Книга первая. Что в имени тебе моём? Контекст копи

Книга первая. Что в имени тебе моём? Контекст
Олег Глазов
(из серии "Рассказы детям о Языке")

Удивительное дело, мы живём в Удмуртии, где по определению в большинстве повсюду должны быть удмурты с собственными их названиями рек и земель, но только это не сововсем так. В смысле, совсем не так! Взять реку перед нами - Чепцу, - она явно названа так не удмуртами, ну нет у них в Языке таких звуков, тем более их комбинаций, чтобы с ними придумать такое название. Или город наш,  - Глазов, - тоже не удмуртское название, что-то он мне, русскоязычному, явно напоминает. А ведь Чепца крупнейшая река у нас в Удмуртии (Каму не считаем, она сбоку),  да и город Глазов сегодня уже крупнейший из наших посёлков (ну тех, что городского типа, - городом он был ещё при коммунистах). 

И так везде, - куда ни глянь, про меж удмуртских названий полно русских, а то ещё и татарских. Всё бы ничего, дело это вполне обычное, почти везде так, - волны миграций за тысячи лет перемешали разные народы, а с ними и их разные названия. Потому редко сегодня можно встретить землю, где бы жил исключительно только один какой-то народ. Но есть тут у нас одно “но”, - среди наших местных названий есть и такие, что ни русские, ни удмурты, ни тем более татары за свои не признают. (На самом деле признавать-то за свои все признают, а вот только доказать, в смысле объяснить их значение, так это никто не может.) Проще говоря, есть названия, за которыми не стоит вообще никакой народ из здесь сегодня живущих, - неуж-то от проходимцев остались? Попробуем разобраться, только следует начинать разбираться не с самого Языка, а с его носителей, людей.

К сожалению, и вы все уже наверно знаете, что все мы смертны, и любой человек однажды умирает. А вот с группой людей (Коллективом) это не совсем так, точнее совсем не так, - группа, она “вечная”, т.е. по собственной воле не умирает никогда (поэтому “вечная” в кавычках, что возможность гибели группы существует всегда). И это утверждение тем основательней, чем многочисленнее сама эта группа. Проблема в том, что если жизнь отдельной формы Жизни это всего-лишь событие (как и её смерть) - у неё могут быть точно определены время и место, - то жизнь группы это уже процесс.

 А процессы мы научились осознавать совсем не так давно, каких-то пятьдесят лет тому назад, и только с появлением Искусственного интеллекта. Потому как сам процесс Осознания собственного нашего Сознания из-за присущих ему ограничений весьма линейный и без помощи Искусственного интеллекта осознавать процессы, которые в большинстве своём отнюдь не линейны (т.е. нелинейны), он попросту не может.

 И вот, когда мы понемногу уже стали понимать, - нет, даже не то, что такое есть процессы вообще, а только ещё лишь то, что они вообще существуют, - как сразу обнаружили, что выражение “динозавры вымерли” вовсе не обязательно значит их поголовную однажды  гибель, - ведь для “вечной” группы это практически невозможно, а потому в природе такая возможность реализуется очень даже нечасто. А гораздо более часто реализуется возможность изменения группы, что собственно с большинством динозавров и произошло. А если вспомнить, что птички это их прямые потомки, то можно сказать, что они по прежнему среди нас, правда очень при этом на предков своих не похожие.

Подобный процесс изменения со временем вещественных форм Жизни сегодня в науке известен как “эволюция”. Только правильно здесь говорить не об очевидных изменениях самой формы, которые безусловно ему сопутствуют, а об изменениях генетической информации, которая по природе своей вещественна, - собственно именно она, её изменения и являются причиной изменения уже самих форм Жизни.  (Зачастую весьма внешне очень похожие, но при этом точно разные, - такие не образуют потомства, потому как участвуют в совершенно разных процессах передачи генетической информации, - формы Жизни следует отличать исключительно только по их (отличной друг от друга)  генетической информации, но никак не по внешнему виду самих этих форм.)

