную роль, - звук “а” уже был обязательным элементом почти всех модуляций, в то время как звуки “о” и “у” были в них постольку-поскольку (когда было надо “больше” - “меньше”), а потому, когда возникла необходимость выбирать звук  в Языке “для простой (без всякого значения) связки сутей и их модуляций в объединенииях”, то ничего лучше кроме необязательных “о” и “у” не нашлось. Так русскоязычные выбрали для себя “о”, а мои родные вотяки “у”. Кстати, вотяки, пока не забыл, - вот все те слова, где для связки вместо “у” у вас “о”, то это не вы сами придумали, это вы от русскоязычных взяли.)
 
Таким образом, если исключить значения с мимическими составляющими [больше] и [меньше], у нас остаются два звука и два их объединения с учётом порядка следования: “Д”, “а”, “Да” и “аД”. Все они до сих пор существуют в том числе в русском языке, чтобы мы могли рассмотреть их подробно. Но, прежде, замечу, - вот эти четверо, вовсе не все “слова”, которые тогда уже были. Я полагаю, - а точно это может установить только дальнейшее изучение языка, - их было никак не меньше двадцати. Проще говоря, тогда уже было никак не меньше двадцати “слов” с четырьмя одинаковыми звучаниями (звуковым составляющими), но с очень разными жестовыми составляющими, а значит и значениями.

(Кстати, они для нас не потеряны, эти слова с жестовыми составляющими, - все они по-прежнему так или иначе и сегодня присутствуют в Языке. Более того, по ним мы сможем много чего узнать, как о самом Языке, так и о событиях, которые тогда происходили с его носителями. Для этого надо только вспомнить, что образование самых первых объединений в Языке с сутями и их модуляциями в том числе было направлено на замену их жестовых составляющих уже на звуковые. (Напоминаю, “жест” и “жестовая составляющая” совершенно разные вещи.) А потому какой-нибудь “дар” сегодня, это могло быть {“да”+[жестовая составляющая]} вчера ( только не примите как утверждение, - я этого просто ещё не знаю! - здесь это как пример).

Но не стоит думать, что получить это знание будет уж очень просто, - для этого как минимум потребуется осознать всю (полную, а совсем не ту её “выжимку”,  которой только мы и пользуемся в Языке) структуру (контекст связей) интересующего нас знания признака Языка. А сама эта структура предполагает и другие знания, в том числе знания признаков действительности. Или, говоря по другому, чтобы установить значение того или иного знания признака Языка, нам необходимо знать сам контекст действительности, в котором это знание возникло (существовало). Без этих знаний признаков действительности, даже обладая всеми другими, мы не сможем правильно определить значение того или иного знания признака Языка. (На самом деле, там ещё “хуже” (в смысле сложнее), потому как любое развитие предполагает последовательность, а незнание её (и уж тем более её непризнание - !) приводит к появлению у лингвистиков перлов типа “моя мама родилась, когда папы у меня ещё не было, а только если внуки”.)

Чтобы понять все эти трудности, попробуйте сами определить значения слов ”дам”, ”дом”, “дым”, если известно:

- всё произошло в древнерусском языке, а это значит, в соответствии с теми правилами, что его и определяли;

- суть [Д] значила [всё, что так или иначе связано с процессом приема-передачи генетической информации];

- суть [М] значила [принадлежность к говорящему];

- для одного и того же слова, разного (по звуковой его составляющей) во всех древних языках, имелись одни и те же связанные значения: [группа людей объединённых процессом п-п генетической информации] и [место, где эта группа занимается процессом п-п генетической информации (живёт)];

- только два из этих слов возникли как объединения сутей, а одно как объединение модуляции и сути;
 
- детализация этих двух слов была вызвана необходимостью замены в них жестовой составляющей (писать, понимаешь, невозможно!) на звуковую;

- “о” и “а” не значат ничего (в смысле не имеют соответствий знаниям признаков) ;

- “ы” значит (имеет соответствие знанию признака множественности) “множественность”.
 
И это все, - остальное сами! Сами определите как можно точнее последовательность процесса (историю) формирования каждого слова, контекст действительности в котором всё это происходило, и так вы узнаете, что эти слова тогда значили. Потому как значение слова не может со временем не меняться, даже если звуковая его составляющая при этом остаётся неизменной, - меняется контекст в котором оно существует, а это значит, что меняются знания с которыми эта звуковая составляющая имеет соответствие, а значит меняется и само знание признака Языка (слово со значением).

