Студень и Серпень

продолжение
Муж, как всегда, возвратился за полночь. В его папке для бумаг был договор аренды земли,  который должен быть подписан собственником и Первейшим. Машенька даже не стала брать его в руки. Мол, ничего в этом не понимает, Герман пусть сам разбирается. Первейшему торопиться некогда, у него времени предостаточно. А как всё весело начиналось….

А КАК ВСЁ ВЕСЕЛО НАЧИНАЛОСЬ,
или За три недели до инаугурации

На небе, высоко-высоко, ярко блеснула фиолетовым светом с зелёным отливом дальняя звезда. Герман встал. Подошёл к окну. Всмотрелся в глубину черноты.
А Чернота пела и взывала всех, кто имел Слух, внимать этому Звуку.
И всё внимало. Герман зрил, как слились, объединились темнота и свет, жара и стужа, солнце и луна, вихрь и полное безветрие, дождь и снег. И над всей этой сиесекундной симфонией венценосно возвышалась радуга.
Герман вобрал воздух. Его нежность, его любимая спала в соседней комнате и улыбалась своим снам.
А медвежонок, его озорница Машенька, подрастала в мужниной семье, где её чрезмерно баловали. Хотя у князей Юнкс была своя дочь. Машутка моложе его, Германа, на год, а хваткая, чуткая, зоркая, в женском мастерстве тоже держит первенство, но людям его не кажет. Сейчас она  тоже стоит у окна, только не в своей комнате, а у чердачного маленького окошка, и тоже всматривается в небо. Ждёт Исток от Красоты  Небес. Как в прочем и он сам.
Оба готовы к восприятию Звука Принятия Сопричастности.
Да, в сей сиг они разъединены расстоянием.  Но и это Воля Создателя, Его Промысл.
Выдохнул.  Улыбнулся. Ему уже семнадцать. За шесть лет неустанных трудов достиг невиданного для своих ровесников. Генерал-лейтенант, даже у папа;, государя, звание только полковник. Обскакал малец родителя! Под его, наследника, старшего сына, надзором все войска планеты. Как результат нескольких длительных командировок в дальний космос им создана расширенная сеть безопасности на дальних подступах к планете. Академик всех планетарных академий. Успевает и в музыке, и в живописи, стихосложении.  Хотя в искусстве ни с кем не соревнуется. Нет нужды. И поэтому особо не обласкан в той среде. Важно то, что всё, что хотел, запланировал, создать, построить – сделал. И теперь подступает его Путь, Основной и Главный. Ради чего Создатель и послал его на эту сущность.
Распрямил плечи. Втянул живот. Замер.
В семи километрах от него, кокетливо отбросив за плечи длинные чёрные цвета космоса шелковистые волосы, замерла перед открытым окном его медвежонок.
Высь начала выдавать письмена. Начертание знакомое, значение древнее, на Музъеме давно позабытое. Каракулина за каракулиной… Знак за знаком… Зна;мение за зна;мением…
Негромко, но голосом Герман произнёс первые звуки нараспев, звук звучал точно в букву. Мария вторила ему в тон.
Небеса расцветали иными письменами  – брат и сестра пели. Или молились? Или приносили клятву? Или прокладывали первую службу? Или диктовали её устав?
И это мало кто слышал. Если что притаившийся за створкой ставни ветерок.
Сколько это длилось – минуту или часы – сущности, населявшие в данном времени планету Музъем, не приметили. Ибо не ведали сей миг. Потому и не заметили. Особо зоркие различили не сколько огненные разноцветные сполохи, столько видели странные полёты удивительных птиц. Незнакомых для музъемцев.  А кто-то тучки, гонимые ветерком то в одну сторону, то в другую.
Мистерия как началась неожиданно, так и закончилась. Герман и Мария в знак признания и принятия Воли склонились в благодатном поклоне перед закрывающимися Небесами. Каждый перед своим окном.
  И оба едины.
Юноша прошёл в комнату юной супруги Нинно. Та продолжала улыбаться: видимо,  цветы ей пели прямо во сне.
Машенька тоже предпочла прилечь на небольшую кушетку, спрятавшуюся в тени простенков.
В этой комнате под крышей она проводила почти всё свободное время, когда её муж был на службе. Некогда это чердачное помещение в княжеском пятиэтажном особняке с высоченными потолками использовалось по прямому назначению: кладовка для старых вещей. Машенька забрела сюда случайно. Случайно под новый год несколько лет назад, когда ей было годиков семь. Ей приглянулось это просторное помещение, которое было так близко к небу, к гулявшим по крышам кошкам, к полётам птиц, к барабанной дроби дождя. И она обустроила его на свой вкус. Весьма странный: не то каморка золушки, не то кладовая ведуньи, не то секретный тронный зал королевы земель и народов планеты Музъем.
Деверя, Викто;;р и Алекс,  быстро просекли потайное место малышки. Сначала они ей помогали приводить его в порядок, затем поднимались к ней минут на пять-десять, но задерживались на часок-другой. Машеньке нравились рассказы старшего Викто;;;ра про летательные аппараты,  младший Алекс развлекал её стихами и песнями собственного сочинения. Родители попытались остудить интерес сыновей к девочке. Василий, отец, говорил:
- Мальчики, ваш брат ревнив.
На что сыновья парировали:
-Это его проблемы, мама, – отвечал Викто;;р.
- Точно. При чём мы? Ему не нас, а Грея надо ревновать. Он же на её кровати спит, –  в тон старшему поизносил младший, на что Грей, кот с серой короткой шерстью, услышав подобный выпад в свой адрес, возмущался от такого наглого поклёпа. Он вскакивал на кончики коготочков, выгибал спину, все шерстинки вставали под углом девяносто градусов, словно его шарахало током под четыреста единиц, и громко мяргал.
Но Инесса-Ольга, мать, стояла на своём:
- Он даже на Германа реагирует болезненно.
- Со временем помудреет, – махал рукой Викто;;р, чмокал свою озорницу малышку  в щёку, козырял родным и удалялся на службу.
- Мамочка, папочка, Юрий Васильевич не такой глупый, – в свою очередь щебетала Машенька. При этом – хитрющее улыбалась…
…В истёкшие мгновения в этой клети было тихо. И – прохладно. Машенька завернулась в плед, свернулась калачиком на крошечной постели, закрыла глаза и уснула. На очень короткое время. Ибо знала, что Герман сейчас переоденется в спортивный костюм, устроит свою традиционную пробежку в сторону дома князей Юнкс, свёкров, родителей её супруга.  Если он выберет малый круг – минут тридцать, средний – час, полный – полтора, возможно. В любом случае, можно позволить себе вздремнуть минут двадцать, затем приступить к приготовлению легкого завтрака. Для брата. А, может быть, и муж возвратится пораньше. Тогда, тем более, только минут двадцать на отдых и – за приготовления еды. Что-нибудь лёгкого и превкусного. Оба её мужчины были сластёнами.

