Хоа 2

предыдущая страница http://proza.ru/2021/01/22/1646

2
Трое суток. Целых три дня и три ночи я могу спокойно заниматься своими делами и не думать о внезапном появлении Хоа. Полнолуние. Её не будет. У нее «ночи красоты».  Поверь, это не имеет никакого отношения к ежемесячным женским «аттракционам». Я все-таки муж с немалым стажем супружеской жизни, к тому же у меня еще и дочь, знаю про «эти трудные дни» не понаслышке. Конечно, когда Хоа первый раз обмолвилась про «ночи красоты», я подумал что это лисьи женские проблемы. От чистого сердца решил помочь:
- Натка обычно хранит в шкафчике в ванне упаковку прокладок. Если надо -  возьми.
Вместо благодарности Хоа расхохоталась (её хохот очень похож на тявканье мелкой собачонки), потом вытерла кончиком хвоста выступившие от смеха слезы и очень серьезным голосом поведала мне следующее:
- В полнолуние мыши и зайцы совершенно тупеют, путают, где верх, где низ, плохо слышат и видят. Для дикой лисы «ночи красоты» - это время самой удачной и сытной охоты.
- Ты оборачиваешься дикой лисой и уходишь в поля трескать полевок?
- Ты опять шутишь? Ты все время шутишь надо мной. Пользуешься моей наи…
- Ну что ты! Я и вправду так подумал и  не собирался над тобой шутить. - Я почти крикнул, чтобы Хоа опять не начала свою слезливую песню про «жестокого человека».
- Ну, так и быть, я тебя прощу, если ты погладишь меня по голове, - она садится на пол возле меня (а я сижу на диване и вообще-то собирался читать газету), кладет голову мне на коленку. – Ты же Ерофеича гладишь, когда он тут дрыхнет, этот мерзкий зверь. И меня погладь, а я расскажу тебе дальше…
Левой рукой чешу Хоа затылок и пытаюсь думать, что это Ерофеич. Получается плохо.
- Так вот. Про обычных лис я тебе уже сказала. Но я-то не обычная лиса. Я уже двухвостая лиса, оборотень. Ну что ты перестал меня гладить? Ты удивлен? Да, у меня два хвоста, ты просто не видишь второй. Человеческим глазом его увидеть нельзя.
- А ты-то сама его видишь?
- Нет. Я просто знаю, что он есть. Ты же не видишь собственный затылок, но знаешь, что он существует, правда? Ну! Гладь меня! Я уже хочу дорассказать. Так вот, когда вырос второй хвост, начинает расти третий. Для его роста необходим определенный лунный свет, ну как солнышко для травы. Если лиса не хочет навсегда остаться девушкой-оборотнем, а кое-чего добиться в жизни, то она не пропускает ни одного полнолуния.
- И зачем же нужен третий хвост?
- Например, можно оборачиваться мужчиной. А еще знать про то, что происходит очень далеко от тебя или произойдет рядом в ближайшее время. И еще много всего, про что я тебе не скажу. Или скажу, если ты меня поце…
Оглушительно звонит и вибрирует мобильник. Удачно я оставил его на столе у окна. Вскакиваю, спихнув с себя Хоа, спешу к телефону.

