На пути к власти. Часть первая. Глава VI

               

- А, я вам утверждаю, что коммунизм никогда не умрет! Он вечен, как бессмертны истины, созданные предыдущими поколениями, - горячился один из собеседников.
- Эх, жаль, мы лишены возможности полюбопытствовать о том у предыдущих поколений, - тонкие губы другого растянулись в язвительной усмешке, - Поумнели бы мы с вами, как вы считаете?
За столиком небольшого ресторанчика на окраине столицы сидела троица, которой явно было не до веселья. Тем для обсуждения у собеседников было немного, к тому же разговор их был далек от конца. Мужчины хорошо перекусили, подбадривая себя, время от времени, пенными напитками, они сыпали эрудицией, так и не придя к единому соглашению, кто из них лучший. В лицах всех троих можно было обнаружить нечто общее, а, именно, горящий взгляд, демонстрирующий превосходство, отметающий все сомнения.
- Вольдемар Волкович, вот смотрю я на вас …
- Почему же, любезный Григорий Владимирович, только на меня? Здесь, в маленьком уголке божественного оазиса, имеются представительницы прекрасного пола. Что же вы их обделяете вниманием?
С трудом удерживаясь от комментариев, Григорий Владимирович подозвал к столу официанта. Юркий молодой человек, при внешнем относительном параде, официально, как того требовала инструкция, улыбнулся и полюбопытствовал, - Рассчитаться желаете?
- Пока нет. Вот, что, мальчик, принесите-ка нам еще три бутылочки
 пива.
- А, стоит ли? Разве без горючего нельзя разрабатывать тему? – усомнился Геннадий Прохорович, горделиво взирая на идейных противников.
Разливая хмельной напиток по бокалам, официант не торопился. В зале сегодня уже освободилось несколько столиков, а новые клиенты пока не появлялись.
- Что, молодой человек, сегодня дивиденды  в дефиците?
Судя по недоумению, написанному на физиономии юноши, он, явно, не был отягощен интеллектом, а исчез парень также быстро, как и появился.
- Ну, что, Вольдемар Волкович, можно нам с такой молодежью строить счастливое будущее или будем рассчитывать только на стариков?
Тот, к кому обращались, опустошил до дна бокал. Глубоко вздохнув, мужчина нехотя промолвил, - С безграмотным базисом существовать можно в натянутых отношениях, причем, неважно, из стариков или молодежи этот базис состоит. Спрос с надстройки, она всем заправляет.
Зипунов Геннадий Прохорович не растерялся, - Так ли уж она? Надстройку народ выбирает, не только мы с вами и наши сподвижники. Выборы – бесспорное достижение коммунизма.
Жиряев Вольдемар не удовольствовался ответом оппонента, - Коммунизм – диктатура пролетариата …
Григорий Ивлеев перебил, - Только не приписывайте себе авторства фразы. Все из нас люди образованные и немного умные, по-своему, конечно, - ответчик поднял вверх указательный палец, - Я еще не договорил. Позволю себе процитировать Отто фон Бисмарка. Сей политик попытался разобраться с базисом и надстройкой: «С плохими законами и хорошими чиновниками вполне можно править страной. Но, если чиновники плохи, не помогут даже самые лучшие законы», что вы на это скажите?
- Скажу, что господин Бисмарк не учел того, что человечество стремиться к прогрессу, и XIX век нельзя равнять  с XXI веком. Меня пугает не безграмотность отдельных представителей молодого поколения, а ограниченность, упертость некоторых пожилых людей. С ними труднее, таких уже не переделать, - Жиряев горячился, забывая, что начинать перестройку надо с самого себя. Прирожденный воспитатель, он отнюдь не был воспитан сам.
Григорий Ивлеев усмехнулся, - В поисках своих приверженцев, вы делаете упор на безграмотную молодежь потому, что их легче одурачить? 
