Таежный эпизод

                Таежный эпизод.

Бросив  квадроциклы  на лесной опушке, мы устремились  по  заросшему молодняком  болотистой
местности, проваливаясь по колено в трясину, которая  громко чавкала у нас под ногами.
Потом  выбрались на выжженный огнем  пустырь, где еще дымились  остовы громадных  сосен, а вид 
вокруг привел  нас в непередаваемое  уныние.
К счастью полоса, выжженной  огнем молнии,  была  не великой.
Вскоре   мы подошли   к краю громадной  пропасти. Вернее к  краю  отвесного берега  своенравной
речушки, которая   темнела далеко внизу  среди скалистых  глыб и поваленных  деревьев.
Два противоположных  берега   реки были  настолько  отвесны, что создавалось  впечатление, что  земля
здесь  в свое  время  была  разорвана неведомыми силами на две  части, а дно  этой  расселины  стало
прибежищем для  небольшой  реки, которая  вырвавшись из под земли, судорожно билась в её стенах,
чтобы спустя  несколько  десятков километров опять  исчезнуть в недрах земли.
Мрачный  лес  покрывал  все пространство  вокруг  этой  расселины  в глуши  таежной. Дорога, которая
шла сюда   сквозь болота, кишащие гнусом, и плотной порослью  на месте  сгоревшего  леса, далась
с трудом   даже  таким не прихотливым путешественникам, какими являлись  мы.
Прибыли  мы  сюда, наслушавшись невероятных и странных рассказов  об  этих местах.
А рассказчиком был  наш друг  Пашка, который теперь стоял у кромки пропасти, пытаясь  вспомнить,
каким путем он прошлый раз спускался вниз к речке.
Этот  последний раз был  несколько лет назад и память  уже чуть чуть подводила  Пашку.
 -Надо спуститься вниз, - сказал он, - я не вижу  отсюда вход в пещеру.
 -Она на  этой  стороне обрыва? - спросил  Пашку  Дима.
 -Да, - ответил Пашка и, увидев знакомый валун, быстро направился к нему.
За валуном что-то похожее на тропку. Эту  тропинку сделала вода, веками   пробивая себе  путь в скальных
породах  высокого берега. По этому природному желобу дождевая вода воссоединялась с  речкой, шум
которой  среди тишины тайги  заманчиво  тянул к себе.
Мы пошли по ней, осторожно ступая друг за другом.
Под ногами скрипела и скользила  щебенка.  Уклон был резким и поэтому, спускаясь, нам пришлось
придерживаться руками за острые  выступы  скальных отложений,  которыми густо был усеян  весь
наш  путь вниз.
Сыпались по желобу  мелкие камни, по ним  скользили мы, а на резких  поворотах  мы застревали,
цепляясь рюкзаками  за острые  углы  скалистого склона.
Медленно приближалась бойкая  речка. Пенясь и журча, она сновала  между мелкими кустарниками и
острыми  валунами, которые густо усеяли её  короткий  путь под  солнцем.
Спустившись в ущелье, сразу почувствовал  себя не уютно в этой громадной  расселине.   Не знаю, как
моим друзьям, но мне  сразу  захотелось  вылезти из этого Богом забытого  места и  уехать  отсюда прочь.
Но промолчал, увидав озабоченный  взгляд  Пашки.  Он вертел  головой, пытаясь сориентироваться.
 -Смотрите! - вскрикнул наконец он и ткнул  рукой в сторону отвесной  скалы, с которой только
что спустились.
На почти ровной  поверхности отвесной  скалы на высоте  более двадцати метров зияло  черное отверстие.
Размер  входа в пещеру  тоже впечатлял. Около трех метров в высоту. В ширину в два раза  больше.
Края не ровные. До  верхнего края оврага от  пещеры  не менее тридцати метров.
Эти размеры  мы высчитывали для того, чтобы понять,  что из себя представляет  эта пещера и как нам
добраться до неё.