Х Х Х

Герман никогда не бегал одним и тем же путём. Стражи порядка уже привыкли к таким выходкам старшего принца, престолонаследника и спокойно отдавали честь юному главнокомандующему. Иногда кто-то из служивых подбегал к нему, пробегал несколько метров рядом с ним, получал автограф знаменитости, козырял и  отходил  в сторону, возвращался на пост.
Герман и Юрий к дому государева сановника Василия Юнкс прибыли одновременно. Герман задержался на ступеньке, дожидаясь, когда зять покинёт своё авто и подойдёт к крыльцу.
- Вновь бегаешь по ночам, – отдавая честь, буркнул Юрий. – Когда спишь? Ты молод. Силы раньше времени хочешь надорвать?
- Я спал три часа. Мне достаточно, папа Юра. А вот вы выглядите уставшим.
- Верно. Вымотался.  Сегодня что-то было с небом. То ли отдалённый звездопад, то ли отражение ожившего вулкана с южного квадрата. Парни тоже что-то засняли. Скинули мне.  Возьми мой телефон, – Юрий протянул аппарат Герману, – посмотри, изучи. Я – спать.
Герман открыл дверь, пропустил зятя. Их встретила Мария. Юрий чмокнул супругу-дитя в щёку, сказал «Я спать» и направился в свою комнату.  Чета занимала левую часть второго этажа. Герман – наоборот – галантно церемониально поклонился молодушке и замер в ожидании ответного подобного поклона. Затем оба без слов прошли в кабинет Юрия. Герман включил телефон зятя. Брат и сестра просмотрели друг за другом все пять записей. Четыре были почти одинаковы, пятая, Валерии, штурмана Германа, была своеобразна.
- Занятно, – произнёс Герман, – весьма занятно. Медвежонок, – Герман часто так называл названную сестру в шутку, – бумагу писчую и нотную. Перепишу, что есть. Ты переведёшь на язык флопы и фауны. Я на официальные земные. И напишу ноты музыки. Писчей здесь много. Нотная?
- Возьму у Алекса. Листов сто у него есть. Надо больше? – Герман кивнул. – Сейчас сделаю заказ в магазин. После завтрака привезут. – Герман кивнул. – Приступай. Я копирую на комп и делаю копию. Думаю, и тебе, и мне потребуется полные комплекты. На их основе мы воссоздадим  полный ход Вселенской Службы для благословения данной Планеты. Нашим помощникам, думаю, тоже стоит расшифровать их съёмку и подарить… когда для этого придёт время. Оно ведь уже близко? – Герман кивнул.
Юноша сел за стол, стал переносить фото рисунков на бумагу. Углубился в работу. Девушка выполняла свою часть дела.
Их прервал приход хозяйки Инесса-Ольга Юнкс, матери Юрия. Она сказала строго:
- Дети, прошу сделать перерыв. Ваше высочество, прошу вас принять душ, переодеться и проследовать к столу. Тебя, моя красавица, это тоже касается. Звонили из музыкального магазина. Для чего вам столько нотной бумаги, господа?
Брат и сестра подняли головы от бумаг. Переглянулись.
- Мамочка, Герман пишет музыку, – по-детски, наивно, произнесла Машенька.
- Музыку? Как давно вы, принц, превратились в композитора?
- Часа три назад. Машенька попросила, – скороговоркой ответил Герман.
- Государи знают, что вы здесь?
- Нет. Я рано ушёл на свою пробежку. Всё вышло спонтанно. Хотя! Момент! – Герман достал свой телефон, набрал номер компаньонки мама;; и, когда та ответила, попросил срочно вызвать настройщика для его рояля. Также сообщил, что он занят, что прибудет во дворец примерно к обеду.
«Но ваш график, ваше высочество!»
- Я отменил все свои встречи на ближайшую неделю. Решил взять отпуск.
«Отпуск? Извини, но это слово не входит в ваш лексикон. Что случилось? Что передать вашей мама;;?».
- К обеду приеду. Я у родителей Юрия Васильевича.  Моя принцесса пусть занимается своими делами. И пусть продумает маршрут нашего кругосветного путешествия.
«Кругосветного путешествия?»
- Да, по моим зонам отдыха. От одной к другой.
«Вы здоровы, ваше высочество?»
- Как никогда, Анастасия Петровна. До встречи, – отключил связь, посмотрел на Инессу-Ольгу, собрал бумаги на столе, сложил стопкою, рукою начертал над нею некий знак под внимательным взором сестры, поклонился обеим, вышел из кабинета зятя, прошёл в комнату, которая была отведена ему в этом этаже, принял душ, спортивный костюм определил в стирку. Сам надел длинную тогу, на поясе стянул её золотым широким поясом, направился в столовую, в которой его ждали.
Его Машенька спустилась на три секунды позже. Когда она снизошла на последнюю ступень лестницы, Герман подал ей руку. Она таинственно улыбнулась ему в ответ, слегка подмигнула, протянула свою. Их первое рукопожатие было несколько необычно для окружающих. Они сомкнулись на предплечье. Встали рядом. Семья заметила, что они были одеты в туники одинакового покроя из белейшего тонкого тканого полотна ручной работы. По горловине, вокруг рук, по подолу шёл вытканный золотом древний орнамент. На обоих золотые широкие пояса. Отличалась Машенька только тем, что на ней было много золотых украшений. И весьма необычного цвета и блеска. Когда брат и сестра сделали несколько шагов вперёд и утренний свет, осторожно струившийся через окна, осветил их под другим углом, словно что случилось со зрением присутствующих. Не юношество, вступающее в жизнь, семья и её слуги узрели. Пред ними предстали два могучих воина, мудрейшие старец и старица, облачённых в злачёные доспехи при полном вооружении. Люди тряхнули головами – видение исчезло. К столу подходили, взявшись за руки, Герман и Мария; следом по лестнице спускался Юрий.
- Что за маскарад? – ни с кем не здороваясь, он спросил, строго посмотрев на своих воспитанников. – Герман, ты никогда не задумывался, что за твои необдуманные поступки мне приходится отвечать перед налоговой?
- Извините, Юрий Васильевич, но еще шесть лет назад папа; в отношении вас выпустил циркуляр, что вы отчитываетесь только по статье вашего личного заработка.
- Но Мария, должен вам, принц, заметить, – моя супруга. И наше общество устроено так, что мы, я и она, считаемся одной семье. И соответственно доходы…
- Юрий Васильевич, во-первых, доброе утро, – перебил его Герман. – Во-вторых, ваша супруга – моя сестра. И замечу – единственная. Хотя и вашу родную сестру я принимаю как родную. Но Машенька для меня занимает особое место. И позвольте мне делать ей подарки на своё усмотрение. Тем более, что мои подарки по наследству вашим детям не перейдут.
- Дети, – вмешался Василий, – вы – за отеческим столом. Юрий, свою ревность отринь. Молимся,  садимся и молча кушаем. Но ваш, Радимир Александрович, наряд весьма необычен для наших широт и времени.
- Благодарю, – ответил Герман с кратким поклоном головы.
Юрий промолчал, но пристально осмотрел Марию. Произнёс:
- Странно, я не видел ещё такого золота. Откуда оно?
Герман ответил кротко:
- Не с планеты. С высших миров. Проще и чтобы было понятнее для вас: ангельское.
На него все внимательно посмотрели, никто ничего не понял, но просить прояснить суть явления не стали: это может завести, распалить Юрия. Завтрак прошёл тихо. После него Василий поинтересовался у Радимира-Германа:
- Ваше высочество, какие у вас на ближайшие часы планы?
Герман:
- Закончим с Марией начатую работу. К обеду планирую быть во дворце. Затем на неделю отправлюсь прогуляться по миру. Юрий Васильевич, можно поехать Марии со мной? Нинно с ней будет веселее.
- Нинно? Ты не по делам?
- Я решил отдохнуть от всех дел насущных. Неделю или чуть больше…
Зазвонил телефон Юрия, который до сих пор был у Германа. Тот его взял. Ответил, чем вызвал замешательство на том конце. Когда ступор прошёл, диалог завязался.
- Да, господин ректор, это я.  Утром Юрий Васильевич отдал аппарат мне для работы с ним. Он рядом. Но если вы беспокоите его по вопросу преподавания цикла в академии, то, извините, вам придётся найти замену и ему, и всей нашей команде. То есть, всем шестерым. Нам предстоит расширение фронта работы, поэтому стабильно преподавать, как в истёкшем учебном году, никто из нас не сможет. Но с радостью будет читать отдельные лекции на определённые темы. Как говорят, для развлечения или для поддержания формы. Как вам угодно. – Юрий с удивлением и большим вниманием наблюдал за воспитанником. Слушал его в оба уха и всей кожей. – Надо просто договариваться. Надеюсь, мы это сможем сделать. И, отдавая дать личного уважения и традиции правящего дома, первый день учёбы вся наша шестёрка будет в академии. Возможно, каждый из нас проведёт по лекции для каждого курса.  Точнее – этот вопрос решим по ходу. Но первого числа нас ждите. Оно ведь через двенадцать дней?
«Да, Герман Николаевич».
- Прекрасно. Укладываемся точно в график. Честь имею, – после этих слов Герман разъединил связь и отдал телефон его хозяину.
Юрий без слов пристально смотрел на него. У него было столько вопросов к мальчишке  по последнему его монологу, что – трудно было выбрать первый. Поэтому за столом стояла тишина, которой воспользовалась Машенька, и сообщила чуть капризным голосом:
- Я без Алекса никуда не поеду.
Тот не преминул вставить:
- А я без Николя;.
Родители заулыбались.
Юрий осмотрел всех, словно всех видел впервые, и выдал своё заключение:
- Хорошо, Алекс, присмотришь за обоими Маросвелями. Хотя, – покачал головой, – пятеро несовершеннолетних, из них – два подростка – гремучая смесь для какого-нибудь государя. Сомневаюсь, что ваша затея, сударь, пройдёт без приключений. Ладно, отдыхай. Я с моими в квадрат 7дробь 14, твои, Валерии и Мишель, на своих объектах. Нам надо для завершения пять-семь дней.
- К началу учебного цикла вы все вернётесь.
- Да. Если что, встретимся перед построением. Не станем тебя отрывать от отдыха. Хотя – почему у тебя такой странный маршрут?
- Хочу проверить действие всего оборудования в цикле.
- А-а-а-а, – протянул Юрий, поцеловал Марию, встал, попрощался с родителями, братьями, сестрой, отдал честь Герману и покинул столовую. В его голове явно был туман.
А почему ему не быть? Мальчик взрослеет, быстро взрослеет, его манят другие горизонты. Как только за ним успеть, угнаться? Порою даже не понимаешь, что стоит за тем или иным его капризом.
… Герман с Марией возвратились во дворец к обеду. Но сначала прошли в музыкальный салон, и Герман проиграл воссозданную им по памяти мелодию. Мария вносила в партитуру пометки для доработки. 
Государей известие о неожиданном отпуске старшего сына удивило. Успокоило их только то, что он остаётся на планете, что отправляется не один. Берёт даже младшего брата.
- Я, – произнёс государь, – предупрежу кузенов о твоём вояже.  Может быть, чья-то помощь и потребуется. Надеюсь, краснеть мне за вас, мои наследники,  не придётся перед ними.
- Папа;;, – ответил Герман с улыбкой, – мы почти взрослые.      
- Это я и имею в виду. «Почти».
… Пять дней молодёжь развлекалась. Здорово, собственными глазами увидеть зверей, птиц и растения, обитавшие на разных широтах, делать селфи с ними. Побегать по снегам или по пескам. Чтобы быть правдивым,  всё поглощаемому отдыху предавались только трое: Нинно, Николя и Алекс. Герман и Мария на полдня уходили в кабинет и там пропадали.  Когда пятёрка прибыла в маленьких городок на берегу океана, в котором в этот день проходил карнавал, Николя и Алекс решили остаться здесь на ночь. Герман согласился. Но попросил брата и его друга надеть на запястье браслеты, весьма скромные, невзрачные, с хитроумной начинкой.
- Ты за мной хочешь следить? – подросток возмутился.
- Нет, это твоя мгновенная связь со мной в любой ситуации и в любом месте. А чтобы за тобой наблюдать, мне достаточно просто прищуриться. Если я тебе потребуюсь, просто четыре пальца приложи к браслету. Всё, брат, отдыхай от тотального контроля взрослых. Только помни, чей ты сын и наследник. То есть – о чести нашей крови, – и Герман с девочками улетел.
На шикарном зелёном острове посередине южного моря всё повторилось. Герман и Мария заперлись в его кабинете. Нинно только и осталось, как прогуливаться вокруг маленького уютного домика, спрятавшего среди очаровательных растений, и беседовать с этими аборигенами. Пестики и тычинки, лепестки и  листочки, стебли и корни развлекали её пением сказаний и легенд. А чтобы их королеве было более удобно их слушать, лианы сплелись, образовав зелёный гамак. Нинно села на него. Змеи с обеих сторон осторожно обхватили стебли и стали осторожно качать сиденье. Напевы, полумрак, благоухание быстро усыпили, убаюкали драгоценную гостью.
Герман же с Марией работали.
- Медвежонок, – сказал Герман, – ещё несколько минут и начнёшь вводить коды. Ты готова? Напоминаю, говоришь спокойно, на определённый звук работаешь пальцами рук.
- Да помню я, – ответила Мария, не отрываясь от вязания. – Я готова. Только вопрос. Эта система точно сработает? Прямо так и отреагирует на мой голос?
- Планетарная – да, должна. Для более дальней потребуется двойная команда.
- Ты об этом скажешь папе Юре?
- Нет. Пока нет. Всё в своё время. Откладывай вязание. Приступаем к заключительному этапу.
Мария  отложила вязание, приблизилась к пульту, произвела ряд движений пальцами рук, произнося при этом отдельные звуки.
- Поздравляю, сестра. Сеть замкнута. Теперь…
Герман недоговорил, так как Мария продолжила его мысль:
- Я готовить обед, ты иди за своей недотрогой, отпразднуем. И, наверное, нам придётся возвратиться в городок. Если я правильно поняла птах, наши подростки  решили прогуляться  по улицам. Сейчас остановились около игроков. Те играют в камушки. Ловят простачков.
- Машенька, это просто познание окружающей действительности. У мальчиков с мозгами всё в порядке.
- А если подставят?
- Понял, мой медвежонок. Готовь обед. А за своей малышкой.
Брат и сестра покинули кабинет,  Мария направилась на кухню, Герман – на улицу. И сразу взял след Нинно. Он привёл его к гамаку, в котором спала юная волшебница, улыбаясь во сне. Жестом поблагодарил обитателей за присмотр за своей нежностью, осторожно взял её на руки. Но стоило ему вынести девушку на поляну, освещённую солнцем, та встрепенулась и проснулась. Увидев, что находится на руках Германа, обхватила его за шею, прижалась, поцеловала в щёку. Тот ответил ей поцелуем в губы. Такими их и застала Мария. Странно, но в её руке была сумка.
- Влюблённые! Нам пора лететь. Еду нам я взяла.
Герман вздохнул и с любимой на руках направился к аэролёту.

