Глава шестая. Любовь и монстры

— Так, а теперь ещё разок, куда мы идём? – С некоторой неуверенностью и полным непониманием происходящего спросил Фаррел.

— Однозначно пустота, однозначно. Мы идём в Лэгель – место, где создания ада штампуют себе безмозглое, но весьма сильное войско. Естественно, не без помощи божественных созданий. И в данном случаем им стал мой брат – Лоутуз.

— Ага, да. А сражаться мы как будем? Шаровые молнии там, всякие невидимые удары?

— Ты, только своим телом. То есть я атакую, а ты живой щит, вопросы есть, вопросов нет, предлагаю идти дальше.

Истошные крики, что окружали нас, сменились на тяжёлые хрипы и едва ли слышимые стоны. Компания крайне токсичного Лоутуза не сказать, что раздражала меня, но иной раз хотелось ему чем-нибудь вломить. Самое смешное, он олицетворяет надежду. С таким языком, скорее обратное – уныние и желание умереть, атмосфера как раз подходящая. Шли мы не очень быстро, постоянно оглядываясь назад, ведь в аду каждый хочет тебя прикончить. Пахло все также омерзительно, запах серы, казалось, стал  более едким, к нему прибавилась ещё и вонь гниющего мяса, комбинация не самая удачная.

Лоутуз шёл крайне уверенно, вероятно, раз это его брат, он был связан с ним ментально и понимал куда идти. Вокруг были всё те же черные от смога стены, где-то изредка виднелись черепа погибших здесь существ.

— Лоутуз, послушай. У меня снова вопрос и я прошу тебя, не начинай сразу с очередного унижения меня. Хотя бы не в первом предложении.

— Ну и какой у тебя опять вопрос? – с некоторым недоверием и раздражением ответил Лоутуз, которое крайне увлечённо к чему-то прислушивался.

— Не опять, а снова – решил парировать я, о чём очень скоро пожалел – перед тем, как меня затянуло в воронку, которая выплюнула меня сюда, если представить чисто гипотетически, что всё происходящее правда, я нашёл волка, отчётливо помню его горящие синим глаза и странные руны на каждой из лап, не знаешь, что это было?

— А-ха-ха, гипотетически, слова мы какие знаем, а ты когда выговаривал, долго вспоминал какая буква идёт за какой, всё-таки с твоими интеллектуальными способностями опасно так глубоко мыслить. И да, не опять, а снова – очень ехидно улыбнулся Лоутуз и сделал вид, что не слышал вопроса.

Вот же зараза, если так будет продолжаться, я лично его засуну туда, откуда как оказалось, я его вытащил. Ладно, быть может ещё ответит на мой вопрос. Мы стали приближаться к странной двери. Она пылала также, как и всё в этом месте. На ней чётко прослеживалась серия странных символов, некоторые их них я уже видел ранее, например, трискель. Сама дверь, судя по всему, была деревянной и несгораемой, ничего удивительного.

— Я так понимаю, мы пришли?

— Молодец, если выживем, я тебе пятёрку поставлю в дневник. К сожалению, передо мной эта дверь не откроется, по той причине, что я слишком слаб. Это место буквально вытягивает мои силы.

— То есть, ты предлагаешь мне её открыть. Знаешь, мне уже хватило лечебного кровопускания с входом сюда.

— Никто тебе кровь пускать не собирается, пока. Просто приложи руку к трискелю, дальше всё произойдёт само собой.

— Страшно тебе доверять, конечно, но и другого пути нет, придётся это сделать и будь, что будет.

