Власть людей. Книга. Раздел 4

Алексей
КОВАЛЕВСКИЙ




В Л А С Т Ь
Л Ю Д Е Й


Стихи разных лет


Харьков
«Факт»
2015



УДК 82-14
ББК 84(4Рос)
К 56



Ковалевский А. В.
Власть людей: Стихи разных лет/А. В. Ковалевский; предисл. С. Ю. Потимкова. — Харьков: Факт, 2015. — 256 с.
ISBN 978-966-637-787-9

В этом объемном сборнике, по существу, четыре книги, содержательно близкие друг другу. Сюда вошли произведения остросовременной тематики, оригинальные и глубокие по смыслу, идейно-художе­ственным решениям. Автора отличают «густое», метафорически и символически насыщенное письмо, живая и яркая языковая палитра. Еще одна характерная черта творче­ства Алексея Ковалевского — настойчивое погружение в метафизические пласты собственного и коллективного «я», поиск ответов на бытийные, «вечные» во­просы.
Предисловие к сборнику написал поэт, заслуженный журналист Украины, народный депутат Украины III и V созывов Сергей Потимков.





Раздел 4. ТИТРЫ НА БЕРЕЗЕ




* * *

Эта боль — не от смены погоды:
Вспоминаются черные дни.
В тишине — через вехи и годы —
Стариков настигают они.

«Мы из дома не вынесли сора,
На себя не жалели свинца...»
 
И когтистое эхо террора
До сих пор разрывает сердца.

1987





* * *

У людей нормальные запросы —
Поживать не плача, не тужа.
Чтобы распетлился знак вопроса
Над тобою, бедная душа.

Чтобы не хотелось выть в хоромах
И в землянках плакать втихаря.
Чтобы и столицах, и в урёмах
Шла навстречу матушка-заря.

Радость в ней и мятная прохлада,
Даже воробью не до стрехи:
С песней нету сладу! И не надо
В голове выдумывать стихи.




* * *

Иллюзия, вранье? Но ходят ведь коровы
В Подгоровки травьё —
Из прорвы Телешова .

И Рогово глядит, бугор и небожитель,
Какой там ряст и квит
Растаптывают в жите.

Не надо королевств и прочей сласти-прорвы,
Лишь стада до небес
И марев Телешова.




* * *

Что тебе слово? Забава, расправа,
Золото инков, ковбоев и сих
Росстани рвущих налево, направо,
Взад и вперед — на бесслышье и слых...

Слушай же! Я тебя тоже не слышу,
Знаешь, какой ты капкан и вранье,
Как ты срываешь и крону, и крышу.

Чтобы избрать все же что-то мое.




* * *

Вышепчись былинке о народе,
О себе, зажатое в тиски,
Сердце, доверявшее природе,
Жизни, щедрости ее руки.

...Обступили воры и бандиты,
Что за цент зарежут, загрызут.

И текут их деньги неумыто, —
Слитки грязи, шито все и крыто,
Брошено в лоснящийся мазут...




* * *

А гул откалывал по глыбе
От бытия-небытия
И замирал, подобно рыбе,
И назывался — ты и я.

И мир, емелясь, иереясь,
Кадил сквозную синь в дымок.
И где тут сказка, где тут ересь,
Никто до дна понять не мог.

И дно проламывалось, в прорву
Спуская небо и реку.
И можно было жить лишь вору,
Убийце... Но не простаку.




* * *

Оглянешься — нет мочи:
Неужто я и ты
Для этой мертвой ночи
Блеснули, как цветы?

Я — ландышей пропажа,
И ты — фиалок дрожь.
Все прочее не важно:
Дворцы, сдиранья кож,

Полеты, подземелья...
Останется кивок
Цветка — он в самом деле
Один тут был как бог.




* * *

В побегах, стремящихся к небу,
Которым слова, как вода,
Привычного слога, наверно,
И я не найду никогда.

Спасибо — убили не больно,
Оставив потока чуток
На склоне, где горько и вольно
Плескался я — вербный листок.

И все-таки жизни избыток
Меня не увел навсегда
Оттуда, где скрипы калиток
И, вздрогнув, искрят провода.




ШОЛОХОВ

В столицах видят — но не дальше носа
И пишут лишь про нос да требуху.
А в Вёшках Дон гутарит — не гундосит,
Зрит все, что есть внизу и наверху.

И трубку курит Шолохов и знает,
Как высока в глазах народных синь.
И сколько дыма едкого вбирает,
Но дышит им, как сладостью, полынь.




ЮБЕРМЕНШИ

— Юберменши, коль были бы скрытней,
И дуды б избежали, и скрипки.
— Но теперь-то тихи, словно рок...
— Поприлежнее учат урок.





СИРЕНЬ И АКАЦИЯ

Цветет, конечно, пусть сирень,
Но рядом — и акация!
А то такая целый день
Лиловая прострация.




МУДОГВАРДИЯ

— Нет, было все устроено толково,
Мы добре подтупили им стило:
И на века пришлось писать Рубцову,
И так —
                чтоб в «Мудогвардии» прошло.





ДИВАННЫЙ КЛОП

Давно бы жить в постмодернизме,
Чтоб хоть чуток из бденья — в стёб...
Но, порадев о коммунизме,
Cмердит и дальше старый клоп.

Его зрачок востер и зорок,
Он видит все и сверх того —
Чего и не было в семь сорок,
В миг пробужденья твоего.




СПОНСОРУ

Графоману благодатствуешь —
Акта нет лукавей.
А меня омеценатствуешь —
Дашь самой державе.




КТО ПОНУЖДАЛ?

1

Кто понуждал меня писать? —
Челастая горища
И тато тяжкий, но не тать —
Полегче топорища.

Тем и учился я шагать
По верху прорв лопатных.
Пока не вздумали ховать
В себе и золото, и мать,
И мяту гроз откатных.

2

Ах, ты волчья сыть,
Травяной мешок,
Мне ль к тебе спешить
Под чужой смешок?

Оседлал тебя
Не Илья-отец,
А такая тля,
Что всему конец.

3

Потом ни ката у дороги,
Ни у пролеска топора, —
И даже боги, даже боги,
Все оценившие в итоге,
Не смогут вымолвить: — Пора!

Ведь, сны мои перелистав,
Увидят больше, чем я сам.




ПРИМЕРОВ

Затащила круговерть имперская —
И мелькнул околыш казака
Там, где малоросские, псякревские
Пропадали в прежние века.

Но ведь наше дело не военное!
Ты и после смертыньки пройдешь
Не как сабля придонской деревнею,
А как саблей выкошенный дождь.




* * *

О, не предстать бы скоморохом!
А знать до самого конца,
Что был же, был хотя бы вздохом
Во славу вечного Творца.




* * *

Опасаясь росы, как рассыпаных стекол и углей,
Относя соловья и дрозда к западне и вранью,
Эти люди выходят из мертвых, из каменных
джунглей,
Где они доверяли одной лишь вражде и копью.

Интересно им то, что и разум, и сердце наполнит
Всякой ложью, но только не правдой отавных
лугов —
Там струится родник, вселазурно глядит, всеиконно
Меж заботливо сложенных былочка к былке стогов.




* * *

Раствориться в тебе, золотая,
Пусть мальчишка помашет вослед.
Осязаемы листья и стаи,
А меня даже в памяти нет.

А меня выкликать и не надо —
Я уже никому не скажу,
Кем я был до поры листопада
И ступил за какую межу.

Широко раскрываю объятья
Караванам редеющих туч.
И роднее, чем сестры и братья,
Мне закатный становится луч.

Ухожу за холодную реку,
Обрываю отлетную нить.
Больше здесь одинокому ветру
Благодарность мою не испить.




* * *
 
Оттеснили и меня за ямы,
В коих силос греется, дымясь.
Почему моей эпиталамы
Не признала эта муть и трясь?

Оттого ль, что вместе мы юнели,
Не опережая друга друг...
Но равновелик ли в самом деле
Я тебе, начальный смысл и звук?




ВАРЯГИ

1

Даже сено меня обмануло,
А тем более — луг под луной.
Острие и горячее дуло
Назовутся затравленно мной...

Все сплелось в лихорадке отметин,
Что оставил не рок на лице,
А варяги, которые кмети
И приходят
                в цветочном
                венце.

2

Палашей припомнишь плески щучьи,
Ядра, так сверкающие, что
Все, кто нас корежат, режут, мучат, —
Зря варяжат край, который лучше
Было б обходить им верст за сто.

3

В тисках — не то что крика
А не вольно вздохнуть.
Подскажет ежевика,
За что мне этот путь?

Чернильствовал — а может,
Кровь с нею проливал?
А все шепчу: «О Боже!»

...Хоть не «Молох-Ваал!»




ТРАДИЦИЯ

Не обольщайся, раздвигая гравий, —
До пониманья ох еще расти:
Что значит быть кюветным буйнотравьем,
А что — на ниве колосом цвести.




СОЧИНИТЕЛЬНИЦА

Мелкотравчато, вялотекуще:
На морском берегу загар,
Друг на время, какие-то кущи,
На ночь гель — озноб или жар.

И подмечено тонкостей много.
Подтекают инжир и айва.
И, подумав, что так будет долго,
Вдруг застынешь, едва жива.

Все равно пиши! Да сольются
С горизонтом и верх, и низ,
И с тобой говорящий устно
Поцелуй, соленый, как бриз.




ТИРАЖИ

Хоть не вокруг, не около ходил стихописатель —
Читателю широкому ста экземпляров хватит.




* * *

Но я-то ведь живу и не блюду уставу,
Который трын-траву
Благословит на славу.

Который, дав кетмень, меня запишет в кхмеры,
И жди, кому не лень,
Постмонастырской эры.

Там правда на обед, на завтрак и на ужин.
А тут афон-тибет
В багровой тонет луже.




