Над судьбой. Глава 10

Но не до сна было молодым, как долго ждали они этой ночи!


 Только отблески лунного свечения выхватывали из полумрака стремящиеся навстречу друг другу тела. Их кожа сама излучала сияние, такое, как у речной струи, как у зеленых листьев деревьев. Они были движимы лишь могучим желанием, которое овладевает всем живым: животными и растениями.

Волна испепеляющей страсти и еще неиспытанных чувств захлестнула их; окружающий мир исчез в неосознаваемой  бесконечности пространства.
Они задыхались от нежности, будто заклинания шепча заветные слова.
— Ты муж мой, Быстрый Ястреб. Я люблю тебя.
— Я люблю тебя, жена моя.


Нежная девичья кожа обжигала жаром. Воин чувствовал каждый изгиб ее молодого манящего тела, оно таяло в его ладонях.
Руки и ноги сплелись, сознание поглотил поток неистовой радости, и глубочайшее наслаждение пронзило их насквозь.


Ночной Цветок склонила голову на плечо воина и нежно, словно боясь, стала гладить его лицо; мужественное, красивое. Гордый, сильный воин; сколько Больших Солнц прошло с тех пор, когда она впервые с вожделением бросила на него   отрывистый взгляд? Сколько бессонных ночей провела она в мечтах об этом дне? И вот  её муж здесь, рядом с ней.

И вновь эта неуправляемая жизненная сила толчками погнала по жилам кровь. Они будто провалились в бездну невообразимого удовольствия, и, казалось, нет  и не может быть в мире ничего, что могло бы помешать их беспредельному счастью. Слезы текли по девичьим щекам: «Нет, эта ночь не кончится никогда!»

В этот миг, совсем рядом, послышался страшный грохот. От стоящей на окраине селения скалы оторвалась громадная глыба и, разлетаясь на бесчисленное множество кусков, обрушилась на жилища, убивая и хороня под собой сонных людей.

 Тут же со стороны реки раздался орудийный залп. Вигвамы, изготовленные из шкур и дерева, быстро загорались от разрывающихся гранат, выбегающие из жилищ задыхающиеся от дыма, алгонкины сразу же попадали под картечь бьющего по селению брига.

Всеми овладела паника: люди, лошади, собаки метались в разные стороны, ища спасения. Но везде их подстерегала  смерть.

Пробив оленью шкуру и окончательно потеряв скорость, большой камень ударил Быстрого Ястреба в бедро. Прихрамывая от боли, воин выскользнул из вигвама, внимательно вглядываясь в разрезаемую сполохами огней ночную тьму.

«Это британцы, — мелькнуло в сознании, - те самые, о которых говорил    странный пришелец».  Сам воин никогда не видел кораблей и пушек. Но многие из тех, кто сражался   против королевских солдат на Великих Озерах, часто говорили об этом страшном оружии.

Жилище молодых находилось вдалеке от реки, ближе к лесу, его чудом не завалило камнями. Шауни сразу понял все: враги взорвали скалу и с брига бьют по селению. Обстрел не продлится долго, главное для неприятеля — посеять панику. Затем вперед пойдет пехота или конница добивать потерявших управление людей.

Не на каждого шауни  противник припас бомбу или гранату, а картечь не пугала воина — бриг находился далеко. Вигвам стоял на окраине, и Быстрый Ястреб принял смелое решение; вместе с женой он набросил на себя все имеющиеся в жилище шкуры, ставшие преградой для падающей на излете картечи, и распластался под ними.

Орудия быстро замолчали и индеец, откинув шкуру, закрывающую вход в жилище, приготовился к бою; было поздно искать вождей, куда-то бежать. Огонь пожарищ освещал окрестности, и из темноты выступила солдатская шеренга, от реки до самого леса,  надвигающаяся на селение.

Одну за другой стал выпускать шауни стрелы, прячась в ночной темноте. Он видел падающих солдат, слышал их крики и стоны. Сердце обжигала радость; его народ сражался.

Вражеский строй неумолимо приближался, воин приготовил для броска копье. Встав в полный рост, он метнул свое грозное оружие и пробитый насквозь британец неуклюже вывалился из ряда.

Но   тут же шауни настигла пуля, раненый в живот он упал навзничь.

Поправив за поясом большой нож, Ночной Цветок двумя прыжками преодолела расстояние, отделяющее её от супруга.  Боль исказила   лицо, но  плакать было некогда:  над мужем витала смерть. Разорвав одежду, она перевязала рану, надеясь остановить кровотечение. Воин лежал без сознания, но сердце билось.