Волчий оскал Жиряева свидетельствовал о том, что Ивлеев попал в цель. Жиряеву непросто было возразить оппоненту, но лучше сказать глупость в ответ, чем ничего не сказать, - Да, я люблю молодежь. Молодежь хороша, она молодая. А, старики … они тоже когда-то были молодыми. И, что в том плохого?
- Плохого ничего, только мы сейчас говорим о вас …
Жиряев хлопнул по столу, так, что  бокалы подскочили. – Я думал, что речь идет о грядущих выборах!
Зипунов опасливо оглянулся, - Тише. Обойдемся без привлечения посторонних.
- А, мне некого и незачем стесняться. Я могу, вообще, встать на стол и сделать заявление, - громко бросил Жиряев.
- А, в частности, тоже можете? Что за спектакль, Жиряев, ты желаешь нам продемонстрировать?
- Выборы разве не отрепетированный спектакль, когда многое уже распределено заранее, - Жиряев улыбнулся сквозь зубы, - Или вы надеетесь выйти из борьбы победителем?
Беспристрастность Зипунова несколько охладило пыл говорившего прежде, - Более остальных надеются молодые потому, что ничего пока в своей жизни не видели. А, мы, люди искушенные, но в светлое будущее, все равно, верим. Кстати, Григорий Владимирович, ваш идейный образец не забыл в свое время упомянуть о грешности человеческой натуры: «Никогда столько не лгут, как во время войны, после охоты и накануне выборов». Парадокс, как вы считаете?
Давайте спросим у юркого официанта, за кого он пойдет голосовать на выборах?
- Давайте, - Ивлеев щелкнул пальцами, подзывая обслуживающий персонал.
Мальчик вновь не подвел, - Еще пива? - сквозь услужливость проскальзывала усталость, но работа требовала своего, и это свое у каждого было индивидуальным. Мужики, разогретые легким алкоголем, сейчас закажут что-нибудь подороже, вот с того он и получит свои дивиденды. Однако, гости вместо заказа, обратились к нему  с вопросом. Официант буркнул первое, что пришло в голову, - Не пойду я на выборы.
- Почему, молодой человек, ведь голосование – обязанность каждого совершеннолетнего гражданина. Вы будете выбирать свое будущее, - разъяснял Ивлеев.
- Вы будете делать заказ?
Жиряева прорвало, - Уже нет. Вы нас разубедили.
«Чудные какие», глядя вслед удаляющейся троице, решил официант. «В оплате пожадничали денег, оставили впритык».
Григорий Владимирович, махнув у дороги, тут же исчез, вместе с проезжающим автомобилем. Жиряев проводил оппонента пронзительным взглядом. Спохватившись, словно припомнив о существовании рядом стоящего, он добавил, - Нам-то с вами, Геннадий Прохорович, делить нечего. Домой, как добираться будете?
- Общественным транспортом. Прощайте, - даже не оглянувшись, Зипунов зашагал в сторону ближайшей автобусной остановки.
- Гордый, как его любимый пролетариат, - насмешливо делился впечатлениями со своими домашними Жиряев.   
Дома ему внимала супруга, немолодая уже женщина. Она с упоением взирала на мужа, с которым впервые познакомилась более тридцати лет тому назад. Прожитые совместно годы сохранили в памяти множество измен любимого человека и не меньшее количество побед, основная из которых – счастливая семейная жизнь, - Вольдемар, как они смеют спорить с тобой? Если кто и знает жизнь народа во всех ее проявлениях, так это ты, дорогой, - Галина Ермолаевна благоразумно замолчала, в ожидании еще чего-нибудь интересного, что пожелает ей поведать муж, которого она не только любила, но и немного боялась, потому называла полным именем, иногда добавляя к нему и отчество.
Вольдемар Волкович восседал перед накрытым для ужина столом с выражением неоспоримого превосходства на рельефной физиономии, обозревая расположенное вокруг. Их трехкомнатная квартира его пока устраивала, но пятидесяти четырех летний политик, партийный лидер, доктор философских наук не прочь был завладеть дополнительными метрами для собственных внебрачных детей, - Ну, что, Галина Ермолаевна, как жизнь молодая? Энергия из тебя так и прет? Давай, докладывай, что стоящего выведала?
