Остров Провидения. Ч. 15

Александр вел Катрин по полутемным коридорам отеля, не выпуская ее руки из своей ладони. Он молчал. Всеобщая сексуальная озабоченность его сначала развлекала, забавляла, но вид Катрин в объятиях дешевого жулика Серджио доконал его. Он еле сдерживал себя. Катрин покорно следовала рядом, чувствуя себя одновременно виноватой перед Алексом и польщенной его страстью. Единственное, что ее волновало на самом деле – как ей реагировать на предложение Алекса провести ночь вместе. Согласиться ли сразу (а признаться, по правде, ей было и страшно, и интересно) или необходимо соблюсти хоть минимальные приличия? О том, что все приличия уже были нарушены этим вечером – ей не приходило в голову. Так же, как и то, что Александр еще никуда ее не приглашал, а, напротив, сурово молчал. Его молчание заставило Катрин нервничать. В ее представлении он давно должен был бы схватить ее на руки, страстно прошептать слова любви и желания. Но Александр продолжал молча идти вдоль длинного коридора. Катрин решилась первой начать неизбежный разговор:
- Алекс, куда вы меня ведете?
- Нам нужно уехать отсюда. Разве вы не понимаете, что это – ловушка? Мы здесь как кролики, заперты для наблюдения и покорно ждем решения своей судьбы – кого в суп, кому еще травки пощипать разрешат. Кролики, того и гляди, размножаться начнем.
- Какие кролики? – ошеломленно и разочарованно спросила Катрин. Вместо слов любви ей рассказывали о каких-то животных. – О чем вы говорите?
- О том, что нам нужно бежать отсюда.
- Как?!
- Я видел катер, когда очнулся на берегу. Небольшой, но, по-моему, целый. Нам нужно до него добраться.
- Зачем?
- Господи, неужели вам непонятно, что здесь, в этом отеле можно сидеть сколько угодно, ничего от этого не изменится. Вы же сами все говорите, что вам тяжело сюда возвращаться, а еще тяжелее возвращаться в ту жизнь, которую вы покинули. Но никому из вас не приходит в голову, что для этого нужно действовать.
- Для чего?
- Для того, чтобы раз и навсегда вырваться из этого круга? Чтобы больше не возвращаться сюда – на ваш Остров Провидения!
- Он не мой, Алекс, он ничей.
- Я и не говорю, что он ваш лично. Пусть принадлежит хоть дьяволу, хоть богу – мне все равно – я не собираюсь здесь оставаться, чтобы пить водку и сходить с ума от сексуальных фантазий постояльцев. И вам предлагаю – поедемте со мной, Катрин, дорогая. Я люблю вас, я хочу спасти вас.
- А вдруг ничего не получится?
- Хуже не будет, поверьте мне. Хуже этого отеля ничего нет. Вас же здесь прикормили, напоили, развлекают, а вы считаете, что получили все свои страдания по заслугам, но здесь не так уж плохо, поэтому такой ад можно и потерпеть. Но это ведь ад, самый настоящий!
- Почему вы так говорите?
- Потому что здесь нет времени! Мы здесь вне времени, в каком-то параллельном пространстве, и здесь ничего не происходит, стало быть, ничего не может измениться.
- Вы правы, здесь всегда все одинаково, меняются только люди, а сам отель, обстановка, даже природа – постоянны. Но мне казалось, что так и должно быть.
- Нет, вы вспомните жизнь. Она ведь тем и хороша, что постоянно меняется. Не важно, что происходит с вами, что случается, хорошее или плохое – главное, что меняется, происходит. Значит, вы меняетесь, вы живете, а не существуете, как на этом проклятом острове.
- И что же нам делать?
- Катрин, я еще раз вам говорю, что видел катер на пристани, на берегу.
- Странно, я никогда не спускалась на пристань… Вы думаете, мы сможем на нем спастись?
- Надеюсь. Но если не на катере, найдем другой способ. Я знаю, что нам во что бы то ни стало надо вырваться отсюда до рассвета.
- Почему именно до рассвета?
- Иначе начнется новый день, а все останется по –старому.
- Может нам нужно позвать остальных?
- Если честно, у меня нет ни малейшего желания с ними встречаться, тем более спасать их от злого рока. Мы только потеряем время. До рассвета по моим подсчетам осталось часа два от силы. Тратить время на розыски их всех, потом убеждать – не хочу. Я хочу вас увезти отсюда – вы мне дороги, до остальных мне нет дела. Насколько я понимаю, ни одному из них не приходила простая мысль – о побеге с этого острова. Наверняка, они так же, как и вы, ни разу не выходили за огороженную территорию. Кролики в загоне, натурально.