…Для Николя и Алекса утро не задалось с первых часов. Поэтому, покидав походные вещички в рюкзаки  и перебросив их через плечо, они направились гулять по городу. Улицы и площади очищались от шумного ночного действа, открывались точки, которые местному населению приносили заработок.
Один такой лоток привлёк их внимание. Вокруг опрокинутой  бочки стояло пятеро парней. Туристы-подростки подошли к ним. Встали за спиной. Местные играли в напёрсточки. Заезжим гостям стало интересно. Как уж произошло, что их стояние привлекло внимание местного стража порядка, мальчишки не поняли. Не помогла и их попытка объясниться: полицмен просто не знал языка.  И дело стало закручиваться ещё круче: и паспорта не те, и возраст не тот, и что тут делают без взрослых… Стражник достал даже наручники, но коты, возмущенные такой бестактностью, ловко вырвали их из рук блюстителя, бросили на землю. Мужчина при исполнении не то, чтобы удивился. Он возмутился. Топнул ногой. По рации вызвал подмогу и автозак.  Николя и Алекс переглянулись: их записали в смутьяны? Подкрепление прибыло быстро.
Как впрочем и ультрасовременное спортивное авто ало-фиолетового цвета.
Участники событий смотрели то вправо, на конвой, то влево, на причудливое авто.
Громко пролаял, один раз, огромный пёс, сидевший недалеко от туристов. Птицы сразу опустились кто на ветви, кто на карнизы, кто на крыши. Заняли места повыше и коты.
Дверь со стороны водителя авто поднялась. Из неё вышел невысокий молодой человек в мундире генерала, с лентой престолонаследника через правое плечо, в фуражке.
Охранники поспешили приосаниться, взять под козырёк.
Герман подошёл к младшему брату. Козырнул. Произнёс:
- Ваше высочество, видимо, мне всё-таки надо было сообщить дяди, чтобы тот прислал служку для присмотра за вами.
- Извините, ваше высочество, – спокойно, почти шёпотом ответил Алекс, – если мы нарушили ваш отдых. Но мы сами ничего не понимаем. Просто шли, увидели. Подошли, стали наблюдать за игрой. А здесь такой наезд со стороны местного охранного управления. Мы не поняли, за что. Налог на въезд нами не уплачен, что ли. Но у нас сквозная виза.
- Ваше высочество, – таким же голосом ему ответил Герман, – вам стоит более ответственно и осторожно выбирать места для своих прогулок. В том числе – и с целью ознакомления с реальной жизнью ваших будущих подданных.
В это время из авто вышла Мария. Перед её нарядом замер мир. Каждый волосок её сверкал. От каждого её движения исходили благоухания. Она грациозно приблизилась к брату. Взяла его за руку, окинула всех присутствовавших вокруг. Растения. Птиц. Насекомых. Животных. Людей. Строения. Камни. Медленно и плавно юная госпожа чуть-чуть наклонила голову в знак приветствия собравшимся и проговорила. Не то шёпотом. Не то громом. Кое-кто сразу распростёрся в низком поклоне, кто-то просто бухнул на колени.
- Господарь государь, – она обратилась к Герману, – пусть данным вопросом займётся ваш дядя. Позвоните ему. Это его подданные. – Герман сразу стал звонить государю данной страны, а повелительница обратилась к Алексу: – Тебе, братишка, нравится эта машина?
Тот только кивнул, хотя его губы растягивались в улыбке. А как иначе! Он мечтал о такой, бредил! Мария, удовлетворённая реакцией подростка, сделала широкий жест в сторону техники:
- Это тебе наш подарок в знак благодарности за помощь в работе с партитурой.
Алекс тут же пришёл в себя. Откашлялся и спросил:
- А что скажет Юрий?
- С государева подарка налог брать не станут. Что касается её содержания, то ты легко и сам справишься. – Затем обратилась к нелюдскому миру: – Друзья, благодарю вас за своевременное информирование и помощь в предотвращении межгосударственного конфликта. Тем более – среди родственников.
Тот мир стразу зашелестел, заворковал, зачирикал, залаял, зажужжал, замяукал и заявил всеми другими возгласами.
Герман же разговаривал с государем местной державы:
- Да, дядя, мы проездом… Да, конечно, через час-другой прибудем… Да, наш Николя; решил окунуться в неизвестный ему мир… Да, такие знания весьма полезны для законотворческой деятельности… Да, он тоже в будущем государь… Да, нас пятеро… Конечно, моя шалунья и проказница со мною… Благодарю, эскорт будет кстати. Здесь столько прекрасных мест, что, думаю,  иначе мы только к вечеру до вас доберёмся… Конечно, обязательно на память сфотографируемся… До скорой встречи. – И разъединился. Затем обратился к стражу, чьи старания возымели такой неожиданный оборот: – Сударь, наследников короны следует знать в лицо. Так же, как и язык. Вам придётся или учиться, или расстаться со службой. А теперь позвольте нам удалиться. Нас к обеду ждёт ваш государь, а наш – дядя. – С этими словами Герман козырнул, развернулся, рукой указал подросткам на авто, потребовал следовать к нему. Мария усмехнулась. Вмиг очутилась между друзьями, подхватила обоих под руки и повела к авто. Герман пошёл следом.
- Алекс, – сказал свояку, – садись со мной на переднее. Посмотришь, как управлять. Девочки с Николя на заднем.
- Если честно, я бы сейчас сначала что-нибудь съел, – буркнул Николя;;.
- По ходу будет миленькое кафе. Там и остановимся, – ответил Герман, прикрепляя на капот флажки своей семьи.
- У нас, что, официальный теперь визит?
- Поедем с ветерком. И с привилегиями, – полушутя ответил Герман и обратился к сестре: – Машенька, ты куда потом?
- Возвращусь в Бернск. Юрий Васильевич уже дома.
- Тогда я вызову свой самолёт, и на нём все улетите. А мы с Нинно ещё погуляем.
Золотая молодёжь села в авто, и оно плавно тронулось с места. Зато вместо него прибыло руководство бдительного стража порядка…
Герман вёл авто. Мотор мурлыкал себе под нос. Минут через десять, как покинули весёлый городок, остановились около придорожной харчевни.  Герман покатил авто к крыльцу, сказал пассажирам:
- На выход, господа. Знакомьтесь с меню, заказывайте. Я подзаправлю авто и приду. Да, Алекс, деньги. Надеюсь, ты уже разобрался, как выглядит местная валюта, и с номиналом.
Алекс в ответ вздохнул. Герман передал ему несколько бумажек среднего достоинства. Молодёжь покинула салон. Герман поехал на заправку, находившуюся в ста метрах от точки. Когда он вернулся в харчевню – в мундире, фуражке и лентою принца через плечо – перекус  был всё ещё не выбран.  Девочки с печальными лицами сидели за столиком, смущённые мальчики топтались около кассы. Герман сразу подошёл к последним. Обнял их за плечи. Вопросительно посмотрел на стоявших за прилавком, лица которых постепенно вытягивались и руки опускались по швам. Герман спросил их на местном языке:
- У вас в данный час имеется приличная еда для трёх принцев и двух принцесс?
Те дружно закивали.
- Что? Меню, пожалуйста.
Улыбаясь и кланяясь, ему подали листок. Герман не стал брать его в руки, назвал названия блюд, попросил принести к столу. А также нормально сервировать его. Затем прошёл к столику, за которым сидели его девочки, мальчики проследовали  за ним. Пока им подавали еду, туристы подшучивали над собой. С поданными блюдами они справились быстро, Герман расплатился с лихвой. Вышли. Мария резюмировала сие посещение:
- Цены на эти блюда взлетят, за сиденье за этим столиком тоже будет взбираться отдельная аренда. А через несколько дней они так себя разрекламируют, что все мажоры и богатенькие буратины будут сюда стремиться…
Не успела договорить, Алекс её перебил:
- … чтобы сухарём подавиться. Хотя – может быть, готовить научатся.
- Кузенов следует предупредить, чтобы они своими желудками не рисковали, – буркнул Николя; и обратился к брату: – Герман, придумай что-нибудь.
- У каждого и своя радость, вдохновение, и своя глупость, тупость. Всяк пребывает в созданной им прелести. Наместник присмотрит за этой харчевней. Поэтому им придётся научиться готовить. За использование наших имён они будут платить налог в нашу казну. Так что недолго побалуются.
- Наместник? – переспросил Алекс. – Какой ещё наместник?
- Скоро услышите. Уже недолго осталось, – ответил Герман и резко сменил тему: – А здесь красивые виды. Сфотографируемся?
- Кто будет? – спросил Николя;.
- Позови мальца, который с велосипедом застыл, – Герман указал на местного мальчишку.
Николя; махнул ровеснику рукой. Тот сначала осмотрелся, затем указал на себя пальцем, Николя кивнул, подросток подошёл к ним. Герман спросил, как зовут мальца, попросил их сфотографировать, показал, как пользоваться техникой. Парень кивнул. И стал снимать. Сначала всех вместе. Затем Германа и Нинно.  Германа, Нинно и Марию. Отдельно трёх парней. И каждого из пяти по отдельности. Герман проверил кадры. Они ему понравились. Поинтересовался, чем отблагодарить помощника. Тот в ответ пожал плечами, но спросил:
- А ты кто? И что ты можешь?
- Слышал о Германе Тузике?
- А как же! Молоток парень, – мальчишка расплылся в улыбке и мечтательно произнёс: – Мне бы его грамоту, и я полетел бы к звёздам.
Герман тут же подколол:
- Ты не любишь родную планету?
- Почему так? Она – родная. Но возможно, есть лучше. И почему ты спрашиваешь меня о «Бычке»?
- Это я.
- Честно? Мне в деревне никто не поверит.
- Можем вместе сфотографироваться. Распечатать можем здесь же.
- Хорошо. А, может быть, сами в деревню заедете? Она рядом.
- Для чего?
- Не знаю.
- Сейчас нас ждут, а через месяц, возможно, и загляну на часок. А ты учись.
- А кто бате помогать будет? Я старший. Мамка, как меньшую родила, заболела. Уже два года не встаёт. Тётка бездетная за хозяйством смотрит.
- Всё в вашей семье наладится.
Пока между ними шла такая беседа, Николя; их фотографировал, затем принёс фото, которые Герман подписал селянину. Отдал. Тот переводил взгляд то на снимки, то на стоявшего рядом в мундире с погонами, с наградами парня, года на три его старше. Герман же взял аппарат и сам стал фотографировать то девочек, то брата с его другом.  Меж тем Алекс отдал все купюры, которые у него были, невольному помощнику, поблагодарил и попрощался с ним за всех. Туристы прошли к своему авто. Уехали.
- Что ты в нём нашёл? – поинтересовался Николя;.
- Он будет в команде космолайнера, который будет подчинён моему наследнику. Духом силён. И стержень у парня золотой, хотя нищ и неграмотен.
- По одежде не скажешь. Ты ему поможешь?
- Конечно. Через месяц попытаюсь уговорить его родителей отпустить мальчика в… нашу столицу для обучения. Здесь нашей науке ему не обучиться.
- Герман, мне кажется, – раздумывая, произнёс Николя;, – ты чего-то недоговариваешь.
- Брат, я за рулём. Если ты забыл. И нас встречают. Никак кузен? Его штандарт на капоте?
- Да.
- Я останавливаюсь. Девочки, вы готовы?
- Готовы, готовы платья наша, – шутливо произнесла Мария.
Алекс невольно обернулся и посмотрел на сноху. Наряд на ней вновь был другой, чем в харчевне. Или утром в городке. Шелка и золото. И как, когда она переоделась в салоне? Нинно, супруга Германа, по сравнению с нею выглядела замухрышкою. Алекс перевёл вопросительно-изумлённый взгляд на Германа. Тот даже глазом не повёл. Только Алексу показалось, что тот улыбался. Точнее – смеялся. Ржал.
Авто съехало на обочину. Герман вышел сам, помог выйти девочкам, которые встали рядом с ним. Николя подошёл к Нинно, Алекс – к Марии.
Встречный эскорт остановился. Старший сын местного государя вышел. Принцы пошли навстречу друг другу.  Поздоровались. Затем Николя; с Алексом перешли в авто кузена. Герман с девочками вернулся в своё. Колонна перестроилась и помчалась в столицу.

