Глава 39

39.

- Элли… - произнесла девочка. В замешательстве – вернее, в полном отчаянии от всего случившегося! – она сбилась и обозначила адресатом своих слов вовсе не ту, кто сегодня, сейчас владела этим самым телом. – Как же так?

 - В смысле? – как-то очень уж спокойно осведомилась ее странная собеседница. – Неужели ты и вправду, удивляешься тому забавному факту, что человеческое тело, если по нему ударить, реагирует синяками и кровоподтеками? Так ты это всегда знала, во всяком случае, на своем примере! Или ты думала, будто тело нашей Элли устроено как-то иначе?

- Я… забылась, - тихо откликнулась девочка на это предположение. И тут же добавила, уточняя свою мысль:
- Забыла, что это вовсе не твое… тело.

- Не думаю, что тебе стоит так уж переживать по этому поводу! – голос ее собеседницы, как ни странно, звучал не только сочувствием, но и сдержанным оптимизмом. – У тебя просто не было в прошлом соответствующих ситуаций, в которых ты могла бы приобрести умения и навыки, пригодные для нашего с тобою... общения. Впредь ты будешь знать, что бороться физическими методами с духовными сущностями... В общем, это не всегда приемлемо. Вообще, неадекватность ситуации тех или иных способов, методов и образов действия это старая проблема, суть которой ты, наконец-то, поняла. Поздравляю тебя с обретением весьма полезного опыта!

Она даже не издевалась. Казалось, что временная владелица этого тела, весьма эффектно поврежденного стараниями одной разгневанной девочки, сейчас действительно искренне рада тому факту, что она, Лиза, поняла для себя нечто важное и даже крайне необходимое. То, что явно пригодится ей по ходу дальнейшего общения – с нею же… ну, или с кем-либо еще.

Не исключено, что так оно и было. Вот только выглядело это все как форменное издевательство. Над здравым смыслом... ну и над адресатом слов тоже. Так сказать, за компанию.

За это самое издевательство, очень хотелось ударить… кое-кого и крепко! Но… не в этот раз. Не по этому телу – и так уже, порядком разукрашенному в результате побоев…

- Флоранс… Я была неправа, -  произнесла девочка. – И я хочу извиниться.

- Самое время! – Флоранс как-то слишком откровенно - не исключено, что просто издевательски! - улыбнулась ей. А после она сделала руками некий приглашающий жест, совмещенный с поклоном в ее, Лизы, адрес, выпрямилась и добавила словесно:
- Ну, что же… Ты можешь начинать! Прошу тебя, не стесняйся! Давай, говори, моя дорогая! Я тебя внимательно слушаю!

Молодая женщина еще раз обозначила некий условный поклон, в сторону юной собеседницы, а потом снова выпрямилась и... замерла, в эдаком вопросительном ожидании.

Лиза попыталась собраться с мыслями. Кое-что у нее получилось. И после несколько мгновений томительной паузы, предоставленной ей щедрым адресатом грядущих извинений, девочка произнесла следующее:
- Я… обещала тебе, что буду терпеть. И я должна была принять то, что ты делала, без таких… резких эмоций. В общем, я не имела права поддаваться гневу. Поэтому, я прошу у тебя прощения за то, что подняла на тебя руку.

- Таковы твои извинения, да? – уточнила Флоранс. – Я тебя правильно поняла?

- Да, - ответила Лиза.

- Тогда давай-ка сразу расставим по своим местам все акценты, - заметила молодая женщина. – Просто, чтобы понимать все правильно и единообразно. Ты только что извинялась именно передо мною, или же ты просто сейчас репетировала грядущие расшаркивания перед твоей Старшей… по поводу всего того, что ты имела глупость сотворить с ее телом?

- Я извиняюсь... перед тобой, - с усилием произнесла Лиза.

- Тогда будь любезна озвучить мне причины твоих извинений. Хотелось бы знать, почему ты сейчас произносишь именно эти слова.

Высказанное прозвучало с эдакой… откровенной иронией, не слишком мягкой. В том смысле, что насмешка в голосе Флоранс зазвучала теперь куда более отчетливо, чем прежде!   
 
- Мне стыдно, что я подняла руку на особу... - Лиза на секунду задумалась, пытаясь сформулировать свою мысль более или менее точно и достоверно. А после решительно провозгласила:
- На особу, которая много старше меня! Оскорбительное неуважение к той, кого я обещала слушаться, это, с моей стороны, просто ужасно! Мне очень... очень жаль, что я посмела тебя ударить!

- Ты лжешь! – констатировала факт ее собеседница. И сразу же пояснила сказанное:
- Между прочим, стыдишься ты сейчас вовсе не того, что подняла на меня руку, а того, что поддалась эмоциям и, в результате, причинила вред телу своей Старшей. И я теперь… твоя единственная надежда на возможность хоть как-то исправить ситуацию.

- Да, - тихо произнесла Лиза.

- Что же касается меня, - продолжила Флоранс, - то мысли твои обо мне не так уж сильно переменились - с тех самых пор, как ты развлекалась по моему поводу столь эффектным... рукоприкладством! Ты бы, наверняка, хотела мне отвесить еще несколько оплеух. Не спорь, я знаю! – добавила она. – Ты бы охотно продолжила ударные развлечения на моем лице, если бы только это лицо принадлежало лично мне, а вовсе не твоей Старшей! И не пытайся мне возражать, моя девочка! Я знаю все твои мысли и мотивы, в точности и без ошибок!
   
- Да, это так, - Лиза не стала спорить.

- В общем, ты натворила глупостей, сожалеешь об этом и хочешь теперь получить от меня помощь, - подытожила Флоранс. - Поэтому ты, так сказать, «включила вежливость».

Лиза не стала тратить слов на очевидное и понятное. Она просто кивнула головой в знак согласия. И вопросительно посмотрела на свою собеседницу. Просто... ответный ход был за нею. И Флоранс не заставила себя долго ждать.

- Знаешь, в отсутствие полноценной взаимной симпатии, я предпочитаю честность, - заявила молодая женщина. - И деловой подход. Естественно, на возмездных началах, - добавила она. И многозначительно подмигнув своей юной собеседнице, спросила:   
- Ну... ты ведь меня понимаешь, да?

