Отсталые

  Клёпа задумался о загранпаспорте :
  - Он насколько даётся? На пять, десять лет?
  У Клёпы была чёрная полоса и на данный момент он был таким же нищебродом как я.

  ( Встречаются два друга, у одного из которых замученный вид и он жалуется :
  - Дача сгорела, в квартире потоп, жена заболела, кредиты висят, с работы уволи-
ли - мне теперь хоть в петлю!
  - Не отчаивайся, - успокаивает друг. - Жизнь это качели - то белая полоса, то
чёрная. Сейчас у тебя полоса чёрная, но время пройдёт и будет белая.
  Встречаются через полгода и невезучий друг говорит :
  - Ты оказался прав. Полгода назад у меня была белая полоса. )

  - Надо смотреть в будущее, - бубнил Клёпа. - Вдруг изменчивая фортуна улыбнётся
и я снова буду на коне. Или один из Патриков пригласит с ним за компанию смотать-
ся в Египет, Турцию или Грецию, а у меня облом - нет загранника. Надо сделать и
пусть лежит, он жрать не просит. Главное, чтобы был!

  В какие бы службы, ведомства, учреждения Клёпа не направлялся, он всегда брал
меня с собой. За мой ровный, чёткий, понятный почерк меня хвалили и ставили в при
мер все учителя. В училище мастер нашей группы однажды наехал на меня :
  - Крикавцов, какую девчонку ты припахал, чтобы она всё написала за тебя?
  - Вы чего, Николаич? Я всегда сам всё пишу, - он даже не подозревал, что подде-
лываясь и копируя другие почерки, я выполняю работы за некоторых других. Ястреб у
нас сёк математику и все у него списывали, я же был спец по русскому и литературе
  - Что ты п . . дишь? - не верил мастак. - У пацана не может быть такой красивый
почерк.

  ( Новый учитель по русскому и литературе называет тему урока :
  - Александр Сергеевич Кушкин.
  - Вы не правильно назвали, - поправляет ученик, - не Кушкин, а Пушкин.
  Новый учитель смотрит на ученика и говорит :
  - Не киздел бы ты, мальчик. )

  Но просмотрев мои записи в тетрадях, Николаич убедился, что я не звездю :
  - Во, блин! Это и правда твоя рука.

  Родись я в позапрошлом веке, меня, несомненно, ждала бы участь писца в какой-ни
будь конторе. Поэтому мы приходили с Клёпой, я своим аккуратным почерком заполнял
бланки или ведомости, друг под конец, как курица лапой - настоящей рукой врача -
ставил свою роспись, и всех делов-то!

  Однако, на этот раз из учреждения, где выдают загранпаспорта, нас отправили в
ближайшее отделение банка, и там нам объяснили, что ничего писать не нужно. Опла-
та услуг происходит через терминал : внести сумму, взять чек, с ним вернуться в
учреждение, откуда потом позвонят и выдадут загранник. Время скакнуло вперёд, а я
с Клёпой остались в прошлом.

  В зале банка находилось три терминала, в каждый из которых мы позанимали оче-
редь, чтобы к какому-нибудь подойти быстрее. Вот уже и наша очередь подошла, но
мы уставились на терминал, как бараны на новые ворота.
  - Что делать? - спросил Клёпа.
  - А я знаю? - ответил я.
  На помощь пришла курсировавшая между очередями девушка в униформе.
  - Вводите поочерёдно фамилию, имя, отчество, номер, что вам написали, сумму и
т. д. - прочирикала она, улыбаясь до ушей и упорхнула к другим терминалам.

  - Где такая буква? - Клёпа тыкал пальцем, заполняя экран. - Ты видишь её? Гово-
ри, где она?
  - Подожди, сейчас найду, - отзывался я.
  Напиравшая и подгонявшая нас очередь, только сбивала и мешала нам :
  - Из какого леса вы вышли?

  ( Из леса навстречу молодым парням выходит старикан в залатанной военной форме
времён Отечественной и спрашивает :
  - Ребят, а правда, что война закончилась?
  - Ты чего дед? - удивляется молодёжь. - Война уже больше полувека назад кончи-
лась.
  - Ну, надо же! - восклицает старикан-партизан. - А я до сих пор поезда под от-
кос пускаю! )

  - Девушка сюда, подойдите сюда, пожалуйста, - умоляли мы.
  - Я тут одна! На сколько частей мне разорваться?

  ( Лев - царь зверей издаёт указ, чтобы все звери поделились на умных и красивых
  - Я не поняла, - спрашивает мартышка, - мне на две части разорваться? )

  Наконец, с горем пополам, с помощью работницы банка и очереди, нам удалось за-
кончить дело, оплатить и взять чек. Выйдя на улицу, мы свободно вздохнули.

  - Писарь грёбаный! - напал на меня Клёпа. - Я зачем тебе брал?
  - И правда, - пожал я плечами, - зачем ты меня брал?
  - Боже мой, какие же мы отсталые! - запричитал Клёпа. - Какие дремучие! Древние
ископаемые! Доисторические чудища! Пещерные люди!
  - Это всё можно обозначить одним словом - динозавры! - подсказал я.
  - Надо купить ноутбук и подружиться с клавой, чтобы не краснеть, попадая в по-
добные ситуации.