- Мне кажется, Алекс, что нужно хотя бы попробовать спасти всех остальных.
- Кого будем спасать первого? Полагаю, Серджио? Чтобы вам было не скучно с ним в дороге.
- Но, Алекс, зачем вы так? Вы просто ревнуете, на самом деле, он безобидный человек.
- Да, я ревную. Когда я увидел, как он вас целует – я чуть не убил его на месте. Или вы хотите, чтобы я выкинул его в море от ревности?
- Конечно, нет. Я понимаю, он вам неприятен…
- Он мне просто противен. Я этих жуликов на дух не переношу. Никогда не знаешь, где и на чем он тебя подставит.
- Ну, хорошо, бог с ним, с Серджио. Но лорда Чарльза – разве вам его не жалко?
- Его – меньше чем кого бы то ни было. Он мне будет мешать управлять катером, к тому же, - со смехом добавил мужчина.
- Как это мешать?
- Будет лезть ко мне целоваться, спину щекотать…
- Фу, Алекс, неужели вы серьезно?
- Увы, дорогая, он уже пробовал залезть ко мне в штаны.
- Не может быть!
- Я и сам удивился своей популярности вечером. Никогда не представлял, что могу старому педику понравиться.
- Алекс, будьте хотя бы на язык сдержанны.
- Простите, Катрин, случайно вылетело. Если уж кого идти искать для спасения – так это Лизку, женщина все – таки.
- Ну уж нет, я не хочу ее видеть даже близко рядом с вами!
- Однако, Катрин, вы меня ревнуете?
- Нет, то есть, наверное, да. Но не в этом дело. После этой сцены – неужели вам не противно будет с ней общаться?
- Да бог с ней, с этой сценой. Не было же ничего, Катрин, вы же знаете.
- Но откуда мне знать, меня там не было.
- Катрин, умоляю, давайте забудем про Лизу. Мне неприятно, что так получилось, но зла я на нее не держу.
- Мне она не нравиться своей вульгарностью. Я не люблю людей, которые всем говорят «ты». Так что ее искать мы не пойдем, конечно, если вы не будете сами на этом настаивать.
- Не буду, разумеется. Кто у нас среди неспасенных остался? Китаец? Как насчет этого шустрого желтого кролика? Возьмем в компанию? Пожалеем его душу грешную или как?
- Я боюсь, что он может опять на вас накинуться. Он ведь такой озлобленный на всех белых…
- Вот и я про то же. У меня ни малейшего желания спарринговаться с ним еще раз. Так что его можно оставить здесь спокойно. Может быть, лучше захватим милашку Джона? Милый, чудный паренек, не правда ли, Катрин?
- Не напоминайте мне о нем. Я при звуке его голоса готова упасть в обморок, а оказаться с ним в одной лодке – я не выдержу.
- И что же получилось у нас? Нам не с кем будет разделить радость спасения.
- Получается, что так.
- Может, оно и к лучшему. Больше всего на свете я хотел бы быть с вами, любить вас, наслаждаться жизнью рядом с вами.
- Алекс, вы говорите сумасшедшие вещи! Как вы могли меня полюбить так быстро?
- Мне было достаточно одного взгляда, чтобы узнать в вас свою мечту, о которой я грезил еще подростком…Катрин, я любил вас всю жизнь, и, слава богу, наконец-то судьба свела нас. Я не позволю вам остаться здесь. Я хочу вас увезти отсюда, а там – будь что будет.
Александр обнял дрожащую то ли от возбуждения, то ли от ночной прохлады, женщину и поцеловал ее в сомкнутые губы. Катрин ответила на поцелуй и доверчиво прижалась к мужчине, ощущая жар его тела, нежность его сильных рук. Не было больше ни страха, ни сомнений. Не нужно было кокетничать, заботиться о репутации и приличиях. Под этим свинцовым небом, где-то на краю несуществующего мира они были вместе – Мужчина и Женщина. Обжигающая волна божественной Любви, которой Бог награждает только избранных, захватила их и унесла в пучину блаженства. Им обоим казалось, что они растворились в этом поцелуе и слились навеки в единое целое, что этот волшебный миг продолжался вечно. Они стояли на веранде, недалеко от входа в гостиную, на том самом месте, где впервые встретились. Будто и не было этого суматошного вечера, всех нелепых и неприятных ситуаций. Просто они встретились и никуда не уходили с этого места. Их поцелуй продолжался миг и вечность, их тела были невинными телами Адама и Евы, рожденными по воле Бога и его подобию. Аромат пышных волос Катрин туманил голову Александра, а его объятья делали женское тело податливым и мягким.