Супруга Жиряева немного опешила, комплименты ли делает ей муж или насмехается? – Ну … что видела … Люди обсуждают, что в магазинах полки пустые, жалуются на дороговизну вещей и продуктов, - Галина Ермолаевна пожала плечами, - В целом, ничего особенного я не слышала.
Жиряев пристально смотрел на супругу. Годы семейной жизни превратили некогда симпатичную девушку, выпускницу МГУ в безразмерную тумбу, способную разве, что для надомной работы. В ней не сохранилось ничего привлекательного, и, несмотря на ее щенячью преданность, воспринимать Галину в образе женщины, он уже не мог. Женщина должна служить источником вдохновения, только тогда она вправе рассчитывать на взаимность. Однако, на шестом десятке и он уже стал слегка потрепанным, но не до такой степени, чтобы проживать в гармонии с жирной коровой, - Знаешь, почему ты ничего особенного не слышала? Потому, что тебе было все равно. Тебе известно, что добывать новую информацию для мужа – обязанность жены. А, ты ее пренебрегла.
- Но, Вольдемар …
- Заткнись! Тебе никто слова не давал. Слушай, когда тебе умный человек говорит.
Сдерживая слезы, Галина Ермолаевна  встала из-за стола и удалилась. Хозяин дома сделал вид, что он выше ее перемещений. Пусть в одиночестве поразмыслит над своим поведением. Баба должна быть при деле, иначе от безделья такого натворить может, - Со стола прибери, Ермолаевна.
А, ему мыслить еще придется. Уединившись в своем рабочем кабинете, небольшой комнатке в глубине квартиры, Вольдемар Жиряев уселся за компьютер. Он не был приверженцем информационных технологий, но набирать текст на клавиатуре сподручнее, чем чирикать от руки. Так, над чем он сегодня трудиться собирается: социализм на честность проверять или коммунизм трансформировать? Социализм происходит от понятия «социум», то есть, общество. А, что такое общество? Жиряев почесал затылок. Общество есть энное количество индивидуумов, объединенных общими целями. Что цели, что идеи едины при любых режимах. Режимы у нас любят создавать в закрытых зонах и при коммунизме. На должность кормчего сегодня немало претендентов, и что характерно, имеются даже чурки и бабы. Ужас, если страной станет баба править, можно сказать, геноцид начнется, на пару с апартеидом. Бабье дело какое? Расти, жрать, вес набирать и плодиться при том. Потерев лоб, Вольдемар прибавил, а еще – мужа любимого ублажать. Куда ни плюнь, а, баб завсегда более родиться, чем мужиков. Кто-нибудь задумывался: почему? Это, чтобы у каждого мужика, пусть даже  хлюпика, бабы имелись в запасе. У попов, в лучшем случае, по одной супруге, так это потому, что две и более содержать накладно. Так, ежели ввести в России многоженство, мужики будут обязаны трудиться качественнее, а стране от того лучше. Детей будет много рождаться, вот постепенно и разрешиться демографическая проблема.
