Чеченские зарисовки

     « НАЧАЛО»

           Вызывать  в Чечню сотрудников уголовного розыска , специализирующихся на  разыскникой работе, то есть тех, кто непосредственно занимался розыском скрывшихся преступников, лиц пропавших без вести и установлению личности не опознанных трупов, начали весной 1995 года. Вызвано это было большим количеством объявленных в розыск, в Чеченской Республике,  всех вышеперечисленных категорий. На меня, как начальника отдела розыска УУР УВД области ложилась, в том числе, обязанность по предоставлению кандидатов для отправки в командировку. Начал я с сотрудников своего отдела. Первым улетел в Грозный Олег Голубев. Срок командировки определялся в два месяца. Олега мы встретили в июне, а через  месяц в Грозный улетел Сергей Устюгов. Пришел вызов на очередную командировку. Я, предварительно переговорив с возможными кандидатами, остановил свой выбор на Михаиле Юдине, разыскнике Ленинского РУВД. Михаила я знал давно, еще со времен его работы младшим инспектором уголовного розыска в группе по раскрытию карманных краж. Собрав необходимые документы и подготовив рапорт о его командировке, я занес всё это начальнику УУР Добромыслову Борису Владимировичу. Но тут вмешался случай, причем у «случая» была конкретная фамилия.
  Примерно через неделю Добромыслов вызвал меня к себе и озабоченно сообщил,  что против отправки Юдина возражает начальник уголовного розыска Ленинского РУВД Андрей Гошт.
«В чем причина» поинтересовался я.
«Не буду вдаваться в подробности, но решение я принял и поедет другой опер» ответил мне Добромыслов.
«Кто, если не секрет?»
«Смирнов Алексей»
«Но он не разыскник»
«Ничего, научиться»
Как я выяснил, у  Гошта с Юдиным были натянутые отношения, возникшие в период, когда Гошт ещё не был  начальником розыска. Алексей Смирнов был оперуполномоченным по борьбе с незаконным оборотом наркотиков и проработал, на тот период в милиции, всего два года. Если честно, меня это немного покоробило. Во-первых, вызов был по линии отдела  розыска преступников и без вести  пропавших ГУУР МВД РФ, и направлять опера по другой линии я счел не правильным, о чём доложил Добромыслову. И ещё я решил позвонить в отдел розыска ГУУР МВД РФ, но по другому поводу. А повод был такой – я, занимаясь подбором разыскников для направления их в Чечню не знал, что там твориться на самом деле и мне рассказывать о выполнении там функций по розыску в условиях войны, не зная этих функций,  было, как-то не правильно.
 Набрав номер отдела розыска ГУУР МВД РФ, стал ждать ответа. Дозвонился я только на следующий день. Трубку снял заместитель начальника отдела Тайгильдин Виктор Алексеевич. Объяснив ситуацию, попросил вызвать меня в следующие сроки, чем немного удивил Тайгильдина, но он пообещал поспособствовать. Тем более, как оказалось он, в своё время, работал в Кировском РУВД Омска.
В начале двадцатых числах октября Смирнов Андрей уехал в командировку, а 4 ноября 1995 года погиб при следовании из Грозного в Аргун, в составе сводного отряда милиции, нарвавшись на засаду боевиков.
Моя первая командировка в Чечню состоялась с 14 ноября 1995 года в составе группы розыска из 15 человек. Вторая с 22 мая 1996 года по указанию исполняющего обязанности министра внутренних дел России Колесникова В.И., для координации работы по розыску между МВД РФ и Федеральными силами.