Только не подумайте, что я таким образом прикалываюсь, или, чего хуже, издеваюсь, - нет. Просто само это объяснение займёт несколько страниц и новых знаний вам совсем не добавит. Потому как те знания, что я уже дал, вполне достаточны, чтоб вы смогли сделать это сами, - таким образом вы сможете проверить, насколько вы их вообще поняли (осознали). Неужели это вам не интересно? Я думаю, это не так, - а иначе зачем вы до сюда вообще дочитали? )

Итак, их было четверо, - четыре звуковых составляющих, - определивших первый этап детализации (Языка): Гласный звук, Согласный звук “Д”, и их объединения “Да” и “аД”. Вспомним же всех поимённо...

Гласный звук из-за своих свойств каким-то постоянством “состава” не отличался, - у одной и той же конкретной формы Жизни он мог, в зависимости от ситуации (контекста), звучать по разному. Но это для нас, с нашим уже достаточно развитым Сознанием, “по разному”, - а для той же формы Жизни “человек” это был абсолютно одинаковый звук. Единственно чем отличался Гласный звук от Согласного, это способом извлечения. Вы запросто сможете и сегодня его услышать, если неожиданно перед тем кого нибудь напугаете, - вот первое, что вы при этом услышите, это и будет Гласный звук со значением [опасность], всё остальное, что будет после него, на поверку окажется уже совсем другими, даже не звуками, а гораздо позже воникшими их объединениями, а потому и значащими совсем другое.

Согласный звук “Д” извлекался совсем иначе, нежели Гласный звук, и значил [всё, что связано с п-п генетической информации], - просто другой темы для разговоров тогда ещё не было. А были кругом только естественные признаки действительности, о которых и говорить не стоило, потому как их знания “сами собой разумелись” (формировались не как знания признаков языка).
 
(Кстати, о том, что звук “Д” был одним из первых, которые вообще “освоил” человек, говорит тот факт, что маленькие дети вместе с гласным звуком “а” одновременно осваивают звук “Д” и его звуковую детализацию “Т” (а вместе с ними и другие звуки и их звуковые детлизации “П”-  “Б”, “К”-“Г”, “С”-”З” и т. д. и даже “М”-“Н”, - это я сейчас про русский говорю, в других же языках абсолютно то же самое, вот только звуковые составляющие в них отличаются). А вот “Р” во всех языках дети осваивают в последнюю очередь, что свидетельствует о том, что звук “Р” появился не как детализация некого, уже известного звука, а как детализация голосового аппарата формы Жизни, как его новая возможность. Скажу красиво: сформировав однажды в собственном Сознании знание звука “Р”, человек таким образом раз и навсегда отделил себя от Мира зверей, и собственно стал уже человеком. )

Если звук “Д” и половина русского языка, то, как говорят в Одессе, безусловно большая его половина. Так он (его звуковая детализация “Т”) присутствует в конце всех глаголов. Да что глаголы, если взять страницу любого текста и сравнить, сколько слов с “Д” - “Т”, а сколько без, то окажется..., - не знаю, сам не считал, попробуйте вы. Короче, очень важная буква, - куда нам без неё?

(Попробуйте с детьми сыграть в шуточную игру, - развивает как знание языка, так и интеллект вообще, - договориться выполнять только те их просьбы, в которых не должно быть какой-нибудь заранее оговорённой буквы (а то и двух), а те же, что без неё не получаются, игнорировать. “Отмените”, например, букву “б”, и посмотрите, получится теперь у ребёнка попросить у вас яблоко? Когда таким образом перепробуете с ним все (согласные) буквы, то он безусловно лучше начнёт понимать сам язык.)

И, прежде чем рассматривать слова “аД” и “Да”, два слова вообще о модуляциях. В них уже не было бы никакого смысла, если бы не свойства самих процессов, все они независимо от типов изменений, которые они используют, потому процессы, что имеют порядок. Проще говоря, - простите за может быть непристойность, но так нагляднее, - близнецы, мальчик и девочка, даже если захотят, никогда не родят ни одного из своих родителей обратно.