Должно быть более всего русских, более всяких там китайцев, корейцев, индусов, евреев и прочей нечисти. Еще одна напасть современности – обилие чурок в центре России. Все эти Толбаевы, Халматовы, Физгванчидурины нужны лишь в качестве обслуживающего персонала.  А, не пора ли ему перейти далее, согласно повестке дня? За коммунизм ответственный товарищ Зипунов, надо ему жопу надраить и по полной программе. Чего он выпендривается, с бесспорными достижениями? Плюрализм тоже к ним принадлежит, а что это такое, и с чем его кушают, никто не ведает. Зипунов – сдержанный, увлеченный собственными идеями философ, так он тоже не подкачал. Стратегия его такова, чтобы ему избавиться от противников, надо отыскать их слабые места и ударить по ним, побольнее. Итак, плюрализм – это плевок … по коммунизму, и сколько бы Геннадий Прохорович ни хорохорился,  до светлого будущего ему еще далеко. На пути его всякие там Ивлеевы стоят, компанию для себя собирают из артистов, юмористов, химиков, только до победы им далеко. Для попадания в очко на выборах средства нужны немалые. Зипунову Карл Маркс из-за границы подкинет, не оставит, так сказать, мировая сила прозябающий пролетариат без поддержки. А, вот Ивлееву худо придется, он – приверженец промежуточного состояния. От коммунизма он отдаляется, а социализм сейчас в моде лишь у зарубежных трансформаторов. Очень Ивлеев за частную собственность хлопочет, верно, у Зипунова желает ее конфисковать и себе присвоить. Не жирно ли ему одному будет, поделился бы с жителями нашей бескрайней страны. Куда ни кинь свой прозорливый взгляд, повсюду отыщутся те, кому чего-то не хватает. В Бурятии тепло в дефиците, в Хабаровском крае – работники, на Поволжье нынче дождей мало, а, на Урале – мозги в почете. Одни дебилы там проживают, и, что характерно, последние предпочитают маскироваться под умных, программы всякие прорабатывают, к целям недосягаемым стремятся. А, он, человек земной, на высокое не замахивается. Ему бы сына к партийной деятельности приобщить. Игорек – мужик сознательный, по заграницам не мечется. И в России можно получить хорошее образование, а, деньга она везде деньга, и короткая и длинная, надо только уметь ее зарабатывать.   
Наутро Вольдемар позволил себе расслабиться. Когда у тебя имеется жена в прислугах, чего, спрашивается, торопиться? Жена у него дома, а на стороне у него помощницы, на то он и лидер, чтобы вокруг него было полно ассистентов, безоговорочно признающих его лидерство. Загадка в том и заключается, как убедить в его превосходстве над остальными электорат?
- Ермолаевна, завтрак готов?
Достаточно было распорядиться и все будет, как надо. Эх, хороша, все-таки, жизнь, и у супруги его житуха  распрекрасная. Утром – сборы мужа на работу, очень важно ничего не упустить, чтобы совесть не замучила. На столе сосиски, яйца «в мешочек», огурчики, помидоры и пирожки, - Галина, уже с утра напекла, с чем?
Рядом с ним двигался бесшумный кухонный комбайн, который все мог, а главное, работал без сбоев, - Вольдемар, как спалось?
Расправившись с аппетитной сосиской, Жиряев рапортовал, - Неплохо. У меня сейчас мысли заняты одним – предстоящими выборами. Да, если бы организм своего ни требовал, то и не спал бы вовсе.
Галина Ермолаевна тихо вздохнула, совсем умаялся бедный с этими выборами.
- Только не надо, Ермолаевна, меня жалеть. Я еще пока не помер, и о тебе, между прочим, думаю, важно, что?
Наученная горьким опытом, Галина Ермолаевна молчала. С супругом спорить не следует. Он всегда собственную правоту докажет, даже, если ошибается. Вольдемар пока марафет на себя наводил, она все прибрала со стола, и о себе пора подумать. Ей ведь, тоже, на работу надобно. Тем, когда супруг возвратиться, Галина Ермолаевна давно уже не интересовалась. Вернется, когда сочтет нужным, на то он всему голова. Двадцать два года назад они с Вольдемаром обвенчались в Храме, и теперь живут, как Всевышним положено. А, терпения ей не занимать. Надо успеть к десяти на работу, на Каширку путь неблизкий, но ради торжества российской науки она согласна преодолевать еще и не такие расстояния. Пока ее партийный лидер, мотается на большие  расстояния по всей стране, она скрупулезно проводит исследования, изучает новые штаммы вирусов, исследует их влияние на организм человека и животных. Вся ее жизнь поделена на две неравные части, одна из которых принадлежит семье, теперь уже одному супругу, благодаря тому, что сын женился и стал жить отдельно. Работа – радость всей ее жизни, ведь, счастье может быть не только личным, полноценным оно бывает лишь тогда, когда ты делишь счастьем с другими. У нее это счастье рабочее в колбах, на предметных стеклах, в образцах новых препаратов.