Пока Фаррел собирался с мыслями. Я чуть более подробно расскажу о Торнтилте. Это часть верхнего мира, которую населяли прекрасные и на первый взгляд милые создания – мовхары. Они являлись своего рода ангелами хранителями человечества. Каждый мовхар был связан с определённым эмоциональным чувством. Не только людей само собой, на них свет клином не сошёлся. Мовхары направляли всех существ, но люди полюбились им как-то особенно сильно. Вероятно, это связано с тем, что спектр эмоций у людей крайне широк. И не стоит думать, что они принимали только положительные эмоции, это далеко не так. Среди них были и те, что отвечали за гнев, ярость, печаль. Одним словом, на каждое чувство по своей группе мовхаров. Каждый отличался своей особой силой, например, те из них, что отвечали за гнев, могли взрываться уничтожая всё, что лежало в радиусе нескольких километров. Задачей каждого из мовхаров было не подстегнуть человека, а направить в нужное русло. Например ярость, в усиленное занятие спортом. Гнев, в какое-то важное дело, требующее напора и усердия. И так во всём. Иногда, между мовхаром и душой существа устанавливалась особая сильная связь, что наделяло такое существо способностью ощущать душевные раны других ему подобных, исцелять их боли. В общем, мовхары крайне трепетно оберегали всех существ, включая и людей.
Лоутуз же был олицетворением надежды – единственный мовхар, олицетворяющий данное душевное явление. Он приходил тогда, когда никто другой уже был не в силах помочь. Однажды он стал тем счастливчиком, который обрёл особую связь с одним человеком. И к сожалению, не тем, с которым следовало бы. Поначалу всё шло своим чередом, ребёнок отличался особой проницательностью и пониманием потаённого людьми. Его родители были заядлыми пьяницами, что уже оставило определённый след на его дальнейшем будущем. Ко всему прочему мальчик был сильным эмпатом, потому крайне близко воспринимал всё происходящее. В школе, каждый кому было не лень издевался над ним, избивал, унижал и даже подвергал насилию. В один момент хрупкая психика ребёнка не выдержала, что-то внутри него сломалось. Будучи подростком это стало как никогда заметно. Небывалая жестокость ко всему живому, ненависть к семье. К сожалению, будучи связанным такой связью Лоутуз тоже стал меняться, непоправимо. Ожесточался, приводил людей в тупик. И так продолжалось до одного случая. Джей – так звали истерзанного жизнью мальчика, решил отомстить каждому, кто когда-то его обижал. Поскольку приобретённая им проницательность никуда не делась, он знал страхи и слабые места каждого ему навредившего и тогда он принялся за дело. Сначала он жестоко расправился, с пусть далеко не идеальными, но близкими людьми – родителями. Он буквально залил в них несколько литров бензина, а после поджог. Истошные крики, горящих изнутри родителей, забавляли его, а когда те стали биться в конвульсиях он лишь подлил ещё. Затем он отправился, в уже давно ставшей ненавистной, школу. Лоутуз не мог допустить расправы, ни мог дать совершить ему те злодеяния, которые он задумал. Несмотря на все изменения, произошедшие с ним, он оставался несущим надежду. Надежду на что-то лучшее, светлое. Тогда он перешёл из незримого человеку пространства в наш мир. Он принял образ одного из ненавистных Джею подростков. Он совершил то, что до сих пор отравляет его душу. Умертвил того, с кем был связан. Это словно бы взять и отрезать часть себя, воткнуть не один нож, оставить навсегда внутри себя пустоту. С тех пор, Лоутуз потерял свой особый дар – дар спасения от смерти. Он более не мог помогать тем, чей исход казалось был предрешён. Не мог подтверждать существование того, что олицетворял – надежды. Его истерзанная и израненная душа была спрятана за выработанным годами напускным сарказмом, высокомерием. Никто кроме него ни знал о той боли, о том страшном поступке, который он был вынужден совершить.

Фаррел наконец собрал всю волю в кулак. И приложил руку к трискелю.

— А-а-а-а, чёрт! Как жжёт, ты же сказал ничего такого – Фаррел крайне рьяно провопил и попытался убрать руку, но ничего не вышло.

— Я сказал, никакого кровопускания, а лёгкие ожоги – это не кровопускание, а значит я не соврал.