Знания, - это ещё один вид (признаков) информации, по своим свойствам весьма похожий на (признаки) генетической информации. Но, если генетическая информация для нашего Сознания является вещественной, то знания для него совсем невещественны. (Напоминаю для тех, кто забыл, - в Мире нет ничего ни вещественного, ни невещественного, это всего лишь одна из границ,  которые существуют только в нашем Сознании для оптимизации его процесса Осознания.) Знания представляют собой замкнутые циклические процессы, которые хоть и могут существовать вечно, но только не сами по себе, для них обязательно нужны соответствующие носители уже вещественной природы. (Примерно,  как играть в футбол одними невещественными пинками и правилами не получится, им просто неоткуда будет взяться. Для этого как минимум понадобятся ещё и вполне вещественные ноги, и мячик, и головы с их сознаниями.) И такими вещественными носителями невещественных знаний безусловно являются формы Жизни, точнее даже не они целиком, а только те их части, которые сегодня мы выделяем у них как сознания.

 Кстати, (признаки) информации, которые использует Искусственный интеллект, в отличии от циклических процессов знаний, которые использует Сознание, знаниями не являюся. Это видно уже из того, что вы запросто можете отключить компьютер, а после включения он будет работать абсолютно так,  как и прежде. А вот у предварительно убитой (”отключенной”) формы Жизни, даже если вам потом и удастся восстановить все её жизненные функции, запустить циклические процессы знаний (восстановить невещественную структуру Сознания) вновь в том виде, что они до этого там были, уже не получится никогда,  - невещественная структура знаний Сознания вместе с “отключением” (убийством) Сознания перестаёт существовать. Или, в противном случае, это будет уже не убийство Сознания, а нечто другое. Впрочем тема эта большая, а потому не здесь и не сейчас.

А здесь и сейчас вам надо понимать, что Язык, это средство удержания знаний в Коллективном сознании. Коллективное сознание так запросто не “отключить”, как любого из его членов, потому как носителем его является “вечная” группа, и это своё  свойство -“вечность” - она сообщает и ему, Коллективному сознанию, а через него Языку, который  таким образом становится тоже “вечным”.  И эта самая “вечность” позволяет Языку со временем тоже изменяться (детализироваться), - примерно так, как это делает эволюция с (признаками) генетической информации, и что мы можем воочию наблюдать через соответствующие изменения в вещественных формах Жизни. Причём и эволюция, и изменения Языка как процессы обладают абсолютно одинаковыми свойствами, потому как всё это проявления одного и того же фундаментального закона нашего Мира, а именно постоянно растущего при определённых условиях (ограничениях) количества в нём изменений. (Помнится,  Томас Кун этому свойству нашего Мира предпочитал термин “коммулятивность”.)

Ещё раз: и эволюция, и изменения Языка, - всё это проявления  фундаментального процесса, а именно Детализации, который и есть суть нашего Мира. А если чем-то они меж собой и отличаются, так только своими свойствами относительно нашего Сознания (вещественные/невещественные), посредством которых они взаимодействуют с другими процессами. Проще говоря, одновременно с изменением самих форм жизни происходит изменение и Коллектива, который эти формы жизни образуют, и Языка на котором они про меж собой  в нём говорят. При этом надо понимать, что изменение невещественных знаний из-за особенностей их природы (циклы с их участием происходят с гораздо большей скоростью) происходит несравнимо быстрее, чем изменение (признаков) вещественной генетической информации.