* * *

Одуванчик, давно облетевший,
Ты во мне — как апрель полевой,
Как скворец, что вернулся к скворечне,
Весь онимбленый верой живой.

Присмотреться — нигде ни сединки,
Ни смертинки... И вряд ли я лгу!

...Стебелек, дохладевший до льдинки,
В запредельном лелею кругу.




* * *

Странно — ведь понимает,
Что пользы не принесет,
А крест какой принимает
На плечики... «За народ»?

Бедным бы пособила,
Сходила бы в монастырь.
Зачем в тюрьму, как в могилу,
Белея, словно Сибирь?

Мещански не верим в подвиг?
Одну видим в людях страсть:
Им, хоть честным, хоть подлым,
Только бы власть...




* * *

Проткнула грудь каленым и держишь на весу
Над клином запыленным,
Вонзаемым в грозу.

И соскользнуть бы надо, да позабудешь ведь
Еще до листопада,
Судив авгурам смерть.

Еще до поеданья ротатой тучей сот
И до с цепи спусканья
Вдогонку мелких псот.




* * *

Разве переменят люди-звери
Эти шкуры, колья и углы?
Ах, береза, белое поверье,
Мне меня продай из-под полы!

Как попал в трясины, в угро-финны,
Бросив русских городов отца?
Он блестит слюной и паутиной,
Не видать заросшего лица.

Он зовет, он тенью помавает
По высокой и седой воде —
И тропа разбойная, кривая
Хочет скрыться в длинной бороде.




* * *

Сводит рок в одну семью
Всех врагов допрежних,
Окунает в полынью,
Полошит валежник.

Робой смерзшейся хрустя,
Выбредай лесами —
К дому, где да не отмстят
Мучимые сами!




СОВПОЭТЫ

Поэтами были — пока им платили.
А уж с 90-х как будто не жили.

Не тексты, а кости в столах, как в могиле...
И басня совсем не нуждается в силе.




ДВОЕ

Он ведет. Хоть хил, а не дрожалка.
Я за ним, как по камням тюлень.

Сокола и пингвина не жалко, —
Мы их втопчем в землю на сажень.




* * *

Я копье наострил, я сегодня умру
За вождя и пигмейское племя.
И не нужно плести никакую муру
О восторгах, взрывающих темя.

Что наследуем скоро мы все одного,
Имена ему Бог и Свобода...
Я копье наострил на тупейших врагов
Моего не тупого народа!

2011




* * *

Лед трещал, торчмя вставал на реках,
Злоба поднималась на дыбы...
Выдюжил, оставив лесосеки
Гневными зарубками судьбы.

Отчего ж тогда, в пятьдесят третьем,
В просеке слезу не превозмог,
Вроде бы к любой приучен смерти
И еще не отмотавший срок?

Двадцать лет меж датами. А прочерк —
Жизнь твоя... И вдруг — вот эта муть.
Можно ли ужасней заморочить,
Можно ли подлее обмануть?!




* * *

Припечатали к брусчатке,
Приасфальтили к столбцам,
Водят краем непочатым:
Вот они, а где ты сам?

Не видать в густом просторе,
Где ни жить, ни поживать,
А наступит нечто вскоре,
То приветят разве в горе
Не каратели, а мать?




* * *

В трибунном торжестве добра
И зла открытом обличеньи
Ему почудилась игра
Непроясненного значенья.

И он опять отвел глаза,
Уставясь в точку, в сердцевину
Того, о чем сказать нельзя,
Как он привык — наполовину.

И воли слову он не дал,
И мысль свободную стреножил.
Ну что ж, немало повидал
И вовсе не напрасно пожил.




ХАРЬКОВСКОМУ ЖУРНАЛИСТУ

Было так и будет так. Кто вас учит миссии?
Шапокляк да маргиняк из наградной комиссии.




* * *

Особенно значительны
Ответственные лица,
Когда они мучители
Еще и виршеписца.




* * *

Не доберусь к тебе семь лет!
В бреду то реки отрезают,
То мгла, спетлившая ответ,
Свои провалья разверзает.

И фосфор жадно душу пьет...
Но что-то теплится на донце:
Всему свой счет и свой черед —
И темноте, и дню в оконце.




* * *

Лакомый кусок, — опять кемаришь?
Издали косится и Китай...
Он твоих всех раков заомарит,
Щук перекапустит на минтай.

А потом америки въядрятся
В пору неподкожную твою.

Может, хоть тогда перекроятся
Инь и янь у наших вить и юль?




* * *

И я с тобой, Рубцов, согласен,
И эти семеро козлят:
«Поэт нисколько не опасен,
Пока его не разозлят».




* * *

Станешь ли праздновать неба победу,
Если меня на земле не найдешь?
Дождь ли шипучий покличешь к обеду, —
Каплю из чаши моей отопьешь?

Друг мой, спасибо! Не думай о грустном,
Думай о том, что твоя и моя
Души в столичном и в захолустном
Крае
   сверкнули
                в два хлестких ручья.




* * *

Тем и утешатся деревья, —
Я ухожу от них, не ты.
Ладони тянут к мантре древней
Из поседевшей пустоты.

Когда-нибудь в листве росистой
Замлеет солнце не на миг.
И все очнется, все случится —
Из голубиных выйдет книг.

Твои исполнятся поверья:
Вернуться тоже захочу,
Пойдут за мной к тебе деревья,
Как по канату — по лучу.

Простишь ты слово нам кривое,
Растить возьмешся, как земля
Все неживое и живое, —
Начав с тепла, с весны, с нуля.




* * *

Махновщины цунами, в сознании бедлам,
Забужки с жаданами —
Цитатник твой и храм?

Но ускользает что-то, но нет ведь полноты:
Каких-нибудь две ноты —
Не вся, не вся же ты!

Притихла, как на тризне, чтобы взорваться вмиг?
Не густо ж правды жизни
В везувиях твоих.




* * *

Опенки, овраги, дуршлаги —
Опять кипяток и тоска?
Спасибо, ашуги и маги,
Кинжал, и могол, и река.

Мне каплет еще понемногу
По слову, по сну, по слезе.
А вам — на все тело ожоги —
Свежо ли кипится в грозе?




* * *

Вволю пожил бы и я...
Да раскладов разве много?
Только юзом колея —
Неподруга, недотрога,
Вещедольная дорога,
Очень умная змея.




* * *

Вопросы без ответа —
К себе, а не к нему!

Но мать водила к свету,
А он...
       А ты? Во тьму?!




* * *

Акация цветет. И цвет — кипит!
Мой сын в коляске разметался, спит.

Пока он спит, я тоже отдыхаю:
То думаю о разном, то читаю.

А день течет, поигрывая силой,
Сквозь нас — акацию, меня и сына.

       1980




* * *

Кто позволяет этой жизни переступать черту из черт?
Клубятся привидений гризли,
Чтобы рассеяться чуть свет.

Седеет месяц возле пасек и пуля-трудница жужжит.
Один и тот же всюду праздник
Снежит над призраками жит.

И ты пытаешься не слиться с мотком тумана и огня,
Откуда выпорхнет, как птица,
Лишь погорельца пятерня.




ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА

Это мне нашептывалось жалом —
И страшней не будет новостей:
Что вернется поливать напалмом,
Не щадя ни женщин, ни детей.

«И любая содрогнется хунта,
И замрет любой сепаратист...
Это будет бесподобно круто», —
Вьется змей передо мной, речист.




* * *

Породы горы. Звезды на копрах.
Нет пищи тверже. Нет кровавей млека.
А что взаправду ждет на небесах,
Знать не дано живому человеку.

Какую революцию Исус
Вверху свершил, не скажут бригадиры.
Течет река, Лугань или Миус,
На весь промер, до дна — ни капли мира.




* * *

Удел обыкновенный:
По всей цепочке генной —
Не много и не мало —
Огнилось и стонало...

И счастливо бывало.




* * *

Испохабят, уямят в подлужье,
Назовут безнебесным кротом.
А что был не слепец и не лузер —
Дорастут ли подумать о том?

По весне, потянувшись байбачьи,
Оглядят ли округу, как ты?
У какой-нибудь выклянчат клячи
Подписные для взлета листы?




* * *

Хотя бы не лез в поэзию...
Но нет ничего святого
У болтунишки резвого
Периода развитого.

И Шукшина бы срезали
Такие, и Кузнецова?
Хотя бы не лез в поэзию...
Но нет ничего святого.




* * *

Фигу под нос ноосферной порою
Тем, кто вознес мартышню надо мною!




* * *

Аршинные мартыновы — бездарнейшая муть,
Из рук самодержавья вам в кого б еще пальнуть?




* * *   

В их мягком воздухе купался,
Дышал, как рыба, в их воде.
Пока не пущен был на мясо
Везде таившейся беде.

Луна скулила, словно сука,
Плыл перевозчик, весь в слезах.
И в лодке согнутая щука,
Деревенела на глазах.




БУКВА

...ти, дитино, покликана захищати
своїми долонями крихітну свічечку
букви «ї».
І. Малкович

Рубят пальчики — духа ради,
Двух голов, трех корон змеи...
Но выводят мальцы в тетради
Эту страшную букву «ї».




19 ДЕКАБРЯ

Подчиняться погоде, —
Как ведь ни издевается,
      Но по воле Господней
      Благодать изливается.

За три дня до Николы
Плоть в тисках извивается,
      Но по воле Господней
      Благодать изливается.

Вечен святости подвиг —
Кат и тот словно кается,
      И по воле Господней
      Благодать изливается.

От зенита до споду
Тяжко сущее мается,
      Но по воле Господней
      Благодать изливается.

Так и жить бы мне годы —
Мир добру отзывается,
      И по воле Господней
      Благодать изливается.

Всей природе погода
Первых дней вспоминается.
      И по воле Господней
      Благодать изливается.





* * *

Что лесом было, лугом и раем за рекой —
Покрылось бурой тугой и костяной мукой.