Втащив Быстрого Ястреба в вигвам, женщина стала срочно готовить отвар из трав; каждое мгновение решало всё. Происходящее за пределами очага не имело никакого значения. Она не слышала выстрелов, не видела  солдат, повсюду сеющих смерть; ее муж умирал.

Вдруг кто-то с силой отбросил шкуру,  прикрывающую вход в жилище и в вигвам тут же  ворвались бледнолицые. Их было четверо; волонтеры, добровольно примкнувшие к армии, торопились в поход, чтобы поживиться.

 Регулярные части еще вели бой, а они уже рыскали в поисках не снятых скальпов. «Состричь клок волос с  краснокожего» где-нибудь в лесу, конечно, хлопотно. Но среди завалов из трупов, отчего бы и не потрудиться.


Вперед выдвинулся огромный рыжеволосый детина. Белесые, навыкате, глаза  хищно  смотрели по сторонам. Увидев молодую красивую дикарку, он оскалил зубы. «Какая удача, до чего хороша, редко встретишь такую в этих забытых Богом местах. Ну, сейчас мы увидим, какова она в деле», — подумал волонтер.

Предвкушая удовольствие, он сощурил глаза, отчего рябая, в оспинах, кожа покрылась морщинами. Ноздри Рябого раздулись как у лошади. Жадно втягивая в себя воздух, он шёл на запах.

Быстро набросив на мужа кожаное одеяло, Ночной Цветок забилась в угол, надеясь на чудо. Бледнолицый подошел вплотную и коротким ударом сапога опрокинул ее. Затем он выхватил из-за пояса пистолет, откинул одеяло и с презрением посмотрел на умирающего туземца.

 Ещё раз, обведя взглядом вигвам, он поднёс ствол прямо к сердцу своей жертвы и нажал на спусковой крючок. Быстрый Ястреб судорожно дернулся, издал последний стон. Рябой деловито пнул труп ногой и оскалился, довольный своей работой.

Широко раздвинув руки, он стал вразвалку приближаться к женщине. Остальные волонтеры медленно шли за ним. Похотливые ухмылки скользили по лицам.

Ночной Цветок быстро оправилась от шока. Убийца! Это огромное рыжеволосое существо убило ее мужа и приближалось к ней. Великая ненависть пылала огнём, дотла сжигая чувство самосохранения. «Умри же, бледнолицая собака», — прокричала она и, выхватив из складок платья нож, вонзила его в горло врага.

Хрюкнув от неожиданности, как кабан, Рябой с удивлением посмотрел на женщину. Потом, схватившись слабеющими пальцами за рукоятку, он выдернул нож и отбросил его в сторону. Захлестала кровь, заливая все вокруг.

Постояв еще мгновение, он сделал шаг вперед и всем своим огромным весом обрушился на пол жилища. В его белесых глазах не было ни страха, ни боли. Одна пустота!

Несколько резких ударов повалили женщину на пол. Враги долго били её ногами, оглашая вигвам нечленораздельными звуками,  упиваясь  видом окровавленной, обессилившей жертвы. Она лежала на животе, не имея сил даже пошевелиться. Один из бледнолицых взял в руки длинноствольный охотничий оленебой и направил его жертве прямо в затылок.


Но  другой волонтер отвел ствол в сторону и, выхватив нож, разрезал на женщине кожаное платье.

Липкие, потные руки, слюнявый рот, незнакомый, тошнотворный запах; она никогда не сможет забыть этого. Бледнолицые торопились; их было трое.


***   

Просвистев в воздухе, большой охотничий нож почти по самую рукоять вошел в спину одного из волонтеров. Падая,  он  попытался судорожно ухватиться за висевшую в вигваме рыбацкую сеть. Но толстые, короткие пальцы сжимали лишь воздух. Завалившись на спину, британец  еще сильнее вогнал лезвие в тело.

Второй волонтер мгновенно выхватил пистолет, но, преодолевший разделяющее их расстояние двумя прыжками, младший брат Быстрого Ястреба Меткая Стрела одним взмахом боевого топора разрубил снизу до верху гортань и челюсть врага. Последний бледнолицый был повержен ударом томагавка в затылок.

Отшвырнув тело врага в сторону, воин склонился над неподвижно лежащей женщиной. Жизнь еще теплилась в её  истерзанном теле. Срезав скальпы с трупов, шауни перебросил Ночной Цветок через плечо и устремился в сторону взорванной скалы.