Родина моих предков

              Хочу поделиться памятью о родине моих предков, проживавших в деревне Малый Сиуч Симбирской Губернии. Деревня находилась в одной версте от села Сиуч и состояла в приходе Казанской церкви, построенной в 1869 году. История двух поселений тесно связала семьи отца и матери родственными узами. Деревня находилась вдали от основного тракта на расстоянии 48 км, это усложняло во всех отношениях жизнь ее жителей. В своем повествовании я опираюсь на рассказы моего отца о крестьянском быте, на архивные данные и воспоминания иных жителей тех мест. В настоящее время деревня и село объединены в одно поселение - село Сиуч, Майнского района, Ульяновской области.
 
      Деревня Малый Сиуч (Петровка) – родина моего отца, Ивана Андреевича Логинова (6.10.1910г. – 16.10.1998г.). Здесь жили мой дед и мой прадед.
       До генерального межеванья (1793 г.) пахотные солдаты села Сиуча пользовались 2649 десятин 372 саженей земли. Из этого количества, при уравнении земель, они были наделены полною пропорцею (2190 десятин), а остаток, в 459десятин 372 саженей, поступил в казну.  В 1811 году этот остаток был отведен в число земель, пожалованных сенатору, тайному советнику Алексею Григорьевичу Теплову. Бывший личный секретарь Императрицы Екатерины II, тайный советник сыграл видную роль при восшествии ее на престол. Впоследствии Теплов продал эту землю титулярному советнику Ефиму Васильевичу Скворцову, который поселил здесь своих крестьян.
          Таким образом, в первой четверти 19-го столетия, возникла деревня Новый или Малый Сиуч, называемая еще, неизвестно нам почему, Петровкою. В 1838 году здесь были две помещицы: Любовь Петровна Астраханцева и Вера Платоновна Есипова; первой принадлежало 33 души крестьян, второй – 39 душ, и в общем их владении находилось 512 десятин земли. У них купил это имение надворный советник Нил Ефремович Дроздов [1, c. 102].
          В церковной ограде села Сиуч покоится прах одного из последних Суворовских чудо-богатырей, капитана Якова Григорьевича Григорьева, скончавшегося в 1872 году. Он выдержал множество сражений: был в Италии, участвовал в славном переходе русских войск через Альпы; сражался на Дунае против турок, под Измаилом; в Отечественной войне 1812 года, в том числе в сражении под Смоленском; был при взятии Парижа, потом действовал на Кавказе против горцев и лишь семидесяти лет вышел в отставку в чине капитана. За три года до смерти, он, уже дряхлым стариком, перебрался из Симбирска в деревню Малый Сиуч, к своему зятю, Нилу Ефремовичу Дроздову, где и скончался на 94 году от рождения.
          По воспоминаниям моего отца этот факт был известен крестьянам деревни, и они с почтением относились к могиле героя.
          Ко времени освобождения крестьян в 1861 году, здесь объявилась еще одна помещица, жена корнета Марья Любимовна Полочанинова. При освобождении крестьян, в д. Малом Сиуче образовалось два крестьянских общества: бывшие Н. Е. Дроздова 33 души (13 дворов) и бывшие М. Л. Полочаниновой 22 души (19 дворов).  Оставшуюся у этих лиц, за наделом крестьян в 1871 году, землю купили богатые местные крестьяне: Яков, Дмитрий и Терентий Иевлевы Веховы, владевшие значительным количеством десятин земли в разных местах Симбирского уезда. Земля деревни Малого Сиуча вместе с крестьянами продавалась и перепродавалась, хозяева часто менялись.
         С сожалением думаю о том, что время стирает из памяти рассказы отца о своем детстве и юности. Известно, что основой фамилии Логинов послужило мирское имя Логин (так звали моего прапрадеда). Лонгин означает "долгий", Логгин – "высокий". Возможно, имя Логин дали высокому человеку. Логин со временем получил фамилию Логинов. И, несмотря на это, "по- уличному" (в деревне много было Логиновых) семью Андрея Харитоныча, моего деда, называли Харитоновы по имени прадеда.