Рванусь я из природы, но обегу людей,
Их пустоши свободы и бурелом идей.

Ведь то, что вдруг предстало, — зарыло веру в ров
И стынет одичало, измазанное в кровь.




* * *

Никто не забыт и ничто не забыто
В системе, которую ты
Не в звездное небо, а только в корыто
Средь общей возвел темноты.

А я вот хожу бескомонным, бесправным
По самым задворкам систем.
Не знаю ни денег, ни славы лукавой,
Ни прочих ненужных проблем.

При жизни забыт и при жизни отогнан
От сытой травы и росы,
Далек я, быть может, от сгнившего стога,
Да жаль — не от вашей косы.



* * *

Раззудись, на ладони поплюй
И с костлявой коси под Горой —
Никому, кроме зла, не холуй,
А отбросам и вовсе герой.

Словно кости, греми о властях,
На алтарь с арматуриной при,
Потому как вам тесно вместях
И покруче нужны бунтари.

Дуй паленую, жги, чернословь!
Мол, какие же это грехи —
И животная к славе любовь,
И безбожной свободы стихи.




* * *

Сколько выдал строф — всё по-быстрому:
Не в стакан лилось, мимо рта текло.
Пронеслась орда, да со свистами,
Кожу сдернула — а ему тепло.

Надиктовано лядом, небом ли,
Ангел пожил в нем или шалый зверь?
То ли пропил дар, то ли не было
Пропивать чего — погадай теперь.

А виновен кто — Русь-преступница,
Русь-наставница, полынья-лазурь.
На нее, простясь, чуть посупится,
Погрозит: «Как я, больше не халтурь...»




* * *

Кому подделка и обман,
Кому — нет офигенней.
Он для поэтов графоман,
Для графоманов — гений.

Все вместе — дар и месть судьбы,
Блистание в прихожей,
Ему завидуют рабы,
И морщатся вельможи.

И он опять — в запой, в раздрай
И сблевыванье слова:
— Я не пророк, а попугай
С левицы Кузнецова!

И жаль его, и зря шепчу
Жестокому Олимпу:
— Не будь подобен палачу
И приюти калику.

И продирается он вдруг
Сквозь каменные тучи
Туда, где нет не то что мук,
Где он — кумиров круче!

И кто подделка и обман,
Кого нет офигенней?
Был для поэтов графоман,
Для графоманов — гений...




* * *

Сколько там любви невыразимой,
Как подснежник, снегом замело...
Легче, галактические зимы,
Наседайте на мое село!

Жизни в нас — от сева и до стога,
Веры — словно цвета у весны.
И зависит от каприза Бога,
Будем ли когда-то спасены.




* * *

Поскольку только смерть богобоязненных
           В Его глазах ценна,
Украшена слезами, как топазами,
           Эдемская стена...




* * *

— И овладели массами идеи...
— Которые придумали евреи!
— Ну что ж, когда пошлют на бойню — впредь
Прикинь: а кто саму придумал смерть?




УКРАИНСКИЙ ХУТОР

Везде отшельнику не пусто,
Подальше б только от людей.
Выращивай свою капусту —
Не вор, не цезарь-лиходей.

Ах ты микуловна-дорожка,
Ах селяниновна-душа!
С тобой целуется пороша,
Тебе и кочка хороша.

В твоем раю хватает места
Снопам иллюзий и любви.
Вдали бушует чья-то месса —
Забудь, ни звука не лови!

Не думай, что нагрянет ворог
И все размечет, все сожжет.
Нацист ли он, масон ли, город,
С трубой архангел у ворот...




* * *

Украсишь хоть маленькой радостью тризну?
Утешишь финал моего бытия?

Иду, мол, чтоб небо узнало отчизну
Мою — как любил и как знал ее я.




* * *

Даже выдох скинет глины целый самосвал
В протень, в паузу былины —
И таков бывал.

И с Бояном соловьиным, Лете предрешен,
Позовешь, тужа, в долину
Мироносиц-жен.

Пусть омоют лик и песню — рану под ребром.
Может, вырвется из месив
Голоногий гром.




* * *

Вьюги звенящие стансы,
Радуги, град-стеблелом
В околоземном пространстве
И околостиховом.

Кто-то — за прут раскаленный
И за детали в тисках,
Ты же — за тихие звоны
И шелехи у виска.

В них и прочтений бездна,
И для зимы — лафа.
Нрав у зимы железный,
Но слабость к халве стиха.




* * *

Что из того, что там бывал
И жил, возможно, долго,
Но есть кладбища сеновал, —
Ему от взгляда волгло.

Ему от лет и стиксо-зим
Не очень-то славянит
Вдыхать посмертных родин дым,
В котором воздух вянет.

И ты глядишь из-под руки —
И ливень там и ведро
Смеются, плачут у реки
И умирают гордо.




* * *

Тихо мы с тобой поговорили,
Громковато, может, разошлись.
Ты ведь не София, не Мария —
Просто вся моя глухая жизнь.

Что-то бы добавил я — хоть жестом.
Ты — и жеста больше не пошлешь.
И не надо в этой топи места,
Где не рожь, а тыщи зреют рож!

Погуляют на медах и винах,
Выметут амбры и дворы.
Вон к моей приставили повинной
Точенные мной же топоры...




* * *

И эти жерди огорода,
И тот ревущий Колизей...
О чем ты, бедная природа,
Спросить пытаешься людей?

О том, что я придумал веру
И воцарился над тобой?
Вокруг арена или жерди —
Я при тебе лишь Крысобой,

Синедрион, Пилат и толпы,
Что смертный слушают вердикт.
И верят, верят втихомолку,
Что Бог его не утвердит.




* * *

Не было, нет и не будет
В Харькове русской поэзии.
Жалоязыкие люди
Даже росточки обрезали.

Лядом удобрены щедро,
Лезут махровость и лажевость.
Выть остается крещендо,
Как над нудистскими пляжами.

Духа срамного петлица,
Пыль-пестрота перекатная...
Харькову Русь и не снится —
Больно она непонятная.




* * *

Затертые, бесцветные слова
Уже плодит не кто-то, а Москва.

Как богдыхану уcлаждая слух
Тебе, окно в Европу — Петербург.




СОВЕСТЬ
 
                А из КамАЗов — зерна... зерна...
                Е. Исаев. 1989 год

И потери теперь минимальны,
И бесхозна одна трын-трава.
Без огреха — плуги и комбайны,
Без прорехи — машин кузова.

И не надобно быть контролером,
От рассыпанных зерен страдать —
Сине-знойным исаевским взором
Шоферюге про совесть орать.




* * *

Ах ты, речка моя, серебристо ль
По тебе до сих пор — лунный серп?..

Я же там, где держава смолисто
И темницу покажет, и герб.




А НЕГИПЕРБОРЕИ...

                Постюбилейному Энску

Распят, причтен к злодеям? За триста пятьдесят —
А негипербореи
Твою судьбу вершат.

В гербы вползают змеи — везде один расклад,
А негипербореи
Фуршетят и тусят.

В Россию настежь двери, но хода нет назад,
А негипербореи
На месте обрусят.

Дела пойдут спорее, здесь будет город-сад,
А негипербореи
Соцветья оросят.

Распаточишь елеи, любому другу — брат,
А негипербореи
Виваты возгласят.

До самой до Кореи в державолюбьях спад,
А негипербореи
Потенцию копят.

Фашиствующих геев умножится отряд?
А негипербореи
И геям не вредят.

Поправлю я ливрею, махну огня ушат.
А негипербореи
Тебя долопушат.

Поют архиереи, кадилом гонят ад.
А негипербореи
И в пекле сыщут клад.

Кто верен Мавзолею от маковки до пят,
А негипербореи
Лишь замыкают ряд.

Несу я ахинею, как всякий дурократ,
А негипербореи
Фиксируют в тетрадь.

Ни ордена на шее, — горящий брошу взгляд,
А негипербореи
Лечением грозят.

Я прочих не больнее, изыди, лекарь-гад!
А негипербореи
Уже доску гвоздят.

Бегу, миры жалея, не чур им и не ляд,
А негипербореи —
Везде путям догляд.

«Казна твоя скудеет? Но духом ты богат!»
А негипербореи
Об этом же галдят.

Сыны растут, малея, — подкинь на самокат,
А негипербореи
Пусть в мерсах колесят.

Такие эмпиреи, тузы в колоде карт,
А негипербореи
Совсем вошли в азарт.

Лущусь, как себорея, пархатя снегопад,
А негипербореи —
Смарагдовей рассад...




* * *

А поздним разумом умны ли
И трезво ль судим обо всем?
А второпях не позабыли,
Какую тяготу несем?

Какая боль, какая злоба
Еще кричит изглубока? —
И верткой подлости стыдоба,
И честных помыслов тоска.

1988




* * *

Тридцать лет минуло и три года,
По второму кругу срок идет.
— А нужна ли увальню свобода? —
Странники плюются у ворот.

Упивались мертвою водицей
В давешнее время у него
И отец, и мать... И жнут сторицей
Пустоту, не видя ничего.

Знает он, что силушки-то мало,
Дабы с кривдой справиться теперь:
Так она болезных донимала —
Боязно и сунуться за дверь.

Уж она потянется до хруста,
До темницы княжей доведет...
Лучше на печи перевернуться
И не слушать нищих у ворот.

1988




* * *

Да ты ли пришла ниоткуда
И стала второе мне «я»?
И что до добра нам и худа,
Коль ужится вновь колея?

Коль пахнут ужи не по-русьи...
Рыдай забугор обо мне!
Не вспомнишь теперь об укусе,
Что сам и соделал извне.

Оставил над пламенем руки,
А сам — в темноту, как юла.
Зачем тебе хриплые звуки,
В которых всей жизни хвала!





* * *

Такие же маньяки, что рыщут меж кустов
И белое во мраке
Рвут крючьями клыков.

