Книга первая. Что в имени тебе моём? Адам копия

Книга первая. Что в имени тебе моём? Адам
Олег Глазов
(рассказы детям о Языке)

Адам, - так называют деревню недалеко от горы Солдырь. Что интересно, ни сами удмурты, ни русские, ни кто либо ещё из в ней живущих не представляет, что это название вообще значит. Удмурты и татары связывают это название  с существующими у них в языках и похожими друг на друга по значениям (но только не по звучаниям!) словами “адями” (удм.) - [человек] и “ад;м” (вообще тюрк., а и татар. в том числе) - [человек]. Русскоязычные же,  обычно в шутку, предполагают, что так деревня была названа в честь первого человека на Земле (согласно Библии), а именно Адама, который, вполне возможно, в ней и появился. Что ж, пусть и шуточная, но тоже версия, а потому и она заслуживает нашего рассмотрения, с неё и начнем...

Имена у людей появились не сразу, сначала у них появились клички, или, по другому, прозвища. А “прозвища” потому, что кличку человек давал не сам себе, ему её давали окружавшие его люди. Чтобы понять, зачем вообще появились клички и имена, рассмотрим структуру значений и тех, и других.

Структура значений клички (у человека) отличается от структуры значений  других слов наличием в ней связи со знанием конкретного человека. За её основу обычно берётся слово, которое обозначает (имеет связь со знанием) или некий человеческий (возможный у человека) признак, - без разницы, действительности он или сознания, - или слово, в структуре значений которого есть знания человеческих признаков.

 Необходимость дать человеку кличку следует из условия существования Коллектива, - Коллектива не будет, если его члены не будут в нём индивидуализированы (в противном случае это будет уже совсем не Коллектив). И наоборот, - если кто-то в Коллективе не индивидуализирован, тот,  значит, им (его частью) и не является. Например рыбий косяк, или пчелинная семья, или и т.д.,  они хоть и живут вместе,  но  Коллективом при этом отнюдь не являются.

 А теперь то же самое, но по простому.  В основе клички обычно лежит какой-то человеческий признак, причём неважно, действительности он, - Трёхпалый, Косой, Рыжий, и т.д., - или сознания, - Грозный, Храбрый, Благочестивый, и т.д. И уж тем более вещественный  он или невещественный. Впрочем, вместо знания самого человеческого признака для клички может использоваться и какое-нибудь  другое знание, в котором знания этих человеческих признака тоже сушествуют: Змей, Хомяк, Нож, Сыкло, Огонь, Роза, Пупок, Цветочек, Рыбка, Киса, Птеньчик, Шнырь и т.д.. Предпочтительней именно те знания, что могут в себе объединять сразу по нескольку признаков, потому как только так можно ещё больше уточнить значение самой клички. (На самом деле человеческих признаков не так уж и много, чтобы какой-нибудь из них не существовал одновременно у нескольких членов даже небольшого Коллектива. А вот их комбинации, естественно (и это нам подтверждает математика), будут встречаться в нём гораздо реже.  Потому как необходимым условием, по которому подбирается соответствующий признак (или их комбинация) для клички, является их на тот момент уникальность в Коллективе. Само это условие  диктуется требованием языка к словам вообще, -   в одном контексте, у одного слова  не должно быть больше одного значения.  А в случае клички, контекстом для нее является сам Коллектив, в котором она используется. (Согласитесь, трудно, а то и вообще невозможно, будет использовать кличку “Толстый” в компании, где толстыми является большинство.)
 
Это же условие (однозначности) накладывает ограничение и на сам контекст (напоминаю, в нашем случае это Коллектив), - он не может быть слишком большой. Потому, если клички и существуют, то в очень небольших Коллективах: компаниях, семьях, классах, бригадах и т.д.. Именно требование однозначности к кличке позволяет использовать в ней не только человеческие признаки и слова,  в которых они безусловно присутствуют, но и вообще что-нибудь невообразимое, чего ни у кого нет и быть не может. А что до человеческих признаков, так это к Коллективу, точнее к Коллективному сознанию, - с ними ему так проще удерживать (помнить) сами клички и кому они принадлежат.

Таким образом,

- кличка у человека, зто знание связи (соответствия) знания человека (как признака) с другим знанием, которое способно обеспечить самой такой связи необходимую однозначность в данном контексте.

