Это, любимая Бэйли, Флеминг

     Скачивая винтажную Рене Бонд кучами, постепенно негодуя на говенную работу операторов порева семидесятых, чересчур увлекавшихся крупными кадрами, проклиная сонных актеров, буквально засыпающих на толстых и волосатых женщинах, я не мог, разумеется, пройти мимо загадочной фигуры лондонского шустрилы Тома, втюхивавшего талмудистскими пословицами сальному Нику Греку стыренную у мудил дурь, в свою очередь тоже стыренную у других мудил бригадой Пса, где орудовал смешной Планк, подстреленный в шею из духовушки. Флеминг его зовут, он еще с мужем обительнозлой Миллы профигурировал, выступая пророком, с татуированным цыганом Питтом промелькнул, пока зайца чуть не трахнули немцы, короче, проявился снова тот же необъяснимый феномен : вот был снят фильм такой, что всем фильмам фильм, а актеры, в нем сымавшиеся, нигде далее не блеснули, чего не скажешь о режиссере. Это вот как ? А я скажу.
     - Кверху каком, - орал в картонный мегафон братов Люмьер мистер Гай Риччи, указывая Тому его положение на мосту в самом финале просто хорошего кино, - завис такой и не знаешь, то ли стволы в речку - срачку швырять, то ли на звонок ответить. Примерно, как я, - внезапно упавшим голосом сказал режиссер и рухнул в предупредительно подкаченное помрежем креслице на колесиках.
     - Ыыыы, - выл мистер Гай Риччи, обхватив голову руками, - ведь, в - натуре, как я.
     Ему вспомнилась собственная жена, бросившая ради такого дела тренера по фитнесу, мускулистого Шона, тренера по теннису, футбольную команду Гарварда, тренера по баскетболу и даже приходящую няню - пуэрториканку с жопой такой, что говнобачная Джей Ло небрежно кинула пачугу кеш наалом в опухшую от забот рожу Тельмана Исмаилова, отказавшись вылетать ночным рейсом  " Аэрофлота " в гости к шершавому Урганту, на юбилей выцыганившему от тройного извращенца Эрнста шикарный подарок в виде блондинистой потаскушки, что прилетит, отсосет и вернется в Штаты, свататься к старьевщику и писать книжки охапочкой. Мадонна.
     - Ведь за...ла, - жалостливо жаловался мистер Гай Риччи случившемуся поблизости кургузому толстячку в чуть обвисших на коленях сереньких штанах, - вконец заездила. То ли самокастрироваться, швырнув ствол, - он погладил ширинку, - в Гудзон Темзы, то ли на звонок ответить.
    Мистер Гай Риччи показал на трезвонящий телефон.
    - Не отвечай, - посоветовал толстячок, ища глазами на площадке носастую Хеннесси, - вдруг там япошки.
    - А это мысль ! - неожиданно рванул с креслица мистер Гай Риччи, хватая помрежа за упругую сиську. Бросился к столу и уселся, писать сценарий, конечно, ведь проходивший просто мимо Альфред непонятным упоминанием каких - то япошек странным образом поспособствовал творчеству, что точно так же необъяснимо, как слившиеся после шедевра актеры.
    " Смеркалось. Камера наездом кажет, - мистер Гай Риччи поморщился, но решил не исправлять ошибок, пока прет его мысль, сплюнул и продолжил херачить карандашом по рвущемуся под заточенным жалом грифеля листку формата А - 4, - шикарный особняк Диты фон Тиз, принадлежащий на самом деле, как и пол - Парижа с Геленджиком, несчастной золушке Лизке Песковой, в конце кина очучивающейся разлученной в раннем детстве родной сестрой другой сестры, что выяснится схожестью глупых физиономий и бараньими зенками, офтальмологически выявившимися на приеме у гинеколога, волосатого и с бакенбардами мужика в кожаной жилетке, зашедшего починить водопровод судебного пристава Казимира, чьи усы щекотят ляжки Патрисии Ромберг. Прямо посреди особняка Лизки Песковой лежит с видом гордым и богохульным на кушетке Фрейда блистательная и матерая стриптизерша, снова на вред коале надев трусики неправильно. Звучит музло, любое, по х...й. Раздается звонок. Дитушка протягивает ручку и сымает трубку. На том конце провода глазастая и смешливая Ева Грин. Спрашивает пронзительно :
    - Что хевсуры ?
    Дите - по х...й. Ложила она с прибором на всех хевсуров. Но тут ее прорубает, что это уже было. Невозможный ехидством насмешничества коала уже писал о таковском - то, там и хевсуры, и скорый блаужоб, и хером по лбу Еве Грин, и даже самураи Акиры Куросавы. Всекает Дита, что все уже украдено до нас, все уже снято, написано, придумано. "
     Мистер Гай Риччи поставил решительную точку внутри кавычек, смял лист и кинул его в яму, где кишели. Встал на краю ямы, подозвав жестами штрафного гауптмана Фриче, и сказал мудро :
     - Да ну на х...й эту Луизу - Веронику. Тем более, что ее в России хотел сам Мамонтов запретить.
     Он много чего хотел, гнус этот, смрад долбаковый по горбу, но очутился на святом Афоне облизывающим заскорузлые доски, демонстрируя судьбу пропагандиста. Вот и еще одно кино нарисовалось, но уже Бондаргека, заримейкившего папины труды за всю х...ню, не обладая талантами папы, влетевшего в бессмертие нелепыми очками Пьера Безухова и танковым ружьем опойного Буркова и контуженного по колено Штирлица, там еще, конечно, толстая Шукшина гонит мужа, тоже опойного, как Ефремов или тетя Валя Матвиенка, короче, пить вино и ездить на рыбалку.