Гордость и предубеждение. Глава 6

Глава 6

Дамы из Лонгборна вскоре стали прислуживать дамам из Незерфилда. Вскоре визит был возвращен в надлежащем виде. Приятные манеры Мисс Беннет выросли на доброжелательности миссис Беннет. Херст и Мисс Бингли; и хотя мать была признана невыносимой, а младшие сестры не стоили того, чтобы с ними разговаривать, мне хотелось поближе познакомиться с ними. было выражено отношение к двум старшим. Джейн принимала это внимание с величайшим удовольствием, но Элизабет все еще видела высокомерие в их обращении со всеми, едва ли исключая даже ее сестру, и не могла их любить; хотя их доброта к Джейн, какой бы она ни была, имела ценность, по всей вероятности, возникшую под влиянием восхищения их брата. Всякий раз, когда они встречались, было очевидно, что он восхищается ею и ею самой. это было столь же очевидно, что Джейн была поддавшись предпочтения который она начала развлекать его с первого раза, и был в пути очень сильно влюблен; но она рассмотрела с удовольствием, что он не был скорее всего, чтобы быть обнаружены в мире в целом, так как Джейн организации, с большим чувством, таким самообладанием и равномерной жизнерадостность порядке, которые должны были защитить ее от подозрений дерзкий. Она рассказала об этом своей подруге Мисс Лукас.
“Может быть, это и приятно, - ответила Шарлотта, - быть в состоянии навязываться публике в таком случае, но иногда это невыгодно-быть настолько осторожной. Если женщина с таким же искусством скрывает свою привязанность от объекта ее внимания, она может упустить возможность исправить его; и тогда будет лишь слабым утешением верить, что мир так же погружен во тьму. Почти в каждой привязанности так много благодарности или тщеславия, что небезопасно оставлять их себе. Мы все можем начать свободно- небольшое предпочтение вполне естественно; но очень немногие из нас имеют достаточно сердца, чтобы быть действительно влюбленными без поощрения. В девяти случаях из десяти женщине лучше показать больше любви, чем она чувствует. Бингли, несомненно, любит вашу сестру, но он никогда не сможет сделать больше, чем любит ее, если она не поможет ему.”
“Но она помогает ему, насколько позволяет ее природа. Если я вижу, как она к нему относится, то он, должно быть, простофиля, раз не замечает этого.”
- Не забывай, Элиза, что он не знает нрава Джейн так, как ты.”
- Но если женщина неравнодушна к мужчине и не пытается это скрыть, он должен это выяснить.”
- Возможно, так и будет, если он увидит ее достаточно часто. Но хотя Бингли и Джейн встречаются довольно часто, они никогда не проводят вместе много часов, а так как они всегда видятся в больших смешанных компаниях, то невозможно, чтобы каждая минута была занята беседой. Поэтому Джейн должна максимально использовать те полчаса, в течение которых она может завладеть его вниманием. Когда она будет в безопасности от него, у нее будет больше свободного времени для того, чтобы влюбляться так сильно, как она захочет.”
“Ваш план хорош, - ответила Элизабет, - когда речь идет только о желании удачно выйти замуж, и если бы я решила найти богатого мужа или любого другого мужа, я бы, пожалуй, приняла его. Но это не чувства Джейн, она действует не по своей воле. До сих пор она не может быть уверена ни в степени своего собственного отношения, ни в его разумности. Она знает его всего две недели. Она протанцевала с ним четыре танца в Меритоне; однажды утром она увидела его в его собственном доме и сказала: с тех пор ужинал с ним в компании четыре раза. Этого недостаточно, чтобы она поняла его характер.”
“Не так, как ты это представляешь. Если бы она просто пообедала с ним, то могла бы только узнать, хороший ли у него аппетит; но вы должны помнить , что четыре вечера тоже были проведены вместе—а четыре вечера могут сделать очень многое.”
-Да, эти четыре вечера дали им возможность убедиться, что Винг-Ун нравится им обоим больше, чем коммерция; но что касается какой-либо другой ведущей характеристики, я не думаю, что многое было раскрыто.”
-Ну что ж, - сказала Шарлотта, - я от всего сердца желаю Джейн успеха, и если бы она вышла за него замуж завтра, я думаю, у нее было бы столько же шансов на счастье, как если бы она изучала его характер в течение двенадцати месяцев. Счастье в браке-это исключительно вопрос случая. Если диспозиции сторон так хорошо известны друг другу или так сходны заранее, это ни в малейшей степени не способствует их счастью. Они всегда продолжают расти достаточно непохожими впоследствии, чтобы иметь свою долю и лучше как можно меньше знать о недостатках человека, с которым тебе предстоит прожить свою жизнь.”