                ЛАДОЖСКАЯ, 14

    Отъезд на вокзал от гостиницы МВД РФ «Комета» был назначен на 13.00.
Построил личный состав отъезжающих и провел перекличку прибывший из МВД полковник. Автобусы прибыли с небольшой задержкой. Для вещей был выделен грузовик. Стали загружать вещи, как ответственный за погрузку я наблюдал за происходящим с крыльца гостиницы. Все расселись в автобус, крыльцо опустело, и только одинокий рюкзак сиротливо стоял  у стены. Поднимаю его и подхожу к автобусу.
На вопрос -«чье  имущество?» из автобуса выходит обросший рыжей щетиной мужичек, до посадки жадно пивший баночное пиво. Как выяснилось – майор из Иваново.
 На Курском вокзале загрузились в вагоны поезда «Москва – Грозный». Для нас, группы сотрудников МВД РФ было выделено четыре вагона. Кроме работников уголовного розыска, куда входили и наша группа розыска, в Чечню ехали кинологи и пожарные. В остальных вагонах состава ехали жители Чечни, везли, как я понял, товар из Москвы.
Перед посадкой мы, трое омичей, купили в дорогу блок пива и пачек пятнадцать орешек. Съестные припасы у нас были ещё из дома. На двое суток пути должно было хватить. Крепкое спиртное брать не стали. Ехали хотя и на Кавказ, но не на курорт.  Группа сотрудников уголовного розыска была сборная. Опера разных званий и занимаемых должностей. Ехали на войну. Настроение у каждого было своё. Кто его знает, что ждет нас там. Естественно перед отправкой и до этого, на совещании старших групп в ГУУР МВД РФ разговор о надлежащем поведении во время следования был. Но тем не менее.
Отъезжали мы в 16.00 московского времени. К вечеру в вагоне уже образовались свои микро группы «по интересам». Мы втроем, поужинав, попивали пиво и беседовали на отвлеченные темы. Из соседнего купе ребята ушли в конец вагона и там, было слышно, ужинали с более крепкими напитками. Но, в общем, обстановка в вагоне была нормальная. А вот ближе к ночи она начала меняться. «Курский соловей – разбойник» - опер из Курска, приняв, на не совсем окрепшую грудь, лишнего и будучи через чур разговорчивым, начал на весь вагон излагать своё видение проблем милиции в целом и в уголовном розыске в частности. При этом приводил, как аргумент, примеры  своей, «богатой опытом», практике. Правда, выяснилось, что в должности оперативника он всего полгода. В итоге пришлось встать и успокоить его, словесно. На следующее утро он тупил взгляд, но ненадолго, пока не выпил пива. Впоследствии мы встречались в ГУОШ (группа управления оперативного штаба), он был направлен в одну из комендатур в сельской местности. От былой разговорчивости не осталось и следа.
На второй день пути, где-то к обеду в начале вагона поднялся шум. Как оказалось во втором купе продолжалось «празднование отъезда» и хлопец из Твери потерял свой «ПМ». При этом он обрушил свой нетрезвый гнев, почему-то, на проводницу вагона, которая сидела с ними в купе, за компанию. О «ЧП» доложили старшему по вагону, он в это время находился в соседнем вагоне. Пистолет, в итоге, нашелся в вещмешке самого «виновника паники». Забегая вперед, скажу, что на этом наш «герой» не остановился. Уже в Грозном, на вокзале, когда мы выгружались, Тверской хлопец, услышав автоматную очередь, которая донеслась от куда – то издалека, передернул затвор пистолета , залег в кустах, чем вызвал недоумение и панику находившихся на перроне гражданских жителей. Оружие у него было отобрано, и на следующий день он был отправлен домой.
Грозный встретил нас хорошей погодой. Было тепло, небо голубое – Кавказ. Если учесть, что из Омска мы вылетали  в снег, то октябрь в Чечне был хорош. В климатическом понятии.
Нас, группу разыскников, ждал УАЗик - санитарка. Ехали от вокзала до ГУОШ минут пятнадцать. Мы с интересом смотрели в окна машины. Фронтовой город. О прошедших боях свидетельствовали рытвины на дорогах, развалины домов, сгоревшая и брошенная на обочинах военная техника.
ГУОШ располагалось в здании бывшего управления  пожарной охраны. Окна заложены мешками с песком. Территория огорожена забором и колючей проволокой, в некоторых местах, по периметру установлены мины, о чем говорили предупреждающие таблички.
Нас уже ждали. В помещении на третьем этаже располагались наши предшественники- группа розыска. Там уже был накрыт стол. Во время трапезы нас вводили в курс дел, как наших - разыскных, так и  обстановке в городе и Чечне в целом. Пообедав и получив первоначальную информацию, мы спустились на второй этаж, где нам предстояло провести первую ночь в Грозном. Наши предшественники должны были уехать завтра и освободить нам помещение, а пока, расстелив на полу матрасы, подложив под головы рюкзаки и сумки, мы устроились  почивать.
На Кавказе темнеет рано и уже в семь часов вечера сумерки плотно окутали город.
Сказывалась поездная усталость да разность часовых поясов, но было ещё рано по местному времени и мы решили выйти покурить. Вышли на улицу и сели на лавочку, напротив вход у забора из железобетонных плит. Сидим, курим, рассматриваем звездное небо. Сначала не поняли что это такое- «фьют», «фьють», часовой, находившийся в тамбуре замахал нам руками- «в вас стреляют».   С крыши ГУОШ раздалась, сначала автоматная очередь, а потом заработал ДШК- мы поняли – началось. Пулей влетели в здание. Обстрел ГУОШ продолжался где-то до 23 часов. Мы лежали на наших матрасах, на нас сыпался песок из мешков. Опер из Питера Саша, сначала расположившийся на столе, быстренько переместился на пол. На нас напал нервный смех. Лежали, острили и хохотали, пока не уснули. Так закончился  наш первый день в Грозном и начались  рабочие будни.