И ещё, почему я собственно не склонен использовать термин Томаса Куна “коммулятивность”, - процесс детализации зависит от направления изменения количественных размеров самой среды,  в которой он происходит. Потому как среда в свою очередь сама участвует в гораздо более глобальных процессах детализаций, но уже как их компонент. А это значит, что в них она через изменение действующих в ней ограничений тоже меняется (детализируется), причём только по двум вообще возможным направлениям - или её количественные размеры растут (прогрессирует), или её количественные размеры уменьшаются (регрессирует). Т.е. “коммулятивность” (прогресс) это всего лишь одно из двух возможных направлений процесса детализации, - в Истории же среды, какой является наша Земля, мы сегодня находим периоды и прогресса, и регресса.

(Отсутствие изменений не есть признак стабильности, как любит утверждать “учёный” Путин, - для любого процесса детализации это всего лишь обычное состояние “смерти” между сменой его направлений. А то, что изменение направления однажды будет, так это обязательно, вопрос только “когда и какой ценой?”  А потому,  прошу вас, оставьте шанс вам и вашим детям, не голосуйте за поправки к Конституции.  Не поддерживаете подонков, которые уже превратили эту страну в ничто, а теперь только и думают как растоптать то, что от неё осталось, уже совершенно. Чтобы, -  не дай бог! - у кого-нибудь не появилась потом соответствующая мотивация заставить однажды ответить за все совершённые преступления эту властную мразь. И да, учите дураков, основу подлости этого Мира, только так здравый смысл победит. Помните, сегодня на кону уже судьба не отдельных каких-то людей, а всего человечества! ) - простите, дети, опять не удержался, так это я не вам, а вашим родителям.

(В данной статье не то, что не рассматриваются возможные ограничения процесса Детализации, - она не для этого, - но не рассматривается  даже сама возможность вообще их существования, настолько это всеобъемлющий вопрос. Вот в чём я уверен абсолютно, так это в том, что если даже такие и есть, то осознать их нашим Сознанием с его ограниченными возможностями  нам никогда уже не получится.  А потому, - радуйтесь, убогие, - куда ж мы без вашего бога? В смысле без механизма веры. )
 

 Ещё раз, понятие “вымерли” применительно к формам жизни значит, что их генетическая информация, носителями которой они являются, в процессе детализации (эволюции) изменилась сама и изменила соответствующие формы жизни настолько, что в структуре знаний нашего Сознания формы “до” изменения и формы “после” изменения не могут быть уже восприняты нашим Сознанием чем-то одним и тем же, - не хватает соответствующих знаний нашему Сознанию и связей между ними. Отсюда и заключение, что таким образом форма “до” безусловно исчезла, т.е. вымерла. Но стоит только задуматься, - “а откуда тогда возникла форма “после”?“, - как в результате кропотливой работы бывает вполне возможно иногда обнаружить между ними пусть и неочевидную, но весьма конкретную связь.

Язык, как способ (процесс) удержания невещественной информации - знаний - по своим свойствам очень напоминает способ (процесс) удержания вещественной информации - генетической. Но при этом Язык (как совокупность знаний), в отличии от генетической информации, весьма опосредованно связан  со своими носителями - с формами Жизни, - тем более такими (с развитыми сознаниями), какими являются формы Жизни “человек”. Так,  можно запросто по внешнему виду отличить генетического китайца от генетического индейца, или  генетического европейца, а вот на слух это сделать совсем невозможно.Тем более, если родным языком для генетического китайца будет - удмуртский, генетического индейца - чукотский, а генетического европейца - японский. Объясняется это тем, что вещественная структура сознаний у генетически разных (рас, например) форм  “человек” похоже не так сильно отличается, как может отличаться невещественная структура знаний самих этих сознаний, даже если они и принадлежат очень генетически похожим (близнецам, например) по форме Жизни людям.

И, коль скоро уж мы заговорили о невещественной структуре знаний в Сознании, самое время уточнить, а что есть Язык вообще:

 Язык, - это совокупность знаний, обладающая собственной структурой, и посредством которого возможно получать и удерживать вообще уже все знания существующие в данном Коллективном сознании.   