- Ты заставляешь меня смеяться, Шарлотта, но это не смешно. Вы знаете, что это не звук, и что вы сами никогда бы так не поступили.”
Оккупированной в наблюдении ухаживания мистера Бингли с сестрой, Элизабет не подозревала, что она стала сама предметом некоторых интерес в глазах своего друга. Мистер Дарси сначала едва позволила ей быть красивой; он смотрел на нее без восхищения на мяч; и когда они встретились в следующий раз, он посмотрел на нее только критиковать. Но как только он дал понять себе и своим друзьям, что в ее лице едва ли есть что-то хорошее, он начал понимать, что это не так. необычайно умная, судя по прекрасному выражению ее темных глаз. За этим открытием последовали некоторые другие, столь же унизительные. Хотя он критическим взглядом заметил в ее фигуре не один недостаток совершенной симметрии , он был вынужден признать ее фигуру легкой и приятной; и несмотря на то, что он утверждал, что ее манеры не были манерами светского человека, он был захвачен их легкой игривостью. Этого она совершенно не сознавала; для нее он был всего лишь человеком, который сам себя создал. приятная нигде, и кто не считал ее достаточно красивой, чтобы танцевать с ней.
Ему захотелось узнать о ней побольше, и в качестве шага к тому, чтобы самому поговорить с ней, он стал прислушиваться к ее разговорам с другими. Это привлекло ее внимание. Это было у сэра Уильяма Лукаса, где собралась большая компания.
“Что имеет в виду мистер Дарси, - обратилась она к Шарлотте, - слушая мой разговор с полковником Форстером?”
- На этот вопрос может ответить только мистер Дарси.”
“Но если он будет продолжать в том же духе, я непременно дам ему понять, что понимаю его намерения. У него очень насмешливый взгляд, и если я сам не начну с дерзости, то скоро начну его бояться.”
Вскоре после этого, когда он подошел к ним, Мисс Лукас, по-видимому, не собираясь с ними заговаривать, не позволила подруге заговорить с ним на эту тему, что немедленно побудило Элизабет сделать это, она повернулась к нему и сказала::
“А вам не показалось, мистер Дарси, что я сейчас выразилась необычайно хорошо , когда дразнила полковника Форстера, чтобы он дал нам бал в Меритоне?”
“С большой энергией; но это всегда предмет, который делает Леди энергичной.”
“Вы очень суровы к нам.”
- Скоро настанет ее черед поддразнивать, - сказала Мисс Лукас. - Я собираюсь открыть инструмент, Элиза, и ты знаешь, что за этим последует.”
“Вы очень странное создание, если говорить о вашем друге!- всегда хотел , чтобы я играл и пел перед всеми и вся! Если бы мое тщеславие приняло музыкальный оборот, Вы были бы неоценимы; но так как это так, я действительно не хотел бы садиться перед теми, кто должен иметь привычку слушать самых лучших исполнителей.” Однако Мисс Лукас продолжала настаивать и добавила: - Ну что ж, раз так, значит, так тому и быть.” - И, серьезно взглянув на мистера Дарси, добавил: - Есть одна замечательная старая поговорка, которую здесь, конечно, все знают. с такими словами: "задержи дыхание, чтобы остудить кашу", а я задержу свое, чтобы усилить свою песню.”
Ее выступление было приятным, хотя и отнюдь не блестящим. После одной- двух песен, прежде чем она успела ответить на мольбы других о том, чтобы снова запеть, ее с готовностью сменила на этом инструменте сестра Мэри, которая, будучи единственной некрасивой в семье, усердно трудилась ради знаний и свершений и всегда была нетерпелива к показу.
У Мэри не было ни таланта, ни вкуса, и хотя тщеславие давало ей возможность проявить себя, оно придавало ей также педантичный вид и самодовольные манеры, которые нанесли бы ущерб более высокой степени совершенства, чем та, которой она достигла. Элизабет, спокойная и невозмутимая, слушалась с гораздо большим удовольствием, хотя играла и вполовину не так хорошо; а Мэри, в конце длинного концерта, была рада купить похвалу и благодарность шотландским и ирландским напевами по просьбе своих младших сестер, которые, с некоторыми из них, были в восторге. лукасы и два или три офицера с готовностью присоединились к танцам в одном конце зала.
Мистер Дарси стоял рядом с ними в молчаливом негодовании по поводу того, как они провели этот вечер, и был слишком поглощен своими мыслями, чтобы заметить, что сэр Уильям Лукас был его соседом, пока сэр Уильям не заговорил таким тоном::
- Какое очаровательное развлечение для молодых людей, мистер Дарси! В конце концов, нет ничего лучше танцев. Я рассматриваю его как одно из первых усовершенствований отшлифованного общества.”