А интерес к ней у нас появился, после  того, как Пашка объявил  нам однажды, что  обнаружил в тайге
пещеру, где жили  первобытные  люди. И уж там, сказал  он,  обязательно  должны быть  наскальные 
рисунки, которые  после нашего  открытия  приведут сюда толпы  ученых и туристов.
Он позвал нас за  собой и мы, проникнувшись его оптимизмом,  не  решились  отказаться.
Запаслись провизией и горючим  для квадроциклов и  отправились в путь, который оказался не легким.
Но разве бывает  легким путь к открытию? К тому же любопытство здесь сыграло не последнюю роль.
И вот мы  здесь и ждем какое Пашка примет  решение  дальше.
 -Нам  надо  спуститься  сверху  по веревке, привязав  её к  крепкому  дереву, - деловито сказал  Пашка.
 -Но почему  ты решил, - спросил  Пашку Димка, - что в этой  пещере жили люди?
 -Айда за мной, - Пашка повел  нас к подножию  обрыва и остановился прямо  напротив  пещеры,
которая  зияла  своим темным  нутром  высоко  над  головой, - смотрите!
И он показал на многочисленные  кости у подножия  скалы.  Они  были разбросаны, но в основном
сконцентрированы  на участке  в несколько квадратных метрах прямо  под самой  пещерой.
Сомнений  в том, что их выбросили  именно из зияющего над  головой  отверстия, не было. Однако, меня
смутило  подозрение, что кости недостаточно стары, чтобы соответствовать  тому времени, когда наши
предки  предпочитали  жить в пещерах и питаться сырым мясом  животных.
Почему  сырым? Да потому, что я не заметил копоти, темные пятна которой  были бы хорошо видны
над входом в пещеру  даже  с такого расстояния.  К тому же  на некоторых  костях  белели  прожилки
свежесодранного мяса.
И последний  мой  аргумент не в пользу  Пашкиной  гипотезы. Кости здесь  преобладали в основном
крупных  животных. Таких  как лосей  или  медведей.
Затащить  их наверх без всяких  приспособлений довольно проблематично.
Конечно, кое-кто  из моих оппонентов может  возразить  и постараться мои подозрения  поднять  на
смех и разрушить двумя-тремя  доказательствами.
Мол животных свежевали прямо здесь, на берегу речки, а  наверх доставляли  уже небольшими кусками.
Но и   это  весьма  шаткое   утверждение не убедили бы меня. Не  было  вокруг  разделочных  орудий,
которых должно было  в изобилии валяться здесь. Как и не было  следов от костров, на котором
древние  люди могли готовить себе  пищу прямо под  скалой.
Однако, все же я свои подозрения и предположения  решил оставить при себе и не портить настроение
своим  друзьям, как  первооткрывателям.
 -Отсюда  совсем не  видно  деревьев, - сказал  Пашка, - кому нибудь из нас  придется  остаться  здесь,
  чтобы  сверху  могли  по нему  сориентироваться.
 -Если  перебраться  через   эту речку, то можно с того  берега  увидеть и деревья на  противоположном
  склоне, - сказал  я, но тут же поправился,  глянув  на своенравную  речку, покрытую   бурлящей
пеной, - хорошо! Вы идите. Буду  вашим ориентиром.
Пашка с Димкой полезли  вверх  по тропе, шурша сыпавшейся из под их  ног мелким щебнем.
Я проводил их  взглядом и тут  же  занял  место на одном из валунов, как раз напротив  пещеры.
Между колен  сжал  старенькое ружьишко.  Тульскую двухстволку, шестнадцатикалиберную.
Так,  на всякий  случай. В патронах  крупная дробь, прессованная самодельными  пыжами.
Только  теперь обратил внимание, как  дико  и тоскливо  выглядит  эта местность.  Не смотря   на
наличие  в этом ущелье  бурной речки, растительность здесь  ограничивалась жухлыми кустарниками
и небольшими  пятнами  зеленого мха на  валунах, в былые времена скатившиеся с крутых склонов оврага.