… Два дня Герман и Нинно провели на маленьком острове, который год назад Герман приобрёл в личную собственность.
- Мы вновь будем ночевать под открытым небом? – увидев с высоты небес знакомые очертания, спросила девушка.
- Почти. Но маленький шалашик всё же соорудил.
- И мы здесь будет одни? Двое суток? Ни нянек, ни соглядаев?
- Контроля точно не будет. Но на острове расквартировалось несколько сущностей, которые вынуждены сменить жилище из-за того, что человек расширяет свой ореол обитания.
- Дивы, феи…
- И не только. Ты с ними подружишься.
- Надеюсь, что моих друзей они не станут обижать.
- О! В этом вопросе у них полное взаимопонимание.
- Это будет только наше место. Никаких твоих друзей. Даже твоей сестрёнки.
- Слушаюсь и повинуюсь, моя ревнивица, – Герман отвечал шутливым тоном на показную строгость возлюбленной.
Аэролёт приземлился.
Небольшой домик посередине зелени, пологий спуск к океану. Тишина и отдалённость от всего суетного мира. Последние часы, которые можно посвятить только себе и своей возлюбленной. Стража огородила их от любопытных взоров и ушей плотным туманом и облаками, словно куполом.
И две сущности развлекались среди древ, вод, возду;хов. Но чаще лежали на прогретом солнце песке и предавались лени и неги. Им вовремя подавались  питьё и явства, стелилась постель. Для услаждения слуха звучала нежная музыка, а глаз радовали плавные движения неслышных прозрачных танцовщиц.
В один из таких моментов Нинно спросила у лежавшего в песке юноши:
- И что дальше?
- Жизнь.
- Это понятно. А конкретнее?
- Мы, я и ты, моя твердь планетарная, обеспечиваем поддержание развития сущности под названием Музъем совместно с наместником.
- Наместник, конечно, твоя Машенька.
- Почему «твоя»? Наша, землюшка ты моя, наша.
- Папа Юра знает?
- Придёт его время – узнает.
Нинно приподнялась на локте и пристально посмотрела на лежавшего рядом с закрытыми глазами баловня судьбы. И вновь задала вопрос:
- Думаешь, ему это понравится?
- Это сильный человек. Поймёт, осознает, примёт. Это даст ему новые возможности для собственного развития. И он с этим справится. В конце концов, ему воспитывать, растить нашего сына. Ему выводить его в люди.
- Сына! Герман, ты вещаешь так, словно это давно свершившийся факт или вот-вот свершится! А между тем, между нами нет даже супружеских отношений!
- Всему своё время. Наслаждайся беззаботностью. Пока Создатель нам предоставил такой прекрасный миг. Смотри, какая прекрасная волна бежит.
Герман лежал всё также с закрытыми глазами. Нинно посмотрела в сторону океана. Волна как волна. Герман же вставал со своего ложа. Вся его кожа золотилась и искрилась. И солнце здесь было ни при чём. Потянулся. Песчинки опали с него. Произнёс:
- Пожалуй, пора.
- Куда?
- Туда, – он кивнул в сторону воды. Распрямился, подтянулся и твёрдым шагом направился в сторону приближавшейся высоченной изумрудно-голубой волны. Встал на границе берега и воды. Волна величественно подошла к нему, поглотила фигуру, окатила её и откатилась в родную стихию. Герман вошёл следом в океан.
Тот начал переливаться цветами радуги, благоухать и петь.
Нинно аж вскочила, чтобы полюбоваться красками и постараться увидеть хор. Которого её глаза так и не узрели.
Да здравствует безделье лодырей!

В Бернск Герман возвратился пред началом учебного года.
Уже было оговорено прибытие государя Александра с сыновьями Радимиром и Николя;; в институт утром.
 Германа сопровождала его команда. Мундиры, на которых блестели награды стран и планет.
Государыня Елизавета, сопровождаемая Нинно и Марией, посетила учебные учреждения для детей и подростков.
Вечером в кабинете наследного принца собралась вся его команда.
- Подведем итоги, друзья, – сказал Герман после часового обсуждения вопросов регулирования сотрудничества всех планет…

8 марта 2018 г. – 8 апреля 2018г., Пасха.
Исправления вносились 9, 13 апреля, 28 октября 2018г.