Для нас это значит что, когда Звук детализировался на Гласный и Согласный звук, то в Сознании возникли соответствующие знания: “Гласный звук” и “Согласный звук”. А потому, в результате обратной операции - объединения Гласного звука с Согласным звуком, - уже никогда бы не смогло получиться то же самое знание, что было до того, а именно “Звук”. Потому как проходила она уже в совершенно ином контексте, в контексте (существования) знаний “Гласный звук” и “Согласный звук”.

Ещё раз, - ни одно из получившихся объединений, - ни “аД”, ни “Да”, - не имело и не могло иметь то же самое значение [”Звук”] (если оно у Звука было вообще, в чем я очень сильно сомневаюсь) потому как контекст знаний в Сознании был тогда уже совершенно другим, там появились знания “Гласный звук” и “Согласный звук”.

И ещё, - это вовсе не Гласный звук теперь образовывал объединения (модуляции) с сутями, а звук “а”, - т.е. Гласный звук лишённый мимической составляющей, - а ведь это уже совершенно другой звук, хоть и очень при этом похожий. Сам он ровным счётом ещё ничего не значил, потому как собственных соответствий знаниям признаков не имел. Но то, что он таким образом стал первым результатом детализации Гласного звука, так это точно, -

- процесс образования модуляций (объединений с гласными звуками) сути [Д] и детализация Гласного звука, это тогда был один и тот же процесс.


И ещё раз ещё, - у объединений уже возникает знание порядка, которого до этого просто не могло быть, а потому знание соответствия знанию порядка того или иного знания становится для него значением (знания) порядка. Оно может быть, и тогда мы говорим о значении (знания) состава слова, или не быть, - ни у одного иностранного слова, например, значения (знания) состава слова быть просто не может (потому как иностранные).

(На самом деле там тонкость, - порядок может быть только у процесса, у самого объединения нет. Так вот, порядок у объединения (слова) возникает только вместе с процессом Осознания, в котором оно участвует. Блин, как хочется, чтоб тебя иногда понимали!)


(Кстати, лингвистики, как и вообще все, кто считает для себя возможным применительно к слову использовать понятие “заимствованное”, вообще не понимают, о чем они говорят, - думать о том, что понимаешь, вовсе не значит ещё понимать. Потому как понятие это очень тонкое и зависит именно от значения состава слова.  А оно (точнее его структура), если оно конечно у него вообще есть, может быть очень и очень разным. Да, чуть не забыл, - надеюсь, вы уже выкинули “Этимологический словарь” Макса Фасмера и иже с ним подобные? Завидую, если так, - а то тут у меня похожий удмуртско-русский валяется, так ничего сделать не могу, - он же теперь online! )

Таким образом, мало того, что звучания “аД” и “Да” были тогда почти у двух десятков слов с разными мимическими и жестовыми составляющими, так для для придания им значений, даже не было ещё соответствующих правил (знаний), чтобы таким образом знать, как эти самые соответствия с ними задавать, да так чтобы были они (соответствия) при этом вполне однозначными. Потому как будь они (правила) уже тогда, то мы бы сегодня смогли запросто бы определить значения этих модуляций. Но... Есть одна мысль!

Мысль простая: если однажды из нескольких разных возможностей мы по какой-то причине смогли выбрать одну, то что нам мешает и дальше использовать эту самую причину? А, если это так, то о самом характере этой причины, мы запросто сможем узнать на примере всех тех выборов, что были потом. Потому как все они должны таким образом следовать теперь этой самой причине, потому как используют знание (правило) которое было сформировано в Сознании в ходе этих самых ещё первых выборов. Т.е. все последующие выборы лишь следуют однажды полученному   знанию (правилу), но никак не “придумывают” каждый раз своё, новое, - а иначе, это было бы весьма расточительно с точки зрения использования ограниченных ресурсов Сознания. А потому рассматривать значения сути [Д]и её модуляций “Да” и “аД” лучше не с них самих, а с воникшими точно уже после них сутью [Р] и её модуляциями “Ра” и “аР”, - уж для них-то правила уже безусловно должны были быть, чтобы действовать.

Ещё раз, - тогда, в разных контекстах действительности, результатом этого выбора могла быть любая из равных возможностей, в каждом своя и не обязательно одинаковая. Так закладывались совершенно разные знания (правила), которые определяли язык для его носителей в этих контекстах действительности живущих. Т.е. правила могли быть вполне разными, при том, что все остальные знания у самих носителей в этих разных контекстах могли быть абсолютно одни и те же. И это была уже детализация Языка на огромное потом множество разных языков.

