Рассказ Он, она и я

                ОН, ОНА И Я


    Ей-87, ему-77, мне-30 лет. Не знаю, как это случилось, но независимо от себя я вовлёк двух стариков в свою игру. Прошло уже более года с того дня, когда я загорелся желанием влюбить  их друг в друга. Тогда мной руководило не только стремление попробовать свои способности пародиста... Я не представлял, что у меня так искусно получится использовать свой дар копирования голосов знакомых. Итак, героями моей истории стали два этих старика.

    Сколько раз я пытался прекратить свою авантюру, но не  мог - было слишком поздно. Моя совесть не допускала этого, ибо тогда самому старшему из нас, а именно почтенной, уважаемой мной женщине - Лейле-ханум, пришлось бы испытать душевное потрясение, которое, возможно, свело бы её в могилу... Когда же я видел ее веселой и полной жизни, то ловил себя на мысли, что в этом есть и моя заслуга.
А всё начиналось так. В отдел, который я возглавлял, приняли на работу одного старикана с прошлым, богатым сомнительными приключениями. Этот старик в нашем отделе исполнял скорее обязанности шута, нежели специалиста в области экономики. Несмотря на то,что он своим бездельем и абсолютной профнепригодностью шокировал всех, “большое” начальство его почему-то терпело. Терпели и мы. Нам без него было даже скучновато. Именно этот старик своим заигрыванием с Лейлой-ханум подтолкнул меня к началу задуманной игры...

    Лейла-ханум относилась ко мне с большой теплотой. Она часто навещала меня на работе и живо интересовалась всем проис- ходящим вокруг. Я помнил эту женщину с детства. Она всегда вызывала во мне восхищение. Некогда энергичная и деловитая,     с годами она превратилась в немощную, дряхлую старушку. Многие, знавшие ее ранее, с болью отмечали  произошедшие  в ней перемены. При этом, в отличие от своих сверстниц, она сохранила ясную память и живость ума. Всякий раз, когда я её встречал, мне хотелось пожелать ей только одного - здоровья. “Хоть бы прожила ещё немного...», - было моим всегдашним искренним желанием. И вдруг то, что я задумал посредством этого старика, начало действовать на неё как чудодейственный эликсир, хотя от этого ее глубокие морщины ничуть не разглаживались.

    Я точно не помню начала разговора моих героев в нашем отделе, так как слишком был завален делами. И прислушался  к нему лишь тогда, когда вдруг что-то внутри меня буквально заставило это сделать. Старик возбужденно рассказывал  о  своём прошлом, привнося в него много легенд о себе, далеких от реальности. Не забыл он при этом похвалить и Лейлу -ханум, наградив её эпитетом «легендарная». Затем он неожиданно заявил, что всю жизнь считал ее своим идеалом и страдал от большой любви к ней, при этом всегда искал повода признаться ей в этом. По тону его разговора я понял, что он взял эту женщину на мушку, чтобы просто подшутить. Он так старательно лебезил перед ней, напевая дифирамбы, что та в скором времени сдалась и поверила ему.

    Я слишком поздно включился в разговор, дабы помешать планам старого шута позабавиться над женщиной. Остановить его тоже было поздно. Она в него поверила...Ее волшебное преображение стало очевидным. Всего лишь за несколько минут она помолодела, глаза игриво заблестели, в них заиграла жизнь. И я уже не вправе был что-либо изменить.

    Довольная произошедшим, она бодрой походкой ушла домой. Мне долго потом пришлось отчитывать этого бесстыдника, но убедить его в гнусности совершенного, увы, не удалось.

    На следующий день Лейла-ханум снова пришла. Она вся сияла. Её словно подменили – в походке появилось больше живости, на лице заиграл легкий румянец. На этот раз я уже стал пристально следить за ней и Суреном – так звали нашего старика. После моего разговора с ним он уже боялся обращать на нее внимание. Лейла-ханум была подавлена. В тот день она ушла поникшая,  еле волоча ноги. Надежда, проснувшаяся в ней ещё вчера, сегодня была убита. Именно в эту минуту я и задумался над тем, как её спасти.

    Очень скоро на работе возникла ситуация, вызванная беспардонностью Сурена в отношении одной из сотрудниц, и мне пришлось серьезно его отругать. И вдруг я заметил, вернее, мой слух уловил, что мы с ним препираемся абсолютно идентичными по модуляции голосами. Не прерывая спора, я уже наметил план действий…

    Был вечер. Я лежал на софе с книгой, когда кто-то словно подтолкнул меня подойти к телефону и набрать номер Лейлы- ханум.

    - Аллее,- услышал я по-стариковски скрипучий голос Лейлы- ханум.- Лейла, это я, Сурен, - произнес я, ёрничая, голосом Сурена и сразу же почувствовал волнение Лейлы-ханум, передавшееся мне через трубку.- Сегодня как-то некрасиво вышло, - извинялся я, - вы уж простите.

    - Ну что вы. Не стоит об этом и думать,- приободрившимся голосом перебила она меня.

    - Я вынужден был так себя вести.После того, как вы в тот день ушли, милая Лейла, на работе все стали косо на меня посматривать. Я догадался, что сослуживцы подслушали наш разговор и ждали его продолжения, чтобы можно было затем подшутить над нами. Вот почему, когда вы сегодня пришли, я вёл себя так, словно между нами ничего не происходит...

    - Ну хорошо, я поняла , - услышал я её успокоившийся голос.

    - Я рад, милая Лейла, что вы все правильно поняли. Я действительно с теплотой вспоминаю все, что происходило со мной в прошлом. И не отрекаюсь от сказанного вам вчера. Вы - любовь моей жизни,- продолжал я дурить бедную старушку.- Только об одном прошу вас, моя милая, о возможности беседовать с вами по телефону всегда в одно и то же время. А при встрече мы будем вести себя так, как будто между нами ничего не происходит. Вы не против?- спросил я Лейлу-ханум, уверенный, что она согласится с моим предложением...

    - Согласна,- стараясь всё ещё сохранить обиду в голосе, но уже с пафосом ответила она.

    - Тогда до завтра, - довольный своими первыми успехами, я любезно попрощался с « дамой сердца».

    Положив трубку, я удовлетворенно заметил, что Лейла- ханум не почувствовала в моём голосе подвоха. Оставалось ждать завтрашнего дня.
После полудня Лейла-ханум пришла. Она выглядела гораздо лучше, чем вчера, и уже не казалась дряхлой старушкой. Я почувствовал свое торжество. Но не над Лейлой-ханум...

    И каждый день я названивал ей в одно и то же время, продлевая ей жизнь телефонной любовью... И всякий раз думал: “Не дай бог, чтобы что- то в этом треугольнике разрушилось...”

3 марта 1987 г.
Степанакерт