- Прости, но у меня нет сейчас денег, - вздохнула Лиза. - Мне нечем тебе заплатить.

- Не глупи, - чуть более серьезным тоном произнесла Флоранс. - Говоря о возмездности, я не имела в виду только деньги... или именно деньги. Вполне возможен и иной вариант оплаты... с твоей стороны.

Здесь молодая женщина снова ей подмигнула и, заметив недоуменное выражение лица девочки, вынуждена была все-таки дать некоторые пояснения.

- Речь идет вовсе не обязательно о денежном возмещении тех самых услуг, которые я могу оказать... ну, к примеру, тебе, - сказала она. - Вполне возможна встречная любезность с твоей стороны. По принципу бартера, в стиле ты - мне, я - тебе!

- Хорошо, - согласно кивнула Лиза. - Я... признаю твое право требовать с меня возмещения - в отношении предпринятых тобою усилий и оказанных тобою услуг.

Она сделала паузу и через несколько секунд обозначила ключевой вопрос их странного диалога.

- Флоранс! - обратилась она к своей собеседнице - темной сущности, которая была ее партнершей по грядущему делу - значимому и необходимому. - Ты... знаешь, что мне нужно. Так какую плату ты возьмешь с меня за свою помощь? Какова будет цена за оказанную тобою услугу? И сумеешь ли ты вообще мне... хоть чем-нибудь помочь?

- Думаю, что предоплата будет вполне тебе по силам, - спокойно откликнулась Флоранс. - Ну, а насчет окончательного расчета по нашим с тобою делам... Давай договоримся так. Ты окончательно оплатишь мне обещанное только если моя помощь тебе будет результативной. Пускай это будет... скажем так, «гонорар успеха»!

Она как-то многозначительно усмехнулась. И посмотрела на девочку со странным выражением на своем лице. Вопросительным и намекающим на...

Лиза поняла, что от нее сейчас требуется озвучить предложение, которое должно исходить сейчас именно с ее стороны. Она точно знала, какого рода встречные услуги могут заинтересовать другую сторону этих странных переговоров. И она была готова выступить именно с таким предложением.

- Я готова отдавать себя в твою власть... каждую субботу, - произнесла девочка. И, в ответ на скептический взгляд своей собеседницы - дескать, что же в этом такого, нового и интересного именно для нее? - немедленно сделала дополнение-продолжение, уточняющее исходные позиции чем-то более впечатляющим:
- Я буду предоставлять себя в твою власть каждую субботу... целый год. Не пропуская ни одной недели. Точно, без отказов, а также... без каких-либо вопросов и капризов. 

- Хм... - взгляд Флоранс был все еще полон недоверчивого сомнения, в части необходимости дать согласие по поводу сказанного. Хотя градус ее скепсиса уже был куда как ниже.

- Ты получишь год власти надо мною, - настойчиво повторила девочка. - Я не смогу уклоняться, даже от таких суровых проявлений твоих желаний, как это было сегодня. У тебя будет возможность, не только отомстить мне за сегодняшнее, но и потом, уже после того, как ты удовлетворишь свою жажду мести, ты сможешь целый год меня... истязать. Прости, но мне больше нечего тебе предложить.

- Ну, в виде финальной части гонорара, это меня, пожалуй, устроит, - задумчиво произнесла Флоранс. - Более или менее... Но предоплата должна быть чуточку более конкретной.

- Чего же ты еще хочешь? - спросила девочка. - Скажи мне, ведь я... Флоранс, ты же знаешь, я на все соглашусь!

- Мне нужна твоя покорность, с этой самой минуты и до окончания нашего сегодняшнего общения, - ответила Флоранс. - Полная покорность моей воле. Недвусмысленная и искренняя,- добавила она. - Такая, чтобы у тебя и в самых потаенных мыслях не проглядывало желание мордобоя и прочего, такого... агрессивного. Только полная готовность терпеть и подчиняться. Без споров, без попыток молчаливо уклониться от выполнения моих приказов. Сегодня, вот прямо сейчас. На все оставшееся время.

- Мне нужно поклясться в этом? - тихо произнесла Лиза. - Или тебе будет достаточно простого моего обещания?

- Просто пообещай, и я постараюсь тебе поверить... на этот раз, - молодая женщина  кивнула ей головой, с полной серьезностью во взгляде. - Надеюсь, ты не поменяешь свое мнение... За столь короткое время.

Вместо ответа, Лиза медленно опустилась перед нею на колени. И Флоранс как-то удовлетворенно кивнула головой, полностью соглашаясь с этим ее жестом-позицией. 

- Теперь произнеси словесно, - сказала она. – «Я, Лиза Лир, до конца нашего с тобою сегодняшнего общения, буду тебе беспрекословно подчиняться! Обещаю!»

Девочка повторила эту фразу, после чего молодая женщина снова коротко кивнула и жестом приказала ей подняться. Когда Лиза исполнила это молчаливое распоряжение, Флоранс шагнула к ней и положила свои руки ей  на плечи.

И вот теперь... Лиза, наконец-то, получила прекрасную возможность полюбоваться результатами своих, так сказать, ударных усилий - причем воочию и с самой короткой дистанции. И эти самые...  результаты, надо сказать, визуально впечатляли. Хотя, как ни странно, ее взрослая собеседница вела себя так, будто их и вовсе не было! Будто заплывшие припухлым глаза и синяки на коже - не говоря уже о следах укуса на плече! - все это было вовсе не на ее теле, а на чьем-то... другом.

Впрочем, объективно говоря, все примерно так и было. Ведь до конца обладания этим самым телом у нее, у Флоранс, оставалось, наверное, менее получаса объективного времени. А дальше... все телесные проблемы должны были достаться миссис Эллоне Мэйбл. А нравственные проблемы одной глупой девчонки - имеющей привычку попусту распускать свои руки! - в связи с этим, плавно перерастали в категорию неразрешимых...