А мы о них — бил-гейтсы, рокфеллеры, отцы.
И красным хоть залейся
И при супроть — в истцы.

Чего к ним пристебался? Лакал бы молоко.
Но ведь, как сила в басне, —
Они не далеко.




МИРАЖ НА ПЛОЩАДИ СВОБОДЫ

Государево слово и дело — кулак!
Помни это, наевшийся грязи башмак,
Буквовод, языком переполненный рот,
Тень смурная у царских фанерных ворот.

Над заставой не вьюга — опричников рой.
Если можешь, в сукно нос чернильный зарой.
Из калашного ряда выходят бойцы,
Перед перьями их не скрипи и не рцы.

На клочки всю Клочковскую улицу рвут,
Как шатун и мороз, в мегафоны ревут.
Запирайте, граждане, свои етажи,
Грабежей будет пропасть, ни зернышка ржи.

...Эскадрон бития, полруки отодрав,
Зная цену твоих человеческих прав,
Исчезает — мираж, привиденье, курьез?..
Вновь свобода, салют, белый венчик из роз.





* * *

Напитал себя ты всякой мутью,
А хотел ведь синью и травой.
Чем теперь оплачивать полюдье?
Хватит ли — пропащей головой?

«Мало!» — отвечают бригадиры
И на место лобное везут.
...Смирно, кукурузные мундиры!
Вольно, ливень, черный, как мазут!




* * *

С Ярилой, льняным и холщовым,
По первому снегу идти,
Смеяться снежинкам, как пчелам
И будущим зернам кутьи.

Смотреть на стожки и на жерди
И слушать брехню воронья
О всепоглощениях смерти
И снах до Великого дня.

Не думать, что каждое сердце
В своей полноте говорит,
Пока не посыпано перцем,
Из мерзлых не кинуто сенцев —
В торосы кладбищенских плит.




* * *

Прячась, нарекало на родимых,
Изнывало в самости своей.
А теперь, судимо и гонимо,
Верует в смиряющий елей.

Посылает им кагор и ладан,
Да они не внемлют ничему, —

Ну и пусть, ну так ведь нам и надо!

А за что — один лишь не пойму.




ИНОСКАЗАНИЯ

Травки подкинутой боишься в траве,
Чипа, ночью нащупанного в голове,
Языка Ейнштейнова в собственном рту,
Браслетов неоновых за версту.

Кокарды с погонами на дубу,
Сороки вертлявой, что зырит в арбу.
И даже мирный вдали пчеловод
Агентом охранки рябым предстает.

Тот — провокатор, наушник — сей.
Буря взойдет, как молчанье ни сей.
И бык, что безвинно два срока тянул,
По полной проучит за это страну.



* * *

Роскошествуй в избытке и подданным дари
Луны хазарской слитки
И солнца янтари.

А я свернусь убого калачиком вдали...
Но дай и мне немного —
Соломки подстели.

И отвечает, сальный не отирая рот:
«Кто предан только сабле —
Тот и меня возьмет».




ТУДА, ГДЕ ПОБЕДЯТ ВРАГОВ

И страх, и сладостный искус —
Войти под своды неофитом,
Простить расхристанную Русь,
Где был и битым, и убитым.

Откуда рвался лишь сюда:
А что еще бывает лучше —
Глядеть, как оловом орда
Сейчас расплавится у кручи.

И будешь ты среди богов
Пить из победной пьяной чаши.
А все имущество врагов,
Согласно Торе, будет ваше.




* * *

И спасется остаток. И славу
Будет петь во дворце — год и два.
Превратясь постепенно в забаву
Для того, кто всему голова.

Хорошо, если станут как птицы.
Ну а вдруг — только зуд комаров?
И смахнет их. И будут катиться
Ниже, может быть, наших миров.




САМОУБИЙСТВО ХВЫЛЕВОГО

А далеко ли ушел ты, Миколо?
Вон за тобой вся дзержинская рать.
И главковерх твой — последняя сволочь —
Не в Тагабата стреляет, а в мать.

Ибо она и для Маркса, и класса —
Только вражина, бурьян, биомасса...




СОН О «НАСТАВНИКАХ»

И снова выведут на плац
И до костей согреют...
Но Мендель Зельманович Сац
Осадит Вельфандбейна.

Как длинный хлещет ради масс,
Да с длинных рук обеих!
Но Мендель Зельманович Сац
Осадит Вельфандбейна.

И вот я тоже конский глаз,
В крылах пушистых рею —
Все потому, что есть у нас
Указ и Вельфандбейну.




* * *

Противотанково ежась, туча качнулась у рва.
Туча не многое может, вы — еще меньше, слова.




* * *

Нагляделись эпохально пустоте в открытый рот,
Чтоб узнать: одно реально — то, что денежку дает.

— Но, наверно, тоже врет беспардонно и нахально
Этот старый поворот — и подмигивает сально...




* * *

Спасибо за пейзаж в оконце зимнем —
За сизый месяц, оловяный лес.
Он по горе струился, словно иней,
Неслышно осыпаемый с небес.

Вновь тишину под корень кто-то рубит,
И корчится у печки пара пней...
Ничто меня, возможно, там не любит,
Но я люблю. Чем дальше — тем сильней.




* * *

Чистый лист... А было ведь, а было —
Не стереть и с чистого листа!
Родина, когда-то ты любила
И, как первый стих, была проста...




* * *

                «Мама, мама! Карлик Нос
                Точит зубы на портрете!»
                Михаил Анищенко

Ночь всевластна, как погост,
И от края и до края:
— Мама, мама, карлик-нос
Дядю Мишу убивает!

Таня мечется в бреду,
Смотрят в окна вурдалаки.
Мать бежит, скользит по льду,
Зажигает свет в бараке.

Ни аренд у них, ни рент,
Только вьюга яму роет.
— Это, Таня, президент,
Нашей родины с тобою.

На сто верст — анабиоз,
А малышка все рыдает:
— Мама, мама, карлик-нос
Дядю Мишу убивает!

Не утешить — хоть сожги
Злополучный тот портретик.
От пустыни до тайги
Рваные гуляют сети.

От Москвы и до Курил
Башни скалятся клыками.
— Он убил его, убил, —
Говорит ребенок маме.




* * *

Трагичнее не выдумать героя:
Страну спасет, но вырежут семью...
То не шкалы на вершине воют —
Клянутся волки умереть в бою.

Продлится схватка годы и столетья,
Перенесется на Луну и Марс...
«Мы не простим на том и этом свете,
Мы отомстим, настигнем всюду вас!

И в бункере найдем, и в Мавзолее,
Здесь убивай, гони на Колыму,
За нами никогда не заржавеет,
С рук не сойдет нигде и никому».

...Гуляет вождь в Кремле или на даче,
Лицом кремнев, а сердцем — жухлый лист.
Стена кирпичная багряно плачет,
И что ни куст — бессмертник-террорист.




* * *

А если Бог, как воин, страшен
И битва — весь его Завет,
Что ему мирный хлебопашец
И раб соплей своих — поэт?




* * *

В сердце, покорившемся злодею,
Сжатом до беспамятства в горсти,
Семени возвышенной идеи
Сорняком и то не прорасти.

В штольнях и карьерах — только ветер,
Проволока рваных капилляр.
Кто же я теперь на рдяном свете,
Изувер, губитель мой, фигляр?

Неужели вправду мельче пыли
Тем, кто судит именем твоим?
Что ж они со мною сотворили,
Как же я позволил это им!




* * *

Прочитают детишки про папу —
Как засовывал в душу мне лапу,
Мял листву, как они молодую,
Не смотрел, что хриплю, негодую.
— Накормлю, — говорил, — своих панд,
Буду самым пушистым из пап.
Наградят меня старые панды
Самой доброй в истории банды.
В душегубцы ж никто не запишет,
Вот — и этот едва уже дышит...




МИРОЕД

Примите меня в мироеды, возьмите меня в кулаки,
Хочу я узнать напоследок,
Как волчьи смеются клыки.

Как сила и власть попирают и лирику, и слабину,
И все, что не брешет, не лает,
А тихо скулит на луну.

Люблю тебя, родина-жила, от стенки моя до плетня,
Намучась, душа заслужила, —
Возьми в мироеды меня!

Увижу я высь не по-рабьи и всю твою мель-глубину,
Откланяюсь каменной бабе
И каждому мху да гумну.

Разверзнутся тайные бездны, — сокровища в них,
    а не дрязг,
И я перед миром не бездарь,
И мир перед небом не грязь.




* * *

Обрывает отзвук веки,
Он мне даль и маета,
Поезд в ночь, столбцы в кювете,
Неземная пустота.

За его хватаюсь руки,
Хоть закованы они
Не в луга и не в излуки,
А в стальные пульса стуки
И вокзальные огни.




* * *

Толмачей работа черновая
Превращалась в черную не раз...
Не меня ль уводят за сараи,
Чтоб короткий зачитать приказ?

Тут уж никаких не нужно прений —
В сердце бьет заведомый сквозняк.
Вот она, зараза подозрений,
Ярости и трусости сыпняк!

Кто там рассуждает про издержки
Производства равенства и благ,
Дело выполняя без задержки,
Скатывая труп в глухой овраг?

Практикам теория — обуза,
Если до нее не доросли.
Что же ты вздыхаешь, моя муза,
Ничего не сделаешь — пошли.

Наше время, видимо, не скоро —
Слово толмачам и палачам.
Голос нерасстрельного простора
Их не окликает по ночам.




* * *

Хорошо ж!.. Поглядели. Забыли.
В корни — пальцами в пальцы — впились,
Поклоняться готовы той силе,
Что не Бог нам была — только жизнь...




ОМОНИМЫ

Как-то грустно и душно... Хоть пахнет весной,
Но на замке воздушном — замок навесной.

И не очень-то едет посол на посол
Этих буки и веди, что пишутся в стол.

Налетела на отмели, что ли, коса?
И смешны, как у бабки коса, словеса...