Дверь с оглушительным скрипом открылась. Перед их глазами предстала жуткая картина. Огромная пылающая воронка, уходящая глубоко вниз. Мелкие бесы, перебегавшие по каменным мостам то и дело что-то выкрикивали, подхлёстывая измученных пытками рабов. На каждом ярусе этой немыслимо глубокой воронки располагались различные сооружения. В каких-то многократно выжигали глаза, в других снимали кожу. В других стояли странные приспособления, извлекавшие из существ странную лучезарную материю, которая затем передавалась в особую камеру, видимо, для транспортировки. Посредине воронки возвышалась башня, с каждого яруса, каждой комнаты к ней отходили мосты. Сама башня возвышалась куда-то высоко в верх, у неё не было ни окон, ни дверей. Что она таила в своих стенах оставалось загадкой.

— Нам нужно попасть во внутрь этой башни. Я точно знаю, что Армастуз там, я чувствую это. Хоть бы не опоздать. – В этот раз чётко прослеживалось волнение и страх Лоутуза, оно и понятно, если из него вытянут слишком много, его будет невозможно спасти, он станет частью этого места, этой башни.

—  И туда нам идти, даже отбиваться нечем, хотя-я-я… - Фаррел увидел довольно крупный железный прут, напоминающий чем-то кочергу, потому сразу пришёл к выводу, что лучше с ней, чем просто с пустыми руками. – Отличная палочка.

— Порой мне кажется, что меня нельзя удивить, ан-н, нет, есть ты – Фаррел, который находит, чем меня сразить.

Мы обменялись ещё парочкой колкостей. Дверь, порок которой мы переступили, как и ворота ранее, исчезла, позади огромная огненная пустошь, впереди орды бесов и мучимых ими существ, ну и где-то там, в башне, брат Лоутуза. Плана никого не было, не замеченными пройти было невозможным. Лоутуз заверил меня, что на пару фокусов у него сил хватит, ну а дальше, дальше только удача.
Со всех сторон раздавались вопли. Колорита добавляли усмешки дьявольских созданий.

— Фаррел – очень грозно сказал Лоутуз – Лэгель не просто место пыток, здесь души превращают в орудия для убийств, помнишь, как часть людей якобы «выкосила чума». Не спорю, чума была, но вот смертей именно от неё куда меньше. Людей убивали именно порождения этого места. Разрывали, разбрасывали куски их тел по огородам. В общем, им неизвестно понятие жалости. Ими движет одно желание – насытить свой неутолимой голод в несении хаоса и разрушения. Нам нужно спуститься как можно ниже, там у того подножия. Хватит разглядывать бесов, скоро ты лично познакомишься с каждым из них. А теперь посмотри туда.
Лоутуз указывал на небольшое подножие, как ни странно, к нему не было подходов. Само оно было не очень большое и там явно усматривалась что-то похожее на дверь. Однако путь к нему пролегал через четыре яруса, на которых находились бесконечные полчища бесов, как бороться с которыми, Фаррел не имел ни малейшего представления.

— А-а-а, фу! Уйди от меня, фу!
¬— Отлично, гончие, стражи сего места – глухой удар по спине, чем-то явно тяжёлым и тучным.

— Ау-у-у-ф! – взывала дьявольская псина и отбежала на несколько шагов назад. Она однозначно не собиралась сдаваться и более того, выжидала. Гулкий топот лап донёсся до ушей Лоутуза, сюда бежала вся стая.

— Фаррел, сейчас самое время делать то, что обычно делают жертвы — БЕЖАТЬ!
Наскоро поднявшись из кучи костей, Фаррел побежал следом, за уносящим ноги, Лоутузом. Воронка закручивалась вниз, но где её конец, одному чёрту известно. На глаза им попалась расщелина, куда они оба и забежали. Лоутуз что-то прошептал и перед ними возникла странная едва ли уловимая взглядом стена.

— Не волнуйся, пока мы в безопасности. В чём я всегда был хорош, так это в скрывающих заклятиях. Да, сидеть в расщелине, куда обычно скидывают трупы. -  В эту секунду упал очередной трупы одного из бесов-прислужников. – не очень приятно, но пока деваться некуда. Думаю, что остальные уже поняли, что мы тут. Осталось спуститься ещё на три яруса, твои предложения?