Глава 2
Брат и сестра
1

Жизнь в тело Германа возвращалась медленно. Упорно, настойчиво, но медленно. Он открыл глаза. Лежал на кровати в своей комнате. На стуле его халат. На столике свежие фрукты, мёд, чай. Земляничный. Его дух заполонил всё пространство. «Машенька», – с улыбкой подумал Герман.
Встал, принял душ.
  Подошёл к балконной двери, которая была открыта. Вышел. Он увидел Машеньку, сидящую на старом пне, превращённом в удобное кресло. Вокруг неё лежали детёныши зверей. Зайчонок на волчонке, над мордой медвежонка покачивал хвостом лисёнок. Машенька что-то рисовала.
Звери сразу почувствовали выход государя. Они вскочили. Приняли уважительные позы с поклоном. Машенька оглянулась.
На Германа смотрело удивительное существо, похожее на его сестрёнку. Те же большие чёрные глаза, излучавшее тепло, покой. Кожа же лица имела бархатистый вид, поры излучали свет. Герман спустился к ней, звери уступали дорогу.
- Благодарю за заботу, сестрёнка. Чем занимаемся? Рисуем?
Он рассматривал её рисунки. Находил милыми. Особенно мордочки. Этот баловник. Этот хитрец. Этот слишком умный. Этот философ от рождения. А это что за чудо? Тонкий, как ствол деревца, одежда изо мха, травы, листьев. Неужели с самим Лесовичком успела познакомиться?
Он посмотрел на Машеньку. Она склонила на бок свою чудную головку и смотрела, спрашивая: «Нравится?»
- Не веришь?
- С трудом.
А Лесовичок, страж его заповедного леса, уже стоял рядом с людьми и почтительно ждал, когда на него обратят внимание. Машенька в его сторону повела рукою. Герман оглянулся и обратился к лесному хозяину:
- Я рад тебя видеть. Очень доволен твоими заботами.
Тот улыбнулся и поклонился.
- А ещё у него дивные сказки. Он мне их рассказывает за чаем. А я по памяти записываю.
- Чудно. Очень чудно. А я могу их послушать?
Лесовичок поклонился и жестом пригласил следовать за ним. Из гостей они возвратились на вечерней зорьке. На лицах был свежий румянец. Машенька поспешила на кухню готовить для мужа суп из грибов, которые дал им хозяин леса.
Герман направился в кабинет. Надо приниматься за дела.
Компьютер  доложил ему о состоянии дел на данный момент. Пока длился доклад, он просматривал  бумаги. Последним в папке  лежал текст договора на аренду участка земли площадью тридцать соток в селении, теперь принадлежавшем Машеньке. Герман проверил текст, приложенный план участка, план селения. Задумался. Увеличил мзду, приговорив половину суммы отдавать в пользу собственника, тридцать – в казну государства, двадцать – в его личную. Убыток от такого договора… может быть… серьёзным.
В кабинет вошел Юрий Васильевич. Вовремя.
- Как самочувствие? Где был?
- По следу прошёлся. Далеко он её угнал.
- Тогда работай над своей «Астрой». Полетим на ней. Смотрю, с проектом договора познакомился.
- Да, внёс некоторые изменения. Подписывайте его сами. Вы – супруг собственника. А Машенька у нас рисует.
- Видел. Мне тоже понравилось. А рассказы её читал?
- От Лесовичка? Пока не успел. Целый день у него в гостях пробыли. Такой стол накрыл. Сейчас Машенька из его грибочков вам варит суп.
- Отлично. Я голоден.