ЭПИГРАММА

В глубинных смыслах прилизан,
Несложен, почти ничтожен
Певец фамильных сервизов
И мельхиоровых ложек.




* * *

Ягель в наших тундрах, зелень прежних зим...
Голодно и хмуро зырю в дрязг и дым.

Отнимают царство, скоморошат мир?
Фейерверк над парком пляшет, как сатир.

Парка режет в небе самолетный след, —
На воде и хлебе меньше было бед?

Мшится обочь слово. И, сохат, как лось,
Мчится бестолково в прорубь наш авось.




ЛИШЬ ПОТОМУ

Перо упало, как ресница,
На родниковую лазурь.
Проснулась утренняя птица, —
Ни дна, ни морока, ни бурь.

И по росе ступает солнце,
И лугу я — такой же друг.
И потому что нам поется,
Мир улыбается вокруг.

Как бесконечно узнаванье
Примет нездешних и земных!
И перья плавятся в тумане,
И золотые слитки книг.

Не будет зависти и злобы,
Пропали ночь и колготня.
Чтоб вечно жить и верить чтобы,
Есть на земле начало дня!

И надо солнечней молиться,
Всем откликаться и всему —
И петь, как утренняя птица,
Лишь потому, лишь потому.




БИЗНЕС-ЛЮДИ

Им даже чуть обидно,
Что их в стихах не видно,
Что много есть, Горацио...
Не только эти рацио.




* * *

Тучи-кони над затоном,
Мерклый Ковш пустот черпнет.
Отвечать за все уроны,
Как аланы и гуроны,
Биться, взятым в оборот?

Кликать весны безбоярства?
Но охлестыватель спин
Тянет в проруби-мытарства,
В те же льды и государства,
Что велят обряд и чин.

И не надо думы тяжкой:
Просыпайся или спи,
Пустота пьяна, как бражка,
Смысл корит люпин и кашку,
Кони фыркают в степи.




* * *

Одному там скитаться, наверно,
Где ни строчки уже, ни реки
И магнитно мерцает селена,
И шаги безвоздушно-легки.

Где никто никого не карает,
Где забылись и плахи, и пни
И не вздрогнуть у самого края:
— Дай мне землю и ближних верни...




* * *

Я падал в снег, раскинув руки,
И ночь сияла надо мной.
Таились в ней такие звуки
И звали так меня — домой...

Не рассказать родным и хате,
Что вдруг притихла у плетня,
Как эта музыка некстати,
Она мне — просто западня!

Ведь все решат сейчас не боги,
Не белый ангел, черный маг,
А указатель у дороги,
Сестра, катиполе, овраг.

Я покорюсь их слабой силе,
И звезды будут ни при чем.
Здесь лишь они меня любили
И в снег дышали горячо.

А эти хата с огородом
Совсем бездушны и темны
И вряд ли вспомнят мимоходом,
Крестясь на дымный рот луны.




* * *

Убили, отняли, обидели?
Ликуют в салютной пальбе?
У Господа много обителей —
Найдется приют и тебе.

Мелькнувшие дали с погостами,
Вы были мне сон или жизнь?
«Обителей много у Господа,
За эту, — шепчу, — не держись».




КОНЧАЮТСЯ ТИТРЫ

Во всевидящем оке пылинка,
До сокровищ добрался своих:
Стол скобленый, щербатая кринка,
Пять страниц недокуренных книг.

Жизнь пуста, словно лопнувший бубен,
Песня тихо стекает в песок.
Ни торжеств не запомнив, ни буден,
Дух плывет, как седой волосок.

Открываются настежь ворота
И скрипят: — Выходи, дурачье! —
Но стоишь ты, игралище чье-то,
А быть может, и вовсе ничье.

На березе кончаются титры,
Взор туманен, как утренний луг.
Взвесь в ладони пустую макитру,
«Бедный Йорик!» — скажи себе, друг.




* * *

И я забуду про цветы,
Про дождик за паромом.
Ведь впереди один лишь Ты —
Ни хлева там, ни дома.

Прощайте, кнут и шаткий тын,
И хруст соломы ломкой...
А раб Тебе я или сын,
И спрашивать неловко.




* * *

Один мочил в сортире, и четыре
Ему не дважды два, он видит шире.

А этот, словно вепрь, из-за решетки
Нюхнул, ярясь, молочный сон слободки.

Перед ее свободою не смирен,
Он в переносицу ей кинет гирю.

И, подданый сортира и слободки,
Уже вокруг ты не посмотришь кротко.




* * *

Вот и превратила ты при жизни
В белые туманы над рекой,
В радугу, и в солнечные брызги,
И в седое облако с клюкой.

«Погуляй, — сказала, — как хотелось,
Позабудь про наши калачи,
Чтобы про дымок тебе не пелось
И про жар в разинутой печи.

Чтобы понял, как тоскливо зверю,
Месяцу, промоине во льдах,
От какой немыслимой потери
Воет ветер в зябнущих садах».

...Мне приснилось, будто я бездомный —
Ни угла на свете, ни семьи.
И не вытрет маминым подолом
Полночь слезы взрослые мои.




* * * 

Ползут, как черви, цифры в смете,
Пустей пустого все дела.
Но ты от смерти ждешь не смерти,
А жизни — лучшей, чем была.

По той статье банкрот, конечно,
А вот по этой — и злодей.
Но о награде молишь вечной
И для себя, и для людей.

Темно и тесно, как в пенале,
Зато тропарь гласит и кант,
Что оправдаешься в финале
И вспыхнешь, будто бриллиант.

Хоть и сводим в пыли амбарной
Сейчас на вздохи и труху,
А засияешь лучезарной
Звездой когда-нибудь вверху.




* * * 

В третьем ряду поэзии
Сколько нарциссов и роз,
Сколько глядящих крезами,
Чтящих себя всерьез,
А не пустоты глотающих,
А не идущих ко дну,
А не прощенья чающих...

— За что, за какую вину?!




* * * 

Ты своего не замечаешь краха,
Грозишь с похмелья собираньем сил,
А землемеры-ангелы в три маха
Уже все раскроили до Курил.

И дьявол ни при чем. И даже Путин —
Трактирщик с полотенцем на руке.
Решенье принято. И выполняться будет,
Что ни кипело б в русском котелке.




* * *

Уйти в леса, где зверя будят
В тебе не птичьи голоса,
А саблезубые, как люди,
О воздаянье словеса.

И попроситься дальше леса
И даже памяти о нем,
Пока торжественная месса
Древесно стонет о своем.

И перерезанней, чем горло,
Молчать в истаявшей листве
О тех, кто лгут поврозь и хором
О милосердье, о родстве,

Кого настигнет, пришивая
К земле, из прошлого стрела...
И будет радость неживая
Везде и всюду — эта мгла.




* * *

Словно что-то выключили в людях,
Погрузили в транс, в анабиоз.
И уже всамделишных не будет
Радостей, исканий, даже слез.

«Ничего, — шепчу себе, — прорвемся!»
А зачем? — не думаю вдогон.
Чтоб исчезнуть, как роса на солнце?
Непонятно чей похмельный сон?




* * *

И тебя заморочили мифы
О героях троянской войны.
Не заметил сармата и скифа
В пекторалях землистой луны.

Мир славян пропадает из виду,
Загоняется — даже не в скит...
Утопили одну Атлантиду,
Но другая всплыла и грозит!

И покуда она не химера
И шипит, будто гидра, на нас,
Ты не галечный рокот Гомера,
Ты — кургана разрытого глас.




* * * 

Осень по листве проходит мором —
Ни души зеленой не спасу!

И становится виднее город,
Что как будто прятался в лесу,
А теперь осознает острее,
Как совсем он здесь не ко двору...

Неужели тоже я старею —
И потом отвержено умру?




* * *   

...И за собою опустила
Непроницаемый покров.
Какое зло, какая сила
Нас развели на сто веков?

А я все верю: обернешься,
Освободишь, возьмешь туда,
Где ангел ходит белой рощей
И дом наш светит, как звезда.

Какие глупые мечтанья!
Какие умные суды...
А за покровом клокотанье
Дождя всего лишь — не беды.




* * *   

Накрыли дерюгой ребристую клеть,
А птице б на волю — лететь и лететь!

Но молит она, поднимая глаза:
— Снимите накидку хотя б, небеса...

Не так ли душа у высокого дня
Все клянчит: — Сорви мешковину с меня.

Да разве поверят и жизнь ей, и смерть:
Душе бы на волю — лететь и лететь!




* * *

Туда, где Антихрист на троне?
Где выжгут на сердце тавро —
И больше слезы не уроним
Под сенью рептильных корон.

Где лишь о прощенье молиться,
В углу извиваясь темно, —
Отечество, Русь, небылица,
В Европу не дверь, не окно!




* * *

Вновь идут из сетей снеговея —
Надоело мне это кино!
Не виси ты мне камнем на шее,
Становясь холодней и страшнее,
Не тяни вместе с ними на дно.

Будто буйволы, душу затопчут
И заставят кормами взрастать...
Нет ни белого света, ни отчин!
Вьюга стонет, хлобыщет, гогочет —
И за татем является тать.




* * *

Скалятся, что встретишь ты не грустью,
А подлей ужалишь, чем змея,
Ни весны, мол, нет, ни талокустья
Для такого мерзлого репья.

Подпол, говорят, облюбовала
В опустевшем доме ядь и адь
И теперь орда ты и Каяла,
А не в мерзлых лозах верба-мать.

И отныне крикну — но ни эха,
Только шевеление во мгле,
Будто длинноспинная прореха
Рядом пробегает по земле.




* * *

Извивался, как уж. Улыбался.
Королям и царям полруки
Целовал. Над собой издевался —
Спал, ребром нацепясь на крюки.

Сны дурные — то плаха, то клетка!
Хоть бы сколько сменилось эпох,
Лес — мазепится всякая ветка.
Люд — боится себя каждый вздох.




