АХ, ЭТОТ САД!

Весь день парило, прогромыхавшая ввечеру гроза не принесла никакого  облегчения. Июльская ночь выдалась жаркой, душной. Под утро в лощинах гор и в долине реки начал набирать силу туман.

В раскрытые окна из сада втекал утомительно-сладкий  запах лилий и пряный аромат гвоздик. Днем из гостиной сквозь купы деревьев видна дорога, идущая сквозь вишневые куртины. В ярком солнечном свете кажется, что это родной среднерусский пейзаж. Потом спохватишься - слишком все маленькое, слишком аккуратное, холеное. Немецкий городок. Неподалеку курорты, притулившиеся в отрогах Вогезов, утопающие в зелени садов и парков. Удивительно,  при виде их всегда хочется замурлыкать "Как мой садик свеж и зелен!" - так подходит немецкой кукольности музыка русского автора...

Министр-резидент при дворе великого герцогства Баденского Дмитрий Адольфович Эйхлер уже семь лет жил с супругой Надеждой Сергеевной, урожденной Танеевой, в Карлсруэ.  В нынешнем году у него юбилей - пятидесятилетие. Высоты жизненные и  чиновные - вполне достойные: действительный статский советник, гофмейстер, высокий дипломатический ранг. Последнее, пожалуй, фамильное:  двоюродный дед Дмитрий Павлович - знаменитый дипломат в царствование Александра I и Николая I  и не менее знаменитый коллекционер. Кузен Сергей Спиридонович тоже служит по дипломатический части, начинал во время балканской кампании. Несколько лет назад  организовал празднование пятисотлетия рода, вел обширную переписку  с многочисленными потомками Василия Татища - собирал материал для книги. Дмитрий Адольфович тоже оказался в числе корреспондентов своего родственника. Вот только  воспоминания оказались отнюдь не радостными.

Сто лет назад дед Сергей Павлович Татищев построил роскошный дом в родовом имении, выписал для этого итальянского архитектора. Возле дома устроили пруд с насыпным островком  посредине, а за домом-дворцом - английский парк. Парк  из регулярного переходил в ландшафтный, а на дальней окраине был совсем уже не парком, а сельским садом. Каждую весну он встречал пышной кипенью яблок и вишен.
 
Усадьбу рисовали известные художники Чернецовы - уроженцы  той же губернии, а старший, Григорий Чернецов, запечатлел Сергея Павловича и Дмитрия Павловича Татищевых на своей знаменитой картине. Об усадьбе в свое время писали в журнале "Отечественные записки". Писали и о деде, который жил при трех императорах: воевал в царствование Павла I, во главе губернского ополчения в Отечественную войну штурмовал заграничные крепости и даже поднес императору Александру  I ключи от одной из них, а при Николае I был губернским предводителем дворянства. Но прямых  наследников у блистательного вельможи не осталось: сын Павел Сергеевич трагически погиб в 17 лет, и все перешло  дочери - Марии Сергеевне.

Прошло почти тридцать лет. Судьба дворянского гнезда переменилась в одночасье: за долги по исполнительным листам и закладным губернское правление выставило имение на продажу - полторы тысячи десятин земли, двухэтажный дом-дворец с  башенками и флигелями,  рощи, пруды, оранжереи, теплицы, деревенскую шатровую мельницу, ренсковый погреб, трактиры и лавки в селе и многое другое. Унизительный подробный перечень имущества и точные цифры долговых обязательств и имена заимодавцев опубликовали по заведенному порядку в губернских ведомостях, потом, как полагалось,  дважды повторили.
 
Всего этого матушка не перенесла и скончалась через год после продажи имения, 43 лет от роду.

Имение, доходные заведения и прочее достались богатому местному промышленнику Миндовскому, потомку крепостных.  Сад купчине не понадобился - стоял без присмотра, дичал. Но почти каждый год буйно цвели и плодоносили вишни, а  деревенские мальчишки уже без боязни лакомились ягодами...

Это все воспоминания, и время, как водится, приукрашивает их. Но вот как-то в опере слушали с женой "Царскую невесту", и в последнем акте вдруг зашлось  сердце. Но не от трагического действия, не от волшебного голоса знаменитой Забелы-Врубель. "Ах, этот сад!.." - долго потом вспоминался щемящий нисходящий мотив.

Печальные размышления прервал стук в дверь:

- Ваше превосходительство, срочное сообщение из Баденвейлера: в гостинице "Sommer" скончался писатель Чехов.

Дмитрий Адольфович был в Баденвейлере уже в 7 часов утра. В номере Антона Павловича молча встал на колени и поклонился умершему.

Все официальные действия, выполнение всех формальностей глава русской дипмисии организовал умно и тактично. Вдова писателя даже смогла получить за Чехова последний ( посмертный) денежный перевод из берлинского банка.

****************
Через четыре года  стараниями Дмитрия Адольфович Эйхлера в Баденвейлере установят памятник Чехову - первый памятник этому великому писателю и первый памятник русскому писателю за границей.

Пройдет еще несколько лет. Первая мировая война прервет  дипломатические отношения с Россией, В обнищавшей от войны Германии будут скрупулезно собирать металл на нужды армии, и в 1918 году  памятник уничтожат.

Дмитрий Эйхлер скончается в 1932 году вдали от родины.

Пережив все бури ХХ века, в курортном городке в предгорьях Шварцвальда останутся цвести сады, полные вишен.