Страстной бульвар, или Чистые пруды?

 
"Страстной бульвар", или "Чистые пруды?"
У вас бывает ощущение, что вы старше своих лет? Или младше? У меня бывает. Иногда ощущаю себя древней старухой, уставшей от жизни, всеми недовольной. Или наоборот, радостной такой бабулькой, мудрой и опытной. Или вдруг начинаю чувствовать себя буквально четырёхлетней девочкой. Наивной, доверчивой, хорошенькой. А потом вдруг беззащитной. И тут же - злой девчонкой, некрасивой и капризной. Но чаще всего я бываю такой, какая есть: неглупой и пока еще привлекательной женщиной, приблизившейся к пенсионному возрасту, оставившей за плечами половину жизни.

У вас бывает такое? Останавливаешься, словно в тумане. Прислушиваешься к себе. Потом с колотящимся сердцем отстраненно наблюдаешь, как в голове смешиваются воспоминания, раздвигаются зыбкие пласты времени? Это не инсульт, не инфаркт и не кома, ты здоров. Но почему-то не понимаешь, какого ты возраста, зачем родился? Хочешь и не можешь ответить на вопросы: «Есть ли высшее предназначение в том, что ты живёшь здесь и сейчас? Почему сегодня я такая, а завтра другая? Какие планы на меня у Бога, какие задумки? Смогу ли я понять их, как-то осуществить, попытаться сделать немногое из того, что предначертано?»

ПОВЕСТЬ Михаила Анчарова "Страстной бульвар".

…Москва. Чистые пруды. На скамейке сидит женщина, Валя Сорокина. Она приходит сюда вот уже девятнадцать лет. Сюжет прост и непредсказуем, потому что он – о Любви. О том, как неслучайно соединились судьбы юных людей в толпе, на маленькой станции. Младшего лейтенанта Сани и 18-летней Валентины. Как их занесло сюда, каким вихрем, предчувствием? Как попали они в мирный послевоенный эшелон, идущий на Москву? Почему, ослеплённые этим вихрем, получили они хрупкую надежду на счастье? Как подарок, как «солнечный удар»…

На всё воля Божия. Птица счастья, обронив перо надежды, улетела. Была ли это первая любовь? Не знаю… Обстоятельства иногда сильнее любви. Именно для того, чтобы узнать, что в жизни важней всего, преодолевая тысячу испытаний, нужно снова встретиться через годы. Произойдёт ли чудо на этот раз? Сумеют ли Саня и Валя на этот раз удержать, сберечь своё счастье?

…Разминировав всю Европу, опытный взрывник Жигулин никак не может понять себя. Он странствует по миру, всё ждёт чего-то, ищет. Ему нравится воображать в своей голове разных людей: себя, беседующего со стариками, или со старшими по возрасту, потому что старики знают гораздо больше, чем другие люди. Ему интересно послушать мнение молодых. Он любит в своём воображении вести диалоги с учеными или студентами. В мыслях он не ошибается, уверенно спорит, делает открытия в области науки. Он ощущает себя маленьким, брошенным ребёнком, хотя ведет себя как опытный мужчина, ценящий товарищескую помощь и дружбу. Саня Жигулин, что с тобой? Какого ты возраста на самом деле?

Сан Саныч, Саня - для друзей. Они и не догадываются, как много он думает, чем давно озабочен, размышляя над возможной «ошибочностью отметки, поставленной разгоряченным экзаменатором» в зачетку его судьбы. Согласитесь, что «липовая» отметка - не важно, хорошая или плохая - способна испортить будущность человеку. Ведь пока человек не умер, даже в последний день его жизни рано ставить резюме: «Брак. Бездарность. Недостоин любви и счастья». Это мучает, давит, парализует волю. Хотя известно много примеров, когда хорошая или плохая «отметка» оказывалась неверной и линия человеческой судьбы кардинально менялась.

Воображать у себя в голове – это одно, а жить – совсем иное. Вот и живёт Сан Саныч Жигулин, мало заботясь о себе, о своих близких и о завтрашнем дне. Зачем? Ведь взрывник ошибается один раз! Ошибка уже была. Она стоила ему ноги. Повезло! Не жизни, а только ноги. Пролечившись в госпитале, Саня с энтузиазмом и саму жизнь отдаст теперь опасной профессии. Отдаст не задумавшись. И не кому-то конкретному, кого можно погладить или обнять, а чему-то абстрактному – мужскому делу, советскому народу, необъятной своей Родине. Так тоже можно. Быть энтузиастом и любить людей вообще, и никого конкретно.

