Ночные забавы Морфея или вселенская любовь

Кот Морфей любил свою хозяйку Василису всеми фибрами своей загадочной британской души.
Любил и держал в постоянном тонусе.
Особенно ночью.
Василиса после трудового дня всегда ложилась спать в одно и то же время.
В это же время на Морфея нападал вселенский голод.
Он прыгал в постель к Василисе, дожидался сладостного момента засыпания и уютного посапывания, а потом с чистой совестью начинал мяукать над головой Василисы. Мяукал до полного пробуждения.
Затем вел в кромешной темноте женщину к своей наполненной кормом миске. Он, конечно, и сам мог подойти и поесть, но есть в одиночестве он не любил.
Василиса добавляла в миску свежие гранулы сухого корма. Морфей к трапезе не спешил приступать.
Затем добавлялось лакомство, просьба поесть и поглаживания по голове, затем надо было остатки корма собрать горкой, чтоб удобно доесть.
И по окончании трапезы взять на руки 10-килограммовую тушку довольного кота и отнести на его любимое кресло.
Пожелать спокойной ночи, ещё раз погладить и ползти в спальню.
В три часа ночи на Морфея нападала вселенская грусть. Он шел в спальню к Василисе и нежно мяукал в самое ухо крепко спящей женщины. Есть он не хотел, хотел внимания и игр. Поиграв с котом и спев ему его любимую песенку про мамонтенка, женщина традиционно относила любимца в кресло.
В шесть утра на Морфея нападал вселенский голод. Церемония утреннего кормления отличалась от вечерней ещё и походом в лоток.
После того, как миска и лоток сияли белизной, Василиса могла пойти ещё немного подремать перед собственным завтраком.
И жили бы они в таком традиционном ритме долго и счастливо, если б не досадный случай.
Однажды ночью между вселенскими голодом и тоской женщина куда-то позвонила и через короткое время в квартире появились люди в белом и куда-то увезли Василису, оставив после себя запах лекарств, страха и одиночества.
Морфей остатки ночи пролежал без песни про мамонтенка, игр и еды с лакомством.
Утром к нему пришла соседка Василисы , насыпала корм, долго гладила и роняла соленые капли на шерсть кота.
Морфей весь день провел на кровати хозяйки в тяжёлых раздумьях. Есть и играть расхотелось.
А уже на следующий день в их с хозяйкой уютной квартире появилась угрюмая женщина с чемоданом. От чемодана пахло собакой и опасностью.
В первую же ночь Морфей попытался восстановить традиции трапезы и песнопения, но чудом успел увернуться от летевшего в него тапка.
Своим кошачьим умом он сразу же понял, что традиции теперь будет устанавливать эта угрюмая женщина.
И после того, как он осознал всю прелесть перемен, на него и напала самая настоящая вселенская тоска. Был бы волк, завыл бы.
Дни катились безрадостно-однообразной чередой. Сколько их было, Морфей не знал. Но за этот период его ни разу ни погладили, ни разу ни приласкали, только пинали и ругали.
Но жизнь она ,как известно,имеет свойство меняться.
Вот в один из таких весенне-переменчивых дней и пришел праздник в когда-то уютный дом Морфея и Василисы.
Морфей традиционно лежал в гардеробной на коробке от сапог. Ему уже не дозволялось почивать в кресле.
Лежал он себе и лежал бы на коробке, если б не голос Василисы:
-Морфеюшка, родненький, ты где?
Коту показалось, что ему чудится голос хозяйки.
Но голос, такой родной, всё звал и звал.
Морфей с сомнением вышел из гардеробной.
-Морфеюшка, солнышко моё! Как похудел, как изменился! Иди ко мне, мой родненький! Я так по тебе скучала!
Женщина подняла кота на руки, стала его целовать и, как соседка, ронять на шерсть солёные капли.
Сердце Морфея захлестнула волна любви, жалости к себе и счастья.
Янтарные кошачьи глаза наполнились слезами.
Так и стояли они, обнявшись, два одиноких, настрадавшихся в разлуке, существа.

Фото автора