         Мой дед Андрей Харитоныч был невысокого роста, энергичный и экономный хозяин. В его хозяйстве было две лошади, три коровы с теленком и множеством птицы. Отец гордился тем, что ему уже в 17 лет доверяли самостоятельно вести хозяйство – он был старшим сыном в семье. Старше него были две  сестры -  Александра (20.04.1906гр) и Мария (06.02.1909 гр), они помогали матери в домашнем хозяйстве. Семья была большая – 14 человек детей, но не все доживали до совершеннолетия. Главное качество в человеке, считал дед – умение трудиться на благо семьи. Он часто повторял: "Много вас ученых будет – кто вас кормить будет?" Такой подход в воспитании детей был неслучаен, крестьяне, жившие в деревне, в которой жил он и его предки, в отличие от жителей села Сиуч, где жили государственные крестьяне, были крепостными.
         На протяжении многих лет после отмены крепостного права помещики использовали отработочную систему – обработка земли помещика крестьянами своим инвентарём. Она обуславливалась малоземельем и безденежьем крестьян, которые были вынуждены идти на отработки к помещику за арендованную у него землю. На помещика работали три дня в неделю, остальные дни – на себя.  Посев производили «от руки», то есть разбрасывали семена вручную из лукошка, корзины или ведра. Прополку вели вручную или мотыгами, уборка тоже производилась серпами и косами силами всех трудоспособных сельских жителей [2, с. 113].
Симбирская губерния, занимая территорию среднего Поволжья, славилась тем, что здесь процветали рыболовство и лесозаготовительные работы. Были чрезвычайно развиты и другие ремесла: шитье рукавиц и сапог, фуражек и шапок, валянье обуви и тканье платков, плетение снастей для ловли рыбы и витье веревок, а также другие занятия [3]. Замечательно то, что мой отец, а значит и дед, владели всеми видами ремесел в совершенстве. Для моего отца не составляло труда сплести корзину под овощи. Кстати все корзины в нашем доме – большие и маленькие, были сплетены его руками. Он хорошо знал, какую лозу выбрать, как ее подготовить к плетению, чтобы корзины были легкими и удобными.  Очень хорошо помню, как в детстве в 60-е годы мы катались со снежных горок в валенках, подшитых моим отцом. Жизнь наша проходила на берегах Волги и Свияги, и вполне понятно, что отец умело плел сети для рыбной ловли, используя челноки, изготовленные самолично. Он любил трудиться, уважал людей труда и требовал от нас ответственно относиться к поручениям. В нашем доме долго хранились и серп, и коса – мой отец ловко ими орудовал. В послевоенные годы приходилось заниматься посевом овощей и картофеля, чтобы прокормить семью. Я думаю, всеми видами ремесел владел и Харитон сын Иванов, мой прадед (прапрадед был Иван Логинов, от которого и пошла наша фамилия). О нем мой отец рассказал один курьезный случай. Харитон был необыкновенно сильным, крепким мужиком. Любил хорошо поесть. Но и баламут был первостатейный. Как-то вышел из избы на пригорок и давай орать во все горло: "Вот баба-дура (о жене), я съел миску щей, а она еще наливает!!!"
           Андрей Харитоныч был женат на Акулине Степановне Топорковой (31.05.1886 – 1964)дочери Степана Степанова Топоркова и Татьяны Аввакумовой из села Сиуч. Она была высокой, стройной женщиной, ростом выше своего мужа, до самой старости сохраняла
 свою стать. Помню, ходила она всегда прямо, не сгибаясь и не опираясь на палку, как многие старушки в те годы. Носила множество юбок и платок на голове – обязательный атрибут того времени. Несмотря на свой уже преклонный возраст на ее лице не было ни одной морщинки. Она не любила свое имя и при знакомстве с людьми на вопрос, как ее зовут, отвечала: "Степановна я". Не помню, чтобы она на кого-то сердилась, всегда была сдержанной и молчаливой. Отец вспоминал, что она любила вкусно поесть, готовя щи, бросала в котел кусок мяса побольше, не заботясь о том, чтобы хватило припасов до весны, за что получала выговор от мужа. Хозяйство Андрея Харитоныча было справным и добротным – работали все от мала до велика.