И в тот самый момент, когда Александр был готов подхватить на руки любимую, он краем глаза успел заметить стремительно мелькнувшую сзади зловещую тень. Резко оттолкнув от себя Катрин в противоположную сторону, он пригнулся, надеясь смягчить удар. Получилось даже лучше – рука убийцы соскользнула с черепа и Джон (естественно, это был он) почти потерял равновесие. Маньяк только приготовился напасть еще раз, когда Александр давно забытым с войны ударом опрокинул его лицом вниз и резким движением свернул голову нападавшему. Отчетливо хрустнули шейные позвонки, и из горла маньяка раздался хрип. Через секунду тело обмякло на каменном полу веранды. « Слава богу, успел первым, - мелькнуло в голове у Александра, - второй попытки не было бы».
- Алекс, ты убил его?!
- Да. Иначе бы он убил нас обоих. На войне как на войне.
- Но как он нас выследил?
- Наверное, он так и спал в гостиной, где напился после ужина. Услышал наши голоса – и спросонья не разобрал, что к чему.
- Но может быть, он не хотел нас убивать?
- Не похоже, что он намеревался пожелать нам хорошей дороги.
- Неужели нельзя было его только оглушить?
- Катрин, он маньяк – убийца! Он хотел нас убить, и по своей старой традиции еще и изнасиловать тебя, точнее твое тело. Тебя это не убеждает?
- Неужели он бы нас убил?
- Катрин, хватит об этом, нам пора на берег. Скоро начнет светать.
Не давая времени на бессмысленные раздумья, он повел растерянную женщину вниз по лестнице, где слышен был шум набегавших волн. Катер, о котором он говорил, действительно стоял у небольшого причала. Александр осмотрел катер, видимых повреждений не было. Его не смущало то обстоятельство, что катер оказался здесь по чьей – то непостижимой воле, некогда было раздумывать, кто и зачем оставил его здесь. Гораздо важнее было то, что в баке было полно горючего, и вся ходовая часть производила впечатление исправной. 
- Алекс, вы умеете водить этот агрегат?
- Именно такой нет, подобные –приходилось.
- А вдруг он утонет?
- Катрин, бросьте сомневаться. Давайте я вам помогу подняться на борт. Чему быть – тому не миновать. А кому положено сгореть – не утонет.
Он подал руку женщине, помог ей сесть рядом, накинул на нее свою кожаную куртку. Катрин знобило, и она с удовольствием укуталась, вдыхая запах мужчины, исходивший от одежды.
- Ну, с богом! – произнес Александр, мысленно перекрестясь. Он завел двигатель катера, машина легко заурчала и начала двигаться. Руль слушался каждого движения рук, как будто соскучился по человеческому теплу. Катер быстро вышел из бухты и Александр направил его прямо на восток, где в предчувствии рассвета бледнело небо.
- Куда мы поедем, Алекс? Вы знаете, где мы?
- На восток, навстречу солнцу.
- Почему именно туда?
- Потому, что нам в принципе без разницы, куда ехать. Уж лучше встретить рассвет, чем бежать от него. Ты замерзла? Ты вся дрожишь.
- Совсем чуть-чуть. Наверное, просто устала и напугалась. Ночь была бурной. До твоего появления ничего подобного не происходило. Чтобы сразу столько событий, конфликтов, драк… Просто жуть какая-то…
- Что же, по-твоему, это все из-за меня? Ты считаешь, что я причина всего происшедшего?
- Получается, что так.
- Ты жалеешь, что поехала со мной?
- Нет, я просто боюсь, что нас ждет впереди. Я не знаю, где мы, куда мы едем. Мне страшно, вдруг мы утонем или погибнем от голода в океане.
- Катрин, я тоже не знаю, где мы и что нас ждет. Но мы уехали с этого проклятого острова – это самое главное. Я уверен, что все будет просто хорошо. 
Остров Провидения остался далеко позади и только черная полоска земли напоминала о его существовании. Что такое этот остров – никто не знает. Только каждому из людей рано или поздно, при жизни или после физической смерти суждено попасть на этот остров. У некоторых такой остров есть в душе и эти люди вынуждены годами жить на нем, раз за разом проходя один и тот же жизненный цикл, раз за разом натыкаясь на заграждения из собственных мыслей и усвоенных эмоций. Другим суждено попасть на этот остров случайно, по милости Божьей, чтобы однажды понять свои заблуждения и вовремя свернуть с неправильной дороги. Большинство живут на таком острове всю жизнь, даже не замечая, что ограничены со всех сторон океаном своих непоколебимых принципов и убеждений. Не подозревая, что за пределами их кусочка жизненного пространства существует огромный неизведанный мир. Они боятся малейшего дуновения ветра из этого бушующего мира, ибо он может поколебать карточный домик их судьбы – сытой, ленивой, занятой только поисками вкусных желудей. Неважно, сколько времени вы проведете на этом острове, неважно, за какие грехи вы попали на него – в любом случае это вызов вашей душе, испытание ее, но только не на прочность, а на присутствие искры Божьей, способной вырваться за пределы привычного быта, приличий и традиций.