Не  заметил я здесь  даже  птиц.  Вероятно, их пугала  своенравная  речка, свои   грохотом на  небольших
перекатах  заглушавшая  другие  звуки этого региона.
Лишь небольшие  ящерки сновали  между  камней, по пути останавливаясь и с любопытством  разглядывая
невиданное ранее чудовище, каким явился я.
Остановив  взгляд на отвесном склоне  берега,  стал разглядывать  вход в пещеру, в котором я заметил
некоторые изменения.  Но какие, я не мог  долго понять. И лишь хорошо вглядевшись, заметил, что пещера
стала  уже. Или мне так показалось? Пока я размышлял  над увиденным, пещера вновь  расширилась.
Этот  факт меня  крайне удивил и испугал.
На кромке склона, чуть левее  пещеры  появился  Пашка и замахал  руками.
Хочу оговориться сразу, здесь в этих  дремучем  месте  мобильная  связь  не работала и приходилось
как-то обходится без  неё и нам, разбалованным последними технологиями, было  очень  не легко.
Поэтому  мы переговаривались   криками и  взмахами  рук.
Когда  Пашка  встал  ровно над  отверстием пещеры, я отправился  на  вверх,  по пути  рассуждая  на тему,
стоит ли авантюра  Пашки того, чтобы  испытывать свою судьбу.
Не давали  покоя  странные перевоплощения на входе в пещеру. Игра света и теней тут никак  не может
быть, ибо пещера  находилась в таком  месте, куда  никогда не  заглядывали  лучи нашего солнца.
Так и не придя  ни  к кому  выводу, я  выполз  на  верх, где вздохнул  свободно, сбросив  груз  сомнений
и междометий.
А Пашка  тем временем  готовился  к  спуску и, казалось, был очень рад  этому.
Большая часть  вытряхнутых  из  Пашкиного  рюкзака  вещей  были альпинистского  назначения.
Тут  были  веревки, карабины, спусковые  устройства.
Даже  самодельные протекторы, сделанные Пашкой  из  куска старого пожарного  шланга, были  нужны
для того, чтобы  веревка, на  которой  мы  отправимся один за другим   вниз с обрыва, не протерлась
на  её  кромке.  Первым спустился со  скалы  Пашка, крепко  привязав веревку  за ствол  вековой  сосны.
Через  полчаса, по  ослабленной  веревке, мы поняли, что  Пашка достиг  пещеры.
Следом предстояло  спуститься мне, так  как   Димка  был  намного  крепче  нас и в случае  чего мог  разом
нас обоих  вытащить наверх.
Кроме  основной  веревки на котором я спускался  на спусковом устройстве, к моему поясу был  прикреплена
страховочная  веревка. Также  на поясе  болталось ружье. В кармане куртки фотоаппарат и нож.
Я  потихоньку стравливал  веревку, медленно спускаясь  по  стене обрыва и касаясь телом  неровных
её частей. Это  были очень неприятные моменты, но роптать  не было  причин, так  как слушателей, для
которых  мои  стенания  предназначались  бы,  вокруг  не было.
Я уже  видел  своего  друга  Пашку, который  стоял  с  краю  пещеры, держась  обеими руками  за
выступающую  из скалы  глыбу. Увидел и был шокирован  его видом.  Точнее местоположением, которое
он занимал.  Спустившись  еще  ниже, я в ужасе  понял, что Пашка висит  над  пропастью, ухватившись
за  неровности  скалы  руками.
Сердце мое заколотилось, отдаваясь в висках.
Почему  Пашка не в пещере, а зацепился за  скалу в метре  от входа? Что случилось? Разве не он  подал
сигнал веревками, что благополучно прибыл на место?
Ответы  на  мои вопросы  я мог получить только от Пашки, к которому   уже спешил на помощь и до
которого оставалось с десяток  метров.