— Мои, мои… - отдыхиваясь произносит Фаррел – предложения. Нас чуть не сожрала стая адских гончих, я вижу, как одна их них прямо сейчас стоит по ту сторону этой странной призрачной стены и будто бы чего-то ждёт и ты спрашиваешь про мои предложения?!

— Успокойся, а то у меня нет с собой сменных штанов. Да, твои предложения. Я больше, чем уверен, что напутал что-то в призывающем заклятии и ты не тот, кого я хотел бы увидеть, да и в принципе того, кого я хотел бы увидеть – не существует. Но да, твои предложения.

¬— Почему меня не разбудят, почему этот кошмар длиться так долго. – Он было хотел продолжить сетовать, но тут в его голову пришла довольно интересная мысль. – Лоутуз, а эти собаки за исключением того, что их кожа покрыта странными горящими узорами, а над их головой полыхает огонёк, ничем же не отличаются от земных?

— Ну знаешь, они всего лишь могут вывернуть тебя наизнанку и отправить твою душу прямиком в адский котёл, вместе с тем, способны выгрызаться в тебя бесконечно долго, а так, да, ничем не отличаются, совсем.

— Я имею ввиду их инстинкты и полагание на нюх.

— А-а-а, ты про их отсталость в развитии, что очень на тебя похоже. Да, они находят своих жертв по запаху, только не тела, а энергии, испускаемой существом, ну и?

— Наверняка ты можешь навести какое-нибудь заклинаньеце, которое создаст иллюзию того, что мы, одни из них. Используя те трупы, что наброшены кучкой сзади и от которых меня жутко тошнит.

— Надо же, твоя голова не так безнадёжна. Да, попробовать можно, нужно найти как можно более свежий, как бы странно не звучало, труп, тогда я смогу на время спутать нашу ауру с дьявольской и быть может прокатит.

Неужели моя идея была одобрена и на меня не вылили ведро с унижениями и грязью. Хотя я уже даже и привык. Даже стало казаться, что за всей этой стеной прячется что-то другое, куда более доброе. Фу, какая гадость. Кто бы мог подумать, что придётся копаться в горе трупов, в поиске «свежатины».
Руки Фаррела были все в крови демонов. Она была не такой как человеческая. Куда более вязкая, черная как стены вокруг, с примесью тяжёлого непонятного запаха. Стена, отделявшая их от стаи гончих, начинала мерцать, заклятие развеивалось. Времени оставалось всё меньше.

— Ты не мог бы побыстрее!

— Если такой умный, то иди и замарай свои белоснежные ручки, а то я копошусь здесь один, буэ-э-э – с резким отвращением вырвалось из уст Фаррела – ещё тёплая и куда более мерзкая кровь обволокла его руки.
Фаррелу удалось найти два «очень свежих» трупа. Это были как раз бесы-прислужники. Небольшого роста, без рожек. Однако их глаза напоминали кошачьи, а сама кожа была тёмно-красного оттенка. Все это сопровождалось копытами и кольцом в носу.

— Ну и гадость, держи. И давай поскорее, потому что твоя стена в буквальном смысле начала трещать по швам.

¬— Почти готово, ещё секунду, всего одну – очень озабоченно и отстранённо сказал Лоутуз.

— У нас нет и секунды!

Раздавались тихие потрескивания, отделявшая их стена подобно стеклу разделялась на маленькие кусочки. Гончие стали ощущать ауру, прятавшихся там Лоутуза и Фаррела. И первая из них накинулась на стену, треск. За ней ещё одна. Стена рассеялась. Но за ней не было никакого, кроме двух мелких чертят-прислужников, жутко пахнущих помоями.

Несколько растерянно одна из адских шавок подошла ближе. Её горячее дыхание охватывало каждый сантиметр тела чертят. Фыркнув, она побежала дальше, а за ней и остальные. Они не нашли тех, кого искали.