2

Герман на сорок дней отошёл от активных дел. С родителями любимой он встречался. Настоял на их поездке в его уголок отдыха. Две недели два пожилых человека существовали среди диких зверей на берегу океана. Странное дело, в них не было страха к большим кошкам-хищникам. Наоборот, их рык или мурлыканье действовал на людей благотворно.
Сам же пребывал в городской резиденции. Просто лежал на кровати. Без движения. Без сна. Без еды. Без питья. Без желаний. Без планов.
За окном продолжали  вставать и заходить солнце, луна. Изредка дерзкий ветерок осмеливался ворваться в полуоткрытое окно. Но тревожил только подросшего котёнка, бдящего покой хозяина. Ветерок взъерошивал золотистую шерсть любимца, пробегал по листьям и соцветиям растений и сбегал за окно.
Иногда днём луч солнечного света, а ночью луч лунного света проникали в комнату. Но не для того, чтобы взбодрить молодого вдовца. Просто поиграть со скучающим пушистым хитрецом.
Набегавшись, котёнок хотел кушать. Холодильник он открыть не мог. Приходилось поднимать неподвижно лежавшее тело.
И оно поднималось.
Улечься вновь ему не удавалось: котёнок назойливым мяуканьем требовал взрыхлить растения, полить их, вытереть пыль в его уголке, пропылесосить комнаты.
Закрыть комнату супруги Герман не смог: в ней был сооружён уголок обитания для Пуси-сана. И котёнок свободно курсировал по всем трём смежным комнатам: теперь только своей – спальней хозяина – кабинетом хозяина.
Играть с ним ни у кого не было времени. Кроме ветерка и солнечных и лунных лучей. Поэтому ему пришлось научиться развлекать самого себя.
Техника его привлекала. Он видел, как хозяйка перед одним нажимала на различные подвижные выпуклости, перед другим просто водила верхней конечностью. Её техника была недоступна. Но она была в кабинете хозяина и стояла без дела. И Пуся пошёл осваивать эту игрушку. Сначала носом, затем языком. Наконец нажал на кнопку, от которой исходил устойчивый запах хозяина.
Экран тут же ожил. Кот осторожно одним когтем нажал на одну кнопку. На экране появилось множество квадратиков с разными изображениями. Игрок стал по очереди нажимать одну за другой. Наконец нашёл то, что ему было интересно и понятно. Показывали жизнь с разных миров.
- Командир, – Юрий услышал в наушниках голос Степана, – Герман приступил к работе?
- Почему ты так решил?
- Его компьютер вошёл в сеть. Ты сам где сейчас?
- В резиденции. Сейчас проверю.
Юрий быстрым шагом покинул свой кабинет и направился в кабинет государя. Не стучась, вошёл. И замер. За компом государя сидел… Пуся. Уши его то и дело шевелились, сам он изредка издавал звуки. Регент пожалел, что до сих пор не смог понять, как освоить язык этого типа животных. Тихо подошёл к столу государя и отключил комп.
Котёнок замер, когда увидел, что игрушка перестала развлекать его. Осмотрелся. Увидел регента, который стоял над ним со скрещенными на груди руками и строго смотрел. Кот фыркнул и, как ни в чём ни бывало, соскочил с кресла и повилял в другую комнату. В спальню. Юрий прошёл за ним.
Герман лежал неподвижно на спине с открытыми глазами, руки вытянуты вдоль туловища. Но дышал.
Юрий наклонился над ним, дотронулся до плеча. Сказал:
- Герман. Встань и закодируй свой комп.
Герман перевёл на него взгляд из пустоты.
- Кот вошёл в межпланетную сеть.
Животное уже сидело рядом с лежавшим и невинными обиженными глазами смотрело на хозяина: строгий дядя-регент отобрал от него интересную игрушку.
Герман посмотрел на питомца. Поднял руку, погладил по спине.
- Пусть смотрит, – ответил. – К основным командам никто не подойдёт.
- Хорошо. Пусть будет так. Но всё-таки я бы установил контроль.
- Установите. И только долго пусть не сидит.
- Да. Только котов я ещё и не воспитывал. Будь добр сам следить за подобным образованием своего… золотистого и пушистого, – жёстко ответил Юрий и покинул его спальню.
Вернулся в кабинет.
- Что там? – Степан висел на проводе.
- Не поверишь, – буркнул Юрий, – кот включил основной ЭВМ.
- И что?
- Мне поручили следить, чтобы кот долго не сидел за ним.
- И что ты будешь делать?
- Я что делать? Не знаю. Но одна депрессия плюс одна любознательность нам может преподнести сюрприз.
- Хорошо, сейчас сообщу нашим, чтобы по возможности отслеживали, какие программы кот смотрит. Но он точно никакие коды не введёт? Не организует нам учебную тревогу?
- Надеюсь, что нет.
Пройдёт ещё дней десять. Вместе с котом Герман пройдёт в теплицу и оранжерею. Поговорит с каждым растением, как когда-то делала его фея, взрыхлит землю, польёт. Дня через три наберётся смелости и войдёт в тронный зал. Подойдёт к постаменту, на котором стоял кристалл с барельефом любимой, в окружении красных и белых роз. Осторожно дотронется до каждого бутона, листа.
Безразличие постепенно отступало, его замещала боль, терзавшая, разрывавшая сердце. Уход за растениями не приносил душевного успокоения. Котёнок помурлыкал, помурлыкал да и повёл своего подопечного в музыкальный зал. Инструмент издал первый надсадный звук…
Кот терпел душевные муки человека.
Так проползло дней тридцать семь.
В один из дней Герман по привычке лежал на кровати и вдруг услышал шипение, злое мяуканье котёнка. Заставил себя встать и пройти в кабинет. Кот слушал прямую трансляцию межпланетной коллегии и шипел. Герман послушал его, затем набрал номер Сержа и велел подать авто.
- Вы сами поведёте? – спросил Серж.
- Нет. Ты, Серж. Едем в коллегию. На маршруте пусть обеспечат «зеленый свет». О своём прибытии регенту сообщу сам.
- Да, государь.
Затем Герман набрал номер телефона Юрия.
Регент, увидев вызов, жестом руки остановил выступление очередного докладчика, встал и поприветствовал:
- Здравия желаю, государь.
- Рад слышать и видеть вас, Юрий Васильевич. Наш добровольный аналитик на общественных началах…
- Ваш котёнок…
- Да, Пусечка. Он недоволен некоторыми высказываниями коллег. Мы скоро подъедем. Возможно, это недоразумение в виде выхваченной фразы без учёта контекста.
- Почему ты к нему прислушиваешься?
- У нас за последние недели серьёзные изменения произошли. Мы должны начать подготовку с освоением более глубинных миров. Система Ха тринадцать станет серьёзной проверкой нашей твёрдости. У котов как представителей живого мира особая интуиция. Предположим, что он прав.
- Хорошо, если он только сериалов не насмотрелся. Бред легко может произойти от сторо;нних фантазий.
- Всё легко проверить. До встречи.
- Честь имею, – ответил Юрий. Отключился от связи и сообщил собранию: – Государь скоро прибудет. Появились вопросы. И весьма неожиданные. Поэтому, уважаемый докладчик, разрешите вас выслушать позже. Перерыв… минут на тридцать.
Собрание подчинилось.
За последний месяц государь впервые покинул свою резиденцию. Серж вёл авто осторожно, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. Но лицо Германа было закрыто, спина прямая, плечи расправлены. Его рука лежала на спине питомца и поглаживала его шерсть. Кот делал вид, что спит. Через пятнадцать минут авто остановилось около здания. Юрий подошёл к дверце, открыл её, подал руку Герману, помог ему выйти. Мужчины подождали, когда выйдет котёнок.
За истёкшее время он подрос. Но всё же был мал, чтобы успевать за быстрыми широкими шагами хозяина и его друга. Пусе приходилось бежать на всех четырёх лапах. Устав, он останавливался, с минуту стоял. Затем вновь догонял. Серж, следовавший за ним, посмотрел раз, два и на третий раз, когда котёнок остановился, наклонился над ним, взял на руки и понёс.
Сначала животное оторопело, удивилось, возмутилось. Затем, поразмыслив, решил, что следовать за хозяином, когда тебя несут, лучше, чем следовать за ним бегом на четырёх лапах. И всё же изобразил недовольство: без его соизволения взять на руки! Для вида несколько раз лениво повёл хвостом, ушами…
…Первые минуты мужчины шли молча. Первым заговорил Герман:
- Где сейчас Мария?
- По вашему желанию, находится в вашей загородной резиденции.
- Когда вы видели её в последний раз?
- Сегодня утром. Я изменил свой день. С шести часов утра я на службе в церкви, которая в поместье Марии. После неё – завтрак и дела в кабинете. После обеда поездки, встречи. К полуночи к жене. Так изо дня в день.
- Хороший график. Чёткий и размеренный. Я хочу поговорить с Машенькой на тему, которая так взволновала котёнка. – Вдруг он остановился, посмотрел себе под ноги и спросил: – А где он?
«Мяу» раздалось за спиной. Выше от пола. Оглянулся. Серж держал котёнка на руках. У Пуси было прехитрейшее выражение мордочки.
Возможно, Герман улыбнулся, поняв уловки своего умника, так как секунду-две от фигуры иерогосударя источалось благоухание. Герман взял с рук Сержа питомца и сказал:
-Благодарю,  Серж. Сегодня свободен. После совещания я с папой Юрой уеду в свою загородную резиденцию. А завтра к восьми ноль-ноль авто к крыльцу с полным баком. До свидания. И ещё раз – благодарю.
Серж отдал честь.
Пуся, растянув рот в подобии улыбки, помахал ему лапою…
…Совещание уложили в тридцать минут, и правители отбыли в загородную резиденцию. Котёнок был в ней впервые. Осторожно появился в двери аэролёта. Осмотрелся. Увидел наместника. Зажмурился. Но Машенька его тоже заметила. Поманила пальцем:
- Иди сюда, хитрец, иди. У меня сегодня настроение хорошее.
Пусечка смиренно спустился на землю, повилял за хозяином. Тот с нежностью  наблюдал за любимцем. Котёнок подошёл нему, сел около ног, поднял голову и посмотрел на людей.
Они смотрели на него. Сверху вниз.
Котёнок поставил передние лапки ближе друг к другу, расправил хвост по земле. Баловник.
Семейство прошло в дом. Стол Мария накрыла в комнате брата.
Когда ужин близился к завершению, женщина спросила:
- Какие планы на завтрашний день у вас, господа?
- У меня – без изменений, – ответил Юрий.
- Я меня нет чёткого плана. Возможно, с утра с папой Юрой буду на службе, затем с Сержем съездим… куда-нибудь…
- «Куда-нибудь?» – переспросила Мария. – Интересно, очень интересно. А я думала, что ты, Герман, здесь проведёшь сугубую службу. Только для нас. Четверых.
Герман опустил голову. Поднял. Ответил:
- Мудрое желание будущей матери. Хорошо. А сейчас я бы лёг. Что-то устал.
- Конечно, – Юрий встал, подошёл к нему, хотел помочь, но тот жестом остановил его. Спросил: – У вас на вечер ещё есть дела?
- Да, я жду сообщения от космической федерации. И на это может уйти не час. И коль ты здесь, пусть Мария ночует с тобой. Мне так спокойнее.
- Юрий Васильевич, что я слышу, – Герман усмехнулся: – Где же ваша ревность?
- Ревность? Спросил монах монаха… Всё, дети мои! Спокойной ночи!
Юрий скорым шагом вышел. Пуся проводил его взглядом. Затем спрыгнул со стула, побежал к кровати, вспрыгнул на неё, выгнул спинку, потянулся, улёгся…
… Юрий вернулся в комнату воспитанника далеко за полночь. Герман с Марией спали, обнявшись так же, как в детстве. Со стороны Марии его ждало свободное место. Юрий разделся, принял душ, лёг, обняв обоих.
Машенька проснулась в шесть утра, потянулась. Её мужчины, которых она никому не намерена отдавать в дальнейшем, спали. Она постаралась встать незамеченной, но Герман открыл глаза, за ним Юрий. Через полчаса население ближайших населенных пунктов увидело, как от земли, из леса, где предположительно находилась загородная резиденция иеромонарха, к небу взметнулся столб ярчайшего света. Он пребывал неподвижно в течение полутора часов, затем рассеялся, растворился в воздухе, раздавая окрестностям благоухания. Все поняли: их иерогосударь вернулся.