Про третий хвост я больше не спрашиваю. Если она случайно проговорится о чем-нибудь на эту тему,  обязательно тебе сообщу. А насчет луны скажу, что никогда в жизни особо не интересовался её фазами. Теперь же лунный календарь приклеен к стене за печкой. Расписание полнолуний на этот год я уже выучил наизусть.
Вообще-то сегодня, ввиду отсутствия Хоа,  мне хотелось записать немного грустные события и больше к ним не возвращаться. Перевернуть страницу, так сказать. Так что вернусь к тому моменту, как не стало моей жены, Светланы.
Середина августа. У Натки с Виталиком (это ее мужа так зовут) еще отпуск, так что они вместе с детьми здесь. Случилось…  Шок, слезы, всякая суета с похоронами, документами и прочее. Но времени на скорбь и горе у меня просто не было. Пока Виталий улаживал «бумажные» вопросы, Натка взяла на себя весь быт, включая огород-урожай. А мне достались внуки. В их присутствии особо не погрустишь. Чтобы они не путались под ногами, с утра уводил их то на рыбалку, то в лес за грибами, орехами, придумывал какие-то развлечения подальше от дома. Потому что тяжело было видеть, как Натка завешивает зеркало в комнате, разбирает Светины вещи и раздает их по деревне… 
Но состоялись похороны (здесь, на местном кладбище), испортилась погода, у ребят кончился отпуск, у внуков начался учебный год, я остался один на один с Барином, Ерофеичем, курами и пустым домом. И тут навалились и скорбь, и горе, и печаль.
Первое, что понял – спать в нашей спальне один я не могу. Слишком большая кровать, слишком много памяти в каждом предмете, горько и душно. Поэтому я переехал в гостиную на диван. Здесь и телек, и холодильник, и печка. Так проще, так спокойнее. Дверь в спальню закрыл на замок. Все это, конечно, не особо помогло. Каждая мелочь в гостиной,  в сенях, да вообще всюду напоминали о Светлане. Но самое тяжелое – тишина. Я стал включать телевизор или радио просто для фона, но сквозь них мне временами чудился её голос. Как будто Света зовет меня с улицы или с  крыльца. А когда я работаю в огороде или кормлю кур - спрашивает о чем-то, окрикивает из дома. Просто невыносимо. Поэтому я и стал захаживать к Василию, повод нашелся.
Сосед был охвачен очередной рационализаторской идеей: ветряная электростанция. Он увидел по телеку, как хитрые европейцы мастерят ветряки и небольшие водные электростанции на горных ручьях, чтоб не платить государству за электричество. От стройки гидроэлектростанции я Василия отговорил. Речка наша вообще не похожа на горный ручей, ползет потихонечку, широкая и ленивая, едва ли ее мощности хватит, чтобы крутить турбины.
- Тогда ветряк сделаю. Не боись, ума хватит. Я же электрик, со всякими трансформаторами и генераторами договорюсь. Ты мне лучше скажи, какую длину для вертелок надо, и на какую высоту это чудо ставить…
Мы что-то чертили, спорили и соображали. Естественно, под рюмочку. В какой-то момент в наши дебаты начала вклиниваться Васина жена:
- А не зачастил ли ты к нам, уважаемый сосед? А не обязательно же под рюмку строить светлое будущее? А не пора ли тебе пойти курятник почистить… - и так далее.
Вася отмахивался или шикал на жену, и Анна безропотно отступала. Но в какой-то день схитрила, уловила момент, когда Вася отошел в погреб за второй, и высказала мне «а не пора ли вам до хаты, сударь?». Я спьяну и выложил ей, что дома мне невмоготу, что мерещится голос жены.
- Так ты, бессовестный, как хотел? Думал, похоронишь – и свободен? А ты после похорон на кладбище-то ходил к супруге хоть раз? Хоть цветочек ей приносил или угощение? Вот она и мается, и ты вместе с ней.
Меня это задело, чего ж врать. После того разговора каждое утро я шел на кладбище, здоровался с женой и оставлял ей гостинец. Осенью цветов уже нет, поэтому покупал ей любимые конфетки, а еще приносил всякую мелочевку, которую находил дома: заколки, платочки, бусинки. Все это куда-то пропадало с могилы. Наверное, растаскивали сороки. Не знаю, права ли была Анна, но голос жены меня больше не преследовал. А строительство ветряка я все равно не забросил.

На этом самая грустная часть истории заканчивается. И чернила в ручке тоже. Это знак (я что, стал верить во всякие знаки?), пора заняться домашними делами и позвонить Натке, доложить, что я жив и здоров.

продолжение http://proza.ru/2021/01/27/1555