Структурной еденицей Языка является слово. Причём не просто слово, а слово со значением. Проще говоря, знания только звучания слова совсем недостаточно, чтобы тому входить в структуру Языка, необходимо в Сознании задать с ним  ещё и соответствие с тем или иным знанием. А вот знание соответствия между знанием звучания и каким-либо знанием ещё, и будет тем самым знанием  слова со значением, которое уже вполне возможно использовать в Языке. Т.е. то самое какое-либо знание, которое соответствует знанию звучания слова, и будет значением этого слова в языке.  А “язык” здесь потому с маленькой буквы, что в результате детализации Языка возникают разные языки, которые в том числе потому разные, что одним и тем же значениям в них соответствуют уже совершенно разные звучания.

Возможности Языка ограничены возможностями Сознания, а оно отнюдь не способно удерживать все знания, что есть в Коллективном сознании, - получить, да, но только не сохранять их все, слишком несопоставимы у них ограничения и возможности. Отсюда и процесс детализация индивидуальных сознаний одновременно с процессом формирования Языка. (Проще говоря, мастеров на все руки с тех пор, как появился Язык, уже нет. А есть мастера своего дела, - только так и никак иначе возможно освоить само это дело в совершенстве. А что до всех дел, так для того и есть Коллектив, в нём-то уже всяких можно найти мастеров.)
 
Ограниченность нашего Сознания обнаруживается и в количестве букв, которые сегодня используются в разных языках, - их может быть от двадцати до полусотни. (А если рассматривать именно звуки, то и того меньше, - так в русском языке буквам “е”, “ё”, “ю”, “я” соответствуют пары звуков йэ, йо, йу, йа, а это значит, что самих звуков в русском языке как минимум на четыре меньше, чем букв.) При этом, с точки зрения математики, вполне возможно ожидать, что передача одного и того же количества одной и той же информации (знаний) посредством разных языков потребует использования и разного количества их букв (звуков). Сегодня мы ещё настолько плохо представляем себе саму структуру значений слов (хотя бы уже потому, что лингвистики не только не представляют саму такую структуру, но даже не представляют сам факт её существования, - скажите, а кем тогда кроме них ей ещё заниматься?), что сами плохо представляем, что мы таким образом вообще передаём.  Хотя, мы можем вполне утверждать, что тот же английский язык, наверно, процентов на пятнадцать “информативнее” русского языка, потому как одна и та же информация на практике потребует для передачи процентов на 15-16 большего количества русских букв, чем английских. А “информативнее” здесь потому в кавычках, что сегодня мы не имеем ни малейшего понятия, что это такое - “информативнее”. Потому как на самом деле в информации на русском языке может быть много такого, чего нет и быть не может в той же информации на английском языке. (Проще говоря, перевести текст с одного языка на другой с абсолютной точностью первоначальных его значений невозможно, всегда возникнут отличия. Единственный выход - контекст, -  чем он больше, тем однозначнее связи у переводимых слов и их значений. Отсюда “золотое” правило всех переводчиков: “Слово вне контекста не переводится”. Иногда, чтобы перевести одно только слово в каком нибудь  языке, в другом для этого может понадобиться их уже несколько, и наоборот.)

Кстати, об ограниченности нашего Сознания свидетельствуют в том числе и наши жалкие (по сравнению с Искусственным интеллектом)  возможности в устном счёте, и небольшое количество слов обычно используемых нами в предложениях, и вообще небольшое количество самих слов, реально используемых в языке (примерно 5-6 тысяч, - ведь знать, это ещё совсем не значит использовать) и т.д.  Обидно за нас, какая судьба нас, таких убогих, - т.е. крепко подсевших на механизм веры, -  ждёт? Впрочем, я отвлёкся, - продолжаем.