  Скоро Клёпа так и сделал. А мне Серёга подогнал свой старый комп. Я в этом ни
бум-бум, но Жиль помог мне выйти на прозу. ру. Но я до сих пор не могу подружить-
ся с техникой, набранный текст куда-то пропадает, и приходится печатать заново.
На что я нажимаю? И почему нет к прогрессу интереса? Ч. Айтматов считал рукопись
живой, а книгу мёртвой. Для кого-то книга жива, а монитор мёртвый. Я, наверное,
конченный ретроград. Ничто не заменит мне ручку и лист бумаги. Ничто не заменит
мне шелеста книжных страниц.

                Уколи меня.

  Чем лечатся, когда заболит горло? Пьют что-нибудь горячее. Я так напился горя-
чего, что горло разболелось ещё сильнее, и я побежал в поликлинику к лору.

  - У тебя фарингит, - поставила диагноз врач, назначая лечение и давая советы,
чтобы не раздражать гортань. - Нельзя ни горячего, ни холодного, ни острого. Не
простуживаться, не мёрзнуть, особенно ноги держать в тепле.

  Это легче сказать, чем сделать. Мой фарингит перешёл в хроническую форму. Болею
каждую зиму, иногда и летом, когда в жару напьюсь холодной воды. А вот у Клёпы
горло никогда не болит, потому что ещё в детстве ему и его младшей сестре вырвали
гланды. Одно время я ему завидовал, пока не понял, что завидовать нечему. Клёпа
частенько страдает бронхитом.

  В организме нет ничего лишнего, кроме, наверное, аппендицита. Моё горло стоит
на страже и воспаляется, не давая инфекции проникнуть глубже. А у Клёпы нет гланд
ворота открыты и бактерии наносят удар по лёгким. Короче, когда наступают холода,
я мучаюсь с горлом, пшикаю себе в рот аэрозоли и рассасываю леденцы, а Клёпа гло-
тает пилюли от бронхита.

  Однако на этот раз терапевт назначила ему уколы.
  - Десять дней колоть, - сказал Клёпа по телефону. - Приходи, уколешь меня.
  - Нет, я зарёкся, - ответил я. - Больше никому и никогда не буду делать.

  После инсульта у мамы, соседка научила меня делать внутримышечные уколы. Сколь-
ко я их переколол, но последний сделал не так или не туда, и пришлось вызывать на
дом хирурга.

  Я пришёл к другу, но все мои доводы он игнорировал :
  - Хватит ныть! Ну, что ты как маленький?
  - Хорошо, - согласился я, - но мне нужен документ. Пиши расписку...
  - Совсем уже головой ударился? Я что, какие-то претензии буду тебе предъявлять?

  Я набрал в шприц воду для инъекций, проколол крышку, смешивая с белым порошком
антибиотиков и потряс пузырёк.
  - А насколько вгоняют иглу? - поинтересовался Клёпа.
  - На всю длину.
  - Это настолько она войдёт мне в зад? - Клёпа померил пальцами иглу и примерил
на своей заднице. - Ничего себе!
  - А ты думаешь в больнице тебе как делают?
  - Откуда я знаю? Я же не вижу.
  - Да тебя надо колоть такой иглой, как Моргунова-Бывалого в " Кавказкой пленни-
це ", - я набрал шприц. - Так, сейчас должен пойти дождик, - к потолку из иглы
брызнула струя.
  - Какого хрена? Ты так всё лекарство спустишь на дождь, - недовольно засопел
Клёпа. - Это в вену опасно, чтобы воздух не попал, а внутримышечно не страшно.
  - Слушай, Склифосовский, как меня научила соседка, так и делаю, по-другому не
умею. Подставляй свою жопу.

  Клёпа опустил штаны, я спросил в какую половину делать укол?
  - В правую. Нет, в левую. Нет-нет, лучше в правую.
  Я разделил ягодицу на четыре части, как учила соседка, только верхняя боковая
четвертинка пригодна для уколов :
  - Сейчас тебе станет больно, - я помазал место укола ваткой со спиртом.
  - Давай быстрее, мой зад начинает мёрзнуть.
  - Не напрягайся, а то сделаешь хуже.
  - Коли уже.
  - Вес теда перенеси на левую ногу, правую сторону совсем расслабь.
  - Божешь-можешь, - взмолился Клёпа, - уже разродиться можно! Давай коли.

  Наконец я решился и вогнал иглу. Клёпа едва не выпрыгнул из штанов :
  - Ах ты . . . . . шершеголовое! Аблямудин . . . . . !
  - Не дёргайся и стой спокойно, я должен медленно вводить лекарство.
  - Восьмиглавый . . . . . ! - не унимался Клёпа. - . . . . . чешуйчето-крылый!

  Массируя место укола, Клёпа упрекнул меня :
  - Почему так больно?
  - Не знаю. Так получилось, - оправдывался я. - Ищи себе другого доктора.
  - Да ладно, всё нормально, - сказал Клёпа. - Завтра в это же время жду тебя в
гости. Ещё девять раз терпеть моей жопе. Хорошо, что завтра в левую половинку.
  - Завтра я сделаю тебе ещё больнее.
  - Обещаешь?
  - Уж постараюсь!
  - Ты настоящий друг.

  ( Замученные врачи, делавшие уколы во время эпидемии, вывесили у входа объявле-
ние : " С целью экономии времени просим пациентов заходить в помещение задом и со
спущенными штанами ". )