Проще говоря, - сушествование у некого человека клички в Коллективе значит существование у всех других членов Коллектива в Коллективном сознании знания связи в структуре значений “слова” используемого как кличка с этим неким человеком. (Напоминаю, “слово” в Языке, это всего-лишь знание некого  в нём объединения звуков. А слово в Языке, это знание в нём связи (соответствия) знания объединения звуков (“слова”) со знаниями признаков, которые и являются таким образом его значениями.) Потому, когда это слово звучит в Коллективе, в контексте соответствующем значению именно связи его с человеком, то всем в этом Коллективе сразу становится ясно, что речь таким образом идёт о самом этом человеке.

(Надеюсь, пусть только схему, но объяснил. Чувствуете, как трудно посредством линейного мыслительного инструмента “письменность” (”речь”) обьяснять структуру (даже не её саму, а только её схему) значений очень простенького, по сравнению с другими,  слова (в нашем случае это “кличка”)? И понимать её в таком виде тоже никак не легче.  А это все потому, что в отличии от “письменности”, или “речи”, которые целиком и полностью “заточены” под наш (нашего Сознания)  абсолютно линейный процесс Осознания, структура значений у слов в Языке совсем не линейная, а нелинейная. Здесь гораздо лучше бы подошли соответствующие схемы, только где в столь дремучем “лесу”, каким сегодня представляют нам  Язык лингвистики, их возьмёшь? Впрочем, я отвлёкся, продолжаем.)

Структура значений  имени возникает как дальнейшее развитие структуры значений клички. Из одного только этого факта уже становится ясно, что имя возникает гораздо позже, чем кличка, и тому были причины. Если кличка возникает как необходимость через индивидуализацию отдельных человеков создать из них Коллектив (собственно это и был один из первых процессов детализации Коллектива), то имя возникает как необходимость наиболее эффективно удерживать в Коллективе знания, - чем больше в Коллективе знаний, тем он сильнее (жизнеспособнее, успешнее и т. д.), - согласитесь, только поэтому второе не могло появиться без первого, поясню... .

У человека постоянно накапливались знания (почему так? - тема эта столь же огромна, сколь и интересна, а потому не здесь, - здесь само утверждение возьмите на веру), их требовалось сохранять. Если с невещественными знаниями всё  было более менее понятно, - знай увеличивай Коллектив через увеличение в нём количества членов, а с ним, таким образом и возможности Коллективного сознания по сохранению в нём невещественных знаний, - то только не с вещественными, - как их сохранять не знал никто. (Напоминаю, - вещественные признаки действительности (искусственные тем более), это тоже есть знания, но уже в вещественном их виде.)

Нет, как раз сами-то вещественные знания  прекрасно сохранялись, настолько прекрасно, что существовали гораздо дольше самого человека. А в этом и была проблема, - стоило человеку умереть, как сразу тогда за все его вещественные знания начиналась борьба (впрочем, как это происходит и сегодня, - человек не сильно изменился за всё это время). Ничего хорошего, конечно, самому Коллективу это не сулило. Мало того, что в этой борьбе Коллектив рисковал сильно уменьшиться, но он вообще мог так потерять и сами эти вещественные знания, из-за которых весь этот сыр-бор и начинался. Всё так и было до тех пор, пока человек не придумал, как избежать этого, - он придумал  себе имя.

Сделал он это так: в структуру значений клички человек внёс одно небольшое, но очень существенное изменение. Точнее даже не изменение, а скорее  уточнение. В структуре значений клички есть связь (соответствие) со знанием “человек”, а это значит, что именно этот человек таким образом и является носителем клички. Потому, стоило этому  человеку умереть, как вместе с ним “умирала” и кличка. Нет, само знание признака (а тем более сам признак), из которого в том числе эта кличка состояла, конечно же никуда не исчезало, - оно как было в языке, так в нём и оставалось, но только уже никакой не кличкой (или не в составе клички), а просто словом, - нет человека, нет и клички.

Так вот, вместо знания признака “человек”, который очень даже смертен (сравнительно недолго существует), в структуре значений клички человек стал использовать знание соответствующего процесса, который в отличии от человека уже потому “вечный”, что процесс, - а это и была структура уже не клички, но имени. Это, в свою очередь, не могло не отразиться на судьбе клички и имени в языке. Так, за счёт связи со смертным человеком, кличка (и её значение, и её звуковая составляющая) постоянно изменяется вместе с самим языком. А за счёт связи с “вечным” процессом, у имени относительно языка изменяется только его значение, - меняется процесс в значении, а с ним и оно само, - звуковая же составляющая не изменяется вообще, - ну не может меняться “вечное” относительно “вечного”! (При этом мы, конечно, учитываем смену звучания имени при ретрансляции из одного языка в другой, как и вообще любого слова. Но, будучи однажды уже в какой-то язык ретранслированным,  имя в нём больше не изменится никогда.)  (“Вечность” же Языка, для тех, кто забыл,  заключается в его изменениях (детализациях), - однажды случившись, они уже остаются в нём навсегда. И, даже если мы ими не пользуемся, это вовсе не значит, что в Языке их нет.)