 Мой отец обладал удивительной памятью. Несмотря на то, что покинул свою деревню молодым парнем, помнил поименно всех, с кем свела его судьба. Рассказал однажды, что в его деревне был мужик такой силы, что мог кулаком лошадь повалить. Мы, слушая его, не верили: неужели такое возможно? И вот недавно, в поисках информации о селе Сиуч, читаю: "…мой дед жил в с. Сиуч,  Тагайской волости,  Симбирского уезда", – пишет Людмила Ртищева.  "В деревне отец участвовал в кулачных боях. А кроме него из родни в кулачных боях участвовал еще зять деда – Андрей Леонтьевич. Он был еще сильнее отца и мог кулаком сбить с ног лошадь. В боях он всегда выжидал – вступал только, когда наших начинали теснить. Но стоило ему вступить, те сразу убегали – он ведь мог покалечить, а то и убить…" [4]. Этот рассказ в точности повторил рассказ моего отца, не зря он часто вспоминал Андрея Леонтьевича – сельского богатыря!!! Дружно жили в деревне, помогая соседям. В этом ничего удивительного – ведь полдеревни было родных. А когда случился пожар – не только деревенские, но и сельчане вышли на помощь. И про пожар в селе, и про то, как наказали конокрадов – все вернула память!
            Наступало сложное время для всех крестьян страны. Мой отец стал очевидцем коллективизации и «раскулачивания» своих односельчан. 1929 год. Моему отцу 19 лет. К ним в деревню, да и в село Сиуч одновременно, прибыла тройка представителей по организации колхоза. Нужны были помощники по раскулачиванию, в группу активистов приписали моего отца с товарищем. "Кулаков" по определению ОГПУ в деревне не было, были многодетные зажиточные крестьяне. Главной целью было обобществление как можно большего количества хозяйств и в случае несогласия – арест сопротивляющихся крестьян [5, с. 198-199, 204]. А как крестьяне могли не сопротивляться, если отбирали все: рабочую лошадь, корову – кормилицу, инструменты и даже нехитрые пожитки. Не гнушались ничем. Всего один день мой отец наблюдал, как разоряют крестьянские хозяйства, как вопят женщины и дети, как разбивают и выбрасывают иконы и домашнюю утварь в мусор. С такими методами организации мой отец был категорически не согласен, и уже к вечеру решил с товарищем бежать из села в город. Их семье предстояла та же участь, несмотря на многодетность, и в 1931 году, не дожидаясь, когда их вышлют из села как кулаков, Андрей Харитоныч сначала один уехал в Дзержинск (Новгородской губернии), пытаясь избежать высылки. А затем всей семьей перебрались к старшему сыну, моему отцу. К тому времени он уже жил в Ульяновске (бывшем Симбирске).
