Синички-гостевички

Постоянно просматриваю местный еженедельник. Чем народ живёт. Что журналисты важным считают. Что произошло знаменательного. Про историю края статейки читаю. А тут про птиц увидел.  Оказывается, зимой из 10 синичек 9 погибает. И корм им не тот нужен, что на мусорки приносят. Там голуби тусуются. Вороны прилетают местные, ленивые, оседлые, которым в стаях на свалки летать не хочется. Воробьи кучкуются. За голубями подъедают. Но ни те, ни другие не голодные. Много людей птиц подкармливает.   Жалости, сочувствия и добра у народа хватает - и птиц и кошек поддержать.
И хоть  на деревьях кормушки из бутылок пластиковых развешаны, но жалко синичек. Уж больно они симпатичные и полезные. Шустрые, верткие, трудяги. И зимой по привычке ищут на деревьях вредителей. Клювиками кору исследуют.

После скорбной информации о синичкиных  потерях решил срочно кормушку на кухонном окошке смастерить.
И теперь каждое утро, чуть рассветёт, появляются. Да ещё поцвиркивают, да клювиками по фанерке постукивают, если еще насыпать не успел: семечек давленых, мелких грецких орехов колотых, сухарного крошева, да когда есть — и кусочков сала положить. Вот им праздник и забава! Уж больно любят кусочки грецкого ореха. Схватят, сядут на веточку, зажмут  лапкой и обрабатывают изящным клювиком, лакомятся. 

Которая посмелее, да уже попривыкла, усядется хвостом к нам, даже когда у стекла стоим, и   трапезничает, не боится, только поглядывает, глазом-бусинкой посверкивает: «И жизнь хороша и жить хорошо, когда есть поесть что!»
Но вот ведь как они устроены, птички дикие, природе нужные и полезные. Не всё на кормушке точат. Инстинкт гонит. Летают, работают. Сторожат. «А вдруг червяки на деревьях хозяйничают?» И туда - обследовать. Неугомонные.
Чаще прилетают тройками, как наши лётчики в начале отечественной.
А голуби, как немецкие истребители, за нашими аэродромами следящие: обычно парой   — видят: синички оживлённые. Не доглядишь, не услышишь — и цак, цак, цак, всё сметут.   Мало им мусорок!

Тут от рыбаков услышал. На ериках тоже крутятся. Вездесущие. То опарыша, то мотыля получат. Да в прикормке поковыряются, что у лунки осталась. Бывает, садятся прямо на головы, на плечи. Попрошайничают. Это самые активные. Единицы. Может, они как раз и выживают?

Вот завтракаю. Вижу - сидит одна на ветке, на дереве напротив. Понял - чужачка.    Свои  поклевали и улетели. А она поглядывает. Встрепенётся. Хочется, а побаивается.
«А не зря говорили, что там похарчеваться можно. Надо попробовать!» И к кормушке. Швырк.  Крылышками потрясёт - как колибри. Схватит семечку и наутёк.  Взбодрится: «Поживу ещё, не замёрзну!» И опять - и опять: с веточки к кормушке и назад, в спокойствии тоненьким носиком на ясеневой веточке быстренько с добычей расправляться. Ясно стало: «Тут не обижают. Не зря товарки щебетали — свои люди!»

У птиц  как  у людей.   Попадается и кто-то жадный и  сердитый, завистливый. Не нравится, когда кто-то непочтительный вкусняшку выедает. Налетит, чуть не грудью сшибает. А то ещё помчится вдогонку, а не лучший ли кусочек прихвачен?

В снегопад так совсем синички изголодались. Просят ещё. Видят, что за стеклом человек. Но  птичка, уже привыкшая,  не боится.  Умным, смелым, решительным, доверяющим выживать проще!
А сегодня в первый раз прилетел прожорливый приспособленец-воробей. Уселся посередине. Синиц не пускал. И пока все семечки не поклевал не улетел. Теперь повадится...

На головах ермолки. Щёчки белые. На груди чёрные галстуки-шарфы. На спинках  накидки с серой рябью. А остальное зеленовато-жёлтое. И чего их синицами зовут?
 
Сменилась погода.  Ветер с юга.  Вышло солнце. Тает. Ощущение весны.
И под перестук капели ликуешь вместе с ними.
«Цвик-цвик-цвик. Ичу-ичу-ичу. Цвик-цвик!»
И слушаешь их сорочьи скороговорки: «Нет мороза!  Тепло! Здорово, что не голодно!»