Но, если разных звуков, что используются в одном каком-то языке не бывает более полусотни, то во всех языках разных звуков вместе наберётся всяко несколько сотен. И здесь ещё один “камешек” в огород лингвистиков, - сегодня уже два  десятка лет с тех самых пор, как Искусственный интеллект может запросто  построить нам частотную графическую составляющую для любого звука. Но только я чего-то не слышал, чтоб на её основе кем-нибудь из лингвистиков была построена соответствующая классификация вообще всех возможных для формы Жизни “человек” звуков. А ведь это сегодня уже вполне выполнимая задача,  потому как графическая составляющая звука никакая не невещественная (в отличии от самого звука) для какой это было бы в принципе невозможно, а именно, что  вещественная. Так, почему? Ведь без этого знания серьёзно говорить о структуре значения того или иного слова просто невозможно. Чтобы понять это, приведу простой пример...

Сегодня повсеместно (буквально - по всему Миру) живут куры, а с ними и их петухи. Петухи какие-никакие знания посредством собственных звуков время от времени своим курам передают. И сами знания, и звуки посредством которых они их передают у всех кур в этом Мире практически не отличаются. А вот, если эти куриные звуки попытаться ретранслировать посредством  разных языков, то вдруг окажется, что звучат они в этих самых разных языках тоже совершенно по разному. Потому как эти языки ещё и потому разные, что часть звуков у них тоже разная. А отсюда не факт, что звуковые составляюще “слов” петуха обязательно есть и у людей тоже.  Потому, если послушать разноязыких хозяев петухов, то может показаться, что “говорят” у них петухи точно по разному. Но, ничего подобного! - это языки у людей разные, а сами петухи “говорят” везде почти (акцент, он появился ещё раньше, чем сам Язык, а потому, - куда нам без него?)  одинаково.

А теперь представьте, что примерно таким же образом (посредством ретрансляции) знание некого признака действительности, которого нет в каком-то языке, попадает туда из другого языка вместе со знанием его звучания, - так обычно бывает с именами собственными.  Самое простое для этого языка,-  ничего нового заново не изобретать, а заимствовать одновременно и знание признака действительности (значение), и знание его звучания, - т.е. целиком слово со значением (или сразу несколько слов вместе, - “аврал” = “over all”, например). Но так возможно, если только необходимые звуки составляющие соответственное звучание присутствуют в обоих этих языках. А если нет? Вот если нет, то приходится взамен отсутствующих в одном языке звуков подставлять в другом языке очень на них похожие, а это и есть один из способов детализации звучания в Языке при исходном одинаковом изначальном значении. Так вот, зная особенности ретрансляции звуков из одного языка в другой, по многочисленным примерам, - вообще всем, что в них присутствуют, - можно безусловно восстановить и часть истории развития любого языка и его носителей в том числе.

И ещё... Знания признаков в Коллективном сознании накапливались постепенно, - сначала  их было немного, потом всё больше и больше. А это значит, что в соответствие им сначала было достаточно задавать звучания только отдельных звуков, - процессы всегда избегают ненужных излишеств, -  а потом, когда все существовавшие на тот момент в языке звуки таким образом были исчерпаны,  придумать соответствующее правило (знание признака сознания) и использовать  их комбинации, а потом уже и комбинации их комбинаций, и т.д. Или же придумать очередной новый звук для собственного языка, и так до полного исчерпания возможностей самого Сознания. Другими словами, слова при этом процессе только увеличиваются в своей звуковой “длине”, и никак иначе (не уменьшаются).