- Здравствуйте, Галина Ермолаевна, - приветствовала ее Марина Александровна, перспективный кандидат биологических наук на подходе к рабочему месту, лаборатории оперативного анализа и резистентности.
Быстро накинув на себя белый халат, доктор биологических наук Птицына Галина Ермолаевна тут же сменила амплуа, преобразившись в деятеля науки. В лаборатории института вирусологии им. Д. И. Ивановского, где она работала заведующей,  первым делом, Птицына внимательно выслушала все новости, которыми подчиненным не терпелось ее порадовать.
Молодой биолог, Леночка Разманова делилась новой методикой фиксации возбудителя гепатита С, - Чисто случайно, Галина Ермолаевна, я не рассчитывала, что так просто можно провести аналогию между определением числа генотипов вируса и лизисов штаммов бактериофагов, на примере Escherichia. сoli. Найдя слабое место вируса гепатита С, всех его штаммов, нетрудно подобрать анатоксин.
- Приятно слышать, Леночка, но не забывайте, что вирусы, по простоте своего строения легко мутируют, и противоядие к ним необходимо подбирать с запасом. В ближайшее время мы проведем исследования на подопытных животных. Кроме того, Юрий Павлович возьмется с помощниками провести мониторинг циркуляции вируса гепатита С среди природных очагов его распространения.
За рабочим столом она, отнюдь, не ощущала себя командиром, возможно, ей повезло с коллективом, и она вправе рассчитывать, что за спиной ее не плетутся интриги, царит дружественная, слегка конкурентная атмосфера, в науке без нее никак. Здоровая конкуренция – двигатель научного прогресса. Коллеги должны подмечать метаморфозы, в первую очередь, с исследуемым материалом, стремиться к новому, о чем свидетельствует отсутствие удовлетворения от достигнутого. Когда-нибудь им удастся создать вакцину от СПИДа, одного из самых опасных иммунных заболеваний человека.
- Галина Ермолаевна, а почему животные не болеют СПИДом, ведь, они каждый сезон меняют половых партнеров? – с вопросом к заведующей обратилась юная выпускница медицинского института, Надя Тропинкина.
Они сидели друг против друга, на виду у остальных сотрудников, и все равно, Галина Ермолаевна и не смогла сдержать смущения, так словно, в том было и ее упущение. Вздохнув, не без труда оторвав взгляд от документов, Птицына изрекла, - Надеюсь, это не упрек всему животному миру. Надя – вы, прежде всего, биолог, и прекрасно знаете разницу между человеком и животным, которым движут инстинкты, и отсутствует тяга … к сексу.
Дитя своего времени, Надежда свободно владела чувствами и оперировала терминами, так как для молодежи не было закрытых тем, - Выходит, что человек платит за удовольствие …
- Сомнительное, - добавила Птицына.
- Пусть, сомнительное удовольствие. Но у животных тоже есть душа, они безошибочно чувствуют ложь, легко находят друзей, не предпринимают мер предосторожности и не болеют СПИДом.
Позади прозвучало, - Простите, Галина Ермолаевна, что я вмешиваюсь в ваш секретный разговор, - комментарии сопровождались приглушенным смехом, - Я поясню Наденьке. Животным своих болезней хватает, однако, души их более невинны, чем у представителей Homo sapiens.
Вот он, ее близкий и далекий мир, образованный догадками вперемежку с гипотезами, мир, в котором люди шли к единой цели, преследуемые неудачами, подгоняемые высоким институтским начальством. Если бы ни жизнь на два фронта, она сама не только бы имела множество званий и наград, но и вошла бы в экспертный совет ВОЗ. Теперь на международные конференции выезжают другие, и связи с вирусологами из тридцати стран мира приходится налаживать без ее участия.