- Конечно, сэр, и у него есть то преимущество, что он в моде среди менее лощеных обществ мира. Каждый дикарь умеет танцевать.”
Сэр Уильям только улыбнулся. “Ваш друг прекрасно справляется, - продолжал он после паузы, увидев, что Бингли присоединился к группе, - и я не сомневаюсь, что вы сами являетесь знатоком этой науки, мистер Дарси.”
“Кажется, вы видели, как я танцевала в Меритоне, сэр.”
- Да, действительно, и получил немалое удовольствие от этого зрелища. Вы часто танцуете в Сент-Джеймсе?”
- Никогда, сэр.”
“А вам не кажется, что это был бы достойный комплимент здешним местам?”
- Это комплимент, который я никогда не делаю никому, если могу избежать его.”
- Насколько я понимаю, у вас есть дом в городе?”
Мистер Дарси поклонился.
- Когда—то я и сам подумывал о том, чтобы поселиться в городе, потому что люблю высшее общество, но не был уверен, что лондонский воздух пойдет на пользу Леди Лукас.”
Он замолчал в надежде услышать ответ, но его спутница была не расположена отвечать, и в эту минуту Элизабет подошла к ним, и он был поражен тем, что совершил очень галантный поступок, и окликнул ее::
- Моя дорогая Мисс Элиза, почему вы не танцуете? Мистер Дарси, вы должны позволить мне представить вам эту молодую леди как очень желанную партнершу. Я уверен, что вы не откажетесь потанцевать, когда перед вами столько красоты. - и, взяв ее за руку, он хотел было передать ее мистеру Дарси, который, хотя и был крайне удивлен, не отказался принять ее, но она тотчас же отстранилась и с некоторым смущением сказала сэру Уильяму::
- Право же, сэр, у меня нет ни малейшего желания танцевать. Умоляю вас, не думайте, что я пошел этим путем, чтобы просить партнера.”
Мистер Дарси, соблюдая все приличия, просил, чтобы ему была оказана честь пожать ей руку, но тщетно. Элизабет была полна решимости, и Сэр Уильям нисколько не поколебал ее намерения своими попытками убедить.
“Вы так превосходно танцуете, Мисс Элиза, что жестоко лишать меня счастья видеть вас; и хотя этот джентльмен вообще не любит развлечений, я уверена, что он не будет возражать, если мы уделим ему полчаса.”
- Мистер ... Дарси - сама вежливость, - сказала Элизабет, улыбаясь.
“Да, конечно, но, принимая во внимание этот соблазн, моя дорогая Мисс Элиза, мы не можем удивляться его покладистости, ибо кто станет возражать против такого партнера?”
Элизабет лукаво посмотрела на него и отвернулась. Ее сопротивление джентльмену не причинило ей вреда, и он думал о ней с некоторым самодовольством, когда к нему обратилась Мисс Бингли.:
“Я догадываюсь о предмете ваших мечтаний.”
“Полагаю, что нет.”
“Вы думаете о том, как невыносимо было бы провести много вечеров в таком обществе, и я вполне разделяю ваше мнение. Никогда еще я не был так раздражен! Безвкусица, и все же шум- ничто, и все же самомнение всех этих людей! Что бы я отдал, чтобы услышать ваши упреки в их адрес!”
- Уверяю вас, ваше предположение совершенно неверно. Мой ум был более приятно занят. Я размышлял об очень большом удовольствии, которое может доставить пара прекрасных глаз на лице красивой женщины.”
Мисс Бингли тотчас же устремила взгляд на его лицо и пожелала, чтобы он рассказал ей, какая дама удостоилась чести внушать подобные мысли. Мистер Дарси ответил с величайшим бесстрашием::
- Мисс Элизабет Беннет.”
- Мисс Элизабет Беннет! - повторила Мисс Бингли. “Я весь в изумлении. Как давно она стала такой любимицей? - и скажите на милость, когда я смогу пожелать вам счастья?”
“Именно этого вопроса я и ожидал от вас. Воображение у леди очень живо, она мгновенно перескакивает от восхищения к любви, от любви к супружеству. Я знал, что ты пожелаешь мне счастья.”
“Нет, если вы настроены серьезно, я буду считать, что вопрос исчерпан. У вас будет очаровательная свекровь, и, конечно, она всегда будет с вами в Пемберли.”
Он слушал ее с совершенным безразличием, пока она развлекалась таким образом; и так как его самообладание убедило ее, что все благополучно, то остроумие ее долго не покидало.
Глава 7