- Ты хочешь, чтобы я излечила тело твоей Старшей, - Флоранс констатировала суть главного желания девочки. - Излечила его так, чтобы от того, что ты с ним сделала, не осталось никаких видимых последствий. Я правильно понимаю?

- Да... - Лиза, почему-то, с трудом произнесла это слово. Кажется, просто потому, что к ней, внезапно, подкралась одна простая мысль: «А если Флоранс не сумеет, не сможет все это... сделать?»

Эта мысль была ей крайне неприятна. К тому же, Флоранс, наверняка, поняла опасения девочки - об общем смысле размышлений немудрено было догадаться по ее, Лизы голосу и мимике.  Теперь пострадавшая сторона, возможно, была готова поиздеваться над своей оскорбительницей, еще и по этому поводу...

- Ты... хочешь гарантий? - молодая женщина подтвердила ее опасения. - Или, хотя бы, твердых обещаний? Я правильно поняла?

Девочка испуганно кивнула в ответ. Флоранс как-то невесело усмехнулась.

- А их нет, и не будет, - сказала она. И сразу же уточнила:
- Я про гарантии. Хотя бы потому, что... надо сделать выбор!

- Какой... выбор? - не поняла девочка.

- Кого мы будем лечить! - охотно разъяснила собеседница. - Тебя или же ее. В смысле, твою Старшую!

- А разве нельзя... ну, нас обеих, вместе? В смысле, лечить?

Этот вопрос Лиза задала с тревогой в голосе. Просто, она уже и в мыслях своих не держала - попросту забыла! - что ей еще и придется как-то скрывать следы своих собственных... болевых приключений! Что их придется прятать от Элли, когда она придет в себя и поинтересуется, не превысила ли некая темная сущность - та, кого она изгнала далеко, в глубины своих чувств и памяти! - некий условный порог допустимого - по отношению к ее воспитаннице! Порог действительно, более чем условный...

- Я должна тебе напомнить, что у нас не так уж много времени, - заметила Флоранс. - Еще меньше у нас лекарств... Собственно, для этого существует только одно средство – «русская мазь»! Но ее у нас хватит только на одну персону, ты уж извини! Да и я, как лекарь, на двоих никак уж не разорвусь! Так что...

Она немного помедлила, а потом, демонстративно громко вздохнула, как бы с сожалением.

- Я бы выбрала тебя, - заявила Флоранс. - Ты мне очень дорога... по многим причинам! - многозначительно добавила она. - И лично я, в условиях, когда можно гарантированно вылечить только одну из вас, предпочла бы, чтобы этой излеченной была именно ты!

- Нет! - Лиза отрицательно мотнула головой. - Пожалуйста, Фло! Я хочу, чтобы ты вылечила именно мою... нашу с тобою Элли! Ты ведь... тоже виновата перед нею!

- Интересно, чем же это я умудрилась перед нею провиниться?

Голос Флоранс прозвучал весьма скептически. Лиза поняла, что снова ходит по краю - в смысле может словесно задеть эту странную темную личность. Но, с другой стороны...

- Ты обещала хранить и защищать ее тело, - напомнила девочка обязательства этой самой личности перед ее Старшей. - Ты могла... например, отбить мой первый же удар! Как это говорят... поставить блок! Тогда ничего такого просто бы не случилось!

- Я могла бы поставить жесткий блок, - Флоранс кивнула головой, в знак согласия с ее, Лизы, идеей. - Встречным ударом по твоей руке. Однако результат был бы еще более неприятный. Трещина в кости... Ну, или закрытый перелом. Да, именно на твоей руке! - многозначительно добавила она. - Ты знаешь, обойтись без визита к врачам, хотя бы для того, чтобы сделать рентгеновский снимок, никак бы не получилось. Травма... характерная для вполне специфической ситуации. Так что... Врачи сообщили бы и мистеру Шелтону, и мировому судье. Тебе пришлось бы носить гипс... какое-то время. А наша милая Элли, вне всяких сомнений, распрощалась бы с правами опекуна. Как-то так!

- Нет... - прошептала в ужасе девочка. - Я же совсем не хотела такого!

- Не нет, а да, моя дорогая! - жестко сказала Флоранс. - У тебя вряд ли получилось бы хоть как-то логично объяснить причины такой специфической травмы. Эксперты сказали бы, что ты, наверняка, защищалась от побоев... От удара каким-то твердым и опасным предметом, со стороны твоей Старшей! Следы от розог на твоих ягодицах прекрасно ложились бы в такую версию. А твои попытки все отрицать, привели бы к тому, что Элли обвинили бы еще и в запугивании малолетней свидетельницы ее преступных деяний, которыми она причинила тебе страдания и мучения! В общем... я предпочла принять удар от тебя, а не защищаться! Извини, иного выхода из нашей ситуации, когда тебе, почему-то, захотелось побоксировать, я просто не нашла!

- Прости... - тихо сказала Лиза. - Я не хотела, чтобы все вышло именно так...

- Хотела... не хотела... Какая теперь разница? - досадливо отмахнулась Флоранс.

Отмахнулась руками, в буквальном смысле, эдаким пренебрежительным жестом - формально направленным куда-то в неопределенном направлении, но фактически адресованным именно одной конкретной девочке!

- Никакой... - согласилась с нею Лиза.

Она снова вздохнула, а потом, решилась.

- Если все так, - сказала она, - тогда тем более, ты обязана вылечить не меня, а нашу Элли! Я виновата! Я... потерплю!

 - Ты - да! - согласилась ее взрослая - еще какая взрослая и опытная! - собеседница. - А вот наша нежная Элли... Когда увидит, сколь крепко прилетело тебе от меня - в первый же раз! Ой, не похвалит она нас, грешных, ни тебя, ни меня...

- Все равно, это мои проблемы! - упрямо заявила девочка.

- Только ли... твои? - снова многозначительно спросила у нее Флоранс. - Неужто наша дорогая Элли не сообразит, кто держал лозу, которая оставила на твоем теле столь яркие следы?

- Это... пустяки! - по-прежнему упрямо твердила девочка. - С этим я как-нибудь справлюсь! Начинай!