И ещё раз, - у человека тогда в Языке не было и быть не могло таких категорий как: существительное, глагол, прилагательное, наречие и т.д, - это соответствует уже четвёртому этапу детализации Языка, т.е. появлению письменности. Всё, что тогда он мог себе позволить, так это детализировать знания признаков языка на “вещественный” и “невещественный”.

Причиной детализации (появления) сути [Р] и её модуляций, как и вообще всех детализаций, было появление нового знания. И этим знанием безусловно стало более детальное понимание самого процесса п-п генетической информации, причём весьма отличное от нашего, сегодняшнего. (На самом деле уже тогда в этом знании у наших предков было много чего, но здесь я вынужден быть краток.)

Согласно этому знанию оказалось, что это именно мужчина ([Р]), является тем, кто обладает (хранит) в себе возможности новых (очередных) жизней. Он передаёт их (эти возможности) женщинам, чтобы те их выносили до того, как сами эти новые жизни станут вполне самостоятельными. Для нас же важно понимать, что в этом понимании древних процесса приёма-передачи генетической информации, уже самого приёма не было, а была только передача. Женщине в обладании генетической информацией таким образом просто отказывалось, а роль её в нём становилась ничтожной, и потому, даже по тем временам, стыдной, - мужик, понимаешь, тут делом занят, трудится, генетическую информацию передаёт, а ей лишь бы побалдеть! несерьёзный человек, в смысле вообще не человек, т.е. “нечеловек”, - разве нормальный человек так будет? одно слово - “ба-ба” (а вот это, самое последнее слово, запомните, мы скоро к нему ещё вернёмся.)

(Кстати: Библия. Ветхий завет. Глава 5. Бытиё.

3. Адам жил сто тридцать [230] лет и родил [сына] по подобию своему [и] по образу своему, и нарек ему имя: Сиф.
6. Сиф жил сто пять [205] лет и родил Еноса.
9. Енос жил девяносто [190] лет и родил Каинана.
12. Каинан жил семьдесят [170] лет и родил Малелеила.
15. Малелеил жил шестьдесят пять [165] лет и родил Иареда.
18. Иаред жил сто шестьдесят два года и родил Еноха.
21. Енох жил шестьдесят пять [165] лет и родил Мафусала.
25. Мафусал жил сто восемьдесят семь лет и родил Ламеха.
28. Ламех жил сто восемьдесят два [188] года и родил сына, (Ноя).
32. Ною было пятьсот лет и родил Ной [трех сынов]: Сима, Хама и Иафета.

Короче, из этого документа следует, что как минимум в период времени от Адама и до Ноя, рожали исключительно только мужики. Выглядело это так: мужик “бросал” своё семя в (благодатную почву) женщину (отсюда “Мать Земля”), а той оставалось только это семя выносить, чтобы потом, как и положено, через девять месяцев мужик мог его “родить”.)

Таким образом вот это самое новое знание полностью перевернуло представление древних о “смысле жизни”, а с ним и вызвало перестройку всех связей внутри их коллективов, а значит и в их Коллективных сознаниях, т.е. в языках. Это видно по значениям модуляций и объединений с участием сутей [Д] и [Р]. (Цель книги, - объединение [Р][Д], - таким образом мы к ней (нему) идём, а потому данное объединение пока не рассматриваем, - копим необходимые знания.) Так в древних языках, точнее в их контекстах, “Ра” значит [мужчина].

(При этом Ра можно было тогда называть как угодно ещё: “Солнце (бог)”, “(рыжий) котик”, “жучок (скарабей)” и т.д., - это абсолютно не важно, а важны только те знания соответствий знаниям признаков действительности, что с самим этим словом “Ра” уже есть. Так вот, все эти “солнышки”, “котики”, и т. д. присутствуют там исключительно только как знания невещественных признаков действительности слово, - “слова, слова, одни слова, и ничего они не значат”. Потому как у них (слов) соответствий знаниям вещественных признаков действительности (тем же самым солнышкам, котикам и т. д.) на самом деле нет абсолютно (”Как хочешь назови, только в печку не ставь!”), т.е. знаниями признаков Языка (словами со значениями) они не являются.)