(Кстати, о том, что значение у имени наверняка изменяется, мы можем судить по судьбе библейских “долгожителей”, - самые первые святые (и не только) согласно Библии жили сотни лет. Что говорит о том, что в самом начале, когда человек только придумал имя, оно в своём значении больше соответствовало значению сегодняшнего титула передаваемого по наследству. И тоже из Библии мы узнаём, что со временем “долгожителей” не стало, что в свою очередь и  говорит о том, что значение имени стало к тому времени гораздо более соответствовать его сегодняшнему варианту, чем это было в начале.)

Пожалуй достаточно, - ведь это всё, дети, я рассказал вам с одной единственной целью, которую вы несомненно должны были уже понять:

- если “Адам” это имя, то никакого собственного значения у него больше быть не может, кроме того знания, которому оно в действительности и соответствует. (Такие слова, которые в языке соответствуют одному какому-то в нём знанию, называют “имя собственное”. Да, и не путайте знание со значением, - значение может состоять из множества связанных знаний, но никак не наоборот.)

А  в действительности, в нашем случае, оно соответствует деревне, - тогда причём здесь юноша Адам? Ведь, если оно будет соответствовать ещё и ему, то это только значит, что “Адам” в нашем языке вовсе и никакое не имя собственное, что и требовалось доказать. (Напоминаю, что имя собственное в языке уже потому собственное, что имеет в своей структуре значений связь (соответствие) только с одним каким-то знанием, и она ни в каких значениях в этом языке больше не используется.)

Таким образом правильней будет рассматривать структуру значений слова “Адам”, не как у имени собственного, а как у обычного слова, потому как у него может быть связь и с деревней, и с человеком. Но даже в случае связи с человеком это вовсе не имя, а только если кличка. (Напоминаю, я сейчас о русском языке, - а вы что подумали?) Это значит, что структура значений у этого слова не такая простая, как если бы это было имя собственное, - связей в ней гораздо больше, чем одна.

(Кстати, - и вы наверно это уже почувствовали, - насколько трудна посредством  линейных мыслительных инструментов (“речи” и “письменности”) была формулировка последних утверждений. Тем более трудным было их осознание посредством линейного же процесса Осознания. А ведь всё  потому, что сама структура значений слова совсем даже не линейна. Здесь бы хотя бы графики, но вот чёто нету пока, так вы уж простите. Впрочем, продолжим... )

С одной стороны кажется, что понять структуру значений слова “адам” вряд ли будет особенно сложно, - слово, безусловно, древнее. А это значит, что вообще  значений, когда оно возникло,  было немного.  Но, с другой стороны, и не очень то древнее, потому как состоит оно уже из двух значащих звуков (сутей), - [М] и [Д]. (Сути потому значащие звуки и состоят только из согласных букв, что особенности их произношения задавали им их собственные структуры, - условие необходимое, чтобы потом так с ними задавать соответствовия уже с другими структурам в Языке (Сознании). Гласные звуки ничего такого (структуры) не имеют и иметь не могут, а потому, если и значат (имеют связь в Языке), то только с признаками сознания, у которых самих собственной структуры тоже нет.) Ну, что, начнём, пожалуй? И начнём мы с сути [Д].


Суть [Д] безусловно была первой сутью в Языке, это следует из частотного анализа вообще всех языков, там она всегда первая. Только из этого вовсе ещё не следует, что всё языки произошли от некого одного древнего языка. Просто изменялся человек везде одинаково, а с ним и одинаково менялся его речевой аппарат. А потому и первый значащий звук, который он смог этим аппаратом произнести у всех тоже был [Д]. И, если мы рассматриваем появление кличек, как результат окончания процесса индивидуализации отдельных сознаний в Коллективном сознании, то появление сути [Д] было ещё только его началом. Потому как все человеки хоть уже и умели  произносить звук [Д], то делали они это очень по разному. Именно из-за разности произношения [Д] в разных Коллективах, оказалось возможным использовать её  именно для обозначения самих Коллективов. (Можно сказать, что это был этакий процесс индивидуализации самих коллективов среди Коллектива коллективов.) Отсюда и значение сути [Д] - [Коллектив]. А сним и все те значения со знаниями, что тогда уже были. (Скажу честно, было тогда их очень немного.)