Какой же Анчаров талантище! Он знает ответы. История любви Сани и Валентины до боли узнаваема. Снова и снова напоминает автор, как непредсказуема и неповторима, как наполнена неожиданностями человеческая судьба. Порой она похожа на страшный сон, а порой на сказку, в конце которой играют свадьбу и всё плохое исчезает, остается лишь хорошее и доброе.
В повести счастливый конец. Она получилась, я бы сказала, "голливудской" (в хорошем смысле этого слова). Можно смело снимать ремейк и номинировать на «Оскара»….

А если серьёзно, история этой конкретной любви, начавшись внезапно, шла трудной дорогой смирения. Она отнюдь не «кажется нелепой», как охарактеризовал её сам автор. Читая историю Сани и Валентины, я всем сердцем переживала за них, пыталась чем-то помочь. Сострадая и жалея героиню, одновременно я радовалась за нее, ставшую за эти годы прекрасным врачом и заботливой матерью для усыновленной девочки. Разлука с Саней, его утрата казалась Валентине Михайловне страшным сном. Но автор повести не торопится с выводами – он настоящий энтузиаст своего времени, любящий людей. Конечно, в повести есть и другие герои. Но поскольку меня зацепила эта конкретная история, захотелось рассмотреть ее главных героев поподробнее.

Михаил Леонидович Анчаров написал сценарий для кино в 1979 году, взяв за основу сюжет своей повести «Страстной бульвар», а режиссёр Виктор Турбин снял фильм. Изменилось лишь название: «Москва. Чистые пруды». В главных ролях снялись актёры Александр Мартынов (Саня) Наталья Сайко (Валя), Вячеслав Невинный (Мызин) и другие.

ФИЛЬМ.

Я посмотрела фильм. Сразу скажу, быть строгим оценщиком или экзаменатором - не моё амплуа. Я люблю хвалить. Фильм по-своему неплох, он понравился мне. Правда, не всегда на высоте актерская игра. Есть натяжки и статика. Тут, видимо, не дотянул режиссер. Но повесть, созданная легким пером и фантазией Михаила Анчарова, его глубоким жизненным опытом и правдой, не потускнела от экранизации.

Сидя на скамеечке с героиней фильма Валентиной, я наблюдала за «чистыми прудами» её любви. И совсем не хотелось сравнивать, где сюжет изложен лучше - в повести или в кино. Просто я увидела фильм «своими глазами» и поняла, что увиденное не вызывает в моей душе невыгодных сравнений и критических возражений. Ну, может совсем немного.

Потому как лично для меня специфика хорошего литературного языка имеет свои преимущества. Он глубже и образнее. Я обычно додумываю сюжет и вижу чуть больше того, что произносит и показывает автор. Это происходит помимо воли в моем воображении, проистекает из личностных особенностей и открывается через пережитые мной чувства.

Многое в фильме мне близко и понятно, хотя порой я не соглашаюсь с тем, как поступает Саня Жигулин. Особенно со своими женщинами. Его примитивная, порой безответственная «страусиная» позиция меня нервирует. Язык кинематографа упрощает сюжетную линию, но не сглаживает мои внутренние противоречия.

Фильм, показанный по телевизору, гораздо доступнее массовому зрителю, чем книга. Быстрее доходит. Безусловно, при экранизации многое теряется. Словно под маской скрыта истинная человеческая суть, характер. Но это не всегда плохо! В древнегреческом театре актёры специально надевали маски на лица, чтобы было видно: эта маска добра, молодости, чистоты, а под этой – лицемерие, обман, порок.

Я замечала: если сначала посмотреть хороший качественный фильм, а потом уже прочесть литературное произведение, то впечатление от фильма бывает ярче, чем от книги. Предложенные образы, внешность героев, их манеры остаются в памяти помимо воли. И в дальнейшем при чтении ты начинаешь видеть именно их. Книжные подробности начинают мешать, отвлекают. Сложные линии сюжета не хотят вписываться в «твоё» видение.

И наоборот, причина неприятия фильма может лежать в том, что ты, читая книгу, видел намного больше. Представлял и рисовал гораздо более глубокие образы, чем тебе показали с экрана. Режиссер - это обычный человек. Гении среди режиссеров также редко встречаются, как среди врачей или учителей, поэтов или писателей... А обычный человек, пусть даже не лишенный таланта, способен отразить лишь свои взгляды на жизнь. Они могут сильно отличаться от твоих. И это раздражает. Кино, как любое искусство, может получиться гениальным и глубоким, а может и посредственным, бездарным. Те же проблемы и в профессиональной сфере.

Фильм «Москва. Чистые пруды» импонирует мне своим чувственным целомудрием, общечеловеческой сдержанностью и детской доверчивостью. Фильм не показался мне бездарным. Он, словно зрелый плод, лёг на «блюдо» моего зрительского восприятия.