Из этого знания можно ожидать, что модуляция “Да” до появления сути [Р] с её модуляциями могла иметь не такое уж и уточнённое (детализированное) как потом у “Ра” значение, - [именно тот (участник процесса п-п генетической информации), который её передаёт], - а её значение было гораздо более общим, - [все (участники  процесса п-п генетической информации)]. Т.е. так, - “Да” - тогда называли всех членов коллектива, которые уже достигли половой зрелости и могли этим самым процессом (п-п генетической информации) заниматься. Впрочем, так называли и само занятие этим процессом, - необходимые детализации значения обеспечивали жестовые составляющие.

(Кстати, модуляция “Да” существует и сегодня в русском языке и имеет жестовую составляющую, что уже свидетельствует о том, что она с тех пор практически никак не изменилась, - всё изменения её значения, которые безусловно были, обусловлены изменением контекста знаний из которых оно состоит, а сама же конструкция знания “Да” вряд ли как-то при этом менялась. Проще говоря, сегодня в русском языке это (с этой жестовой составляющей) форма утверждения. А, так как других похожих уже и не осталось (письменность “не велела”), то жестовая составляющая не обязательно и используется.

А вот в английском языке (похожая ситуация вообще в германских языках), она стала формой вспомогательного глагола.

- вспомогательный глагол (слово), это тот, что не имеет собственных соответствий со знаниями признаков, только если в паре с “кем-то”. (Тот же самый механизм, что и у модуляций, когда гласные звуки собственных значений (соответствий знаниям признаков) не имеют, а служат исключительно для задания знания значения порядка, - только вместо звуков этот механизм использует уже слова.) 

Поэтому их сегодняшнее приветствие “How do you do!“ то самое тогда и значило. Не обольщайтесь, русскоязычные, ваше “здравствуйте!” значило тогда по меркам сегодняшнего дня ничуть не лучше, - а по мне так вообще непристойно, - правда, звучало оно чуть по другому “будь здрав!“. И чтоб уже совсем вас добить, - ничего личного, сам такой, русскоязычный, - вспомогательный глагол русского языка “быть (будь)”, это ближайший “родственник” известного вам глагола “(е)бать” -

- ”([Й]э)[Б][Т]”, где [Й] суть всего сущного, [Т] звуковая модуляция сути [Д] обозначающая глаголы, [Б] весьма уже тогда “легкомысленная” суть, о ней чуть позже, - всё это четвертый этап детализации Языка, т.е. возникновение письменности, одной из задач которого было, - отделить интеллектуальный, высокий штиль письменного языка от вульгарного, почти звериного, матерного устного языка, - а отсюда все эти детализации (звуковые в том числе), замены одних гласных звуков на другие, и все только для того, чтобы “забыть” первоначальные их непристойные значения, (а потому сегодня “кол-е-бать” значит вовсе и не [дом (кол) шатать (бать)] (где “е” уже соеденительная гласная между словами, которые потому оказалось так можно соеденить, что каждое из них состава слова не имеет), а шатать что-то уж совсем неопределённое, -

- но только уже без всякой связи его, как знания, соответствия знанию признака действительности “процесс п-п генетической информации”, - а на то он и “вспомогательный”, чтоб связи у него со знаниями признаков действительности уже не было. )


Зная значения модуляций “Ра” и “Да”, - соответствуют знаниям вещественных признаков действительности, легко предположить, что ещё одна возможная их модуляция: “аР” и “аД”, соответствовала знаниям невещественных признаков действительности. И снова лучше это проверить на модуляции сути [Р] - “аР”, потому как появилась она всяко позже “аД”, а значит уже точно по правилам. 

О том, что за ними стоят процессы (невещественные признаки действительности), уже свидетельствует существование у обоих модуляций их вариантов с мимическими составляющими: “оД”, “уД”, “оР”, “уР”. В принципе уже одной этой информации достаточно, чтобы назвать значения модуляций “аД” и “аР”, потому как в отличии от их “обратных” модуляций “Да” и “Ра”, которые лишь называют сами процессы и их участников, эти уже процессы значат.

(Вообще здесь я буду краток, потому как на примере установления значения модуляции “оР” хочу в отдельной главе подробно рассказать, как неверная структура (или полное её отсутствие) знаний, приводит тех, кто такими знаниями пользуется к абсолютно неверным выводам, а потому, - не обессудьте.)