(Там интересный момент, - при необходимости человеку подтвердить принадлежность к тому или иному коллективу, ему необходимо было произнести суть [Д]. А уже от того, как он это делал, другие человеки принимали решение, свой он или нет. Более того, даже если он для них своим и не был, то по особенностям его произношения они могли однозначно определить, откуда он сам вообще. Согласитесь, очень удобный способ для древних людей. Т. е. само значение сути [Д] у всех было одно, а вот звучание уже разное. А ведь это,похоже, и была одна из первых детализаций звуковой составляющей в формировавшемся Языке.  Впрочем, всё это вопросы границ, а потому продолжаю...)

Уже позже, с накоплением знаний, для задания им необходимых соответствий в Языке, человек стал использовать модуляции, - объединения сутей с гласными звуками. А так как основной задачей Коллектива была тогда вовсе даже не задача удержания как можно большего количества знаний (которых собственно почти ещё и не было), а именно, что задача удержания большего количества генетической информации, то и первыми знаниями были те, что  с процессом передачи генетической информации были связаны.

Так в русском языке (в том числе ) появились первые модуляции “Да” и “Дь-а” со значениями [женщина] и [мужчина]. Значения первых модуляций, как и потом, до появления мыслительного инструмента “письменность” в языке, значения объединений звуков вообще, представляли собой объединения их значений. (Но не только, - в объединениях звуков было нечто такое, чего у просто звуков быть не могло, - в них был порядок следования, и пренебречь им было нельзя. Впрочем, тема эта большая, и совсем не простая, а потому не здесь.) Значением гласного звука “а” был сигнал присутствия того, кто его издавал. Сказанный с различными интонационными, жестовыми и мимическими составляющими, он много чего мог ещё значить.  В наших модуляциях “Да” и “Дь-а” закрепилось разное её произношение мужчинами и женщинами. Т.е. говорили они так абсолютно одно и то же значение, но вот произносили его по разному. А потому так, вместе с детализацией звучания единой прежде для Коллектива модуляции, произошла детализация и её значения. (Точно так, как это случилось в своё время с самой сутью [Д].)

Учитывая существующий регламент знаний о процессе генетической информации возможных к передаче для детей, - Вот, чего смеётесь?! Где-то подглядеть, это вовсе ещё не значит знать! Бестолковые..., - подробности пропускаю, а скажу лишь только то, что дальнейшие детализации этих модуляций “аДа” и “аДь-а” значили уже  самих участников процесса передачи генетической информации. Кстати, сегодня во многих языках существуют имена Ада и Адя (ь-а), только вот первоначальных их значений по известным причинам сегодня никто уже и не помнит. Короче, вы не первые, кого ограничивают в знаниях этого процесса по возрасту, следующие уже ваши дети, и ограничивать их будете вы. Продолжаем...

Остаётся суть [М], - она там зачем? Чтобы понять это, несколько слов о ней. Из анализа частотного состава звуков русского языка видно, что звук “м”  в нём на девятом месте среди согласных, - F “м”(русс.)=314. Из чего следует, что появился он в нём гораздо позже их и в том числе похожего на него звука “н” (он на втором месте, на первом “д”) , - F “н” (русс.) = 607. Это подтверждают и слова, которые в русском языке существуют. Так у звука “н”  мы находим вообще все возможные тогда в Языке модуляции (проще говоря, слова) типа “[суть](гласный звук)” - первые модуляции образуются именно по этому типу -  со значениями в русском языке: “[Н]о”, “[Н]а”, “[Н]у”, “[Н]э”. У звука “м” не так, - такого типа модуляций ( со значениями в русском языке) у него нет вообще, - почему? Об этом мы можем узнать из значения сути [М] в Языке.

Значением сути [М] было значение категории принадлежности, а точнее [принадлежащий мне, говорящему]. Так вот, значения всех вышеперечисленных слова начинающиеся на звук “н” : “на”, “ну”, “но”, “нэ”, возникли тогда, когда у человека не было ещё ничего такого, что могло бы принадлежать ему лично, т. е. не было у него ещё в Сознании самой такой категории принадлежности. (Части тела не считаем, они человеку не принадлежали, а именно, что были частью его самого, -  тогда можно было или принадлежать, или быть частью, но только никак  и то, и другое вместе.) Первым же признаком действительности, о котором уже можно было сказать “мой”, была мама. Так, если про отца ребёнок вообще не знал ничего (впрочем, как и он о нём), то о своей маме он знал от неё. А она, в отличии от отца, ошибиться никак не могла. Могу допустить, что сам звук “м” возник в Языке как искажённый детским произношением звук “н”.