- В смысле, начинать лечение? - уточнила Флоранс. И, получив утвердительный кивок, высказала нечто странное:
- Тогда, не будешь ли ты столь любезна мне помочь? Ну, для начала. Все-таки, у тебя будет шанс немножко загладить вину перед твоей Старшей... Неужели тебя не заинтересует такая возможность?

- Конечно! - воскликнула Лиза. - А что надо делать?

Вместо ответа, Флоранс вынула из заднего кармана джинсов тюбик с уже упомянутой «русской мазью» и эффектно продемонстрировала его своей собеседнице. Потом она  раскрутила колпачок, проколола его верхней внешней «игольчатой» стороной алюминиевую мембрану горловины и протянула приготовленный к применению предмет лечебного обихода своей предполагаемой ассистентке.

- Это... последний? - удивилась девочка. - Но я же видела... Там, в ящике стола, в кабинете, было еще несколько штук... таких же тюбиков! 

- Expired drugs! (здесь нечто вроде словосочетания, обозначающего в американском английском языке «просроченные лекарства») - эдаким многозначительно-разъясняющим голосом произнесла Флоранс. - Не забывай, моя дорогая, что твоя Старшая по профессии врач-анестезиолог. Врач ее специальности не станет заливать в пациента то, в чем имеет хотя бы малейшее сомнение. Можно сказать, что у них буквально рефлекс на такие вещи! Элли проверила сроки и... выбросила все тюбики, кроме одного, вот этого самого. Лечить человека просроченными медикаментами - такого ей и в голову прийти не может!

- Кошмар... - Лиза только теперь сообразила, что именно Флоранс имела в виду, жалуясь на недостаточное количество лекарства. 

Она глянула на верхнюю часть тела миссис Эллоны Мэйбл, на все эти синяки и прочее... Да, Флоранс не ошиблась, остатков «русской мази» на двоих явно не хватит!

Ну и пусть! Ведь это она, Лиза, виновата в том, что случилось. Ей и страдать!

- Что мне делать, Фло? - спросила она.

- Ну... для начала нам стоит сменить дислокацию... Прошу прощения, конечно же, диспозицию! Так ведь обычно говорит наша Элли?

Флоранс явно намекала на некоторые «военизированные» термины, время от времени проскальзывавшие в речи миссис Эллоны Мэйбл. И явная - вернее, принципиально и намеренно допущенная! - ошибка в их употреблении, прозвучала эдакой иронией по поводу военного прошлого хозяйки дома сего.

Вряд ли темная сущность имела какие-то склонности к пацифизму. Скорее уж, она просто старалась не упустить возможности хотя бы подшутить над той, кто имела жестокость заточить ее в темнице собственных своих воспоминаний. Хотя бы подшутить...

Далее, молодая женщина и вправду сменила свою позицию - в смысле позу! - на прежнюю. Она присела на пол, на то же место, где совсем недавно успокаивала-усмиряла девочку в своих объятиях - огребая те самые синяки, принять меры к излечению которых предполагалось именно здесь, сейчас и теми же самыми лицами, которые участвовали в их, этих самых синяков, нанесении и получении.

Флоранс точно так же, как и в прошлый раз, оперлась спиной о полки. Она вытянула свои ноги вперед и коротким жестом предложила девочке занять место рядом, слева от себя.   

Лиза, отреагировала на это предложение тем, что подошла к ней, с той самой стороны, и опустилась перед нею на колени. Обозначив этим самым что-то вроде извинений-сожалений о случившемся, визуальную готовность загладить хотя бы какую-то часть своей вины и... обеспечив себе удобство доступа к операционному пространству - такое странное выражение всплыло сейчас у нее в голове. То ли из прежних каких-то разговоров с ее, Лизы, Старшей - о прошлых «операционных» делах врача-анестезиолога. То ли из каких-то иных... источников знания.

Флоранс, в ответ, кивнула ей, в знак согласия - и с выбранной позицией, и с готовностью девочки приступить к лечению. А потом обозначила продолжение своих распоряжений словесно. 

- Я закрою глаза, а ты... Будь так любезна, смазывай те части, где есть синяки, где распухло... И вообще, вокруг! - распорядилась фактический адресат грядущего лечебно-медицинского действия. - Начни, пожалуй, с лица... Ну и далее... везде, где увидишь следы, так сказать... Ну, ты поняла!

- Да, - тихо сказала Лиза, - я понимаю!

Прикрыв глаза, Флоранс еще раз кивнула головой, обозначив, тем самым, готовность выполнить свою, подчиненную часть лечебной работы. Естественно, девочка незамедлительно исполнила все распоряжения той, кого предстояло исцелить и привести в порядок - быстро и без разговоров! Она выдавила на пальцы небольшую порцию лекарственной мази и начала аккуратно втирать ее в пострадавшие места на лице своей Старшей. При этом, слезы опять навернулись у нее на глаза... От того, что любимые ею черты лица миссис Эллоны Мэйбл были теперь искажены синяками и припухлостями - между прочим, по ее же, Лизы, вине!

Порции как раз хватило на левую щеку молодой женщины. Для продолжения, потребовалось снова выдавить на пальцы немного лекарства. Лиза завинтила тюбик, положила его на пол, рядом со своим правым коленом, и занялась синяком на правой скуле своей Старшей... Ну и всей окружающей ее припухлостью тоже.

Закончив со второй половиной лица молодой женщины, Лиза снова взяла с пола тюбик и, выдавив на пальцы очередную порцию, прикинула, как ей продолжать свою лечебную работу, по синякам на коже адресата своих действий. Флоранс, не открывая глаз, снова кивнула ей, с эдакой улыбкой одобрения на лице. И Лиза продолжила.

По ходу смазывания пострадавших участков ее тела, молодая женщина сама указывала девочке на очередной синяк, поворачиваясь к ней соответствующим местом, поднимая руки и даже точно указывая пальцем на еще несмазанный след от ее, Лизы, ударов. Кстати, при этом она не ошиблась ни разу!

Лиза получила прекрасный повод восхититься тем, до какой степени эта странная сущность владеет телом, в котором она вынужденно обитает. Ведь Флоранс проделывала все эти действия, по указанию мест на теле, где была хотя бы немного повреждена кожа, не открывая глаз! А это значит, что каждый синячок, каждую ссадину она чувствует точно и тонко, как свои собственные.