Но неожиданно из пещеры  донеслось  громкое шипение  и  на входе  появилась нечто, которое я сразу 
принял  за  медвежью морду. Не вдаваясь в  размышления,  каким образом  бурый медведь мог    
влезть на совершенно отвесную и гладкую  стену, я сорвал   ружьё с пояса и выстрелил в воздух.
Таким образом я попытался отвлечь медведя на себя, будучи  уверовав, что до меня он не доберется,
но  в тоже время этот шум  как то поможет  моему  другу.  Хотя я не знал  как.
В ту же минуту, когда от  грохота  выстрела  посыпалась  мелкая  пыль с поверхности  скалы, из  пещеры
вывалилась огромная  серая  туша и вместо того, чтобы свалится к подножию  оврага, взмахнула
большими перепончатыми крыльями и зависла   в  воздухе.
От ужаса  меня  прошибло потом, а на голове зашевелились  волосы.
Буквально в нескольких  десятках  метрах  от меня  парил в воздухе  громадный ящер. Крылатый  ящер. 
Его  широкие  крылья шумно гнали воздух, а  белесые  глаза  подслеповато  рассматривали  меня.
Пасть  была  приоткрыта и мне вдруг показалось, что вот вот  оттуда    извергнется столб огня
и  тогда, пиши  пропало, я точно превращусь в головешку, болтавшуюся на обгорелой  веревке.
Мой  окоченевший  палец  сам нашел  курок  и разрядил  второй  ствол моего старенького  ружья.
Я не видел куда стрелял, так  как  был под впечатлением гипнотического  взгляда  крылатого ящера. Но
ящер, впервые  столкнувшись со столь  шумливым  животными, мирно удалился и сел на склон
противоположного  берега  оврага.
Сел и, вытянув  шею с уродливой  головой, стал  рассматривать  пришельцев, столь нагло нарушившие
его  мирное существование в этом богом забытом уголке тайги.
Наблюдало   чудовище  за  нами, попеременно  поворачивая  голову, давая тем  самым  насладиться 
зрелищем  обоим глазам, которые  находились  по бокам  вытянутой   головы.
Этот предок  курицы внимательно  следил  за нашими действиями и пока ничего не предпринимал,
чем  мы и поспешили  воспользоваться.
Я вновь стравил  веревку  и только  теперь  заметил, что у меня в руках нет  ружья. Вероятно,
оно выпало у  меня из онемевших  пальцев, когда я от ужаса  готов был выпрыгнуть  из страховочного
пояса, который в тоже  время спас  меня от позорного побега.
Достигнув  края  пещеры, я зацепился за  кусок  скалы и хотел было уже спрыгнуть на  небольшой
выступ перед входом в жилище  дракона. Но  тут заметил  обессилившего Пашку, который едва
держался  на неровной  поверхности  скалы в  метре от пещеры. Силы, как я понял, были  у него
на  исходе и он  просто физически уже не мог  самостоятельно заползти в пещеру.
Я бросился  ему на помощь и как оказалось  вовремя. Подхватив  под руки  Пашку, я  тут же  осознал
весь ужас того положения, в котором мой друг пребывал. Ладони  его окоченели  от того напряжения,
которое  он предпринял, чтобы  удержаться на  почти отвесной  стене пропасти. Сам  Пашка  мелко
дрожал, а взгляд  его бессмысленно блуждал  вокруг,  будто  не замечая меня.
Благополучно  высадившись  на выступ пред  пещерой,  я не стал  даром  терять  время
Закрепив намертво  Пашкин  карабин на  веревке, я сильно  дернул  за  неё, давая  знак  Димке, что
случай  экстренный и  следует  помочь  нам  выбраться на верх.
Вероятно, Димка  был  в сильном беспокойстве, услышав  шум  двух выстрелов.  Поэтому
уговаривать  Димку  долго не пришлось. Расслабленное тело  Пашке  толчками, но стремительно
понеслось вверх, осыпая меня  мелким щебнем со склона пропасти.