                « СПОР»

          Наша группа разыскников была разношерстная и состояла на 90% из простых оперов.  География тоже была обширная. В числе группы были два майора из Иванова. Буквально через неделю после нашего прибытия этих майоров прикрепили в помощь приехавшему из главка полковнику Кирову (фамилия изменена), который продолжил заниматься выяснением покушения на генерала Романова. В их распоряжении был БТР и они уезжали каждое утро и возвращались под вечер. В конце ноября майоры по вечерам стали уходить из расположения, как они говорили, к землякам. Возвращались поздно и, как мы заметили, не трезвые. Один из них сразу шел спать, а второй, позывной которого был «Дед» начинал рассуждать, возится, короче мешал спать. Но апогей наступил в пятницу 1 декабря, когда «Дед» придя с очередных посиделок с «земляками» сначала улегся и даже захрапел, а потом вдруг соскочил и бросился к пирамиде с автоматами, но был перехвачен Герой - опером из Москвы. «Дед» пытался  вырваться, на наши вопросы-«куда он собрался с автоматом» отвечал-«мне в наряд на крышу». На крыше нашего здания дежурили ребята из нижегородского ОМОНа, наша группа к дежурствам не привлекалась. На следующий день мне, как заместителю командира группы, пришлось вести разъяснительную работу с обоими майорами. Популярно объяснил им, что они могут вернуться домой с «волчьими билетами», а что это такое, да еще во время командировки в воюющий регион – рассказывать, думаю, не стоит.
   «Деду» я предложил спор, если он неделю не будет пить, то в субботу я выставлю литр водки, и мы с ним его выпиваем, если проспорит он, то покупает ящик водки, на что «Дед» отреагировал:
-«а почему ты литр, а я ящик?»
 - «этой арифметикой занимайся во время ваших поездок» - был мой ответ. Пари мы все-таки заключили в присутствии всей группы.
  В понедельник 4 декабря мы с утра поехали в «Красный Крест», обговорить время и место эксгумацией неопознанных трупов, это тоже входило в наши обязанности. Затем поехали в Управление уголовного розыска, которое находилось в кабинетах спортзала, где когда – то начинала заниматься Людмила Турищева. Решив все вопросы поехали на базу (ГУОШ МВД РФ). Проезжая мимо здания, где в то время размещалось МВД Чечни, увидели  «Деда», который отгонял от БТР пытавшихся припарковаться белые «Жигули». Мы остановились. «Дед» был в не настроении, но трезв. Жигуль отъехал и встал с торца здания МВД. Мы перебросились парой слов и поехали дальше. Отъехали чуть более километра, когда за нашей спиной в районе стадиона рвануло. Сразу же включилась рация-«взрыв в районе МВД». Там же наши, вызвали «Деда», он, слава Богу, ответил. Уже вечером, когда все собрались «Дед» рассказал, что рванул тот самый белый «Жигуль», но хорошо, что стоял он не напротив входа, а со стороны глухой стены. Никто не пострадал.
«А теперь, говорю ему, представь, что ты был с похмелья, чтобы ты делал, когда вы подъехали к МВД, пошел бы за пивом, и наплевать тебе было бы на эти белые «Жигули», так? И где бы ты был сейчас?»
 Надо было видеть его лицо.
        В субботу мы пили мой литр водки.               


                «5 ДЕКАБРЯ – ДЕНЬ КОНСТИТУЦИИ, ПО СТАРОМУ»


