Жизнь на перекрёстке дорог - глава вторая

     Марк Раскин, единственный сын Софьи и Арона Раскиных, был баловнем судьбы. Десять лет своей жизни он прожил рядом с дедом Марком, врачом от бога, как говорили о нём окружающие. Хирург с золотыми руками в мирное время, а когда началась война, то равных ему не было. Он не спешил делать ампутацию рук, ног,
он спасал людей в целости для мирной жизни.

     В комнате деда было очень уютно и подрастающий Марк перебрался к нему, покинув жильё родителей, не столь уютное, но посвободней. Жили в коммунальной квартире бок о бок с ещё двумя семьями и одной одинокой красавицей, по имени Тина. Видел Марк, какими влюблёнными глазами она смотрит на отца, Арончика, как ласково называла его мать. Видел, и ненавидел его за красноречие, за влюблённость в жизнь. Ему казалось, что отец не любит его, а любит только свою Софочку.

     Ему исполнилось десять лет в мае одна тысяча девятьсот сорок первого года. Однажды возвратившись из школы, увидел в слегка приоткрытую дверь соседку в комнатах родителей. Она угощала отца пирогом с мясом, сидя на стуле в своём халатике в розовый горошек. Отец не отказался, а уплетал за обе щёки, прихваливая, запивая наваристым бульоном.

     - Арон Моисеевич, нельзя так жить! Вы всей душой к своей Софочке, а она целыми днями пропадает в больнице вместе с отцом, не сварив, не накормив вас, - услышал Марк приторно-сладкий голосок красотки. - Вы такой замечательный мужчина. Я всегда любуюсь вами, а вы в упор не замечаете моих взглядов.

     Неожиданно красотка Тина сбросила халатик, под которым ничего не оказалось  и Марк увидел обнажённое женское тело, с пышной шевелюрой внизу живота, пучки волос, торчащие в подмышках, тёмные соски... Испарина выступила на лбу мальчишки.

     - Что вы делаете? Зачем вы разделись? Вон из моей комнаты, дрянь! - услышал голос отца Марк. Голос был таким громким и страшным, что он быстро шмыгнул в их с дедом комнату.

     - Какой же вы глупец, Арон Моисеевич! Ухожу, ухожу! И ради бога, не надо так нервничать...

     Следом за этими словами Марк услышал звон разбитой тарелки, полетевшей вдогонку уходящей Тины. Та, взвизгнув, шмыгнула в свою комнату, громко захлопнув дверь. Сосед по квартире, дядя Юра, скрипнув своей дверью, крадучись, поспешил в комнату Тины.

     Через минуту хлопнула входная, снова скрипнула дверь у соседей. Марк понял, это пришла с дежурства жена дяди Юры, тётя Зина. Через минуту услышал стук в дверь Тининой комнаты и крик тёти Зины на всю коммунальную квартиру:

     - Тинка, б...ь, Юрка у тебя? Открывайте, мерзавцы, иначе я за топор возьмусь и в щепку посеку дверь! Юрка! Выходи, или я вас на мелкие кусочки порублю.

     - Зина, ну что ты так разоралась? У Тины сломалась ножка у кровати и она попросила её отремонтировать, а дверь сама захлопнулась, здесь такой запор...

     Раздался звонкий шлепок по пухлой щеке дяди Юры и следом вопль красотки Тины, взывающей о помощи. Марк понял о начавшейся бойне в её комнате. Но вновь хлопнула входная дверь и наступила оглушающая тишина, словно в уши вставили пробки.

     - И что это за бои местного значения? - услышал Марк громкий голос деда. - Я вас спрашиваю, народ! Делать больше нечего? Постыдились бы ребёнка, устраивая такой хай! Сейчас же вызову милицию и отправлю всех в каталажку, чтобы остыли.

     - Не надо милицию, Марк Александрович! Мы сами тихонько разберёмся, - хриплым голосом произнесла тётя Зина. Вы уж простите нас, ради бога, за этот срам. Нервы не выдержали у меня. Пашу на двух работах, а этот бездельник и пары часов не может поработать в своей сапожной мастерской. То голова болит, то понос мучает! Как не вернусь со смены, он около соседки на кухне трётся. До сегодняшнего дня не замечала за ними шашни. У Тинки планы на вашего Арончика.

     Все разбрелись по своим углам. Дед вошёл в комнату, положил на стол авоську с какими-то кульками, снял пальто, водрузив его на вешалку у двери.

     - Что, внук, насмотрелся на взрослую жизнь без меня? Дураки они все, Марк! Ты смотри с умом и делай выводы, как надо жить, а как не надо. Не вздумай об отце плохо думать! Арон верный человек, не способный на предательство, - спокойно заговорил дед, подойдя и обнимая за плечи. - Взрослая жизнь сложна и запутана. Хватит об этом! Посмотри сколько вкусного я принёс к ужину. Вот только сил нет готовить, а Софочка ещё у операционного стола застряла. Сложный сегодня у нас день. Отец если дома, то пусть он сегодня кашеварит, отнеси ему мясо и вермишель, а всё остальное сложи в буфет. Скоро твой день рождения. Отметим за праздничным столом. Я ещё кое-что прикуплю.

     Дед переоделся в домашнее и прилёг на свой диван, укрывшись ватным одеялом, и вмиг засопел, уткнувшись в уголок подушки.

