Что мне сегодня помогает жить

Что мне сегодня помогает жить?

Так все банально, так все просто.
Чиновный дом, чиновно в нем.
Чиновника лицо из воска.
Сидим мы, через стол, вдвоем.
Письмом со штемпелем, печатью
К такому сроку вызван я.
И наполняется печалью
Уставшая душа моя.
Вот мне внушает он устало
Одно и то ж, в который раз.
Все нарушения устава.
И действует не на показ.
Похоже, что и сам он верит
В тот образ, что себе создал.
И всех по этой мерке мерит.
И что б никто не возражал.
Уверен он, что мы должны,
Как птицы жить, по рангу, в клетках.
И вольницы здесь не нужны.
Все быть должно в чиновных метках.
-« Я убыль не принес стране»!
-«Но ты приписан к клетке этой,
Изволь на жердочке сидеть,
Означенной в законах метой».
Но вот восстал во мне мой Дух!
Повеселел я как то сразу.
Во мне все изменилось вдруг.
Хоть, не приметно это глазу.

А ты ходил на пулеметы
По твердой почве, по земле,
Когда стволы засевшей роты
Направлены все в грудь тебе?
Ты достигал окопов вражьих,
Идя сквозь бой в дыму, огне.
И когда сердце разрывалось
На перетянутой струне?
И в жуткой схватке рукопашной.
Мужской, предельно честный бой.
Когда и умереть не страшно.
Вот враг. Вплотную пред тобой.
Его глаза, его дыханье,
Его азартный блеск в глазах.
Меня сломить горит желаньем.
И капли крови на штыках.
В таком бою, ты весь – комок
Из воли, мужества и Духа.
Пусть не поставят что в упрек,
Когда такая заваруха.
Здесь мы на равных. Он и Я.
Здесь сила, как бы и не сила.
И если Духом крепче Я,
Ждет здесь соперника могила.
Огнем пылает все внутри.
Уже нет боли и не страшно,
Когда столкнулись в поле мы,
Когда дошло до рукопашной.
Какое у меня лицо?
Не видел, право и не знаю.
Но точно ведаю одно,
В бою не озвереваю.
Острее глаз и лучше слышишь
Своих товарищей в бою.
Не сознавая, глубже дышишь
На самом жизненном краю.
Предельно честная работа.
Мужская, в русской стороне.
Творит ее одна пехота,
Полей царица, на войне.
А прыгал ты в пучину боя,
Когда вся линия в огне,
Когда все в воздухе устроя,
Висишь в прозрачной синеве?
Я, из крылатой той пехоты
Той, что из неба сразу в бой.
Мужской убийственной работы,
Когда враг прямо под тобой.
Он снизу бьет, как по мишеням,
В меня, в мой белый парашют.
И я в тугой комок сжимаюсь,
Когда огнем так поддают.
Качаюсь на стропах, в подвеске.
Хоть вниз смотри, хоть жмурь глаза.
Когда земли касаюсь целым,
Я отпускаю тормоза.
А он и спереди, и сзади,
И слева, справа, и везде.
Кровь на штыке, и на прикладе,
И на рубиновой звезде.
Я разрываю фронт на части.
Дроблю, что б легче, по кускам.
В моей, теперь, противник власти.
Не устоять теперь врагам.
Мы из десанта, из пехоты.
Крылатой, где солдат беЗстрашных.
Готовят для мужской работы.
Победам в схватках рукопашных.
Взбодрилось тело, хоть не молод.
Душа запела, как тогда,
Когда в атаку поднимала,
Уставшего коня труба.
Я встал, я мило улыбаюсь.
Смотрю в чиновные глаза.
«Я понял все, я постараюсь,
Что б в клетке быть везде, всегда».
Раскланялся, ушел к машине.
Тихохонько покинул двор,
Прошоркал по асфальту шины.
И вышел на степной простор.
Лечу проселочной дорогой
Сквозь пожелтевшие хлеба.
И наслаждается свободой.
Моя свободная душа.

Протоиерей Игорь Бобриков.
22 июня 2018 года
б/х Рыбаловский.