* * *

Что снится клену возле дома,
Какие духи душу рвут?
Нет ли Гоморры и Содома
Среди подножных мят и рут?

Не зря ли я при отчей крыше
Хотел бы тоже шелестеть
О том, чего нельзя услышать,
Оплакать, вымолчать, воспеть?

И понимать, что там такие,
Как я когда-то был и ты.
И сны к ним ходят не людские
Из непомерной пустоты.




* * *   

О мелких помыслом и словом
Тебе невольный подан знак:
Опять земного ищут крова
И Мандельштам, и Пастернак.

Себя тем более страшиться
Теперь ты должен до конца —
Одни ручьи, да пыль, да ржица
У воспаленного лица.

А на пиру богов — другое,
А после пира — выше круг!..
И лишь тебе глядеть изгоем:
Опять калитка, поле, плуг.

И редко в гости — демиурги
Со свежей глиной на руках.
И все мечты сжигают вьюги
На инквизиторских кострах.

Дрожа скулит у ног собака,
От очага — теней рванье.
И Мандельштаму с Пастернаком
Принадлежит жилье твое.




* * *

Крови стало мало упырице,
Душу — тоже выхлебать стремится.
— А была дитям ведь и девицей...
Или сразу родилась волчицей?




* * *   

И Троица, и листья, и хата, и дитя.
И я хожу там лишний, крылами шелестя.

И глазки желторотик темнит свои слегка...
Но я уже на взлете, дорога далека.

Теперь любая ветка в росе и серебре —
Ерусалим и Мекка! — достанется сестре.

Безудержная сила толкает и зовет:
Зрачок, сверлящий спину, и синий небосвод.

Еще всему я верю и все боготворю —
И ангелу, и зверю легко себя дарю...

До встречи, луны лисьи, над хатой провода,
И Троица, и листья, и клювик из гнезда!




* * *

Две-три мыслишки — о народе,
О господах и о свободе,
О Господе и о душе —
И не о чем писать уже?

Сворачивай свои знамена,
Пока не гибнут миллионы!

Две-три мыслишки да сам-друг —
Лукавый, беспощадный дух...




* * *

Ты говоришь и вязнешь в суржике,
Всегда похожем на полон.
Из глаз выплескивает стужище —
Скаженно, будто самогон.

Меж россиянами и немцами
Тебе, не прочной на разрыв,
Все тяжелей в полях туземствовать,
Где даже сноп грозит, как дрын.

Подкопы, заговоры, варвары,
Кроить, сшивать, а нить слаба.
Налево-право — если б армии! —
Твои полегшие хлеба.

Не убоялась даже лома бы,
Когда бы кроме — хоть щепоть...
Но отовсюду лишь на ломаном
И только люди — не Господь.




* * *

Что я пожил? Всего ничего-то.
Что я видел? Пригорки, село.
И не так далеко за ворота
Позвало меня и увело.

И кончается, как там ни мало.
Отбирается, как ни убог.
И дымится у розг краснотала —
Серый, брошенный на зиму стог.




В СУДНОЙ ТЬМЕ

Проносится Некто неистов,
Ни кочек не чуя, ни ям.
И слово «суды» ненавистно
Не только горящим репьям.

И кони стоят по уздечку
В густой человечьей крови.
И будто бы не было млечной
Твоей беззащитной любви.

Ты пресен свирепству, как репа,
А должен быть гибелью пьян.

И судной жестокости неба
Не вымолвит «Нет!» Иоанн.




ГЛЯДЯЩИМ В ЛЕС

Даждь-бог, и Перун, и Макошь —
Чуть выбредшим из природы.
У них выше хатних матиц —
Ни духа, ни небосвода.

Но Сын посылается Божий,
Чтоб стал человек человеком.
Чтоб ты, деревянный, ожил,
Не волчьим отпоен млеком.

Не лги, что чисты славяне,
Забудь, что хитры евреи...
Исус нас не в чащи манит,
Не черным пожаром греет.




* * *

И убивают, и возносят
Твои иосифы и оси,
Твоя особенная стать.
Легко ты стала Третьим Римом,
Вторым же Иерусалимом,
Как ни стремишься, — не бывать.

И хорошо. На это иго
Не тянет «Велесова книга»,
Не годно «Слово о полку».
Здесь каждой поросли недужной
Достанет миргородской лужи
И свор кремлевских на веку.



О ПОГИБЕЛИ ЗЕМЛИ РУССКОЙ   

Стравили! Остались опять в стороне.
Чем будет нас меньше, тем лучше!
И хлопец черкасский на черной стерне
Лежит под звездою палючей.

И просит у псковского парня воды,
А тот горячей подливает
Осколочной люти, фугасной вражды,
В лицо — автоматного лая.

И те, кто стравили, с далеких террас
Не убыль считают, а прибыль.
И в летопись вносится снова о нас
Одно только слово: погибель!

Оно разметнется по самый Охотск,
От Черного к Белому морю —
Уже не застрянет, как щепка и кость,
У Древнего Ящера в горле...




* * *

Ясень мой осенний, просто все и ясно
Стало в день последний осени ненастной.

Ясень облетевший, там, у наших окон,
До поры до вешней далеко-далёко.

Далеко-неблизко... На порог отцовский,
Опустившись низко, загляделось солнце.

Ночью из-за веток, будто в старой песне,
Одному мне светит одинокий месяц.

Где-то рядом зимы — за холмом рыдают...
Ясень мой родимый, даль моя родная!

1974





* * *

Не дойдешь к их неге-холе пешим или конным —
Синтезируешься в поле информационном.

Но нигде не крой сограждан, все им сдай по-божьи —
От копыта до поклажи, от костей до кожи.




* * *

— Прощайте, — сказал без участья
И полагаясь на вечность,
Где если и повстречаться,
То с кем-то почеловечней.




* * *

Понятно, ястребы и янки,
А ты акимово-проста,
И широка, как спозаранку
Паренье белого листа.

И догони его попробуй,
А уж тем боле — уясни...
И все же милостивей Кобы
Твои труды, труды и дни.

И я взахлеб их принимаю
И не вмещу на ста листах,
На тыщах ста — на листьях мая,
На крыльях всех мигучих птах.




* * *

У плетня из надбитой кринки
Я чего-то да пригубил.
Не торговцев ища на рынке,
Не читателей из глубинки —
А ценителей из глубин.





СОДЕРЖАНИЕ



Сергей Потимков. Не было, нет и не будет
в Харькове русской поэзии?... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3


БРАМА

«У людей, о небо, много власти!..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8
Было... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8
«Отошло мое солнышко с мамой...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9
«А если рога у Зверя...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9
«Прорва ада — в Амуре и Каме...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10
«И колос твой ниже, и голос твой тише...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10
«Великодушие победы?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11
1-й канал . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11
Волга и Дон . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12
Инквизитор в погонах. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12
В одни и те же руки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13
Из детства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13
Сотрудница ЧК . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14
«Ты вся — не отсель, и тебе я кювет...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14
«Благодари теперь Малушу...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15
Латышские стрелки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15
Белое море . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16
К мировому правительству . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16
Един . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17
Православие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17
Из одного ведомства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18
«Прекрасно рулят уркаганы!..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18
Битва гигантов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19
Упавшие с небес . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19
«Там целый звездный мир...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20
«Словно свечка, свечусь и светаю...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20
Застой. Вербовка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21
«Осмолены колоды...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21
«Забрали скипетр и державу...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 22
«А не лучше — на вольную волюшку?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 22
«Над Патриаршими лоснится вечер...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23
«Куда нас, вьюга, завело?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23
По русскому зову . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24
Уехавший в старости . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24
Неарийское . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25
«Был звон меча и скрежет плуга...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25
«— Цени пылепускателя, больнее пни писателя...» . . . . . . . . . . . . . . 26
Шевченко и эстетика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 26
«И победила смерть... А было столько мамы!..» . . . . . . . . . . . . . . . . . 26
Слово чужое и наше
1. «Не цветково, а бумажно?..». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27
2. «Вроде с виду хороши соплодия...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27
3. «Поймешь по нескольким словам...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27
Видение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 28
«Сама царапаешь обличье...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 28
Возвращенцы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29
К процессу над леди Ю . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29
«И осень под музыку свадеб...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30
«Бриллиантовой пшеницей...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30
«Войдет рассвет июньский в двери...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31
«Один — корень радости спиртом зальет...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 32
Кумранские амфоры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 32
«Бледнеет багряная память...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33
«Такого света, а не мрака...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33
«О, как хмельны славянские базары...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33
«Царь не затем, чтобы свободу...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34
Проигрывает Бог . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34
Победительница . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35
«А будет ли так путано, когда обам и путиных...» . . . . . . . . . . . . . . . 35
Мальчик тоже был... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36
По Белову . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36
«Мог ты, паря, носиться, мерцая...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37
Бейтаровские сетования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37
Над планетой людей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 38
Степень раскаяния . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 38
«— Благословенны смерть и дыба!..». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 39
Солнечников . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 40
«Сменяются сумерки ночью...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 40
«Траву каблук загробил в землю...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41
Элита . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41
«Не тебе мою морочить морочь...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41
«До Москвы дорасти не умея...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42
«Ясны мои темень-желанья...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42
«И свяжут Гулливера лилипуты...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43
«Надо в этой жизни проявлять себя...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43
Политический . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 44
«С высоты закатной крейды и других высот...». . . . . . . . . . . . . . . . . . 44
«Теперь уж мало проку...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 45
«Серебристый проплыл над рекою...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46
«Сколько обижали эти люди...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46
На прощание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 47
«Зачем не кается Денница...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 47
«Можете расслабиться и ныне...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48
«Будут букву гноить в алфавите...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48
«Меня поглотила всем зевом...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 49
«Лишь вопреки, а не в угоду?..». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 49
Нет хозяина . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 50
На родине . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 50
«Лежит незнакомец в кювете...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 51
Евгеника . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 51
В сетевых завалах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 52
«Даль ушами прядает, замшево дрожит...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 52
Орлиное . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53
Под радугами детства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 54
«Ключи от храма — у злодея...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 54
«Горклому паю подкатывать к горлу...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55
«Сколько их, таких, как были прежде...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55
«— Звездой рубцовской бы гореть...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 56
«Освети эту браму — и драхму...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 56
«Мир — мерин ли старинный, или трамвай в ночи...» . . . . . . . . . . . 57
«Возрождаться вправду ежегодно?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 57
«Не птеродактиль — голубь мира взвился...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 57
«Оскорблены, осквернены...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58
«Над обрывом в темноте осенней...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58
«Не издалёка вечно думать...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59
«Уже забываются светы и отсветы...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59
Диптих о слогане
1. «Скрипач на крыше — бес во фраке...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 60
2. «Вливая бензину, меняя шину...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 60
Совок . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 61
«Охлестни с пригорка молоньей...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 61
«И я стелил ей в ноги облака...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 61
«По насыпи поезд летел...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 62
«И заглянуть во время, в его пустой рукав...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 62