     Столько вкусного давно не было в их доме. Московские конфеты, пряники двух сортов, большой кусок окорока, сырки плавленые, банка джема сливового и кусок сливочного масла. Марк надкусил пряник и стал укладывать всё по вазочкам в буфет.
Отца в комнате не оказалось. Марк прошёл на кухню. Отец чистил лук и плакал от этого. Он всегда плакал от лука.

     - Маркуша? Ты что сегодня так рано? С дедом пришёл?- спросил он, отложив нож. - Вот и славно! Будем жарить картошку, скоро мама придёт. Дед спать лег? Пусть отдохнёт!

     - Дед спит. Он мяса принёс и вермишель. Сегодня тебе кашеварить, мама задержится, - не стал уточнять время своего прихода Марк. - Дед ещё много чего вкусного принёс, я в буфете всё разложил.

     - Мясо? Тогда не будем картошку тратить. Натушим мяска с лучком и вермишели отварим, - обрадовался отец, убирая картошку в корзинку.

     С этого дня в квартире насупила полная тишина. Практически никто ни с кем не разговаривал, каждый стремился быстро улизнуть в свою комнату. Странно полнела Тина, её красота испарилась, всё лицо было в пятнах коричневого цвета, но всем было не до этого, началась война.

     Отец ушёл работать на завод, дед и мать работали поочерёдно в госпитале. Дядю Юру призвали в армию, через пять месяцев пришла похоронка о его гибели под Ржевом. Марк слышал, как по ночам плакала тётя Зина. Пройдёт немного времени и заплачет он, Марк Раскин, потеряв своего деда, погибшего под бомбёжкой.

     Целыми днями Марк был предоставлен самому себе. Отец пропадал на заводе, мать в госпитале. Квартира опустела, одна соседка уехала к родственникам в далёкий Казахстан, тётю Зину приняли на работу в сапожную мастерскую вместо мужа. На новую обувь у людей денег не было, несли старую на ремонт. Приносили валенки с протёртой подошвой и она подшивала их транспортерной лентой, вкладывая стельки из войлока. Тина работала в какой-то конторе. Она неимоверно располнела и еле передвигалась.

     В один из дней Марк сидел в своей комнате, все разошлись по работам. Неожиданно раздался крик и зов о помощи. Он выглянул в коридор. Кричала Тина, стоя в дверях своей комнаты, у её ног растекалась лужа чего-то бурого.

     - Пожалуйста, позови кого-нибудь из взрослых, лучше тётю Зину, к ней в мастерскую близко, - прошептала Тина и, вскрикнув, упала навзничь ногами в коридор, потеряв сознание.

     Марк рванул из квартиры в одной курточке. Прибежав в сапожную мастерскую, произнёс:

     - Там Тина кричала, а теперь лежит без сознания, лужа какая-то из неё вытекла. Попросила вас, тётя Зина, позвать.

     Накинув на его плечи свою шаль, тётя Зина быстро побежала за ним.  В квартире стояла тишина. Сбросив верхнюю одежду, она принесла нашатырный спирт и приложила ватку к носу Тины. Та открыла глаза.

     - Спаси, Зина, ребёнка! Это Юрки дитя. Не казни меня и прости, виновата я перед тобой, раз у нас только и было, - услышал Марк.

     - Марк, поставь большую кастрюлю с водой на плиту, позвони Софочке, скажи, что Тина рожает, - приказным тоном сказала тётя Зина. - Не стой, разинув рот, действуй парень!

     Он быстро всё выполнил, выходить  из кухни боялся. Тина кричала по-страшному в своей комнате, куда её заволокла тётя Зина, но не смогла поднять на кровать. Вскоре голос Тины затих, а следом он услышал плач ребёнка. Приехала врач, посланная Софочкой, и ушла в комнату Тины. Разговора взрослых он не слышал. Приехали два санитара с носилками, забрали Тину, накрыв её с головой.

     - Тётя Зина, вода нагрелась, - сказал Марк в закрытую дверь. - Что ещё надо сделать?

     - Сейчас, Марк, я выйду и всё сама сделаю, - ответила тётя Зина. - Мальчик родился. Крупный малыш.

     Вдвоём с врачом они искупали родившегося, завернув в разорванную простыню и маленькое ватное одеяльце. Тётя Зина вымыла пол, убрав страшное пятно у двери. Приехала машина и врач с ребёнком уехала. Всю ночь он слышал плач тёти Зины, а утром её разговор с матерью:

     - Не отдам, Софья Марковна, ребёнка Юры в детский дом. Не было у нас с ним детей, пусть память останется. Запишу на его имя, указав настоящую мать. Назову Павликом, так она хотела. Что уж теперь! Нет на них зла, обоих нет на свете. Помогите оформить.

     Так в их квартире появился крикливый мальчуган, полная копия дяди Юры, ничего не унаследовав от Тины-красотки. Закончится война, отцу в центре города дадут шикарную квартиру-сталинку с высокими потолками, в три комнаты. Тётя Зина вышла замуж за друга Юрия и у Павлика появились брат и сестра.

     В шестнадцать лет, он, при получении паспорта, запишет себе отчество Александрович. Арон Моисеевич сляжет с инфарктом, но никогда не скажет сыну о своей обиде. Софья Марковна пыталась вразумить сына, но всё было бесполезно.

Продолжение следует:

http://proza.ru/2021/02/03/1100