Тяжелые  перепончатые  крылья  ящера   приподнялись над телом  дракона, но так и остались
в полувзлетном  положении. Толстые  лапы не сдвинулись с места, а грозные когти, казалось, еще
глубже вонзились в рыхлую  землю.  Дракон  с интересом наблюдал  за  нашими действиями и, вероятно,
решил ничего не предпринимать, рассчитывая на то, что  все само собой уладится.
Я не заметил  с его стороны  никакой  агрессивности. Быть может ящер был  сыт и он еще не заинтересовался
нами, как своим будущим ужином. Или его смущали  невиданные раннее животные, которыми  являлись  мы?
Не знаю,  что было на уме  ящера, который старательно разглядывал  нас с противоположной  стороны
ущелья, но  постепенно в меня вселялась надежда на благополучный  исход  этого происшествия  и что я,
как и Пашка, целым и невредимым выберусь из  логова дракона.
Однако  случился наихудший  вариант дальнейшего развития  событий.
Раздался  выстрел. Посыпалась земля и щебень  с  противоположного   склона ущелья.
Как позже  я узнал, Димке, который был наверху, показалось  вдруг  угрожающим  действие ящера, когда
тот поднял  свои могучие  крылья.  Он выстрелил из  своего  «Бекаса» в крылатого монстра с расчетом,
что  тот уберется  куда  подальше.
Ящер тут же снялся  с краю  обрыва и полетел  ни  куда-нибудь, а к себе в пещеру.
Теперь можете  представить мой  ужас, когда дракон, всего пару раз взмахнув  крыльями, оказался  прямо
перед входом в пещеру, где  я в это время находился.
Инстинктно я отпрянул  назад, ища  путь к спасению.
Пещера  была огромна. Часть этого природного  логова  было завалено  камнем  вперемежку с костями,
которыми был усеян  весь  пол.  Неровные  стены  пещеры испещрены глубокими  трещинами. Эти трещины
шли до  самого  потолка, который находился на высоте до трех  метров.
Узкие трещины сразу привлекли  мой воспаленное  внимание, так  как  уходили  глубоко в скалу и в
которые  можно было втиснуться, спасаясь от  ящера.
Всунувшись в одну  из щелей, я тут же  понял, что здесь  я сегодня же стану  обедом для  чудовища,
так  как на расстоянии  вытянутой  руки  от начала  трещина заканчивалась глухой  стеной.
Преодолев животный страх,  я выскочил из этого сомнительного убежища и заглянул в  другую  трещину.
Она показалась мне более надежной  и я   боком  протиснулся в эту щель. Пройдя по неровной  поверхности
узкой  щели  несколько  шагов, я почувствовал  себя  в относительной  безопасности и остановился,
чтобы  отдышаться. Бешено стучавшее в груди  сердце  отдавало  грохотом  в  висках и еще  долго
не желало  успокаиваться.
Рядом, в нескольких  метрах от моего убежища, расположилось  доисторическое  животное, соседство
которого  меня  приводило в ужас. Правда, я старался  не паниковать, что у меня  очень плохо
получалось. Коленки у  меня  продолжали  дрожать.
Из  щели, которое  могло бы стать моим последним  прибежищем, я видел  вход в пещеру и  кусок
ясного неба. А перед  входом в пещеру  качалась  веревка, которая теперь казалась  мне  целью
не достижимой.
Она ждала  меня, а я смотрел  на неё и царапал с досады шершавую  стену.
Понимал, что у меня  почти нет  шансов  достичь этой  веревки, потому что между мной и вожделенной
целью  расположилось  огромная  шея монстра, заканчивающаяся продолговатой головой, которое
покоилось на  мощных  лапах. Крыльев я не наблюдал. Не попадали они в мое  поле  зрения.
Вероятно  они расположились  далее в пещере, которая была очень огромна и могла бы вместить
многометровую  фуру.