- Галина Ермолаевна, как вы считаете, а появятся в ближайшем будущем безопасные для человека вирусы? Задавался вопросом младший научный сотрудник Юрий Павлович Горяев, человек, которого некоторое время назад считали случайно застрявшим в НИИ сотрудником.
Галина Ермолаевна улыбнулась, и лицо ее тут же преобразилось. За простотой и невыразительностью его черт читался полет ее мыслей, которые не остановятся даже перед самими нелепыми вопросами. Обращал на себя взгляд ее серо-зеленых глаз, глубокий, проникающий в душу собеседника, зовущий за собой, - А, вы как думаете, Юрий Павлович? 
- Я думаю, что невозможно быть ученым и одновременно верить в Бога. 
Улыбка тут же слетела с лица Птицыной. Она никогда не афишировала собственную приверженность к религии, просто верила в высшие силы, - Вы рассуждаете, имея в виду конкретного человека или ваши интересы более отвлеченные?
В лаборатории оперативного анализа и резистентности воцарилась тишина. Сотрудники, чьи рабочие места располагались поблизости друг от друга, сделали вид, что погружены в исследования. Обстановка накалялась. Юрию Горяеву оставалось лишь исправить собственное упущение, - Конечно же, интерес мой весьма отвлеченный. Кстати, недавно утвержден новый метод исследования секвинирование генома вирусов для филогенетического анализа, что способствует усовершенствованию диагностических тест-систем, расширяет возможности апробации противовирусных препаратов.
- Юрий Павлович, зайдите ко мне.
Удалившись в свой «подпольный» кабинет, как прозвали его сотрудники лаборатории, Галина Ермолаевна разгоряченно выпалила, - Вам, Юра, делать нечего. Почему вы постоянно отвлекаетесь от темы?
Юрий Павлович, в отличие от начальства, держался  несколько высокомерно. В какой-то момент их недолгого разговора Птицыной показалось, что для него она служит объектом изучения. Неизвестно, сколько бы продолжалась бы эта меткая стрельба глазами, если бы ни стук в дверь, - Галина Ермолаевна, вас просит к себе зайти Петр Григорьевич.
Приглашение от заместителя директора по научной работе и куратора вирусологических исследований нельзя было игнорировать, хотя осадить бойкого сотрудника, пока он не обидел еще кого-нибудь, ее обязанность. Разговор с высоким начальством отнял у нее немало времени, как обычно обсуждали текущие вопросы и планы на ближайшее будущее. Вернувшись в лабораторию, Птицына весь день просидела за письменным столом, просматривая и оценивая отчеты по отделу репродукции вирусов. Перед глазами проносились электронные микрофотографии, где мелькали бесконечные, закрученные в причудливые формы капсомеры. Разобраться в этой чехарде возбудителей было не так просто, даже ей. Но когда-то надо сделать окончательный выбор, перед которым она сегодня поставила Юрия Горяева. В который раз, прокручивая в памяти их последний неоконченный разговор, Галина Ермолаевна, все еще пребывала в сомнении, а, права ли она, не слишком ли категорично ее предложение? Ответы и вопросы, вопросы и ответы, неизвестно, что из них больнее бьет по самолюбию? Галина Ермолаевна никогда не грешила тщеславием, и, все-таки, подойти, и так запросто спросить у Юрия Павловича, за что тот ее ненавидит, заведующая не отважилась. Сегодня на работе она пережила разочарования, что ее ждет дома, беспокоило женщину еще сильнее. Юрий признался ей, что любит наблюдать за «двуногими» еще больше, чем за паразитарными формами микроорганизмов, на поставленный ею вопрос так и не ответил. Спросить о том у мужа, ломала голову по дороге домой, Птицына. Страшно, что вопрос может вызвать гнев супруга. Бог, конечно, простит ее, но зачем Всевышний создал наравне с человеком, вирусы, как не для того, чтобы возникали бесчисленные загадки, ответы на которые, должны быть найдены людьми.