Весна на Заречной

Никогда не понимал, почему людям нужны дорогие машины, бирюльки в ушах, блестящие платья и аккуратно постриженная бородка. Почему искусственные зубы должны быть белее белого, пахнуть от человека должно непременно сиренью, яблоком и ванилью. Если человек никогда не видел моря, это страшная несправедливость. Про Париж и не говорю. Умереть, не увидев, это не жизнь, а холостой патрон. Почему ремонт должен быть евро, в бетонной коробке надо клеить фотобои с пляжами на Ибице, на двери туалета непременно должна висеть смешная табличка, а, перед тем, как после себя закрыть дверь со смешной табличкой, надо попшикать в разные стороны брызгалкой из баллончика под названием "Морской бриз", чтобы никто не догадался, что ты там делал. Можно говорить про подвесной потолок из гипсокартона, а можно про наши улыбки, перечень слов при встрече и прощании, наши подбитые под кодекс чести биографии. Это и есть наш подвесной потолок из гипсокартона. И пересматриваешь старую киношку про Заречную, которая не Нина, а улица, и весну, которая не священная, но желанная, и понимаешь, что спрятать эту Заречную в ожидании весны может только кинозима. Когда серость ландшафта покрыта снегом, как новенький бампер поставленный на ржавый автомобиль. И из всей правды, которой так хочется верить, остаётся только близость женщины, сидящей в кабине грузовика между двумя мужчинами, русская литература, в пересказе юной учительницы, почти девчонки, которая в этот момент думает о своём мужчине, оказавшимся не таким, каким пишут в книжках, но от этого не менее желанным. Ну и самая главная правда, это весна. Которая оживит весь этот скудный ландшафт после таяния снега, непролазной грязи размытых дорог и неопределённости отношений со своим двоечником-принцем.