В начале  старался  не дышать, но потом понял, что  здесь надолго, стал переминаться с ноги  на ногу,
которые у меня  совсем  затекли. Этим движением я привлек к себе внимание.
Ящер с шумом  поднял  голову и посмотрел  одним глазом  в щель.  Глаз   у  него наполовину  был
прикрыт  веком, но и тот впечатлил  меня, заставив еще  сильнее дрожать коленки. Белесый зрачок
моргнув, опять прикрылся  веком, а голова  вернулась на прежнее место.
Мне  почудилось, что взгляд  этого чудовища  был не так уж и бессмыслен.
Я стал  приходить в себя и  уже мыслить не в разброд.  Первым делом  я отметил  про себя тот факт,
что чудище, благодаря  своим размерам, не сможет  просунуть  свою  голову в щель и достать  меня.
Лапы  также  были  слишком  коротки  для этого, несмотря на то, что там еще были  когти  длиной 
сантиметров  десять, а может и больше.
Конечно, успокаивал я  себя, ящер удалиться  из  пещеры  на очередную охоту и тогда я смогу
выбраться из своего заточения и запрыгнуть на качающуюся на легком ветерке   веревку.
Я почти совсем  успокоился и наконец  вздохнул  полной  грудью, представив  счастливый  конец
моего приключения.
Ящер вновь поднял голову, раскрыл  пасть и громко  отрыгнул, наполнив  пещеру  вонью, от которой
мне  стало дурно и потянуло на рвоту.
Прикрыв рот  рукавом  рубашки, сумел сдержать неприятные  позывы.
Вновь глянув  через голову монстра удовлетворился увиденным. Веревка продолжала  слега
покачиваться. В то же время я заметил, что небо стало  сереть. Солнце  шло к закату.
Перспектива  провести всю  ночь  стоя,  меня не прельщала, но решил  стойко принять это испытание.
И поэтому сделал  попытку  облегчить  предстоящие  муки, уперевшись коленями в  противоположную
стену, которая  изобиловала  острыми выступами. А спину  расслабил и  чуть  сполз вниз, как это могло
мне позволить очень узкое  пространство в котором я пребывал.
Почувствовав  относительный  комфорт, приготовился к экстремальной  ночевке.
Стемнело. Я бестолково  хлопал глазами, но ничего  различить  перед собой  не мог.  Однако,  мне
казалось, что если я  закрою  глаза, то тут же буду схвачен и съеден  чудищем, которое  мирно сопело
в нескольких  метрах  от меня.
Я старался не думать, что меня ждет  завтра и, наверное, поэтому  не заметил  как заснул.
Проснулся  от  шума и волны  воздуха, которая  освежающе  подействовала  на меня, когда  я  резко
выпрямился, ободрав при этом себе  спину.
Болели  колени, но я  поспешил  выглянуть из  укрытия, оставив на «потом»  свои  болячки.
Ящера  не было.  Господь услышал  мои мольбы  и отослал дракона на  охоту.  Очевидно, ящер  решил
не дожидаться  когда  я сдамся и вылезу из щели к нему на завтрак.
Дрожащими, теперь уже  от боли в мышцах, ногами я  сунулся  к выходу  из пещеры, где  меня  ждало
глубокое  разочарование, готовое  превратиться в  панику.
Веревки  не было.
Первая мысль  которая пришла в голову  была  не совсем  приятная для  моих  друзей.  Подумал  я, что
Димка с Пашкой  ушли, решив, что я погиб, и  вытянули наверх  веревку.  Но тут же  сам себе  возразил
мысленно, выгораживая этим ребят.  Зачем им вытягивать веревку, если в дальнейшем она им  только
в обузу,  если они  вдруг  порешат  возвратиться  домой  без меня.
Потом я подумал, что  веревку порвал  ящер  перед  тем  как вылететь на промысел.  Уничтожил, чтобы
я  не смог  покинуть   его берлогу, расположенную на  высоте двадцати  метров над  землей.
