Тайна секретного дворца

А ведь все начиналось с простой бутылки.

Многие современные люди, не хлебнувшие счастья в стране развитого социализма, сегодня с непонятной яростью подвергают нападкам то золотое, бесшабашное, беззаботное время, время развитого социализма. А ведь тогда, в СССР, нельзя было умереть с голода. Потому что всегда находилась соломка, на которую можно было аккуратно упасть. Для меня этой соломинкой были бутылки! Да, да! Самые обыкновенные бутылки! Из под водки, портвейна, молока и ситра. Мы мешками сдавали бутылки и кутили на всю катушку, на всю выручку.


Долгое время я работал спортивным инструктором (организовывал и проводил спортивные мероприятия, вел секцию старческой гимнастики) в живописном урочище, в долине парка имени Лазаря Кагановича. Я справедливо считал парк своим домом. Ночевал я под сенью уютного чердака летнего кинотеатра, на надувном матрасе, укрывшись от вьюг простреленной солдатской шинелью времен первой мировой войны.
По выходным и праздникам, в мой парк со всего Воронежа, съезжались уставшие от трудовых будней советские трудящиеся с семьями, с друзьями, с любовницами и любовниками. Они разбредались по парку, оседая лагерями под кронами дубов, кленов, березок, секвой, накрывали поляну и устраивали лукулловы пиры. Со всех сторон, из кустов рододендронов, хурмы, розмарина и хрена, раздавались стоны, сопение и кряхтение влюбленных пар, песни советских композиторов и счастливый смех исполнителей. Советские люди расслаблялись на всю катушку, чтобы завтра, как один, встать на трудовую вахту и поскорее построить  Коммунизм.
А ранним утром, едва только первые лучи солнца золотили верхушки тополей, а во Вселенную, сигналами счастья, уносились звуки хмельного храпа и звонкого, сытого Пука, я, с большим мешком, пешком, выходил «по бутылки». (по аналогии – «по грибы», «по-ягоды», «по-бабы»).

Словно опытный сапёр, я осторожно обходил замаскированные листьями и мятыми бумажками, смрадные, коричневые кучки экскриментов, зловонные лужицы разноцветной блевотины, и складывал в мешок бутылки из-под водки, пива и вина.
Это был мой бизнес. Я был бизнесмен. Я бы, со временем, мог стать успешным и обеспеченным гражданином, депутатом, но этому, увы, препятствовала бутылочная мафия. Приёмщик Виктор хмуро и бегло разглядывал мои бутылки и возвращал половину из них мне обратно. «Грязная, сколотая, такие не принимаем, и такие тоже. Тары нет.»

Естественно, назад я бутылки не уносил, а оставлял возле пункта приема тары. Через несколько минут, эту тару уносил в тайные недра пункта пьяный грузчик Сережка Зюзя. На лицо была изощренная мошенническая схема. Но народ безмолвствовал. Быть оппозиционером приёмщику – значит поставить крест на своем бизнесе. Я молчал.

Шли годы. Со временем, я закончил университет, и стал журналистом, ведущим телевизионных программ. Меня узнавали на улицах, площадях, в театрах и в общественных туалетах. Но любимый мною бутылочный бизнес я не оставлял ни на минуту. Он буквально затягивал меня в свой сладкий омут. Как игромания, мания величия и алкоголизм. Благодаря этому бизнесу поднялся: соскочил с портвейна, вермута и «Солнцедара», и подсел на «Ркацетели», «Мадеру» и спирт «Ройал», а с пролетарских пирожков с ливером, на дорогие, элитные чебуреки! 
Приёмщик Виктор, со временем, стал относиться ко мне лояльнее. Стал брать почти все бутылки подряд. И даже банки из-под майонеза. Он понимал, что без меня ему крышка. Мы даже несколько раз выпивали у него, после закрытия точки. Вскоре он заметерел, открыл еще пару пунктов, и потом стал контролировать весь бутылочный бизнес в регионе.

После перестройки и гласности Витька перебрался в Москву, где продолжил заниматься бутылками. Я тоже переехал в столицу. Но по другому поводу.
И вот как-то раз, туманным, ранним, хмурым утром, иду по обочине Ленинградского шоссе. Во рту сухо. В карманах пусто. В больной голове – помойка из воспоминаний. Настроение как у Адама в первые минуты после изгнания из Рая. (Меня, на рассвете, безжалостно выставила за дверь знакомая леди: «Беги, пока цел! – сказала весело она, - Сейчас муж с дежурства вернется!» Он у нее вышибала в ночном клубе. Это от него у неё такие манеры.) Но что это? Возле меня, с визгом, резко остановился серебристый Геленцваген.

- Мешок! Сашка! Прыгай сюда! – раздался хриплый крик из кабины. Я прыгнул. За рулем был Витька, приёмщик посуды. И тут я вдруг внезапно пожалел, что не прихватил из квартиры своей дамы три пустые бутылки из под Chateau Margaux.

- Читаю тебя иногда в самолете, - сказал счастливо хохоча Витька. – Странно! Время пролетело как снаряд! Кажется, совсем недавно ты бутылки мне приносил сдавать. Ты совсем не изменился. Та же куртка. Те же башмаки. Тот же зловонный, похмельный выхлоп. Тебя куда подбросить?

- Дай взаймы сто рублей, - будучи человеком деловым и решительным, сразу перешел я к делу, - Башка раскалывается. Бодун у меня десятибалльный после Chateau Margaux. Три пузыря в одно рыло….
- Ах, Сашка! Три пузыря! В одну харю! Как я тебя понимаю!!! Да я бы с радостью! Но, поверишь, нет денег у меня. – печально ответил Виктор, - Я, брат, землю купил под Геленджиком. Недалече от поселка Прасковеевка. На мысе Идокопас. Красотищща, как в раю! Лес! Горы! Бабы! Домишко, себе там строю. Все деньги уходят на стройку, будь она неладна!
- А отчего в Геленджике? Есть же места поприличнее. На Карибах, Сейшелах, Мальдивах…., - удивился я.
Витька тяжело вздохнул. Помолчал минут пять. Потом произнес монолог.
- Да есть у меня вилла на Карибах, в Гваделупе. Есть и на Сейшелах домишко. Но ты будешь смеяться Сашка, не для меня это все. Не для меня! Я там – чужой! Я, Сашка, родину свою люблю, Россию-матушку. Люблю дымок спаленной жнивы. В степи кочующий обоз. И на холме, сред желтой нивы. Чету белеющих берез. Ты вряд ли можешь меня понять. Давай, может, я лучше отсосу?
- Да нет, не надо, - поспешно отказался я, - Я, Витя, только что от дамы. Мои чресла пусты!   
Остаток пути мы ехали молча. Каждый думал о своём. Он довез меня до дома. Дал сигарету. Дружески похлопал по плечу. Пожелал счастья в личной жизни.
- Оставь себе, - великодушно сказал он, когда я возвращал ему зажигалку "Ронсон"

И вот только сегодня я вспомнил тот давний разговор. Вспомнил всё. Понял всё! И главное - я понял самое главное: Мечты сбываются, если не ждать их сбычи, лежа на диване, а методично, день ото дня, прилагать все усилия для их осуществления.