ЗАКЛИЧКИ ВЕСНЫ


«Косматая наледь криницы...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 64
Лодка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 64
«Служил бы в веси дальней я...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 65
Вольные речения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 65
Иерусалим земной . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66
В чадном чате . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66
Ты береги себя там . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 67
Контора и Моссад . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 67
«Кнуты под куполом и крики...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 68
«Тот колосок украл — и не пропал, на диво...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 68
Идиллия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 69
Маленькие беды . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 69
«Стоять в огородной низинке...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 70
«Бог уходит в страну чужедальнюю...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 70
«Говорит: сам Чичибабин руку жал ему...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 71
«Тебя держали в черном теле...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 71
«Рассвело сегодня — над сиренью...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 72
«— Из местечкового сора...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 72
Баллада о любви . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 73
«Этих катышков и комочков...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 73
Призраки голодомора . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 74
«Напрасно падаем на лица...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 74
«Не будут быки и коровы...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 75
«Ах, спасибо тебе, синица...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 75
Василь Стус и государство . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 76
«Сыт и я украинством доверху...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 76
Дорога с вырубки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 77
«Бог терпит, но и сердится...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 77
Пятая колонна . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78
Пасечник . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78
«Как вырасти смог из мещанства...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79
«Читабелен, твердишь, вот этот хлюст?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79
«Подзол рассвета, солнца смолка...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79
«Не заглянет отчина под землю...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 80
Декабрь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 80
«Бежал пустынею и пущею...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 80
Серой мышке. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 81
«Он жужжит у цветка не влюбленно...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 81
Пророчество . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 81
«— И было мне отмщенье, и есть — до сей поры...» . . . . . . . . . . . . . 82
«Кошусь на волчью пасть и лисью...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 82
«Мне изморось нежила пятки...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 82
Гроза над лугами . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 83
Аненербе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 83
«Те в горы, эти в норы, а ты под серп жнеца...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 84
«На Христа возложил упованье...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 84
По наклонной
1. «Какой же, братец, он поэт...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 85
2. «Ни розы в строке, ни укропа...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 85
Реют росстани . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 86
Диалог выжидающих . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 86
Распятчик . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 87
Баллада о люстрации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 87
На отъезд знакомой . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 88
«Напиши, напиши с придыханьем о ней...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 88
Обетование . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 89
Шут . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 89
«Отрастить настоящие пейсы...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 90
«Блевотная зевота собою лишь горда...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 90
«В родимом дерном принакрыло...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 91
«Виденья поэта — как струги...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 91
Немаков . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 92
«Прости его душу сирую...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 92
«В березах — скрип и хруст костей...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 93
«На зверином вырастали млеке...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 93
Сечевики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 94
Ю. Яновский и гражданская война . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 94
«Патриотизм его смешон...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 94
«Тихая — отпыхала...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95
«Пишет стишата в тиши имярек...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95
Беспалый и Меченый . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 96
Как по Марксу . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 96
«Палачей простил бы перед казнью?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 97
«Не вернуться назад, не оплакать потерю...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 97
Лавры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 98
«Возглавить их — и обезвредить...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 98
«Коврижные эти ристалища...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 98
Бездействие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 99
«Все, может, проще в мировом сюжете...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 99
«Ты не любишь ни львовского говора...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 100
«Я вновь отчаялся, что я тобой не изменяем...». . . . . . . . . . . . . . . . . 100
Догадки о родстве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 101
«А действительно: что интересного в нас?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 101
«Куда повернешь кормило...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 102
Гетман . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 102
Распутья почвенника. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 103
Гумилев. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 103
Попирающая стопа . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 103
Неатомная сказка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 104
«Тоните, Фома и Ерема...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 104
Поэт-афганец . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105
«Цветок чарующий и робкий...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105
Виноградное точило. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 106
«На минуту бы увидеть Бога...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 106
Околица. Вымерзание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 107
К тайнам творчества . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 107
«Поток случайностей прекрасных...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 107
«Во дворе том небо не вмещалось...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 108
«Овраг наш непробудный вражью и то не нов...». . . . . . . . . . . . . . . 108
Ничейный . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109
Родновера . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109
«Вне времени и места — лишь так благодарю...» . . . . . . . . . . . . . . . 110
«Глянет киллером и Дивом, — кто он здесь и как?..» . . . . . . . . . . . . 110
«Гурзуф, прибой — и ты, как чайка...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 111
«Прилетишь сизарем-почтальоном...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 111
«Лишь ожиданье будущего века...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 112
«— В колодки взяты христиане...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 112
В город . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 113
«Нема или горда — ответь хотя бы спьяну...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 113
К России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 114
«Одни оболванены этим...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 114
Диалог продвинутого с отсталым . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 115
«Смерть была словно ложка к обеду...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 115
«Шуршат ли опавшие листья...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 116


ТУЧА ПЛАКАЛА


«Пронеслась ты — Воланда свита...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 118
«Заклубится туманом грусть...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 118
Рожденному в пятидесятые . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 119
Несказанное . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 119
Малая родина . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 120
Храни себя . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 120
«Ни слова, ни ризы, ни ребе...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121
«Было дело не на зоне...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121
«И жаль ее — случайную, летящую листву...». . . . . . . . . . . . . . . . . . 122
«Под петлей качается истина горбатая...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 122
«А не так ты и кленова...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 123
«Хрипела туча — ни крыла...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 123
«Плясом сабельным, и дымом...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124
«Так гроза вспугнула птичью стаю...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124
«Виня чужих злодеев, свою лелеешь гнусь...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 125
«Всё как потом или вначале...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 125
«Не дали загнуться мне в пьяном угаре...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 126
«Бегущим в пропасть людям...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 126
«С нагло влезшими в них бесенятами...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 126
«Утащила ты куски то кожи...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 127
«Как любил я рассветы, и росы...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 127
Враг . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 128
«— Надсмотрщик все тащит, мать его...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 128
«Уже не жду итога...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 129
«Как в начале — ни мысли о каре...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 129
Половодье . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 130
«На творчество поставил, у ставни не поняв...» . . . . . . . . . . . . . . . . 130
«Обут не в лажу, а в кирзу...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 131
«Измельчат, перекапустят споро...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 131
«И кресты уплывают, и звонницы...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 132
«Когда ее отнимет ворог...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 132
Старший брат . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133
«Стрекота и счастья на поляне...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133
Греза о великом начале . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 134
«Натащат в поэзию свары и хлама...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 134
Мой родник . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 135
«Примерять пространство к слабому плечу...» . . . . . . . . . . . . . . . . . 135
«Наследник великого дела...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 136
Пещерная . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 136
«Погружаюсь в дальние озера...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 137
«Ростовщики и обдиралы, гибриды нагов и людей...». . . . . . . . . . . 137
Тарас . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 138
«— Оскорбила дона дева — и, конечно, не права...» . . . . . . . . . . . . 138
Русский язык . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 138
Чернь и Рубцов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 139
Письмо украинцу в Уссурийск . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 139
Печалуясь о вышних . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 140
«Помалу тонем, как в Почайне...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 140
«Подслеповатой речке станешь грекой...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 141
Постмодернизм. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 141
«Поколение взято на вилы...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 142
«Они врагу не проданы...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 142
«Обманет, ограбит, зарежет...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 143
«Вселенской не было ошибки...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 143
Затравив Пажкова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 144
Оккупация . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 144
«Прости мя, благ подателю, — не слушай на суде...». . . . . . . . . . . . 145
«— Не интересны — взгляд совы...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 145
«Там все медоноснее донник...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 146
«Мы чужды, словно шерсть овечья...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 146
Первая жатва . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 147
«Сперва сползло минувшее, как бремя...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 147
Расшутковался . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 148
«Десятину — безмерному небу...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 148
Время с изнанки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 149
«Гуляй пока, ярыжной страсти внемля...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 149
Творчество . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 150
«Бегут мои трепеты лугом...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 150
Курорт . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 151
«О чем я, плача, говорил своей реке...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 151
Бабье лето . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 151
«В той степи давно ни пятки...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 152
«Чем дальше ездить и чаще...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 153
«Из-под моей не выйдешь власти...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 153
«Расставил капканы нехитрые...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 154
«Каждый волос знать наперечет...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 154
«— Скажите, атланты, рожденные тоже землей...». . . . . . . . . . . . . . 155
Учитель-стихотворец . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155
«Батю выкупала капля не слезы моей — росы...» . . . . . . . . . . . . . . . 155
«В нашем стане разгром за разгромом...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 156
Кабанов и я . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 156
«Что я делаю здесь, среди них...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 157
«Кто говорить позволил бесу...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 157
«Дожди, как из ушата, кометы — помелом...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 158
«Зарыться в подол, будто маме...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 158
«Уже и лечат черной лютью...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 159
«Окрестился колдун и раскаялся...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 159
«Я когда-нибудь все-таки их позабуду...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 159
Всепрощенье . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 160
«Даже в роще — молнии и тучи...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 160
«И до конца останусь вешен...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 160
«Поднимали, учили, умерли...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 161
Ромашки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 161
«Вырастила, может, легионы...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 162
«Пройдет — и будет мило...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 162
«Он слишком любил эти вербы...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 163
«А все же падал на колени...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 163
В марте таловом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 164
«Не плывешь в ладье Донцом и Лугом...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 164
«Зачем играет словно в прятки...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 165
Жестокие игры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 165
Целопланетный хозяин . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 166
«Накрыли, как напалмом, отвоевали даль...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . 166
Юрий Кузнецов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 167
«Плывут мифологемы сознанием твоим...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 168
Проторенным путем . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 168
Новая Хазария . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 169
«— Сжигали меня на свалке...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 169
Памятник Рубцову . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 170
«И полночи, и полдни...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 170
Как расправиться — знали. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 171
Окружающей среде . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 171
«Подарится прозренье каждой гниде...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 172
Нувориши на параде . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 172
«Поплыву за перелетным клином...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 172
Дикое поле . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 173
«А чистыми водами, тихими зорями...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 173
«Всепьянящих замыслов броженье...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 173
«Одни тебя перелистали...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 174
«Может быть, меня б и не случилось...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 174
«Уже тряпья не надо...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 174