3

Утренние рабочие планы пришлось корректировать. В столицу Герман и Юрий прибыли только к девяти. За ними увязалась Машенька: хочу к мамочке – и всё. Авто ждало около крыльца. Серж стоял рядом.
- Княгиня едет с нами, – сообщил Герман. – Поэтому… поедем с сопровождением. Думаю, четырёх машин хватит. Сколько надо времени, чтобы они подошли к воротам?
- Сейчас узнаю, – ответил Серж и позвонил первому по цепи.
Через минуту к воротам подошли четыре экипажа.
- Быстро, – похвалил Юрий, – по-военному.
- Да, – выдохнул Герман, – надеюсь, они взяли смену белья согласно инструкции?
- Должны, – пожал в ответ плечами Серж.
- Серж, у тебя какое воинское звание? – поинтересовался Герман.
- Офицерское. А что – уже решили разжаловать? Господа, прошу, дайте хоть год в лейтенантах походить. Батя меня взгреет…
Герман усмехнулся. Серж это понял по тому, как колыхнулось покрывало на его голове.
- Всё ещё батю слушаешься?
- Слушаюсь – не слушаюсь… К чему это… Уважаю. Мужик он нормальный, правильный.
- Правильный, – согласился Герман и обратился к регенту: – Пожалуйста, Юрий Васильевич, приведите воинское звание Сержа в соответствии с выполняемыми им функциями. Отлично выполняемыми.
Юрий кивнул.
Сестра и брат разместились на заднем сиденье, котёнок на первом. Юрий достал деньги, передал их Сержу: на дорожные расходы. Авто плавно отошла от крыльца. При выходе из ворот машину окружило сопровождение по схеме и на малой скорости они покинули город. Котёнок подрос. Ему было интересно всё, поэтому он поставил передние лапы на дверцу и внимательно смотрел на менявшийся пейзаж. Вскоре ему это надоело, он свернулся в клубок на сиденье и уснул. Или сделал вид, что уснул.
Первые десять минут правители ехали молча, рассматривали смену пейзажа и картин: оба давно уже не видели города. Затем Мария взяла кисть правой руки брата, подняла её за запястье. С его пальца упало кольцо на ладонь женщины, ею предусмотрительно подставленной.
- Герман, ты похудел, – сказала она. – Убери до времени это кольцо.
Он кивнул. Взял из её рук своё кольцо, положил на ладонь, сжал его в кулак.
Вскоре Машеньку сморил сон. Она расположилась на заднем сиденье, положив ноги на колени Германа. Он снял с её ног обувь и начал гладить, разминать ступни, голени…
… Юрий сидел за компьютером, листал файлы правил представления к званиям и наградам. Наука для него была новая, незнакомая. Наконец он просто устал. Набрал номер государя-отца. Тот откликнулся быстро. Юрий изложил возникшую проблему.
- М-да, задачка, – ответил Александр и произнёс как бы не в тему: – едут с сопровождением? Это хорошо. Как Радимир себя чувствует?
- Жалоб, стонов нет. Молчит.
- Может быть, следует привлечь специалистов?
- Он не даст согласия.
- Чем он руководствуется? Гордостью или… Боится показаться слабым?
- Не знаю, ваше величество. Время надо.
- А оно у него есть?
- Надеюсь. Хотя – сомневаюсь.
- В этом всё дело… Пожалуй, я позвоню нашему профессору по геральдике. Минутку подождать можете?
- Конечно. Можно организовать двойную связь.
Разговор с профессором был полезным. Он, узнав, о ком идёт речь, сначала предложил повысить социальный статус Сержа. Дворянское сословие, конечно, – это хлопотно: право на соуправление экономикой государством, на соответственность за его внешнюю безопасность. Но…
- Тогда и решим, – подвёл итог разговору Александр, – я своим указом присваиваю ему дворянский титул…
- …а земельным наделом поощрим из земель иерогосударя.
- А что касается его воинского звания… Он возведен в офицерское звание около полгода назад?
- Примерно.
- А какие он в настоящее время выполняет функции?
- Смешанные. От водителя-телохранителя до казначея… Герман деньги в руки не берёт.
- Ситуация… Около меня наименьшее звание – капитан…
- Тогда на капитанских погонах и остановимся. И так прыгаем через звание…
- Да, на том и решим. А к обеду их ждём. Сейчас распоряжусь, чтобы приготовили комнаты. Николя;; обрадуется.
- На поминальную службу вас ждать?
- Да, возвратимся вместе. До встречи, князь.
- Здравия желаю, государь.
…Несмотря на то, что в салоне были все свои, Герман лицо не открывал. Сидел прямо, неподвижно, лишь только его пальцы выдавали, что он не спит. Часа через полтора Машенька проснулась, потянулась и промурлыкала: «Хочу кушать». Тут же встрепенулся котик, промяукал и облизнулся.
Серж сказал:
- Через пять километров кафе и базар. Можно сделать остановку.
Герман молча кивнул. Серж отдал команду на остановку головной машине. Затем посмотрел на Германа и спросил:
- Извини. Можно вопрос, государь?
Герман кивнул.
- Здесь, вроде бы, все свои. От кого лицо прячешь?
По тому, как слегка вскинулась голова Германа, Серж понял, что тот удивился его вопросу.
- Оспа, что ли, или угри? Юношеские?
- Нет, – ответил Герман. – Этикет. Да и мне так сейчас… удобнее.
- Понятно. Только мне как-то… не по себе… Пожалуйста, прошу, открой лицо. Мы вроде как бы… друзья. Или я потерял твоё доверие?
- Что за чушь, – усмехнулся Герман и отбросил с лица покрывало.
Серж на доли секунд замер. Машина по инерции катилась вперёд.
Не было прежнего лица Германа. Серж видел осунувшееся лицо бледно-серого цвета с впавшими глазами. В некогда голубых больших весёлых глазах застыли боль и горечь. Чёрная горечь. Они капля за каплей высасывали последние остатки жизни из этого тела.
Котик, почувствовав смятение дяди Сержа, встал на задние лапы, передние положил на спинку сиденья и стал смотреть то на водителя, то на хозяина. Он не мог понять, что так смутило дядю Сержа в облике Германа. Посидел бы сам с месяц на нескольких каплях воды, тоже стал скелетом, обтянутым кожей.
Мария тоже заметила реакцию Сержа на облик брата. Спросила:
- Ты давно его не видел?
- Да. С семейного обеда.
- И как?
- Доходяга. Людям страх показывать. Кащей бессмертный. – И обратился к Герману: – Ты что вообще не ешь?
- Я не хочу. Лучше смотри на дорогу. Наместника везёшь.
И только теперь до Сержа дошло, что значили манипуляции Германа с ногами сестры. Он отдавал ей остатки своих сил.
Серж выматерился. Шёпотом.
Машины припарковались около кафе. К авто государя подошло четверо  полицейских. Остальные остались при машинах.
Серж обратился к государям:
- Как я понимаю, в кафе у вас идти желания нет?
- Я – нет. Машенька, может быть, сходишь одна?
- Не-е-а. Пусть принесут меню.
- Понятно. Так, сидите оба. Слушайте музыку, а ты, Пусе;й, со мной, – с этими словами, взяв деньги и свёрнутую матерчатую сумку из бордочка, Серж вышел из машины. С минуту постоял. Матерился молча и смачно. Кот при этом очень внимательно смотрел на него.
Со ступенек крыльца к ним уже бежал хозяин кафе. Серж попросил принести меню. Принесли. Серж почему-то дал понюхать его коту. Пуся отпрянул: для чего ему бумага, провонявшая краскою. И очень строго посмотрел на дядю Сержа: что тот задумал?
- Так, – сказал Серж и обратился к бывшим коллегам, – всем пообедать. Счёт мне принесёте общий. Я оплачу сам. У машины иерогосударя чтобы три человека было. Я на базар, к Димычу.
И пошёл. Пуся побежал за ним, стараясь обходить лужи и грязь. Пробегая мимо одного ларька, он замер от аромата. Принюхался. Облизнулся. Сел напротив лавки. Рыба манила его…
Хозяин оказался малым сообразительным. На свой поднос, на котором он обычно обедал, положил разных видов угощений и поставил его перед питомцем государя на землю. Сказал: «Угощайся». Пусенька соизволил покушать. С другой лавки ему принесли сметану на блюдечке, молоко в пиале. Кто-то даже ломтики различной колбасы. Пуся ел за себя и за…. Хозяина. Было так вкусно. Наконец он понял, что очередной кусок колбасы он просто не осилит… Оставить всё это богатство? Он поднял голову, чтобы найти того, кто бы помог ему в столь сложной дипломатической ситуации, и увидел – наместника. Она стояла рядом с очень серьёзным видом, но её глаза смеялись.
- Кто с хозяином? – тут же мяукнул кот.
- Серж там хозяйничает, – ответила она ему и обратилась к людям: – Судя по дегустации, продукт свежий и качественный. Хорошо своё дело правите. Но перейдём к главному. Кому сколько надо заплатить за продукты?
- Мне не надо, – ответил хозяин подноса, – я угощаю этого котёнка. – Другие закивали головами в знак согласия с говорившим. – Мы здесь всем миром подкармливаем и котов, и собак, и птиц. Каждый из них свою службу несёт.
- Приятно удивлена. Но я вижу здесь разносы. После того, как они постояли на земле, на стол, согласитесь, вы их не поставите. Вы – люди торговые, убытки считать умеете. Сколько за них надо заплатить?
- Нет, государыня. Я свой не продаю. Он мне ещё от отца достался.
- Вот как? За что же такой почёт Пусе?
- Да как-то красиво и не скажешь… У него своя служба. Сначала при государыне, теперь – при государе. Как его здоровье, госпожа?
Мария задумалась. Соврать – не соврать. Ответила:
- Слава Создателю. Сегодня провёл службу.
- Это хорошо. Время лечит. Я сейчас вам в дорогу гостинец соберу. Вы к родителям-государям едете?
- Да.
- Вот им рыбки отвезёте…
- Колбаски…
- Молочка свежего со сметаной и творогом…
- Булочек…
- Медок обязательно. От бессонницы помогает.
- Есть у нас еще соленья и варенья…
- Государыня, в какую машину нести?
- А, может быть, сами, – к Марии подошла пышная женщина, внимательно  осмотрела её фигуру, лицо и предложила: – покушаете.
Мария посмотрела на Пусю. Тот был уже около её ног и ластился: мол, тут вкусно, вкусно.
- Сейчас бочковые огурчики достану… Проходи, милая, проходи, не стесняйся.
Освободили стол. Накрыли быстро.
…За едой завязалась беседа. В основном о житье. Урожай, продажи, налоги…
Всё это время Серж командовал Германом.
…С базарчика служивый возвратился минут через десять. Картина пред ним предстала… сердце защемило. Голова Германа лежала на его согнутых руках, которые были на спинке переднего кресла. Стонал. Мария смотрела на него со страхом. Серж сел в авто, плотно закрыл дверь. Спросил:
- Что случилось?
Мария ответила:
- Предложила ему помассировать спину. Только дотронулась – он застонал от боли. К нему не прикоснуться!
