Заказ

I
     Он смотрел в окно на снег, на солнце, укрывшееся за облаками. Края солнца дрожали от мельтешни снега. Стоял у окна, пока не заметил, что озяб.
     Вышел в тихое утро, сразу задубели пальцы. Дубак какой, вчера не было так холодно. Накинул капюшон, но ветер всё равно задувал в шею, уши мёрзли. Была надежда, что в автобусе тепло, но приехал заиндевелый старый ЛИАЗ, весь дребезжащий, ледяной.
     Мороз пробирал в нём до костей. Люди ехали нахохленные, сердитые.
     Он глядел в окно на то, как метель крутит по обочине вихри, за окнами летает, преследует ветер, метёт холодная и мелкая белёсая крупа.
     В автобусе всё же лучше, думал он, пытаясь согреть в карманах руки задубевшие, сжимая их в кулаки. Залетит колючая снежная пыль в лицо, не вдохнуть от неё.
     Осталось проверить пару адресов и где искать ещё, он не имел ни малейшего представления. Никто её уже не искал. Даже дети не надеялись. Пацан пожал плечами и сказал: она по жизни так уходила. Скажет, я ненадолго, а сама, хорошо если в ночь вернется, а то и на следующий день. А ты кто вообще? Девочка молчала и смотрела знакомыми карими глазами.
     Почему-то он твёрдо знал, что найдёт, не знал только когда, но найдёт непременно, знал что она жива. Пару месяцев назад злился, предвкушал, как выскажет ей всё, что думает, посадит перед собой и начнёт рассказывать в подробностях, что её ждёт за подобное поведение. Но сейчас, если бы нашёл, он бы просто сгреб в охапку, и держал, и не говорил ничего.
     Автобус проехал посёлок и трясся теперь за городом в окружении полей. Он успокоился. Чистота открытого пространства, чистота помыслов, поиск, цель, всё встало на свои места. Он чувствовал себя гончей перед большим прыжком, сосредоточенный, уверенный, даже холод отступил и больше не терзал его.

II

     Порядок в вещах. Расходы записаны в специальную тетрадь. Моющие средства на специальной полочке. Ей часто снилось, как она глотает густое, изумрудное, цвета незрелого крыжовника, желе из пластиковой бутылки.
     Как он трясёт её за плечи: что ты сделала, что?! А она смеётся ему в глаза. Ушла. Она долго уходила, ещё листья не опали с деревьев, как она начала заметать следы. Выходные нужно было пережить, переждать как бедствие. В будни притворялась, что идёт на работу. А сама уволилась, заводила случайные знакомства, искала того, за кого можно уцепиться и уехать, улететь как можно дальше.
    Она выбрала снег, потому что часто говорила о том, как ненавидит снег, холод, как мёрзнет даже в самой тёплой одежде, вечно у батарей или у огня, кутаясь в шарфы, пряча руки в рукава шерстяных свитеров. Отогревал, дышал горячо и обнимал так, что трудно становилось дышать. Она ужасно скучала, хотя ей нравился дом, окружённый деревьями, затерянный в снегах. Пару раз в лесу, совсем недалеко от дома, она видела оленей, замирала, чтобы не спугнуть, но у оленей был чуткий слух. Настороженные, грациозные, они уходили с тропы в чащу, ловко огибая кусты.

III

     В квартире было жарко, пыльно. Блохи, он подумал, посмотрел на кота, который яростно чесал шею себе задней лапой, на его свалявшуюся шерсть. Даже кот здесь был пыльный, ленивый, как его хозяйка.
     Никогда не хотел держать ни котов, ни собак. Шерсть, грязь, вонь.</p>
     Вышла грузная женщина неясного возраста. Отрешённое лицо, сонное, в красных следах от мятой наволочки, ты кто вообще такой, зачем тебе? Давно о ней ничего не слышала. Она же пила, шлялась, может и нет её уже. Кому она нужна такая, тебе вот она зачем? Денег должна? Она всем должна. Шикануть любила, тряпки красивые. А вот цацки не носила никакие никогда. Было у неё суеверие насчёт этого дела. Чаю налить? Посиди, погрейся, у нас тепло.</p>
<p>Еле вырвался на улицу из этого пыльного блохастого мешка. Оставался последний адрес. Пошёл быстрым шагом, чтобы успеть сегодня, и чтобы сберечь подольше это слабое пыльное тепло. Снег блестел на солнце, ослепительно-чистый, холодный.

IV

     Она стояла на верхней ступеньке лестницы, выпрямила спину, и большой живот придерживала рукой. Волосы красиво струились по плечам. Смотрели друг на друга. Нашёл. Значит, выполнит заказ, и будут у него ещё несколько лет жизни. И шансы на новые заказы. А у неё нет денег на эвтаназию и лучше так, от руки любимого человека, чем в мучениях от голода и лучевой болезни. Насмотрелась, хватит с неё. Разлука проявила чувства, и ей казалось, что эта встреча стоит всей её жизни. Она ни о чём не жалела, хорошо что нашёл. Он кивнул ей спускаться. Она осторожно шла вниз, поглаживая рукой перила, солнце струилось из высоких окон. Влюблённая, счастливая, шла к нему, улыбалась. Стояли обнявшись, гладил по волосам. Раздел и завернул в одеяло, как маленькую. Говорил, чтобы не боялась, но она всё равно немножко боялась. Он сделал всё быстро.
     Сел вертолёт. У него было около пятнадцати минут чтобы извлечь эмбрион и собрать кровь. Вместо этого он сидел застывший, с мёртвым телом на руках, и раскачивался, как маятник.