Реальное же уменьшение звуковых “длин” некоторых слов впервые случилось в Языке только с появлением в соответствующих этим словам языках мыслительного инструмента “письменность”, - постепенно (по мере накопления знаний) в них менялись одновременно и мыслительные инструменты “письменность”, и сами языки. А всё потому, что говорить и писать, это совсем не одно и то же, - писать гораздо труднее (а тогда ещё и сильно дорого). Добавьте к этому ещё и постоянно возникавшие при чтении текстов многозначности (чего в Языке стараются избегать, а иначе тогда им  просто будет невозможно пользоваться), что было следствием несовершенства в том числе самого мыслительного инструмента “письменность”. Подобное происходило или из-за отсутствия в нём гласных, или из-за отсутствия пробелов между словами, или из-за отсутствия того и другого одновременно, и т.д. и т.п..  Ведь, если при мыслительном инструменте “речь” нам в разговоре сильно помогают мимические и жестовые составляющие слов, то только не в случае мыслительного инструмента “письменность”, их в нём просто быть не может. Отсюда и те движущие силы, которые и вели к одновременному изменению и инструмента “письменность”, и самого Языка. (А потому рассуждения М.А. Карстена о возможной аспирации в некоторых удмуртских словах, это всего лишь обычная глупость, не имеющая никакой научной основы, - вотяки никогда не имели собственной письменности, чтобы посредством её производить аспирацию в словах собственных языков. Удмуртский язык (как один из вотских) очень древний (синоним “примитивный”), а, значит, и слова в нём изначально были не так длинны, чтобы их ещё зачем-то специально потом “урезать”. )

И ещё об одном следствии из законов развития Языка, знание о нем нам потом обязательно ещё пригодится. Из того, как развивается Язык, следует, что не все звуки появились в нём сразу, - были такие, что появились в нём раньше, а были и такие, что появились в нем позже. Узнать это можно на основе частотного анализа языка, - те звуки, что появились в языке раньше, участвуют в образовании гораздо большего в нём количества слов, а значит и встречаются в нём гораздо чаще, чем те, что появились позже их. Т.е. достаточно будет подсчитать в неком (достаточно большом) куске текста количество какого нибудь звука (буквы) и разделить это число на общее количество в нём звуков (букв), чтобы таким образом получить для этого звука его значение частоты в данном языке. (Это очень сильно упрощённая схема, на самом деле там всё гораздо сложнее, но даже и она даёт вполне приемлемый по точности результат, возможный к использованию в последующих рассуждениях.) Так мы обнаружим, что во всех языках самыми распространёнными (из согласных)  будут звуки  “т”,  “н”, “с”, - и именно в этой последовательности. Для английского языка, например, это будет: F “т” (англ.) = 976;  F “н” (англ.) = 712;  F “с” (англ.) = 631. А для русского: F “т” (русс.) = 659;  F “н” (русс.) = 607;  F “с” (русс.) = 545. (Я рассчитываю значения частот как количество одинаковых звуков в тексте из 10 000 звуков. Т. е. сумма частот всех вообще звуков в любом языке, что в нём есть, так всегда будет равна 10 000, - очень удобно. В данном случае вычисления частот звуков русского языка выполнены на основе текста рассказа И.С.Тургенева “Степь” в современном его изложении.)

Неужели, это лишний же раз доказывает, что все языки произошли из одного какого-то древнего языка? Конечно же нет! - огромное заблуждение огромной же части современных лингвистиков. Потому как уже сама возможность существования подобных ограничений (возникновение Языка в неком едином месте, или, по другому, из одного древнего языка) накладывает на сам этот процесс такие ограничения, что делает его практически маловероятным. (Впрочем,  случайность, - она существует всегда.)

Из одинакового порядка частотной последовательности для одинаковых звуков в разных языках следуют лишь только вполне очевидные выводы для результатов процесса детализации форм Жизни “человек”. Из которых в свою очередь следует, что Сознание человека (его вещественная составляющая), как и его речевой аппарат изменялись (детализировались) у формы Жизни “человек”  везде одинаково, независимо от его места тогдашнего жительства. Я полагаю, что Язык начал детализироваться ещё тогда, когда человек собственно и не был совсем человеком. (Впрочем, всё это вопрос границ, а потому сейчас опускаем его.) Было бы куда более странным, если бы некая форма Жизни “человек”, в каком либо месте, начала вдруг формировать свой собственный язык основываясь на звуках отличных, чем это было у всех остальных тогда существовавших форм Жизни “человек”. Ведь в таком случае нам бы пришлось признать, что это уже никакая не форма Жизни “человек”, а, например, форма Жизни “марсианин”.

