У витрины обувного магазина

Дорогая Терволина, подари мне что-то зеленое и скользкое. Пусть я пройдусь по краю тротуара, пусть я почувствую серость ночи и блеск дня. Не будем мелочиться. Подари мне зеленое и скользкое. Как иудеи, мы будем облизывать кости неубитой газели. Не будем гоняться и подставлять свои копыта под убийственный угар насмешек.

Дорогая Терволина, подари мне что-нибудь темно-зеленое и пастельное. Ускорим наш разлад, усугубим наш разрыв. Наоборот. Пусть все будет наоборот.

Поскольку нам пришлось уцелеть и нет возможности услышать. Опороченное чудо все-таки остается чудом. Несколько опрятных воробьев - это не одно и то же, что и голубь. У каждого мгновения своя сигнатура, свой слепок действительности. Каждое мгновение имеет свой неповторимый узор. Мне не пробиться к твоему телу, не положить свои  колени на поле совращения.

Тебя несет, и только ты можешь соизмерить свою скорость со скоростью таких же, несомых  резкими порывами гормонального, ветра резкими дуновениями похоти.

Опрокинутая чаша не значит, что ее уже выпили, но это и не значит, что из нее еще никто не выпил. Был ли это яд или кумыс, или простое молоко. Опрокинутая чашка уже не ответит на наш вопрос, она останется лежать на том же месте. Она не задаст вопросов, она будет думать, что это ее естественное предназначение. Оголи свои мысли, и они приведут тебя в постель сухости. Когда холодно и сыро - это многое может объяснить, но это мало кому понравится. Почти все у нас сторонники половинчатых решений. Почти все любят, чтобы было тепло и влажно. Но есть и те, которые любят, чтобы было холодно сыро. Только так можно думать, медленно раскачиваясь в кресле, отороченном  красным бархатом с синими полями  и золотыми звездами. Он почти вырос на пять сантиметров, но ему не дали закончить свой эксперимент. Она протянула пальцы на пороге. Петельный глянец дверей заскрипел, как будто приглашал войти.

Нужно наоборот, чтобы его желания не сбывались, чтобы он бы высоко нес свой крест неудачника.

Опрокинуть это представление, опрокинуть каравай тестом вниз, и пусть он собирается сам, перемешивая себя с остатками коровьего навоза и пылью.

Соединяющий смерть с несмертью, смерть с жизнью. Как жизнь несет в тебе свою правду, ты тщательно пережевываешь  отмель и сонно отрыгиваешь.