   Мы только приехали из Ханкалы и даже ещё не успели раздеться, как в комнату вошел Владимир Шуллер, наш старший группы розыска. Подозвал меня и сказал - « ты, Олег и еще берешь троих и вниз к машине». ( Олег Нарышкин - опер из Советского РУВД, был у нас водителем. Он, по приезду, из нескольких раздолбанных  грузовых УАЗиков собрал один, на котором мы и передвигались, натянув на стойки кузова брезент). Я подозвал опера из Москвы Геру Гуровича, крепкого натренированного парня и двух оперов из Оренбурга Комисаренко Алексея, прошедшего Афган и Басова Эдуарда. Внизу мы узнали, что нам предстоит сопроводить саперов для уничтожения изъятого у боевиков оружия, гранат и взрывчатки, всего 200 кг. в тротиловом эквиваленте. Но сначала всё это нужно было загрузить в наш УАЗик. Загрузили и поехали. Олег за рулем, Гера в кузове, мы следом в машине сопровождения. Пропетляв по улицам, выехали на поле бывшего вертолетного аэродрома. Днем прошел снег и немного подморозило. Ехали по следам, впереди идущего УАЗика, следы хорошо было видно на свежем подмерзшем снегу. Пересекли поле и подъехали к дачным домикам. Саперы проехали дальше вглубь, наш УАЗик под управлением Олега вернулся. Минут через пятнадцать появились и саперы. Быстро расселись по машинам и по тем же следам рванули в город. Взрыв мы услышали, находясь где-то посредине летного поля. Прибыли в расположение. Переоделись и уже поужинали, когда опять пришел Шуллер. Пришел он от руководства ГУОШ, где доложил о выполнении задания. Самое интересное было то, что когда он и саперы доложили о выполнении и показали на карте, где уничтожили опасный груз, выяснилось, что мы проехали по взлетному полю, которое было заминировано. И почему саперы выбрали это место, они ответить не смогли. Не знаю, что или кто помог нам проехать и не подорваться одному Богу известно. Может причиной стало похолодание заморозившее землю, может, где мы ехали, не было установлено мин. Но факт остаётся фактом. Мне этот день запомнился тем, что это было 5 декабря, а когда – то это был день Конституции СССР.



                «11 ДЕКАБРЯ»

       Одиннадцатого декабря 1994 года официально началась первая Чеченская война или как её называли – Операция по восстановлению конституционного порядка в Чечне. Мне довелось быть первый раз  в Грозном в ноябре-декабре 1995 года.

Две короткие записи из дневника за 11 и 12 декабря 1995 года.
 
11 декабря 1995г.- с утра (9.30) поехали в УУР МВД Чечни скоординировать вопросы по розыску. Затем заехали в фильтр (КПЗ), забрали списки вновь поступивших для сверки.  Следующий маршрут - Ханкала. Взаимодействие с «федералами» по вопросам розыска «без вести» пропавших солдат срочной службы тоже входило в нашу обязанность, хотя и не носило основного характера. Тем не менее, в Ханкале мы были почти каждый день. На обратной дороге опять заехали в УУР МВД и прибыли на базу (ГУОШ МВД) около 16 часов. Пообедав, начали обдумывать план на завтрашний день и тут началось. Обычно обстрелы начинались часам к десяти вечера, а здесь 18.30, да еще и интенсивность, с которой велся огонь, впечатляла. Длилось это до трех часов ночи, потом постепенно стихло. Надо сказать, что и наш ответ был  не менее «приятным».

12 декабря 1995 г. День Конституции РФ.
С утра, а затем и после обеда пропадали в УУР МВД. Вернулись под вечер и … вторая часть марлезонского  балета. Видимо в честь праздника боевики захотели нас «обрадовать» своим присутствием с удвоенной силой. Начали они в 18 часов, а закончилось это представление в 5 утра. Надо сказать, что обстрел велся с четырех сторон. Создавалось впечатление, что у них нервы сдали по полной. Но они не учли одного, получив заранее, информацию о возможном нападении на ГУОШ руководство дало указание установить на крыше еще один ДШК и уложить дополнительные блоки перед КПП на въезде. И это, в какой-то мере помогло. Наутро мы лицезрели перевернутый Жигуленок, который не сумел подъехать к КПП и несколько трупов. С нашей стороны потери были не очень большие, четверо  ребят из нижегородского ОМОНа получили контузии.


                «ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ»


     С утра не все пошло, как было запланировано. Пришлось менять планы. Съездили в Завадской отдел, затем в убойный и в Октябрьский. Забрали разыскника и проверили пару адресов. Подошло время обеда. Решили не ехать на базу, а перекусить чем Бог послал. Заехали в магазин, купили провизию и, чтобы не мотаться, остановились возле бывшего парка. Только разложили еду, опер из Октябрьского отдела быстрым шагом перешел дорогу и остановил  старушку. О чем-то с ней поговорил, вернулся к нам и со словами-«я немного еды передам бывшей соседке», взял хлеб, колбасу и отнес все этой женщине. «Моя бывшая соседка, сейчас живет у родственников здесь недалеко. Ей 96 лет».
 Действо происходило в пятницу 31 мая 1996 года в Октябрьском районе города Грозного.