Небо прямо по курсу движения катера становилось все светлее, наполняя кровь Александра восторгом, который поднимался в нем подобно пузырькам шампанского в бокале. Ликование от обретенной свободы, от близости любимой женщины переполняло душу, заставляя сердце биться чаше и сильнее, разгоняя молодую кровь по венам.
« Я не хотел умирать, я хочу жить, любить, видеть солнце, слышать плеск волн, чувствовать всей кожей этот мир. Я принадлежу миру, он принадлежит мне. Мы едины. Благодарю тебя, Господи, за то, что дал мне этот день. Когда мы спасемся с Катрин, я буду любить ее вечно, мы ведь уже обрели эту благословенную вечность. Спасибо тебе, Господи, за эту женщину, за эту ночь, за то, что нас ждет с ней впереди!»
Катрин чувствовала, что замерзает, что силы оставляют ее. Тело, казалось, сковала черная пустота, постепенно охватывая ноги, руки, подбираясь к сердцу… «Господи, спасибо тебе, за Алекса, за эту ночь, за тайну любви, которую мне удалось постичь. На самом деле, я знала ее всегда – нужно только довериться самой любви и все. Нельзя взвешивать на одних весах любовь и деньги, чувства и приличия. Нужно только любить – это так недолго длится. Почему, Господи, я умираю сейчас, когда научилась любить?! Я не ропщу, все в воле твоей. Помоги, Господи, Алексу прожить красивую жизнь без меня. Пусть его любят женщины, пусть он полюбит другую. Пусть только иногда вспоминает меня, и этого мне будет достаточно».
Очарованный зрелищем наступающего рассвета, Александр не услышал последнего вздоха любимой, не услышал ее молитвы. Ее тело, доверчиво прислоненное к нему, еще сохраняло жизненное тепло, лицо – улыбку, полную любви и Божественного восторга. Первые лучи озарили небосвод, и воздух, и море окрасились солнечными оттенками – от золотисто – розового до лазурной синевы. Тьма расступилась перед наступающим днем. Неведомый небесный судья повелел темноте отдать свою власть следующему дню и радовался своему справедливому решению, расцвечивая свою обитель мощными, яркими мазками невидимых кистей.
-Катрин, проснись, мы победили. Вот оно, солнце, смотри, он наступил, наш день. Мы победили, любимая!
Как будто от легкого толчка Александр открыл глаза. Потолок и стены падали друг на друга, торопясь похоронить его хрупкое тело под собой. В горле стоял вкус морской соленой воды. Вдруг чье-то лицо заслонило надвигающийся потолок, чьи-то нежные руки смочили губы.
- Где мы? Где Катрин?
- Молчи, тебе нельзя разговаривать, милый. Слава богу, ты очнулся, а то врач после операции сказал, что он ни за что не ручается. Пуля попала почти в самое сердце – таких случаев – один на тысячу, чтоб человек жив потом остался. Я их поэтому упросила, чтобы рядом с тобой посидеть. Вдруг, думаю, ты в сознание придешь. А ты всю ночь лежал без движения, не дышал даже. А тут смотрю, веки задергались, губы что-то говорят. Только ты молчи, тебе нельзя сейчас разговаривать. Теперь все будет хорошо. Лешку ты убил насмерть. Да и тебя спасти не надеялись. Только я верила, что ты выживешь, я всю ночь сидела рядом, о нас думала. Я так тебя люблю, Сашенька, ты меня прости, что столько из-за меня ты выстрадал. Я клянусь, что сделаю тебя счастливым. И все у нас будет хорошо, Сашенька, любимый. Ты не умрешь, я точно знаю.
- Наташа, ты?! – еле слышно прошептал Александр. – Где я? Где Катрин? – в мозгу смешалась картина наступившего рассвета, его восторженный крик  «Мы победили!», лицо Катрин, Натальи, звук выстрела, сирены «Скорой помощи». «Боже, на каком я свете? Что со мной было? Где я встретил Катрин? Где этот Остров Провидения?! Господи, почему ты вернул меня на эту грешную землю? Неужели ты не мог оставить меня рядом с Катрин? Неужели так необходимо жить здесь дальше? Что еще мне предстоит в этом мире? Если я еще жив, значит, не до конца прошел свой путь?!»