Девочка впервые задумалась о том, что... хотя следы от ее, Лизы, ударов, остались на теле миссис Эллоны Мэйбл, весь спектр болевых ощущений, который их сопровождал, достался вовсе иному адресату.

Почувствовала ли она некое подобие стыда, от понимания такого обстоятельства? И да, и нет. Сейчас ее отношение к Флоранс было основано на том же деловом подходе, который, несколько ранее, заявила для их отношений, та самая темная сущность. По принципу «Ты – мне, я – тебе!» В том смысле, что сейчас одна только Флоранс могла ей помочь, в стремлении излечить тело миссис Эллоны Мэйбл. Цена вопроса – год личной власти над нею со стороны темной сущности, власти, которую предполагалось реализовывать по субботам, без всякой возможности для девочки уклониться от жестокостей, подобных сегодняшнему истязанию! – Лизу, отчего-то, не волновала вовсе. Здоровье и безопасность ее, Лизы, Старшей, имели гораздо более высокую степень приоритета… Во всяком случае, именно для нее, для Лизы.

При этом сделка, в счет которой было затеяно исцеление тела миссис Эллоны Мэйбл, явно состоялась к выгоде нынешней временной обладательницы этого самого тела. Иначе, зачем бы она, эта темная сущность, пошла бы на заключение такого соглашения?

Соответственно, питать к столь меркантильной особе какие-то нежные чувства не имело никакого смысла.

А ведь именно таких чувств от нее, от Лизы, эта самая темная сущность по имени Флоранс, от нее сейчас и ожидала!

Вот только, с чего бы это ей Лизе, любить такое странное существо? Неужели та жестокая болевая встряска, которую девочка сегодня от нее получила, должна была породить в ее душе некое ответное чувство – светлое и позитивное?

Это если чувства самой Флоранс считать вполне себе искренними… А если нет? Или же, чувства ее к Лизе носят сугубо истязательный оттенок? Хороша же у нее любовь получается, в итоге!

Все эти хаотичные мысли одолевали девочку, пока она занималась всем этим лечением – в смысле, смазыванием пострадавших мест на теле молодой женщины. Но это самое лечение, в итоге, все же подошло к своему завершению. Параллельно с наличием мази в тюбике. Как и предсказывала Флоранс, того самого «русского» лекарства хватило только на нее одну. А ведь Лиза надеялась оставить хотя бы маленькую часть этого чудесного средства для себя. Просто потому что…

Нижние-мягкие половинки - те, которые там, сзади, которые были исстеганы темной сущностью, оказавшейся в теле ее, Лизы, Старшей - по ходу этого самого лечения начали напоминать о себе нарастающим и почти что нестерпимым зудом и жжением. Очень хотелось почесать себя там, сзади, чтобы хоть немного унять это раздражение.

Да… Лекарства, которое было ей необходимо, в доме сейчас, увы, больше не осталось. Но девочка старалась держать себя в руках и не показывать своего смущения той, кто обозначила между ними некие странные деловые отношения.

Однако, то ли ей не удалось так уж хорошо спрятать подлинные свои эмоции по поводу раздражения там, сзади… То ли ее взрослая собеседница изначально взяла в расчет эти самые неприятные ощущения...

Для чего?

В этот момент Флоранс открыла глаза и подмигнула ей - эдак... многозначительно и даже с иронией.

- Время одеваться! - провозгласила она, едва ли не торжественным тоном. - «Русская мазь» хорошее средство, но для того, чтобы она сработала, потребуется определенное время... Несколько часов, если я не ошибаюсь! Так что... нечего тебе ходить по дому голышом!

Поначалу Лиза поёжилась, представив себе, как ткань нижнего белья касается ее воспаленной кожи. Можно было бы, конечно же, обойтись и без них... Но вряд ли грубая ткань ее джинсов окажется более комфортной, в такой чувствительной ситуации!

Внезапно ее голову озарила идея. Надо во всех таких случаях наказаний и разного «болевого» общения надевать нечто ниспадающее, вроде домашнего платья или юбки, умеренной длины, легкой и не в обтяжку. И еще надо попросить Элли пошить для такой специальной одежды нечто вроде нижней  юбки, из гладкой мягкой ткани - к примеру, атласа или шелка... Ее, Лизы, Старшая сама сообразит, что для этого лучше подойдет, у нее же болевого опыта подобного рода было в детстве более чем достаточно! Значит, она охотно поможет ей изготовить такой... несколько интимный предмет одеяния, специально для болевых и наказательных случаев, когда соприкосновение шершавой ткани с раздраженной кожей категорически нежелательно. По причине зудкости и прочего неприятного, в части осязательных ощущений на коже и эмоций от таких, не слишком приятных проявлений последствий сечения.

А потом до нее дошло главное.

Мысль оформилась почти сразу же, четко. Так, что свои вопросы, обращенные к темной сущности, она задавала уже в готовой формулировке. В обвиняющем тоне голоса.   

- Ты обманула меня? - спросила она. - На самом деле, ты вовсе не умеешь лечить? И ты... заранее все рассчитала так, чтобы остаться в теле еще на несколько часов?

- Занятная идея, правда? - Флоранс подмигнула ей. И добавила с откровенной насмешкой в голосе:
- Ну что, подеремся еще и по этому поводу?

Девочка немедленно спрятала за спину кулаки - которые она сжала, совершенно непроизвольно. И зажмурилась, пытаясь скрыть слезы, вызванные этим оскорбительным предложением, рассчитанным на полную безнаказанность заявительницы. Ведь Лиза только что, своими руками лечила тело, в котором эта жестокая сущность сейчас обитает. Один раз она уже причинила вред этому самому телу. И не имела ни малейшего желания вновь повторять эту свою ошибку.

Кстати, Флоранс в полной мере оценила реакцию девочки на свои слова. Она как-то посерьезнела лицом, тяжело вздохнула и протянула к ней свои руки. Лиза мотнула головой, обозначив отрицание этого доверительного жеста. Молодая женщина тут же нахмурилась.