Теперь фильмы о любви снимают по-другому. А жаль! Конечно, и сейчас есть прекрасные фильмы, талантливые и добрые. Но я говорю о тенденциях и о среднестатистическом уровне кинематографа.

В чем же повесть и фильм похожи?
В повести «Страстной бульвар» и в фильме (кстати, название говорит само за себя) люди действительно умеют сопереживать, они страдают и мучаются, но при этом возникает ощущение чистоты. Ведь речь идет именно о муках любви и о глубоких чувствах. Здесь в названии повести читается синоним слова «страсть» - страдание.

И в фильме «Москва. Чистые пруды» и в повести вкусовой баланс внешнего и внутреннего строго выдержан, все дозировано и соразмерно. Нет ярких контрастов в поведении героев – все они добрые,  положительные, цельные. Ну, тогда по-другому и быть не могло! Цензура внешняя и внутренний контроль присутствовали во всем. И, главное, в людях!

Герой Мызина (его сыграл актер В.Невинный) и в фильме и в книге - яркий, объемный, гармоничный. Он напомнил мне характером и темпераментом доктора Самойленко в фильме «Плохой хороший человек», гениально сыгранного Анатолием Папановым.
Мызин по-человеческим меркам великолепен. Порядочный, честный, талантливый, добрый. Таким в недалёком будущем видится мне и Саша Жигулин. Будущее пока скрыто, но вполне угадывается. В фильме и в повести нет грязи, пошлости, скуки.
Приятно видеть Москву 80-90-х, с ее сохранившимися пыльными улочками и почти исчезнувшими сейчас в центре города старыми каменными домами. Прохладные, просторные лестничные клетки, солнечные квартиры с высокими потолками, лепниной и большими деревянными окнами.

Когда-то моя бабушка, мама отца, жила в такой «сталинской» пятиэтажке, только не в Москве, а в Ленинграде. И на двери ее квартиры был такой же механический звонок с круговой надписью «крутить по часовой стрелке», как в повести Анчарова «Страстной бульвар». Звонок дребезжал со стоном, если звонили несмело, и заливался серебряным соловьем, если его азартно крутили несколько раз. И конечно, с самого утра в квартире не умолкал радио-приёмник. Как мне захотелось в далёкое моё, безоблачное детство! Чтобы, как раньше, услышать приветливый голос: «С добрым утром! В эфире - пионерская зорька!»

В чем же отличие повести от фильма?
На мой взгляд, режиссёрское «прочтение» характеров и внешности главных героев, Валентины и Сани Жигулина и видение автора очень разнятся.
В фильме Саня получился одинаковым, он почти не меняется. Мне он показался недостаточно харизматичным. Киношный Жигулин хорошо одет, строен и моложав. Но какой-то он потухший, озабоченный. Совсем не улыбается, суров и флегматичен. По-видимому, он постоянно думает о встрече с Валентиной, даже когда видит ее, в нем продолжается давний внутренний монолог…В повести не так.

Удачно, на мой взгляд, раскрыла роль Валентины актриса Наталья Сайко. Она сыграла понятную мне, близкую и милую женщину. Внутренне сильную, практичную  и одновременно трогательную. Валя не ноет, никогда не ропщет, тянет лямку за троих. Она добрая. Актриса красива внешне и внутренне. Одни глаза чего стоят! Яркие, огромные, словно голубые бездонные озера. Мне трудно представить ее постаревшей. Поэтому в фильме Саня ее мгновенно узнает. В такую трудно не влюбиться.
В повести же всё наоборот. Жигулин не может узнать Валю! Встретившись случайно на улице, они бы друг друга не узнали. В повести образ Вали не так отчетлив. Он намеренно размыт, необязателен. Валентина из живой, чуть испуганной большеглазой девушки должна превратиться в зрелую женщину, полноватую и немного погасшую, которая вот уже много лет возвращается к любимой старой скамейке, в надежде увидеть его, своего Саню.

Саня в начале повести – молодой красавец, герой с военной выправкой. Белозубый и задорный. А через девятнадцать лет – лысый, полнеющий, сутулый, беззубый, потерявший ногу при взрыве.
Однако, несмотря на отличия и несоответствия, книгу читать было интересно, да и фильм доставил мне большое удовольствие. Хотя книга, безусловно, понравилась мне гораздо больше.
Между кино и литературой всегда существовала нерасторжимая связь. Связь конкретного исторического момента и жизненной правды. Литературный сюжет, взят ли он из сегодняшней жизни или кем-то придуман давным-давно, останется для меня первичным. Без него не будет кино. Вот и всё, что я хотела написать.
ь.