¬— Чёрт, это сработало. Давно я не практиковался в этой стезе, ты ощутил этот мерзкий запах тухлятины, кому-то следует почаще полоскать свою адскую пасть.

— Даже не слова, она залила меня своими слюнями, отвратительно. Но да, сработало, теперь двигаемся к намеченному выступу.

— Знаешь, а ты не так плох. Мозгов нет, но и не они красят человека. Пошли.

— Ну спасибо и на этом.

Мы шли спокойно и в то же время быстро, подстать общей обстановке суетливых бесов, которые то и дело бегали с одного конца в другой. Успешно миновав ещё два яруса на последнем все пошло не так, как нам хотелось бы.

— Мы должны будем помочь запертым здесь, явно не все их них заслуживают такую учесть – уверенно заявил Фаррел.

— Да, многие здесь, это жители Торнтилта. Но сейчас наша задача вытащить Армастуза, это на какое-то время остановит эту дьявольскую кузню.

— А тебе не кажется, что на нас как-то странно смотрят, будто прям так и сообщая, ребята, добро пожаловать на шашлык, где главным блюдом являетесь как раз вы?

— Да ладно, нормально… Ой

— В смысле, ой…

Как оказалось заклятие, которое навёл Лоутуз потеряло силу, и они уже как пол минуты бодро шагали по тропе прямо на глазах у сотен бесов, которые от такой наглости, казалось, и забыли, что нужно делать в такой ситуации.
Они стали медленно закрывать их в кольцо, постепенно сжимая его. Рогатые создания, с крайне прескверным запахом из-за рта и с довольно большими полыхающими битами в руках были готовы порвать их прям там.

¬— Ну вот и приехали, у нас пару секунд на раздумья.

¬— У меня есть кочерга, у тебя не сложные атакующие заклятие, вперёд навстречу приключениям! Бодро, словно не осознавая всей опасности вскрикнул Фаррел.

¬— А в топку всё, помирать, так с музыкой!

Первым удар нанёс Фаррел одному из рогатых прямо по лбу, кочерга буквально рассекла его на две половины. Кровь хлестала во все стороны. Орава из двадцати рогатых немного опешила, но не растерялась. БАМ! Прилетело прямо в живот Фаррелу, удар был неожиданным и сильным, его откинуло на несколько шагов. Лоутуз произнёс что-то на своём языке, после чего из его рук вырвался довольно крупный огненный шар, который разом положил добрую тройку бесов. На помощь им подоспела дьявольская «гвардия» довольно крупные, с телом буйвола и ногами людей, вооружённые секирой медленно подходили к месту побоища.

— Фаррел, ты как, жив?

— Да, вроде бы, жутко болит всё – ситуация была куда хуже, но я никогда не был тем, кто так просто сдаётся – кажется, что созданная нами суматоха подарила нам чудную возможность. За нами мост, с которого рукой подать до нужного места, ты можешь быстренько сотворить свой фаербол?

— Постараюсь – задыхаясь, он произносит – Ар-хвар-сэн, ублюдки!

Огненный шар, огромный огненный шар возник в воздухе, а затем устремился в сторону, наступающих на них, демонов. Заклятие было с подвохом, потому шар разделился на сотни маленьких, но крайне жарких сфер, каждая буквально насквозь прожигала тела бесов. Их решетило во всех направлениях, пока не осталось практически никого. Но на смену им выдвигалась очередная туча демонических войск. Истратив последние силы, Лоутуз рухнул на землю.

— Я здесь, сейчас!

Я виртуозно схватил того, кого недавно был готов убить, он спас нам жизни, теперь я спасу его. Фаррел не был из числа тех худых ни на что не способных парней. Он был довольно крупным парнем, ростом немногим больше, чем метр восемьдесят. Подняв Лоутуза на руки, он побежал по каменному мосту, он чем-то напоминал лестницу к воротам ада. Те же свисающие вниз камни и языки пламени, теплящиеся между ними. Он бежал, что есть сил, не оглядываясь. Чтобы попасть на нужный им выступ, нужно было прыгать. Но вдвоём это было невозможно. Фаррел не задумываясь сделал выбор, ему было абсолютно наплевать на свою жизнь. На то, что его тоже ждут. Он понимал, что сейчас в его руках существо с глубоко раненной душой, которое пытается из всех сил спасти остатки своей семьи и меньшее, что он мог сделать, доставить его к нужному месту. Разбежавшись, он кинул его, что есть сил. Удачно, он сделал это. Бесы подступали.