           Старшей дочерью в семье была Александра (по мужу Аренина) (20.04.1906 – 28.11.1988 г.г.) жила она своей семьей в Ульяновске возле Бутырок, близ реки Свияга. Мы часто были у них в гостях, встречали нас всегда приветливо и хлебосольно. Александра Андреевна была очень набожной и строго соблюдала все посты. Как известно, послевоенные годы были голодными для всех. А во время поста т. Шура практически ничего не ела и очень сильно худела, за что мой отец ругал ее, говорил, что так можно и заболеть. Кроме Александры были Мария (06.02.1909),  и Антонина (их я видела только один раз). Антонина окончила фельдшерскую школу в Ульяновске и уехала на Урал, там она работала медицинской сестрой на заводе. Затем вышла замуж, у нее было трое сыновей; Мария вышла замуж и в 1937 году уехала в Дзержинск Новгородской губернии. Сыновья – Иван (мой отец), Георгий, Сергей, Василий и Валентин были главной опорой в хозяйстве. В сложные военные годы большая семья жила дружно, помогая друг другу. За время войны Акулина Степановна получила две похоронки – погибли два ее сына – Сергей и Василий. В 1946 г. ушел из жизни Андрей Харитоныч. Слезая с печи, он вдруг упал, его парализовало, не смог говорить.  В таком состоянии пролежал он недолго, через 10 дней его не стало. Акулина Степановна осталась одна с младшим сыном Валентином (1929гр.).

         Село Сиуч, расположившееся на расстоянии одной версты от деревни Малый Сиуч (Петровка), стало родиной моей мамы Зои Дмитриевны Топорковой - Логиновой(5.02.14 г. – 6.01.1992 г.), крестили ее во имя преподобной Зои 08.02.1914г. по старому стилю, а в семье мы отмечали ее день рождения 18 февраля.  Ее отец, мой дед - Дмитрий Петрович Топорков, также родился в селе Сиуч, Тагайской волости, Симбирского уезда 9.02.1894 г.  Моя бабушка - Анна Максимовна Пахомова родилась 25.01.1894г.
Каким образом и когда возникло село Сиуч - неизвестно. Должно быть с самого начала своего существования оно было населено пахотными солдатами, как это видно из документов начала 18-го столетия, частным же собственником в то время упоминается здесь синбиренин дворянин Василий Яковлев Болобонов. Его дочь Татьяна вышла замуж за драгуна села Солдатской Ташлы Никиту Яковлева, а вдова, вторично вышла за Тихона Яковлева Гусева, крепостного крестьянина капитана Петра Михайловича Толстого, нижегородского помещика. Во время генерального межеванья это селение состояло из 50 дворов и 146 ревизских душ пахотных солдат получили тогда полную, пятнадцати- десятинную пропорцию, из казенных земель (2190 десятин). При освобождении крестьян село Сиуч представляло из себя уже довольно большое селение, в 96 дворов, и населявшее его удельные крестьяне получили в надел, на 306 душ, 2171 десятину удобной земли [1, c. 101]
       В своем селе мой дед, Дмитрий Петрович, был писарем, а это значит, он обладал грамотой. Сельский или волостной писарь был низшим должностным лицом, которое хотя и не пользовалось по закону никакой властью, однако на самом деле имело довольно большое влияние во всех делах сельского правления. Между тем, писарем стать было нелегко, поскольку требовалось не только знать письмо, но и иметь хороший почерк, быть осведомленным по многим вопросам крестьянского бытия. Писарь обязан был готовить всяческие справки: сведения о видах на урожай, о движении народонаселения, о количестве земель у владельцев и наличие зерноуборочной техники, мельниц, рогатого скота и коней. Кроме того, без него не обходилось составление отчетов об уплате разнообразных податей, платежей и страховых взносов.  Эти качества перешли и к его старшей дочери – моей маме, в последствие она четко и безукоризненно справлялась со всей "бухгалтерией" своей многодетной семьи.
             В 1859 году в удельном Сиуче было 63 двора, 664 человека, 8 маслобоек, и 3 поташных завода. Деревянная церковь во имя Казанской иконы Божией Матери, святителя и чудотворного Николая построена в 1869 году. В 1871 году открылась начальная школа, она считалась одной из лучших в уезде. В 1891 году открылась школа грамоты [6].  И не удивительно, что и мой дед, и его дети также были грамотными. Дмитрий Петрович всегда повторял: "Надо учиться!", стараясь всем своим детям дать образование. В семье моего деда было четверо детей, старшей была моя мама Зоя (18.02.1914 г.), затем Виктор (1916 г.р.), Александра (1924 г.р.) и Екатерина (1926 г.р.), и каждый из них обучался в школе грамоты.  Дядя Витя продолжил образование в семилетней школе в Тагае, после окончания Учительского института в Ульяновске его назначили директором Ундоровской школы. Он стал преподавать русский язык и литературу. Моя мама окончила бухгалтерские курсы, младшие сестры Александра и Екатерина получили среднее специальное образование в фельдшерско-акушерской школе и в фармацевтическом училище Ульяновска (Симбирска).