Значения модуляции и сути мы установили, осталось вычислить значение их объединения “а[Д]а-[М]”. Получается (осознание слова в древнем языке происходило в порядке обратном его звучанию) - [мой участник процесса передачи генетической информации]. Причём без разницы мужчина это или женщина, смягчения на тот момент в Языке ещё не было. Главное, что это был представитель одного с говорящим Коллектива. Т.е. по сути значением этого слова является [соплеменник]. (Можно и [родственник], в то время это было одно и то же значение.)

Но, и мы это знаем, так называют вовсе не человека, а деревню, - почему? Пусть это не имя собственное, пусть просто слово, но как таким словом (с таким значением) можно было тогда назвать деревню? Поясню...

В те времена это была вовсе и не деревня, а просто земля. Точнее не просто земля, а очень хорошая (в смысле её местораспоположения)  земля, раз на ней однажды решил остановиться чей-то соплеменник. Но, - бери больше! - он решил потом вообще на ней остаться, так она ему понравилась. Для того кочевого времени это был из ряда вон выходящий случай. Настолько, что само это событие было увековечено потом в названии сего места - “Адам”. Но ведь это же [соплеменник]! Как земля могла стать соплеменником?! - Могла!

В те кочевые времена значения [люди] и [земля, на которой эти люди жили] были одним целым значением. Подтверждение этому мы можем найти во многих древних языках (кажется что-то такое есть в том числе и в удмуртском языке). Сегодня это выглядит уже так, - у одного и того же слова в языке есть сразу два значения: [люди] и [место, где эти люди живут]. А в те времена это было слово с одним значением [люди и место, где они живут]. Но вот произошла детализация признака действительности, - люди перестали кочевать, у них появился дом (место,где люди живут), - а с ним и знания признака действительности. Теперь дом (место, где люди живут) мог запросто быть отдельно от людей, а люди вполне могли быть отдельно от дома.

Из всего этого знания, что я сейчас рассказал, можно сделать вывод, что земля эта была так названа очень и очень давно, когда человек ещё вёл кочевой и полукочевой образ жизни. Не все факты я здесь привёл, меж тем как они есть, - нельзя детям давать всю информацию, могут не объять. И из этих фактов следует, что случилось это никак не менее трёх тысяч лет тому назад. Один из таких фактов я напоследок всё же вам расскажу.

В самом начале, если вы помните, у всех народов звук “д” служил в том числе для определения человека как [свой] или [чужой] по тому, как он его произносил. Ну, произносили в разных коллективах его по разному, и ничего в этом не было такого, пока однажлы не случилось нечто ужасное. Всё началось примерно 5 - 6 тысяч лет назад, и продолжалось затем ещё несколько тысяч лет, почти до нашей эры. Подробности вряд ли мы сегодня узнаем, но есть вещи, которые мы знаем наверняка. Так, в то время в русском языке появляется устойчивое сочетание (выражение) “[Д]ь-э [Л]а [Т]ь” ( - ”Ну, чем мы не французы!“), которое со временем в русском языке становится словом “делать” со значением [”д” говорить как “т”], - прямо не значение, а указание какое-то! То есть теперь всем, русскоязычным в том числе, вменялось в обязательном порядке произносить звук “т” вместо “д”и никак иначе. И это, чтобы таким образом отличить себя от кого-то другого, судя по всему очень страшного, - ведь, если ты произносишь “д” неправильно, то, это значит, что ты тоже враг и тебя надо убить!  Знать  было за что, вот насколько всё тогда было серьёзно! И, буквально за несколько сотен лет, в русском языке произошли потом огромные изменения, - звук “д”  не только в нём заменили на “т” в некоторых словах, но и некоторые слова с ним заменили целиком совсем на другие слова, уже без него, но с теми же значениями.

(Кстати, именно по этой причине слова “адам” сегодня нет и быть не может в русском языке, даже если когда-то оно в нём и было. А вот у удмуртов и татар, как видите, что-то похожее осталось. Только вот со значением у них что-то не совсем то, - хотя, а что ещё можно было ожидать? Ведь каждый тогда  именно себя мнил человеком, а всех остальных за зверей. Это я про то, что не было в те времена значение [человек]таким, каким мы его знаем сегодня. 

 Да, чуть не забыл, следствием вышеописанных событий в русском языке, было возникновение в нём потом мата. Такого уникального, как у нас, мата больше нет ни в одном языке. Впрочем, это большая История, и пока не для вас, я её вам года через три расскажу.

А на сегодня всё, следующая тема “Чепца”, через два километра. По велосипедам! Всем в путь! (Мне спать, завтра проверю... может быть...)