Зарисовка 4. Трахея

Я в дьявольской норе. Простыня сползла с матраса, на нём жёлтые разводы, разных форм и оттенков. Эти пятна быстро качаются перед моими глазами и, глядя на них, я думаю о мгновенной смерти, как о наивысшей милости. Она ведь так близко. Я мычу в его потную ладонь, чувствуя во рту соль и горечь. Задыхаюсь. Змеи плотным комком в горле, перекрыли доступ кислороду. К грязным разводам матраса присоединились цветные пятна, я уплываю с ними, и мы вместе пульсируем и сверкаем во тьме. Кажется, я кончил, но это неважно для него. Он продолжает зажимать рот и нос своей рукой, а его огромный *уй распарывает моё нутро. Но боли уже нет, есть только сворачивающиеся лёгкие, огонь в груди и темнота, в которую я стремительно падаю.

У него вес под сто двадцать и детское лицо, перекошенное злобной гримасой. Толстая золотая цепь на заплывшей жиром шее, вонь изо рта и кривые нестриженые ногти на руках. И он любит душить и мучить. Такие, как этот боров, будут е*ать до последней секунды оплаченного времени, обильно потея и поминутно теряя эрекцию. Чтобы снова возбудиться, ему нужно зажимать влажной ладонью пол-лица, видеть, как под ним корчится кусок мяса, пытаясь ухватить хотя бы глоток воздуха.
На тумбочке возле скрипучей кровати стоят электронные часы — зелёные цифры на чёрном табло. Он смотрит на них. Я смотрю на них. Цифры плывут, стекают вниз, как зелёная вода, тонкие струйки собираются в маленькие светящиеся лужицы. Пытаюсь рассмотреть, сколько же ещё долгих невыносимых минут осталось до конца. Вот бы умереть раньше…

Наконец-то эта скотина кончает, убирает свою руку с моего лица и грубо толкает вперёд. Я хватаю воздух ртом, громко и с хрипом вдыхая, и пытаюсь отползти в сторону. Но, как я уже и сказал, такие ублюдки будут мучить до последней секунды. Его пальцы-сосиски сжимают моё плечо, почти рывком он переворачивает меня на спину и, кряхтя и отдуваясь, встаёт на колени над головой. Ляжки и жопа, как огромный питон, придавливают со всех сторон, и я снова едва дышу, закрыв глаза. Он сдирает го*дон со спермой, неуклюже завязывает в узел и… кладет его на мой живот. Начинает возить своим обмякшим мокрым членом по лицу, шлепает по губам. Так омерзительно и противно, что я инстинктивно дёргаю голову в сторону, после чего он хватает меня за челюсть, надавливая с силой так, чтобы заставить открыть рот. Я повинуюсь, и боров пропихивает свой вялый член. Никогда не встречал такого горького вкуса спермы.

Маленькие змеёныши ликуют! Они устремляются из трахеи в рот и, словно пиявки, впиваются в его головку, залезают в уретру, шустро уползая глубже по каналу, и жалят. Я смеюсь и ликую вместе с ними. Получи, мразь! Вот так тебе, сука!

Пока он слезал с меня, я успел глянуть на часы. Господи, он е*ёт меня уже пятьдесят восемь минут. Неужели ему ещё что-то нужно будет? О, да! Я же говорил, этот жадный му*ила возьмёт всё до конца, даже если ему уже и не надо. Он забирает завязанный презерватив и заставляет снова встать на колени. Закрываю глаза, чувствуя нестерпимую боль в груди. Как же жжёт! Как же всё сжимается внутри, когда он, реально думая, что перед ним просто кожаный мешок с потрохами, начинает пальцами запихивать этот го*дон мне в жопу! Я зажмуриваюсь. Сильно. До красной пелены. И стискиваю зубы.

— Дома достанешь! — сквозь смех проговаривает он на ухо, обдавая своим зловонием сточных канав изо рта. — Твоё время закончилось. Давай, до свиданья!

Я даже не пытаюсь думать, что сейчас происходит, не пытаюсь попроситься в ванную, чтобы достать подарочек из своей задницы, просто быстро одеваюсь и пулей вылетаю за дверь этой адской дыры. С*ка, с*ка, с*ка!!! Слёзы застилают глаза, всё расплывается, и я не вижу ступеней под ногами. Держусь за пыльные перила, не глядя, лечу вниз. Ах ты ё*аная мразь!

Остановившись на первом этаже, в темноте перед подъездной дверью, я опускаю джинсы и достаю го*дон. Полночь, начало первого. Руки дрожат, б**дские слёзы катятся одна за другой, и я, стараясь унять дрожь, вызываю такси до дома. Смс от банковского приложения сообщает о поступлении суммы. Как же я ненавижу этот момент в своей жизни.

Сорок минут спустя погружаюсь в горячую ванну, не обращая внимания на тупую боль во всём теле. Мне так хочется отмыться, драить и шоркать кожу до крови, чтобы избавиться от этого противного запаха перепревшего пота. Но он везде. Во рту, в горле, под ногтями, в волосах, внутри меня. Стакан водки со льдом, сигареты на ванной полочке. Я пью и сгораю, как бумага, чернея и оседая на дно ванной хлопьями пепла.

Эта вонь будет преследовать меня ещё несколько дней. До тех пор, пока её не заглушат запахи других людей.

Мне снится, что я похоронен заживо.
Мне снится, что на мне растут грибы.
Я давлюсь жирной чёрной землёй, она забивается в моё горло, лёгкие, в каждую клетку моего безвольного тела. Я перестаю дышать и превращаюсь в почву и камни; укрывает листва, она гниёт на мне, греет солнце и поливает дождь. И змеи клубками вьются, ползут. Я чувствую их гладкие холодные тела на себе и думаю о том, как же это хорошо — быть никем.


Следующая часть:
http://proza.ru/2021/01/27/1341