             Мама очень хорошо пела, до старости голос ее звучал чисто, звонко и проникновенно. Она часто вспоминала, что ее родители пели в церковном хоре, а туда приглашали петь лишь с хорошими голосами. В детстве я не спрашивала, почему мама особо почитает Казанскую икону Божией Матери и Николая – чудотворца. И только сейчас я поняла – ведь ее крестили в этой церкви!
             Весной 1928 года у Дмитрия Петровича и Анны Максимовны родилась девочка Настенька. Это было накануне Пасхи и Анна Максимовна, как и все женщины, готовилась к этому великому дню, убиралась в доме, мыла окна, несмотря на то, что была слаба после родов. Весна (апрель-май) в средней полосе обманчива, кажется, что солнышко припекает, а ветерок еще холодный, пронизывающий, очень легко простудиться. Так и получилось, Анна простыла и заболела воспалением легких. Дедушка повез ее в больницу, сначала в Тагай, потом в город, но все безуспешно. Малышку отдали на время родственникам, жившим в Погибелке. Когда везли обратно, показали Настеньку Анне, но та лишь махнула рукой – силы покидали ее. Моей маме было тогда 14 лет, она – старшая дочь в семье. Когда обмывали покойную, сняли с нее крестик, маленький золотой, очень красивый, вспоминала мама. Кто-то сказал: «Пусть детям достанется». Но он так и не достался никому из детей, кто-то приложил к нему руки.
 – Вот беда-то какая, у малых деток украли, – сокрушались соседи. Вслед за Анной Максимовной ушла из жизни и малышка Настенька.
            30-е годы. В это время моего деда, Дмитрия Петровича, назначают председателем вновь образованного колхоза, но видя, как разоряют хозяйства крестьян, он отказывается от назначения, вспоминает тетя Катя. В результате и его хозяйство отбирают. Отбирают все, на что можно было содержать малолетних детей, стариков, семью!  Дмитрий Петрович решает покинуть родное село. В 1933 году он продает свой дом, и в поисках места для проживания колесит по ближайшим селам. «Руки у него были золотые», – вспоминает тетя Катя(сестра моей мамы). – «Он брался за любую работу». Но, не найдя работы в ближайших к Сиучу селах («Везде было смутно, везде одно и то же!»), едет в Ульяновск поближе к Мостовой, где уже жили знакомые односельчане.  На склоне реки Свияги, Дмитрий Петрович совместно с братом строит свой дом. Начинается новая, не менее трагичная, жизнь в городе.

Список использованной литературы:
1. П.Л. Мартынов: "Селения Симбирского уезда" (материалы для истории Симбирского дворянства и частного землевладения в Симбирском уезде)". Симбирск, 1903 г. – C. 101
2. История и культура поволжского села: традиции и современность. Материалы региональной студенческой научной конференции. 29-30 октября 2009 года. Ульяновск, 2009. – С. 113.
3. Симбирская губерния, история населения промышленности и сельского хозяйства
4. Людмила Ртищева, Биография 5. Н. А. Ивницкий. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). – М.: Интерпракс, 1994. - С. 198-199, 204.
6. Л.А. Сомова, А.Ю. Шабалкин (сост.). История Симбирского-Ульяновского края в уникальных документах Государственного архива Ульяновской области. – Ульяновск: ГАУО, "Корпорация технологий продвижения", 2006.