И они практически схватили его. Но руна на его руке вновь засияла. Из неё выскользнул голубоватый свет, по которому бежал тот самый белоснежный волк с синими горящими глазами и красными рунами на лапах. Вспышка, глухой удар. Вновь и вновь. Яркие лучи света ослепляли Фаррела. Они буквально стали выжигать всё. А затем что-то толкнуло Фаррела, перебросив его к Лоутузу. Безмолвная тишина не на долго воцарилась вокруг.

¬— Знаешь, а ты всё-таки неплох. Без мозгов, но неплох. – едва ли слышно произнёс Лоутуз.

— Ага…
Оба впали ненадолго в отключку, схватка весьма изнурила обоих. Волк не просто истребил демонов, он выжег добрую их половину, потому ещё не скоро бы кто-то добрался до них.

И вот, первым очнулся Лоутуз. Он приподнялся и лихо шлёпнул Фаррела по щеке.

— Подъём, мы уже рядом!

— А, что, где – недоумевая произнёс Фаррел, а потом добавил – видимо, не сон…
— Вставай, пора.

Поднявшись, мы подошли к странной, вычурной двери. На удивление она не полыхала как всё вокруг. Выглядела как обычная дверь, обычной земной квартиры. Я аккуратно взял за ручку и повернул её, Лоутуз был за моей спиной. Открыв её, мы очутились в довольно просторном зале. Здесь была абсолютная гробовая тишина. Крайне подозрительная тишина. Огромный круглой формы зал, а в центре, что-то напоминающее Лоутуза, привязанное к странному столбу, подле которого стояла тележка со странными баночками и инструментами. По кругу были расположены черные зеркала. Сам столб был изрезан различными руническими символами, которые переливались всеми оттенками красного.

— Это он, Армастуз!

— Стой, Лоутуз. Не вопи, тебе не кажется, что что-то не так?

¬— Хм, послать бы тебя, но да, проверим. Ар-вэх-тур, из-руив-алкэин – странная пелена окутала всё вокруг очертив странные силуэты – невидимая стража, ложись!
Только Лоутуз прокричал, как над их головами пронеслось что-то очень тонкое и чертовки острое.

— Просто ползи прямо, они немного туповатые и редко смотрят вниз. - Резкий треск, воздух буквально разрубило. – видимо эти умом вышли, встаём и бежим.
И они ломанулись, что есть сил, Фаррел парировал некоторые удары своей кочергой пока её не покрошили на маленькие части.

— Я отвлеку их, а ты освободи Армастуза – уверенно вскликнул Лоутуз – пора вернуть долг!

И пока Лоутуз лихо уворачивался от мечей невидимых стражей, я подошёл к столбу. Армастуз был чем-то похож на Лоутуза – величавые крылья, белоснежное оперение. Но что отличало Армастуза от Лоутуза – странный шрам через всё лицо, помимо всех тех увечий, что ему нанесли здесь, он явно был нанесён давно. И наличие серии символов, проходящих через всё его тело. Я аккуратно вынул штыри, которыми он был прикован к столбу. Адские создания нашпиговали его крылья по всем периметру. Пока я их вынимал, Армастуз был без сознания, словно он и уже не был живым. Последний штырь поддался особенно тяжело, но и его я вынул, он рухнул прямо на меня.

— Эй, все в порядке, мы пришли за тобой.

— Фаррел, мать его, возьми меч и помоги мне! Яростно вскрикнул Лоутуз.

¬— Да, ловлю – он довольно удачно поймал меч и помог Лоутузу добить последних стражей.