- Лиза! - произнесла она с явным огорчением в голосе. - Ты ведь пообещала, что будешь мне подчиняться!

- Ты... ничего мне не приказывала! - нервно откликнулась девочка. - А в отсутствие твоих приказов, я сама решаю, как мне себя вести! Ты мне этого не запрещала! Вот!

- Лиза, милая! - голос молодой женщины снова зазвучал мольбой. - Мне ведь нужно твое... доверие!

- Какое доверие может быть к той, для кого ложь в каждом слове - обыденная вещь? - вопрос этот Лиза задала негромким голосом, но с напряжением в голосе. Она явно боялась опять сорваться в истерику или рукоприкладство, по отношению к адресату своих слов. - Ты солгала мне... много раз! И прежде, и теперь тоже!

- Нет! - Флоранс отрицательно покачала головой. - Вот прямо сейчас я тебе... не то, чтобы лгала. Я просто пошутила... неудачно, да. Прости, иногда мои шутки... В общем, они маскируют мою грусть. И искреннее мое сожаление. 

- О чем же ты сожалеешь на этот раз? - слово «сожалеешь» девочка приправила изрядной долей горечи и иронии.

- О том, что я не могу остаться в теле твоей Старшей, на эти самые несколько часов, - охотно ответила Флоранс. - Поверь, я бы очень хотела провести их с тобою, но... Боюсь, наша милая Элли этого не одобрит. Лично я не хочу, чтобы она сердилась на меня... да и на тебя тоже!

Молодая женщина посмотрела на девочку эдаким внимательно-заботливым взглядом, с искренним сожалением.

- Насчет того, что тебе пора одеваться... в общем это я тоже сейчас пошутила, - добавила она. - Я как раз собираюсь лечить то тело, которое сейчас занимаю... ну и твое тоже!

- Ты сказала, что не можешь разорваться на двоих пациентов, как лекарь! - напомнила ей девочка.

- Я и не буду! - Флоранс кивнула головой, в знак согласия с этими ее словами. И сразу же высказала нечто неожиданное:
- Я постараюсь объединить лечебные процедуры! Да, так будет легче и... приятнее!

Лиза ответила на столь оптимистичное заявление очередной скептической усмешкой. Тогда молодая женщина снова протянула к ней руки, ладонями вверх, как бы приглашая к ответному жесту.

Девочка нехотя протянула свои руки ей навстречу. Положила свои ладони на ее - сверху, но очень осторожно, будто ожидая подвоха. Флоранс потянула их на себя и чуть наклонилась, коснувшись губами сначала одного запястья адресата грядущего лечения, потом другого.

- Доверься мне! - сказала она. - Вот сейчас пришло время приказов. И я хочу, чтобы ты действовала теперь не раздумывая, точно исполняя мои распоряжения, без страха и стеснения. И тогда я смогу сделать все быстро и так, чтобы наша Элли... ни о чем таком вовсе не узнала!

- Хорошо! - девочка кивнула и замерла в ожидании первого приказа.

- Пожалуйста... выключи будильник! - прозвучали неожиданные слова.

Произнесены они были эдаким виновато-стеснительным тоном... который доверия вовсе не вызывал.

Лиза замешкалась. Она убрала свои ладони из рук молодой женщины - Флоранс в этот раз не стала ее удерживать - и снова спрятала их за спину. Обозначив тем самым желание услышать точные причины такого пожелания.

- Мне потребуется немного больше времени, чем то, которое у нас с тобою осталось, - охотно разъяснила Флоранс. - Прости, но я не хочу, чтобы меня прерывали по ходу лечения. На ведь нужен результат, правда?

Лиза кивнула. Потом она, поднявшись на ноги, шагнула к полке, на которой лежал ее телефон и выключила будильник. Между прочим до сигнала действительно оставалось немного, чуть больше двадцати минут. Для какой-либо внятной медицинской процедуры, наверняка, недостаточно!

Проделав это, она вернулась обратно - на тоже место и в то же положение, что и прежде. И снова замерла, ожидая указаний. В ответ, Флоранс кивком головы подтвердила правильность ее действий, а после продолжила словесно.

- Подготовь меня! - распорядилась она. И добавила нечто непонятное:
- Разуй меня и... сними с меня носки!
 
Лиза пожала плечами и исполнила требуемое. Она сняла с молодой женщины домашнюю обувь, отложила в сторону, то же самое сделала с носками. И снова вернулась в исходное положение, ожидая нового приказа... возможно, куда более странного, чем предыдущий.

Она не ошиблась.

Флоранс расстегнула джинсы - сначала верхнюю пуговицу, потом потянула собачку молнии вниз. Приподнялась, эдаким рывком, и чуточку приспустила их с себя. Потом еще раз... и еще раз сдвинула их вниз по бедрам, с каждым таким движением все дальше и дальше. И после этого странного действия, она коротким жестом указала на эту часть своей одежды, сбуровленную к верхней части бедер.

- Помоги мне! - приказала она. - Сними с меня... это!

Кажется, этот предмет одежды ей определенно не нравился. Возможно, в этом было какое-то предубеждение - из неких былых времен и прежних общественных взглядов!

Лиза схватила ее за нижнюю часть штанин, потянула их вниз и даже частично стащила одежду с ее ног - примерно на полфута. Потом девочка отдернула свои руки, снова спрятала их за спину и подозрительно уставилась на распорядительницу этого действа.

- Ты собиралась меня... нас лечить! - сказала она, поправив обозначение единственного на множественное число подразумеваемых лиц. - Зачем же ты раздеваешься?

- Мне так неудобно! - заявила Флоранс. - Ну что ты? Чего остановилась? Ты вообще, помогать мне будешь?