Всё это прекрасно видно на примере детализации русского языка. Так за сравнительно большими интервалами значений частот у первых трёх согласных звуков, - примерно пятьдесят пунктов (носителям требовалось время, чтобы звук задействовать в своём языке по полной, - т.е. дать соответствия между ним и всеми с ним возможными комбинациями других звуков существовавших уже в языке с появляющимися  все новыми знаниями признаков, - прежде, чем вводить в язык ещё и новый звук, а интервалы сей факт своим наличием лишь только отражают), - практически без интервала идёт звук “в”, - F “в” (русс.) = 531. (В случае других массивов текста - у нас здесь сейчас “Степь” И.С. Тургенева - значения частот звуков “в” и “с” в русском языке частенько вообще совпадают.) То же самое для следующих после них звуков русского языка:  F“л”(русс.) = 439 и F"р” (русс.) =433. Всё это говорит о том, что эти звуки возникли в русском языке как результат детализации других звуков - “(св)” и “(рл)”, которые существовали ещё до них и вместо них. Т.е. если эти звуки однажды и возникли, то только одновременно друг с другом, отсюда и частота у них в Языке одинаковая. И тому есть соответствующие доказательства.

Так, например, звуки “с” и “в” в русском языке возникли как результат детализации звука “(св)”, значением которого было питьё с поверхности (воды) и вообще всего того, что с водой было связано. Интересно, что после детализации в древнем языке этого звука на два, некоторые народы (алтайские) предпочли продолжать использовать для называния воды звук “с” - су. А другие (финно-угорские и большинство сегодняшних европейских) “в” - ву, ва, во. Кстати, этот звук и до сих пор существует в русском языке, в своём первозданном виде и в самом том слове, что звук и обозначает, - ““(св)”ук” = “звук”. Сравните: пук,тук, жук, - всё это соответствующие “уки” (”п”, “т”, “ж”} , или, по сегодняшнему,  “звуки”. Но, если с ними все понятно, - кто их издавал и как, - то только не с последним “(св)”, необходимо пояснить.

Звуки “п”, “т” и “ж” издавались кем угодно и чем угодно, но только не через использование горла (части речевого аппарата) человека. “(св)”ук - (звук) - издавался же именно человеком через горло при питьё воды с поверхности. Потому именно у этого ука “(св)”  и было тогда то самое значение [звука, что издавал человек]. Позднее оно конечно расширилось и стало значить вообще любой звук, что мы слышим. Но то самое первоначальное значение ука “(св)” мы запросто обнаруживаем в слове “(св)”ать = “звать”, - если кто и может звать, то делать он это будет исключительно с помощью горла. А такое поведение характерно именно для человека и очень редко даже для развитых (с развитым Сознанием) животных.
 
Мы и сегодня можем услышать, как на самом деле звучал тогда этот звук. Для этого достаточно имитировать губами процесс питья с поверхности. Как, каким образом человек потом стал образовывать соответствия между ним и знаниями признаков, и зачем однажды ему таки понадобилось детализировать сам этот звук, -  это отдельная и очень большая тема, а потому не здесь. Здесь я привёл этот пример лишь для того, чтобы вы лучше понимали процесс детализации Языка.