Обе эти модуляции “аД” и “аР” мы в письменных памятниках вряд ли найдём, - причина абсолютно та же, по какой мы не найдём сегодняшних матерных слов в публичных текстах, - очень уж непристойные были у них значения. Но слова с ними образованные, когда непристойное ещё было естественным, безусловно в Языке есть. И самые известные из них, это сложные модуляции “ара” и “ада”. Уникальные объединения! - так одновременно удалось в одном слове объеденить значения самого процесса, его названия, и названия того, кто этим процессом занимается. Общим их значением является только одно из них, - [человек], вот только из-за того, что остальные два у них разные, сами эти человеки получаются тоже разные.

Так “ара” это был исключительно мужчина, потому как процесс, которым он занимался, был исключительно процессом передачи (не приёма!) генетической информации. (”Приём” и тогда был среди мужиков, но, скажем так, в первобытную эпоху, когда была еще только суть [Д]. И отношение к этому было вполне лояльным. А вот с появлением сути [Р] отношение это резко поменялось, об этом я в Части 2. расскажу.) Разных аР во все времена всегда было полно: арийцы, армяне, варяги, татары, мари, сарматы, булгары и т.д. Были они и среди предков русскоязычных, но здесь небольшая особенность, - так как “русь” никогда не имела национального признака, то и аР(ы) среди неё соответствовали не национальностям, а роду занятий, причём да, их, мужиков: “пекарь”, “знахарь”, “пахарь”, “ухарь”, “лекарь”, “царь”, простите, но было и сейчас есть, - “ёбарь”. (Последнее значение я добавил потому, чтоб вы лучше поняли значение модуляции “аР” в древнерусском языке, - [то, чем занимается мужик].)

С “ада” всё иначе, эта сложная модуляция появляется раньше, чем “ара” (тот же Ираед, согласно Билии, появляется только через пять поколений после Адама). И значением её тогда было [тот, который кормит (отец)], потому как процесс п-п генетической информации это уже тогда был вовсе не сам его акт, а вообще всё, что с ним было связано, в том числе воспитание-кормление детей. Это тем более станет понятно, если мы вспомним, как тогда называлась еда, - “еда”.

(Кстати, Бог потому “отец”, что вот этим самым “аР” совсем, ну или почти совсем, не занимался. Как не был отцом “ара”, ему достаточно было быть человеком. С религией там много чего связано, хотя бы уже потому, что появляется она примерно в это же самое время, с помощью этих же самых слов. И ад не был чем-то плохим в представлении древних, - здесь надо вспомнить, что значение места, где этим “аД”ом занимались, и значение самого процесса “аД” были связанными, потому как соответствовали одному и тому же слову “аД”. Во всяком случае “аД мой” - ”э[Д][М]” - ”эдем”, точно плохим местом не был, а иначе бы тогда его так не назвали: “рай” - “[Р]а[Й]”, ну тот мир, который придумали мужики, чтобы жить в нём после смерти. А мой, в который после смерти ушли все мои предки, и я когда-то тоже уйду, он подземный. А они сказали, что поэтому он гораздо хуже их небесного. Только я им не верю, потому как атеист. А верю я в ангелов, чёрного кота и процессы.)

Но это в русском языке, а ведь началась вся эта история (изучения мной Языка вообще) с удмуртского языка, а именно с его модуляции “уД”. С ней было более, чем всё понятно, - одна из возможных стадий процесса “аД” только уже с мимической составляющей. Тем более, что известно значение её сложной модуляции с мимической составляющей “оДо”, - [всход (то, что получается из семени)], - два - три дня работы со словарями, две - три недели с носителями (языков) и результат у меня в кармане (тем более, что сам я давно его уже вычислил). Но тут!

Вот это вечное “но тут!”, - я узнаю, что в удмуртском языке “уД” является одной из форм отрицания! Нет, ладно бы как в русском, - утверждения, - я бы даже не заметил, мимо прошёл бы и не остановился, - но отрицания же! Как такой приятный, основополагающий для Жизни процесс мог стать отрицанием? Здесь явно была какая-то тайна, потому как быть так просто не может. И я решил её узнать. Сегодня я уже знаю ответ, о нём во второй Части. А пока продолжаем готовиться к её осознанию:

Объединения, [Р][Д]