Но  это  предположение  было уже  из области фантастики, так  как поступить так  могло  только
разумное существо.  От это мысли у меня мурашки пробежали по всему  телу.
Ящер  разумен?  Аналогов таких встреч в мировой  практике пока нет.   И будут ли.
Тогда  откуда мне знать  разумен  ли  этот единственный оставшийся  экземпляр   исчезнувшего
с  лица земли древних  его обитателей.   
Разве у нас есть доказательства, что динозавры и летающие  ящеры, вымершие много миллионов лет   
назад, были  не разумны?
Вот один остался. Укрылся в российской  тайге и доживает свой  век. А может  он не один  здесь.
Я поежился, оглянувшись по сторонам. Пока не видно не одного.
Все эти лихорадочные  мысли  пронеслись у меня в голове, пока я метался  по пещере, пытаясь
сообразить, что же мне делать  дальше и как  мне выбраться  из этой ловушки, в которую дурацки попал.
И, о, радость! Я заметил веревку. Туго натянутая, он  была чуть с боку  от входа  в пещеру. Можно
сказать на том самом  месте, где вчера из последних  сил  держался за  неровности скалы Пашка.
Как я её не увидел  сразу. Вероятно, я был в глубокой  растерянности, если не мог сразу  её  заметить. 
Я знаю  причину, по которой  ребята решили  спустить  мне   другую веревку. Хорошо помнил, что
это тот самый пятидесятиметровый крепкий  канат, что мы взяли с собой на всякий  случай.
И этот случай наступил.
По замыслу ребят, я должен был  выпрыгнуть из  пещеры и схватившись  за  веревку, спуститься
по ней  вниз, на землю. Благо рукавицы у меня были и обжечь руки я не рисковал.
Это на тот случай, если у меня не было бы времени  заправить  веревку в карабин  пояса.
Я оценил  идею  своих  друзей.  Правда сделал  это слишком поздно.
Высоко  над ущельем летел ящер. Он летел,  часто взмахивая перепончатыми крыльями.   И  держал
в мощных когтях  груз, который  по-видимому  был тяжелой ношей  для  нашего гиганта.
Ящер  летел, периодически проваливаясь  вниз, а потом  усиленно  хлопал  крыльями, чтобы  выровнять
свой  полет. Видно было, что эта рептилия  преодолевала последние  метры очень нелегко.
Не решившись дотянуться  до веревки, я  отпрянул  назад и вновь  забрался в щель.
Дракон завис  перед  входом в пещеру. Влететь в неё с добычей  он с ходу не смог, так  как тяжелая ноша
не сразу дала это сделать. Изловчившись и сложив крылья, он это сделал с превеликим трудом, не
упуская жертву из могучих  лап.
Пока  ящер  втягивал в пещеру  свою  добычу, жертва  зашевелилась, оказавшись  медведем.
С рваными ранами на теле и на голове, бурый медведь оказался  живучим  и совсем не желал  стать
обедом летающего ящера.  Схватив зубами  за край  крыло  дракона, он так сжал свои челюсти, что я
в своем углу  услышал характерный звук  разрываемой  живой  ткани и костей.
А потом еще  вдобавок   медведь с силой   ударил   лапой  по  толстой шее ящера.
От неожиданности ящер выпустил из когтей жертву и отбежал  на кривых  лапах в глубь  пещеры,
волоча  по  полу раненное  крыло. Однако, дракон не издал  не одного  звука боли.
Медведь  в свою очередь встал во весь  свой двухметровый рост, раскрыл  пасть и угрожающе  зарычал.
Лишившись  маневренности  из-за низкого потолка  пещеры, ящер оказался в крайне  невыгодном
положении и теперь ему  предстояло сразиться со свирепым хищником, у которого холка  до сих
пор была мокрая от крови. Это обстоятельство  привело  мишку в  неописанную ярость.