Лиза кивнула и продолжила ассистировать ей в этом раздевательном акробатическом этюде. Выглядело это несколько комично - если смотреть со стороны! Но, в итоге, джинсы с ног молодой женщины все-таки были сняты. Флоранс нетерпеливым жестом затребовала сей предмет одеяния обратно к себе и, вынув оттуда ключи от двери, отложила их на полку, справа от себя. Потом аккуратно сложила джинсы вдвое - особым образом, так, чтобы задняя их часть оказалась сверху, а подогнутые штанины снизу - и полученное подложила на пол, под себя. Поерзала-пристроилась по ним задней частью, после чего кивнула, дескать, сойдет! Ну а потом, молодая женщина снова вытянула ноги вперед. Теперь из одежды на ней были только изящные черные трусики, матового шелка, эдакой темной полосой разделявшие две обнаженные части ее тела и прикрывающие, так сказать, ее причинные места.

Лиза до того вовсе не наблюдала тела своей Старшей, в таком откровенном виде и спереди. Прошлый опыт девочки, в части визуальных впечатлений такого рода, был связан исключительно с задней частью тела молодой женщины. Так что... ей было на что посмотреть!

Впрочем, Флоранс не дала ей любоваться своими прелестями слишком уж продолжительное время. Она поманила девочку рукой и коротким нетерпеливым жестом хлопнула себя по бедрам.

- Иди сюда! - приказала она. - Присаживайся... вот прямо здесь!  Быстро!

Лиза смутилась.

- Фло... - неуверенно начала она, и продолжила, запинаясь, почти на каждом слове. - Но... разве так можно? Это же неприлично...

Молодая женщина пожала плечами. Сейчас, когда она была скорее обнажена, чем нет, это смотрелось эффектно и вызывающе.

- Давай-ка посмотрим на эту картину объективно, взглядом постороннего наблюдателя. Ну, условно постороннего, допущенного видеть тебя и меня, прямо сейчас. Хорошо?

Задав этот вопрос, взрослая собеседница выразительно взглянула на девочку, как бы требуя ее реакции на столь... странное предположение. Лиза кивнула ей в ответ, обозначив тем самым свою готовность выслушать продолжение ее рассуждений. Чем главенствующая сторона немедленно и воспользовалась.

- Что же этот... посторонний персонаж получит возможность наблюдать? - продолжила молодая женщина вопросом. И тут же сама на него и ответила:
- Вот что он увидит. Девочка двенадцати лет сидит на коленях у молодой женщины... Между прочим, у своего опекуна! Всего навсего! Ну и что же в этом зрелище такого неприличного?

Эти слова Флоранс произнесла без раздражения, скорее уж с некоторым оттенком укоризны в голосе. После чего сделала паузу, дополненную очередным вопросительным взглядом.

Лиза потупила очи долу и промолчала.

- Между прочим, в этой комнате никого постороннего нет, - напомнила молодая женщина, видя, что Лизу пока что убедить не удалось, и девочка вовсе не горит желанием немедленно исполнить ее распоряжение. - Так что, никто и никогда не упрекнет тебя в безнравственном поведении. Уж точно, это буду не я!

Она мягко улыбнулась, явно ожидая позитивной реакции адресата своих требований

- Но... разве нельзя... - Лиза сделала очередную стеснительную паузу,  умоляюще посмотрела на нее и продолжила:
- Нельзя как-то иначе?

- Ну... В принципе, я могу действовать руками! - усмехнулась Флоранс. - Но, я так понимаю, тебя это смутит ничуть не меньше. Я права?
 
- Элли смазывала меня... и при этом гладила меня, там... - девочка коснулась пальцами правой руки правой половинки своего отстеганного зада. - Я понимаю, нанести мазь как-то иначе, в принципе не получится. И мне, и ей это было приятно... А потом я еще попросила ее погладить, пальцами... Ну, после того... - смущенно добавила она, заметив, как ее собеседница многозначительно улыбается. - Но как будешь действовать ты? Ведь это...

Девочка снова потупилась и не решилась закончить мысль. Впрочем, Флоранс и без того прекрасно все поняла.

- Лиза, я хочу видеть твои прекрасные глаза, - сказала она. И когда девочка, чуточку покраснев от комплимента, подняла на нее свой взгляд, продолжила разъяснение.

- Ты доверяешь себя Элли... целиком и полностью, но вовсе не доверяешь мне, - произнесла молодая женщина и девочка кивнула ей в ответ. - Ты... В общем, ты имеешь на это право. Более того, ты имеешь все основания считать, будто я измыслила нечто дурное, в части возможных, с моей стороны, посягательств на твою невинность. Поскольку я неоднократно заявляла, что люблю тебя, и что моя любовь к тебе не только... духовного рода. Что она носит вполне себе чувственный характер. Так?

Девочка нервно сглотнула и снова кивнула головой.

- Ты счастлива принимать такие... нежные прикосновения от своей Старшей, но ты ощущаешь меня, как... иную, чужую по отношению к той, чье тело я сейчас заняла. И ты боишься, что я не сумею себя сдержать. Если совсем уж откровенно, ты боишься, с моей стороны, интимного насилия. Ведь так?

- Да... - Лиза стыдливо прошептала это слово. Она, даже не смогла продолжить словесно. И повисшую неловкую паузу прервала ее взрослая собеседница. 

- Лиза! – по-прежнему без раздражения в голосе произнесла Флоранс. – Я обещала тебе, что не буду делать многих вещей, которые могут рассматриваться именно в таком неприятном видении ситуации… с твоей стороны. Я снова заявляю, что никакого насилия с моей стороны ты никогда не испытаешь. И еще… Я буду защищать тебя от всех и всяческих неприятностей такого рода. 

- Я помню, ты уже это обещала, именно так, но...

Девочка смутилась еще больше. В то же самое время ее собеседница несколько подалась вперед и продолжила свои разъяснения и уговоры, несомненно, пытаясь воспользоваться явной слабостью адресата своих слов, в несомненной надежде на успех.

- Дорогая моя! - сказала она. - Я ведь просто собираюсь тебя лечить! А для этого мне, увы, необходим телесный контакт с тобою.

- Зачем?

Этот вопрос прозвучал с явным недоверием к собеседнице. Впрочем, Флоранс было не привыкать.

- Мое лечение... по сути система полевых эманаций - ну, излучений особого рода, - пояснила она. - Плюс к этому, специфические вибрации, которые можно передать только через кожу, при плотном контакте. Я прекрасно понимаю все твои опасения... Поэтому я и остереглась делать с тобой что-то именно руками. А так...