Анализ звуковых частот помогает раскрыть многие “тайны” Языка. Так из почти абсолютной схожести способов произнесения звуков “н” и “м” мы можем утверждать, что поначалу это безусловно был один и тот же звук в русском языке - “(нм)”. А из разности их частот в русском языке - F “н” (русс.) = 607 и F “м” (русс.) =314 - следует, что звук “м” возник гораздо позже звука “н” и вовсе не по схеме детализации звука “(св)”. Можно было бы сказать, что звук “м” “выделился” из звука “(нм)”, а то, что потом от него осталось, это и есть сегодняшний звук “н”. Только на самом деле звук “(нм)” никак и никогда не менялся, просто однажды из “неправильного” его произношения возник уже абсолютно новый звук “м”. Из знания этого факта в свою очередь много чего ещё следует. Так, например, абсолютно точно теперь  мы можем утверждать, что значение категории отрицания в русском языке (”нет”)  возникло задолго до появления в нём значения категории принадлежности (”мой”). (А по “длине” интервала между ними даже рассчитать, когда это примерно произошло.) А уже из этого факта мы сможем узнать ещё много чего из особенностей жизни самих носителей русского языка в то время. И т. д., и т. п.. Впрочем, тема это большая, а потому тоже не здесь.

Но полагаться только на знания частот звуков в Языке совсем не стоит, использование только их одних запросто приведёт нас к ошибке. В науке вообще так, - для доказательства того или иного утверждения одного способа вовсе ещё не достаточно, обязательно необходимы ещё и другие способы. В случае Языка это может быть в том числе и знание Истории Языка.

Так, из значений частот F “т”(русс.)=659 и F “д”(русс.) =335 следует, что звук д появился в русском языке из звука “(тд)” возможно по очень похожей схеме, что и звук “м” из “(нм)”. И, причём, гораздо позже, чем появился сам звук “т”. Но ведь всё было с точностью до наоборот, и мы это знаем!  Ведь это следует из знания Истории самого русского языка, - первым безусловно в нём появился звук “д”, а уже затем из него детализировался звук “т”. И тому есть огромное множество доказательств. Но, опять же, тема эта очень огромная и интересная, а потому не здесь.

А здесь и сейчас, дети,  я лишь подведу итог моего вам рассказа. В Языке всё  не так просто, потому как звучания слов в нем очень относительны. Абсолютны лишь только их значения, т. е. знания признаков  (действительности и сознания). Потому лингвистики с их формами слов, с их оболочками слов, и прочей мишурой напоминают мне пассажиров поездов (причём разных), которые из окон своих вагонов пытаются определить скорости проезжающих мимо машин.  Не получится у них так однозначно определить эти скорости никогда, - нету для того необходимой “точки опоры”, о которой в своё время мечтал ещё Архимед.


И ещё, уверен, вы частенько ( и я в том числе, - чего греха таить?)  используете понятие “русский язык”. А ведь его нет. В смысле нет  определенного для него значения. Но это вовсе не только его беда, а и вообще беда всех “живых” языков. Любые попытки задать им более-менее четкие границы сразу обречены на неудачу, потому как язык, это процесс. Что же в таком случае нам делать? Вот, чтобы не остаться непонятным (или плохо понятым, что, в принципе,  одно и то же), предлагаю вам следующую аналогию:
- представьте, что вы маленький муравей, который сидит в лесу (лес, это Язык), на самом краешке какой-то  веточки с одними только листьями (словами). Так вот, и сама эта веточка, и весь путь (следующие ветки с листьями, по которым этот путь лежит), который муравей проделает от её краешка и до земли, это и будет “русский язык”. Проблема в том, что и ветви, и стволы на его пути будут часто переплетаться и даже сростаться, а на самих этих ветках постоянно будут растут листья, а некоторые в то же время ещё и опадать! Хуже, на наши ветки (по которым идёт наш путь) постоянно будут падать чужие листья с чужих же веток и там оставаться!   Но, даже в этом случае, зная все возможные для муравья пути (структуру русского языка), и зная все опавшие листья и места, откуда они опали, и сломанные ветки, и т.д., с помощью Искусственного интеллекта у нас сегодня есть уже все шансы более-менее точно определить, что такое есть “русский язык”. И ничего при этом страшного нет в том, что некоторые части (ветки)  русского языка таким образом будет одновременно являться частями и других языков, потому как это и есть одно из основных свойств самого Языка.

Следующая тема “Адам”, примерно через три километра.