По всей  видимости  ящер никак   не ожидал  от медведя  такой  прыти, после  того как   
на открытом пространстве напал  на него   сверху   и нанес несколько сокрушительных  ударов лапами,
при этом  вырвав крепкими зубами  несколько  кусков  мяса вместе с шерстью  из тела мишки.
Что думал  ящер волоча  громадную  тушу к себе в логово? Хотел  запастись  мясом  на несколько
дней и не вылетать все это  время из пещеры?  По сути делал он это впервые, раз  попал в просак.
Но зачем?  Чтобы лишить   меня возможности покинуть  пещеру в его отсутствии?
Или он также  нес  еду и для  меня. Интересно было бы узнать, как он собирался пригласить меня к столу.
А  не приписывая ли я  этому  доисторическому  животному  разумные  действия, которых, если
присмотреться  получше, у  того не было.
Я продолжил  наблюдать за событиями, которые разворачивались прямо передо  мной.
Медведь встал на четыре лапы и поковылял  вглубь пещеры, гле  его  ждал  ящер.
Я  решил воспользоваться  этим моментом и бросился из своей щели  в  сторону  выхода, где меня  ждала
веревка,  которая, в конце концов, должна  завершить мои приключения в этом ущелье.
Но не тут-то было. Получив сильный удар в спину, я соскочил в пропасть, но успел в последний  момент
зацепится за край выступа, что находился перед самой пещерой.
Не провисел  я над пропастью и секунды, как на  меня навалился выбитый из пещеры  медведь.
И мы  полетели  вниз с высоты пятиэтажного дома.
Крепко  вцепившись обоими руками в густую  шерсть  медведя, я уже  предвидел  свой  конец.
Так как я находился в полете  под тушей  мишки, мне предстояло  быть  раздавленным  буквально
через мгновение, если, конечно, не случится  чудо.
Чудо  случилось. Весьма прозаическое.
Когда ящер ударом мощным  лап  выбил  медведя  из  пещеры, последний  успел  ухватиться пастью
за одну из  лап и потащил  крылатое  чудовище за собой. И мы летели вниз втроем, пока  «ископаемое»
вдруг сообразило, что  на поверхности  земли у неё  будет  минимум шансов победить медведя, будучи
уже  крепко  пораненным.
Взмахнув  крыльями, одно из которых  было перебито, ящер остановил  падение  буквально в  метре
от земли.  Этим я и воспользовался, спрыгнув на землю.
Не оглядываясь, я поторопился  к склону, откуда  начиналась  тропинка, ведущая на верх, на плато, где,
вероятно, меня еще ждали  мои  товарищи.
Я  шел  быстро, вжав  голову в плечи, ожидая преследования. Хотелось  оглянуться, но  боялся  сделать это,
считая, что этим движением привлеку к себе внимание.  По той же причине старался не бежать.
И лишь на полпути  наверх, любопытство взяло вверх и я оглянулся.
В пыльном  клубке тел, я  четко различил  лишь большие перепончатые крылья, которые, нервно хлопая,
пытались  оторваться от земли  и унестись в небо.
Поднявшись на склон, обрадовался, увидев спешивших ко мне   Пашку и Димку.
Втроем мы подошли к краю  пропасти.
Хлопая одним крылом и делая небольшие круги  по спирали, в небо поднимался  ранненый древний  ящер.
Стоя на задних лапах,  мишка  выражал свое  настроение, раскрыв  пасть. Звука слышно не было.
Покидая  это  ущелье с безымянной  речкой, мы  договорились, что забудем о  существовании  этого 
странного  ущелья  и в дальнейших своих путешествиях будем далеко обходить эти места.
Мне жаль  было моего старенького ружьишка. Вероятно, оно пострадало дважды. Раз, когда я выронил его
из своих  рук, а второй, при битве на этом  самом   месте доисторического  ящера  с нынешним  хозяином
тайги.