ТИТРЫ НА БЕРЕЗЕ


«Эта боль — не от смены погоды...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 176
«У людей нормальные запросы...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 176
«Иллюзия, вранье? Но ходят ведь коровы...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 177
«Что тебе слово? Забава, расправа...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 177
«Вышепчись былинке о народе...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 178
«А гул откалывал по глыбе...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 178
«Оглянешься — нет мочи...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 179
«В побегах, стремящихся к небу...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 179
Шолохов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 180
Юберменши . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 180
Сирень и акация . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 180
Мудогвардия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 181
Диванный клоп . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 181
Спонсору . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 181
Кто понуждал?
1. «Кто понуждал меня писать?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 182
2. «Ах, ты волчья сыть...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 182
3. «Потом ни ката у дороги...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 182
Примеров . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183
«О, не предстать бы скоморохом!..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183
«Опасаясь росы, как рассыпаных стекол и углей...» . . . . . . . . . . . . . 183
«Раствориться в тебе, золотая...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 184
«Оттеснили и меня за ямы...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 184
Варяги
1. «Даже сено меня обмануло...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 185
2. «Палашей припомнишь плески щучьи...» . . . . . . . . . . . . . . . . 185
3. «В тисках — не то что крика...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 185
Традиция . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 186
Сочинительница. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 186
Тиражи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 186
«Но я-то ведь живу и не блюду уставу...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 187
«Одуванчик, давно облетевший...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 187
«Странно — ведь понимает...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 188
«Проткнула грудь каленым и держишь на весу...» . . . . . . . . . . . . . . 188
«Разве переменят люди-звери...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 189
«Сводит рок в одну семью...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 189
Совпоэты . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 190
Двое . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 190
«Я копье наострил, я сегодня умру...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 190
«Лед трещал, торчмя вставал на реках...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 191
«Припечатали к брусчатке...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 191
«В трибунном торжестве добра...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 192
Харьковскому журналисту . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 192
«Особенно значительны...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 192
«Не доберусь к тебе семь лет!..». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 193
«Лакомый кусок, — опять кемаришь?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 193
«И я с тобой, Рубцов, согласен...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 193
«Станешь ли праздновать неба победу...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 194
«Тем и утешатся деревья...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 194
«Махновщины цунами, в сознании бедлам...». . . . . . . . . . . . . . . . . . 195
«Опенки, овраги, дуршлаги...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 195
«Вволю пожил бы и я...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 195
«Вопросы без ответа...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 196
«Акация цветет. И цвет — кипит!..». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 196
«Кто позволяет этой жизни переступать черту из черт?..» . . . . . . . 196
Последняя битва . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 197
«Породы горы. Звезды на копрах...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 197
«Удел обыкновенный...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 197
«Испохабят, уямят в подлужье...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 198
«Хотя бы не лез в поэзию...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 198
«Фигу под нос ноосферной порою...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 198
«Аршинные мартыновы — бездарнейшая муть...» . . . . . . . . . . . . . 199
«В их мягком воздухе купался...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 199
Буква . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 199
19 декабря . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 200
«Что лесом было, лугом и раем за рекой...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 201
«Никто не забыт и ничто не забыто...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 201
«Раззудись, на ладони поплюй...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 202
«Сколько выдал строф — всё по-быстрому...». . . . . . . . . . . . . . . . . . 202
«Кому подделка и обман...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 203
«Сколько там любви невыразимой...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 204
«Поскольку только смерть богобоязненных...» . . . . . . . . . . . . . . . . 204
«— И овладели массами идеи...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 204
Украинский хутор . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 205
«Украсишь хоть маленькой радостью тризну?..» . . . . . . . . . . . . . . . 205
«Даже выдох скинет глины целый самосвал...» . . . . . . . . . . . . . . . . . 206
«Вьюги звенящие стансы...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 206
«Что из того, что там бывал...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 207
«Тихо мы с тобой поговорили...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 207
«И эти жерди огорода...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 208
«Не было, нет и не будет...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 208
«Затертые, бесцветные слова...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 209
Совесть . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 209
«Ах ты, речка моя, серебристо ль...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 209
А негипербореи... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 210
«А поздним разумом умны ли...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 212
«Тридцать лет минуло и три года...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 212
«Да ты ли пришла ниоткуда...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 213
«Такие же маньяки, что рыщут меж кустов...». . . . . . . . . . . . . . . . . . 213
Мираж на площади Свободы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 214
«Напитал себя ты всякой мутью...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 214
«С Ярилой, льняным и холщовым...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 215
«Прячась, нарекало на родимых...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 215
Иносказания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 216
«Роскошествуй в избытке и подданным дари...» . . . . . . . . . . . . . . . . 216
Туда, где победят врагов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 217
«И спасется остаток. И славу...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 217
Самоубийство Хвылевого . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 218
Сон о «наставниках» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 218
«Противотанково ежась, туча качнулась у рва...» . . . . . . . . . . . . . . . 218
«Нагляделись эпохально пустоте в открытый рот...». . . . . . . . . . . . 219
«Спасибо за пейзаж в оконце зимнем...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 219
«Чистый лист... А было ведь, а было...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 219
«Ночь всевластна, как погост...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 220
«Трагичнее не выдумать героя...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 221
«А если Бог, как воин, страшен...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 221
«В сердце, покорившемся злодею...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 222
«Прочитают детишки про папу...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 222
Мироед . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 223
«Обрывает отзвук веки...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 223
«Толмачей работа черновая...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 224
«Хорошо ж!.. Поглядели. Забыли...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 224
Омонимы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 225
Эпиграмма . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 225
«Ягель в наших тундрах, зелень прежних зим...» . . . . . . . . . . . . . . . 225
Лишь потому . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 226
Бизнес-люди . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 226
«Тучи-кони над затоном...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 227
«Одному там скитаться, наверно...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 227
«Я падал в снег, раскинув руки...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 228
«Убили, отняли, обидели?..». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 228
Кончаются титры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 229
«И я забуду про цветы...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 229
«Один мочил в сортире, и четыре...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 230
«Вот и превратила ты при жизни...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 230
«Ползут, как черви, цифры в смете...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 231
«В третьем ряду поэзии...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 231
«Ты своего не замечаешь краха...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 232
«Уйти в леса, где зверя будят...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 232
«Словно что-то выключили в людях...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 233
«И тебя заморочили мифы...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 233
«Осень по листве проходит мором...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 234
«...И за собою опустила...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 234
«Накрыли дерюгой ребристую клеть...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 235
«Туда, где Антихрист на троне?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 235
«Вновь идут из сетей снеговея...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 236
«Скалятся, что встретишь ты не грустью...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 236
«Извивался, как уж. Улыбался...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 237
«Что снится клену возле дома...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 237
«О мелких помыслом и словом...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 238
«Крови стало мало упырице...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 238
«И Троица, и листья, и хата, и дитя...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 239
«Две-три мыслишки — о народе...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 239
«Ты говоришь и вязнешь в суржике...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 240
«Что я пожил? Всего ничего-то...». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 240
В судной тьме . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 241
Глядящим в лес . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 241
«И убивают, и возносят...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 242
О погибели земли русской . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 242
«Ясень мой осенний, просто все и ясно...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 243
«Не дойдешь к их неге-холе пешим или конным...». . . . . . . . . . . . . 243
«— Прощайте, — сказал без участья...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 243
«Понятно, ястребы и янки...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 244
«У плетня из надбитой кринки...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 244


КОВАЛЕВСЬКИЙ
Олексій Володимирович

ВЛАДА ЛЮДЕЙ

Вірші різних років

(Рос. мовою)

Літературно-художнє видання

Підписано до друку 15.01.15. Формат 84х108/32.
Папір офсетний. Гарнітура MiniatureC. Друк офсетний.
Ум. друк. арк. 16. Наклад 60 прим.

Редактор С. Ю. Потімков
Технічний редактор Є. В. Онишко
Коректор Л. О. Ковалевська

Видавництво «Факт»
Україна, 61166, м. Харків, вул. Бакуліна, 11, оф. 4-28.
Тел./факс: (057) 756-43-75. E-mail: publish_fakt@mail.ru
Свідоцтво суб’єкта видавничої справи ДК № 3172 від 22.04.2008.

Виготовлено у ФОП В. Є. Гудзинський
Україна, 61072, м. Харків, вул. 23-го Серпня, 27.
Тел./факс: (057) 340-52-26.
Свідоцтво суб’єкта видавничої справи ХК № 269 від 23.11.2010.