Гордость и предубеждение. Глава 4

Глава 4

Когда Джейн и Элизабет остались наедине, первая, которая и раньше сдержанно хвалила мистера Бингли, сказала сестре, как сильно она им восхищается.
“Он именно такой, каким и должен быть молодой человек,-сказала она,—рассудительный, добродушный, живой; и я никогда не видела таких счастливых манер, такой непринужденности, такого безупречного воспитания!”
“Он также красив, - ответила Элизабет, - и молодой человек тоже должен быть красив, если только может. Таким образом, его характер совершенен.”
“Я была очень польщена, когда он пригласил меня на танец во второй раз. Я не ожидал такого комплимента.”
“Разве не так? Я сделал это для тебя. Но в этом заключается одно большое различие между нами. Комплименты всегда застают тебя врасплох, а меня-никогда. Что может быть естественнее, чем его повторный вопрос? Он не мог не заметить , что ты примерно в пять раз красивее всех остальных женщин в комнате. Нет, спасибо его галантности за это. Что ж, он, конечно, очень приятный человек, и я разрешаю вам полюбить его. Вам нравились многие глупые люди.”
- Милая Лиззи!”
- О! вы слишком склонны, знаете ли, любить людей вообще. Вы никогда ни в ком не видите недостатка. Весь мир хорош и приятен в твоих глазах. Я никогда в жизни не слышал, чтобы ты плохо отзывался о человеке.”
“Я не хотел бы поспешно осуждать кого бы то ни было, но я всегда говорю то, что думаю. Я думаю.”
“Я знаю, что это так, и именно это вызывает удивление. С вашим здравым смыслом, чтобы быть настолько откровенно слепым к глупостям и глупостям других! Притворство искренности достаточно распространено—его можно встретить повсюду. Но быть откровенным, без хвастовства и замысла—взять хорошее в характере каждого и сделать его еще лучше, не говоря уже о плохом—принадлежит только вам. Значит , тебе тоже нравятся сестры этого человека? Их манеры не равны его собственным.”
- Конечно, нет—поначалу. Но они очень приятные женщины, когда с ними разговариваешь. Мисс Бингли будет жить с братом и вести его хозяйство, и я очень ошибусь, если мы не найдем в ней очаровательной соседки.”
Елизавета слушала молча, но не была убеждена; их поведение на собрании не было рассчитано на то, чтобы понравиться вообще; и с большей наблюдательностью и меньшей уступчивостью характера, чем ее сестра, и с суждением, слишком не обремененным вниманием к себе, она была очень мало расположена одобрять их. На самом деле они были очень милыми дамами, не лишенными хорошего настроения, когда им это нравилось, и не способными сделать себя приятными, когда им это нравилось, но гордыми и тщеславными. Они были довольно красивы, учились в одной из первых частных семинарий в городе, имели состояние в двадцать тысяч фунтов, имели обыкновение тратить больше, чем следовало, и общаться с людьми высокого ранга, а потому во всех отношениях имели право думать хорошо о себе и дурно о других. Они происходили из почтенной семьи на севере Англии; это обстоятельство запечатлелось в их памяти гораздо глубже , чем то, что состояние их брата и их собственное было приобретено торговлей.
Мистер Бингли унаследовал имущество на сумму почти сто тысяч фунтов от своего отца, который намеревался приобрести квартиру, но так и не жить, чтобы делать это. Мистер Бингли предназначены то же самое, а иногда выбор своей страны; но, как он теперь был обеспечен хороший дом и свободы имения, сомнительно, чтобы многие из тех, кто лучше знал легкость его характера, то ли он не может провести остаток своей дней в Незерфилде, и оставить следующему поколению, чтобы купить.
Сестры очень хотели, чтобы он обзавелся собственным поместьем, но, хотя теперь он был всего лишь арендатором, Мисс Бингли отнюдь не отказывалась председательствовать за его столом, как и миссис Бингли. Херст, вышедшая замуж за человека более светского, чем богатого, менее склонна была считать свой дом своим домом, когда это ей было удобно. - мистеру Бингли не исполнилось и двух лет, когда он соблазнился случайной рекомендацией взглянуть на Незерфилд-Хаус. Он действительно смотрел на него, и в течение получаса-был доволен обстановкой и главными комнатами, доволен тем, что хозяин сказал в ее похвалу, и принял ее немедленно.
Между ним и Дарси существовала очень прочная дружба, несмотря на большую противоположность характеров. Бингли нравился Дарси своей легкостью, открытостью и податливостью, хотя ни один его нрав не мог сравниться с его собственным, и хотя он никогда не казался недовольным своим собственным. На силу уважения Дарси Бингли полагался самым твердым образом, а на его суждения-самым высоким мнением. В понимании Дарси была выше всех. Бингли отнюдь не был неполноценен, но Дарси была умна. Он был в то же время высокомерен, сдержан и привередлив, а его манеры, хотя и хорошо воспитанные, не располагали к себе. В этом отношении его друг имел большое преимущество. Бингли был уверен , что его любят везде, где бы он ни появлялся, Дарси постоянно оскорблял его.
То, как они говорили о меритонском собрании, было достаточно характерно. Бингли никогда в жизни не встречал более приятных людей или более красивых девушек; все были очень добры и внимательны к нему; не было ни формальностей, ни чопорности; вскоре он почувствовал , что знаком со всей комнатой; а что касается Мисс Беннет, то он не мог представить себе ангела прекраснее. Дарси, напротив, видел множество людей, в которых было мало красоты и не было моды. ни к кому из них он не испытывал ни малейшего интереса, и ни от кого не получал ни внимания, ни удовольствия. Мисс Беннет он признал хорошенькой, но она слишком много улыбалась.
Г-жа. Херст и ее сестра допускали это, но все же они восхищались ею, любили ее и считали милой девушкой, о которой они не возражали бы узнать побольше. Таким образом, мисс Беннет была признана милой девушкой, и их брат чувствовал себя вправе думать о ней так, как ему заблагорассудится.
Глава 5