Затем, переведя дух в течении нескольких секунд они пошли к Армастузу, который лежал в том же положении, в котором его оставил Фаррел.

— Нет, нет. Мы же пришли, мы здесь, Армастуз, не так. Мы столько пережили, ты столько раз спасал меня, чем не могу похвастаться я – Лоутуз не проявлял эмоции внешне, но было видно, как ему больно и в каком он отчаянии, мир буквально рушился на его глазах.

— Лоутуз, не время отчаиваться. Ведь ты надежда, сдаться может кто угодно, но не ты.

¬— Нет, я не могу ему помочь. У меня той силы, того дара, что был когда-то.
Армастуз умирал. Странные дуновения ветра стали окружать их. Обычно именно так уходили из мира мовхары. Их уносили лепестки райских деревьев в место, где не было боли, не было страданий. Фаррел не мог ничего сделать, кроме как вынуть из той воронки, куда утягивало Лоутуза. Из чувства вины, из ощущения своей беспомощности.

— Ты знаешь, что это за ветерок? – поникши, спросил Лоутуз – так мы умираем, наша душа переходит в другое место, спокойное. Я не смог спасти его. Не смог, как тогда с мальчиком.

И Лоутуз рассказал ему всё без утайки, как ему пришлось убить мальчика, у которого была чертовски сложная жизнь. Как он терял своих братьев и сестёр, которым не мог больше помочь.

— Послушай, да. Это произошло, но ты не виноват в том, в чём себя обвиняешь. Никто не рождается злым или хорошим, мы сами решаем кем быть. Сами. Неужели ты решил для себя, что ты чудовище?

— Убив, я стал чудовищем. Этого не изменить.

Лепестки райских деревьев возникли из неоткуда и стали окружать тело Армастуза. Его переход практически был окончен.

— Мы сами делаем себя теми или иными. Да, ты убил ребёнка. Но ты спас уйму жизней, которые он бы мог забрать, уйму. Не вини себя.

— Как можно не винить себя, как?! Я мог его спасти, направить на верный путь, но я не сделал этого, я просто хладнокровно убил его. Хладнокровно.

— Тогда сейчас, ты можешь сейчас изменить себя. Спаси того, кого ты любишь, кто тебе дорог. Сделай всё для этого, слишком рано опускать руки.

Порывы ветра стали сильнее, Армастуз воспарил над Землёй, лепестки лихо закрутились окружая его.

— Может ты прав, может так я смогу хотя бы частично искупить свою вину. Я не могу прибегнуть к своей силе, но могу поделится тем, что имею, своей жизнью.
Он поднялся и ухватил Армастуза за руку. Его губы что-то пришёптывали, читая какое-то заклятие. Странные лучи окружили обоих, они проходили сквозь них, скрещивались, сливались. А затем странный луч энергии, идущий от Лоутуза к Армастузу.

Брат, я не могу потерять тебя, сколько раз ты спасал меня. Сколько раз отмазывал от проблем. А как лихо мы играли, когда были маленькими. Ты был тем, на кого я всегда ровнялся. Был примером. И я не могу потерять тебя, не могу вот так упасть в твоих глазах. Лучше уйду я, чем ты. Ты должен жить…
Яркая вспышка озарила всё вокруг. Грохот наполнил зал, а затем оба упали на Землю.

Жертва во имя другого. Отдать жизнь за кого-то, обменять его. Великая добродетель во все времена. Лоутуз пожертвовал собой, своей жизнью, ради того, кто был для него всем, был ориентиром.
Но у судьбы своё виденье на всё. И видимо, кто-то там на верху, решил, что оба жить достойны. Обоим вместе этот путь пройти дано. И оба будут жить, чтобы людям свет вернуть.
Фаррел сидел рядом, уйма мыслей разрывала его голову, он ждал пока очнётся Армастуз или Лоутуз. Ждал покорно и не смея трогать их. Одна мысль чётко осознавалась им. Любовь способна творить невероятные чудеса, обращать все вспять. Спасать.