Флоранс тяжело вздохнула и умоляюще посмотрела на девочку. При этом воспользоваться своим правом приказывать ей, молодая женщина даже не пыталась. Кажется, для нее принципиально важным было, чтобы адресат ее лечения все сделала сама - в смысле, перешагнула некий порог внезапной стеснительности без применения какого-либо варианта господства со стороны той, кто вела сейчас эту странную игру, в уговоры полечиться.

- Лиза, если ты заметила, я не стала полностью обнажаться, - напомнила она вполне очевидное для девочки. - Осталась, пардон, в трусах... Чтобы обозначить для тебя полную безопасность от каких-либо... Как это говорит наша Элли... непристойных прикосновений. Я обнажена настолько, насколько это необходимо по функционалу лечения... Которое, ты уж меня прости, не имеет сейчас никакой альтернативы. Я не коснусь тебя руками... там, сзади. Наши, прости, интимные части тела тоже не соприкоснутся. Мораль того странного общества, в котором ты сейчас живешь, никак не будет задета. Это конечно же, вовсе не значит, что рассказывать о нашем общении первому встречному жителю этих мест будет хорошей идеей и проявлением твоего личного благоразумия. Но ты можешь без особого стеснения поведать обо всем нашей Элли. Я знаю, она тебя поймет!

Такое щедрое дозволение и общий уверенный и доброжелательный тон ее предложения сыграли как положено. Лиза перестала колебаться. Она придвинулась ближе к ногам молодой женщины, ну а потом, наконец, присела к ней на бедра, примерно на середину и очень осторожно - настеганная коже отчего-то зудела и чесалась все сильнее. Флоранс аккуратно потянула ее к себе и девочка, чуточку приподнявшись, сдвинулась так, что взрослая сторона этого странного общения смогла прижать ее к себе вплотную левым боком - точнее, прижать девочку левым плечом к своей груди. Молодая женщина обхватила ее руками и коротко коснулась губами спины адресата своего... лечения.

- Странно... - прошептала Лиза. И Флоранс услышала ее... не столько ушами, сколько кожей, которой они сейчас соприкоснулись, и даже, наверное, изнутри себя. - А там... ну, сзади.. внизу... Там сейчас как-то полегче. Я думала, будет щипать!

- Все так, моя маленькая, все так! - ответила нервным шепотом адресат ее смущенных слов. - Мы уже... понемножечку начинаем, да, моя дорогая! А теперь... мне нужно сосредоточиться. Так что, прикрой глаза и расслабься! Ни о чем не думай, милая! Я все сделаю за нас... обеих! Вот прямо сейчас! Просто поверь мне! Пожалуйста!

Лиза послушно прикрыла свои глаза. Наверное, Флоранс сделала то же самое, а потом...

Девочка ощутила нечто странное - эдакую волну тепла, исходившую прямо из тела обхватившей ее молодой женщины. При этом, кожа той, кто собиралась ее излечить, ощутимо вибрировала - еще усиливая этим самым иллюзию волны... Как будто ее, Лизу, сейчас заворачивали в некий ласковый кокон... иного пространства - вовсе не болевого, как когда-то, а совершенного в своей нежности к живому объекту, оказавшемуся у него внутри.

Нет, не кокон... Было ощущение светлого колеблющегося пространства. Это отчасти напоминало море, теплое и ласковое. но этот свет он проникал в Лизу снаружи внутрь, после чего вибрировал там, в ней, делая девочку единым целым с той, кто сейчас погружал ее в некую светлую часть своей невообразимой сущности.

А дальше...

По телу девочки пробежали волны - сгустки волн, которые локализовывались своими гармоничными колебаниями в разных частях ее, Лизы тела. Они ласково всколыхнули ее, отдаваясь в руках, в ногах... И не только в коже, но и в мышцах. Некая частица этих волн пробежав невесомым, но чувственным бликом голубовато-зеленого цвета у нее внутри, коснулась ее сердца - нежно погладила его и... кажется передала ему некую светлую суть, зарядившую ее чем-то невероятно сильным и сладостным, очистившим не столько комок мышц у нее в груди, сколько ту духовную составляющую, с названием Сердце, о которой принято рассуждать в поэтических опытах и которую Лиза впервые ощутила, как нечто значимое и по-особому существующее, у себя внутри.

Кажется, Флоранс задала ей некую общую разминку - для тела и души! А потом... те самые пучки - или сгустки - волн, переместились к ее пострадавшим частям тела. При этом, волны голубовато-зеленого цвета заставили вибрировать ее, Лизы, кожу изнутри. А навстречу им... шли гармонические колебания от кожи ног ее лекаря, усиливая действие внутреннего целебного света. Их резонанс... Не только заставил девочку полностью забыть о прежних ощущениях зуда на коже. Каждая из ее нижних-мягких половинок сейчас передавала весомые ритмичные импульсы на ту часть ее, Лизы, линии тела, что была сокрыта между ними и простиралась в интимной складке, направленная в сторону ног. Сзади вперед, снизу и почти что... внутри.

И этот ритм колебаний... наносил по ее нежнейшим местам мягкие и приятные удары, вызывавшие в груди у девочки все более громкие вздохи наслаждения. Лиза бесстыдно стонала, все громче, а потом, наконец, громко вскрикнула, пронзенная изнутри изумительной сладкой судорогой.

Лиза вся напряглась, впитывая в себя эти странные колебания, извне и изнутри себя, одновременно - и сладко до безумия! Замерла эдаким дрожащим существом, ловящим дрожащие блики зеленовато-голубых волн, ощущающим себя, как взятую в некий яростный и сладкий плен... Из которого вовсе не хочется бежать, а напротив, хочется подчиниться этому объемлющему ее морю, кокону, чтобы принять в себя каждый толчок этих странных колебаний, которые в самом начале заполонили ее суть, и снаружи, и изнутри, а теперь понемногу ослабевали, оставляя собою только легкое волнение зеленовато-голубого цвета... Цвета той странной субстанции, которая сделала на какое-то время единой девочку и ее странного... лекаря.