- Понятно. Так, государыня, покиньте салон авто. Там котёнка местные угощают. Ещё объестся. Пожалуйста, проследите за ним. А этим молодым человеком я сам займусь.
- Ты? Медик что ли?
- Нет, полицейский. У нас с ребятами похлеще ситуации были. Доверьтесь мне, государыня.
- Хорошо. Помоги мне выйти.
Мария покинула авто, Серж достал из багажника тёплый свитер и одеяло, возвратился в салон. Поза Германа не поменялась. Серж вынул из сумки бутылку и из кармана стакан. Открыл бутылку, налил жидкость в стакан. Приказным тоном обратился к государю:
- Герман, ты меня слышишь?
-Да.
- Можешь распрямиться?
Тот через слёзы и стиснутые зубы сел прямо.
- Хорошо. Теперь пей. До дна.
- Что это?
- Самогон чистейший.
- Где ты его взял?
- Я же бывший полицейский.
- А почему я должен это пить?
- Сам не выпьешь – в рот вылью.
- А что скажет папа Юра?
- Пей. Мне здесь покойники не нужны. Рано ты с жизнью решил расстаться. Пей, сказал. В рот вылью.
- Я не могу руки поднять… Больно очень…
- Открой рот. Проглотишь – не дыши.
Серж вылил спиртное в рот. Герман проглотил. Лёгкое тепло побежало изнутри. Серж налил вторую.
- Пей.
Третью Герман смог взять сам. Выпил. Его передёрнуло.
- Хорошо, – сказал Серж. – Теперь поешь. Здесь булочки с сыром, с зеленью. Другая снедь. На выбор. Сок твой любимый тоже взял. – Серж разложил ему еду на выбор.
Когда тот поел, Серж оголил его спину и всё тело протёр самогоном. Затем надел на него свитер, подготовил постель и, завернув его в одеяло, уложил.
- Теперь спать.
- А где поедет Машенька?
- На переднем. Через час будем в Бернске. А ты – спи.
Герман провалился в сон. Серж вышел из авто и направился к наместнику. Та беседовала с людьми. Доложил:
- Мы готовы продолжить путь, госпожа.
- А где государь?
- Уснул.
Машенька внимательно посмотрела на Сержа. Что-то незнакомое, жёсткое появилось в его глазах. Она поблагодарила всех и поспешила к машине. Серж осторожно поддерживал её под локоть. Но сразу отъехать не получилось: в полицейские машины укладывали гостинцы, Пуся требовал понравившийся ему поднос.
Машины рванули с места. Через час они были в столице. Серж сразу отвёз Марию к родителям мужа: она же к ним приехала. Машенька не стала задавать никаких вопросов Сержу, поведение которого так странно поменялось. Но подмигнула котёнку, тот ей тоже.
Затем поехали во дворец. Машины сопровождения остались во дворе, само же авто Серж увёл сразу в гараж. Из него спящего Германа перенёс в комнату. Раздевать не стали, укрыли дополнительными одеялами.
- Что дальше вы задумали? – поинтересовался Александр у Сержа, узнав о его предыдущей выходке.
- По ситуации. Он в глубокой депрессии.
- Вы уверены, что поможете?
- Попытка не пытка. Всё будет сделано в рамках закона. А сейчас позвольте мне отдать некоторые распоряжения коллегам, сам я буду находиться в комнате иерогосударя. И, пожалуйста, возможно потребуется помощь его высочества. Пусть будет на связи. Но без команды не вмешиваться.
Герман проснулся ближе к полуночи. Как ни странно, но тело не болело. Серж его ждал. Герман принял душ, немного поел фруктов, переоделся.
- Теперь пошли.
- Куда?
- Здесь есть местечко, где проходят ночные боксёрские бои.
- Бокс?
- Я там ни разу не был. Ребята тоже. Воспользуемся командировкой. Давай одевайся, только потеплее. Да не дрейфь ты. Пошли.
Вышли через запасной выход. Группа сопровождения в штатском и в полном составе уже ждала. В исхудавшем осунувшемся бледном парне трудно было признать иерогосударя. Вызвали такси. Поехали к клубу. Перед тем, как войти в здание, Серж проинструктировал:
- Мы здесь все просто отдыхаем. Язык держать за зубами, боевая готовность постоянная, действуем по команде, территорию контролируем по периметру. Всё. Рассредоточиваемся.
В подобных местах отдыха Герман никогда не был. Ему в новинку было всё. Гул, азарт, крики…
- Слушай, здесь могут побоксировать и новички. Ты правила бокса знаешь?
- Приблизительно. Как-то им заняться было недосуг.
- Отлично! Вот и попробуешь. Сейчас я тебя запишу. Имей в виду, здесь тотализатор. Я на тебя, парень, поставлю. Наши тоже. Так что – не подведи. Иначе – наш проигрыш из своего кармана оплатишь.
Герман тупо заморгал глазами. Такой шутки и Первейший придумать не мог. Но ему было всё равно. Как говорят, гулять – так гулять. И он вышел на ринг в той же одежде, что и был. На его руки надели боксерские перчатки. Со стороны это выглядело комично.
- Парень, ты когда-нибудь участвовал в подобных боях? – спросил судья.
- Нет.
- Значит, правила такие…
Герман кивнул. Интересная игра.
Но для его противника это была не игра. В его правой перчатке был кастет. Да, подумал Герман, способности иногда и пользу приносят.
Первый раунд он пропрыгал, уходя от ударов. Зал шумел. Второй тоже, чем сильно разозлил противника. В третий ввёл настолько всех в замешательство, что зал орал, свистел, а его противник, не рассчитав соотношение собственной массы и скорости, сам себя нокаутировал. Зал ахнул. На доли секунды наступила тишина. Кто победил? Один всё время нападал и бил в воздух, другой – ни одного движения для нападения, уклонение от прямого попадания и остался на ногах.
- Как? Понравилось? – поинтересовался Серж. Он был спокоен, но по его лицу катился пот, и вся его рубашка была мокрая: – Ещё сыграешь?
- Можно. А у всех будут кастеты в перчатках?
- Какие кастеты?
- Обыкновенные.
- У этого был кастет?
- В правой.
- Ты почему сразу не сказал?
- Для чего? Бой так бой. Мне всё равно. Я и не в таких участвовал.
Последовал второй и третий бои.
Странно, но залу понравилась техника ведения боя. Ор стоял неимоверный.
Затем предложили бой втроем. Герман согласился. Хорошая разминка после месяца лежания на кровати.
К Сержу подходили судьи, тренеры, другие заинтересованные люди. «Где его нашёл?», «За сколько уступишь своего акробата?», «Твоя доля в гонораре»…
Взяв выигранные суммы, компания вышла на улицу. Увы, их ждали. Не дожидаясь начала потасовки, Серж вызвал спецподразделение, но попросил по прибытии наблюдать и не вмешиваться без его дополнительной команды.
К Герману сначала подошли двое. С ножечками. Герману стало смешно, он улыбнулся.
- Что лыбишь, салага? Своему упырю скажи, чтобы с нами деньгами поделился. Процент, понимаешь… Не то…
- Только с двумя? Или есть другие истцы? Вы уж все выходите в круг. Рассчитаемся по порядку. Или на первый-второй.
Германа окружило восемь человек.
Серж попытался разбить группировку, но Герман его остановил:
- Постой в сторонке.
Бой длился четыре минуты. Герман словно и не двигался с места: был спокоен, дышал ровно, улыбался. Сопровождавшие его полицейские быстро повязали нападавших, тем более, что сделать это было легко: они без чувств лежали на земле в самых удивительных позах. Из зрителей никто не понял, кто уводил с поля драки парней: свои или чужие.
Но Серж успокоился рано. Он даже не уследил, когда перед Германом появилась детина. Мускулы, что надо. Он с рыком пошёл на Германа. Тот провёл некий приём, и противник оказался на земле. Но в ту же секунду стоявший в стороне парень, на голову выше Германа, рванулся к нему с револьвером, стреляя в упор. Герман отбил пули. Супротивники замерли. Один – с пустой обоймой и надевая кастет на пальцы. Другой – худой, побледневший, желваки выступили на скулах.
- Да вмажь ты ему в конце концов! – в сердцах крикнул Серж. – Что ты с ним канителишься? Из-за таких внеродов вдов да сирот навалом.
Зря он это сказал. Зря.
Герман легко оттолкнулся от земли, подпрыгнул, схватил парня за волосы, поднял кверху вертикально во весь рост, покрутил по кругу, затем со всей силой вдарил, вмял в землю. Прошла небольшая ударная волна. Когда она улеглась, зрители увидели, что тело было вбито на  полтора метра вглубь.
Серж дал команду спецподразделению. Те быстро оцепили район, арестовали участников, задержали зрителей до выяснения обстоятельств.
Герман стоял молча. Тяжесть, что на протяжении последних недель держала его в плену, спала. Пришёл он в себя оттого, что кто-то в камуфляжной форме тряс его за плечи:
- Парень, ты молоток. Где этому научился? Давай к нам… Давай, приходи в себя…
- Я в порядке, – ответил тихо Герман. – Где Серж?
- Я здесь. Этих всех сейчас увезут. Ты как себя чувствуешь?
- Нормально. Дышать стало легче.
- Хорошо, – похлопал его по плечу тот, кто был в камуфляжном обмундировании. – Наши хотят с тобой поговорить. Воспользуемся моментом?
- Поговорить? О чём? Где?
- Да к нам в часть поехали. На одном автобусе уместимся, – предложил тот же, в камуфляже.
- Хорошо. Время утреннее.
Герман в окружении своих семнадцати бойцов прошёл в автобус. Хозяева потеснились, сняли маски, наперебой здоровались и знакомились с Германом, пожимали ему руки.
- Такого мы ещё не видели? Где научился? Служил? Где? Мы слышали о таких боях рассказы, но считали сказками…
Герман отмалчивался. Чужая мужская компания. Чужие традиции.
Приехали в расположении отделения. Сначала в спортзал, пока повар накрывал в столовой. Минут сорок Герман показывал разные элементы бесконтактного боя, обучал.
- Нет, здесь всё равно необходима система, – заметил один из бойцов. – Инструктора бы…
Шумный разговор продолжился в столовой. В самый разгар вошёл боец и сказал, что среди задержанных около клуба оказались двое (он назвал их клички), которые неделю назад убили их товарища. За столом сразу наступила тишина.
- Они ещё смогут и уйти, – сказал кто-то, – откупятся.
- Нет, все получат по заслугам, – ответил Герман. – Наместник позаботится.
- Она, что, в столице?
- Она же беременна! Её как папа Юра отпустил?
- Да, шухер она сейчас наведёт. Хотя – какое ей дело до тебя? Ты знаешь процент преступности? За год он подскочил. Государь, видимо, сделал ставку на статью 696 – а кто её боится? На кого она распространяется? Не на мелких жуликов. Так что, парень… Забудь… Или вы, ты и она, знакомы? В охране, что ли, состоишь?
Герман заулыбался: ситуация. Посмотрел на Сержа. Тот разглядывал потолок. Герман, усмехнувшись, произнес:
- Да, видимо, нам пора. Хотя ещё один вопрос. Много из ваших погибло за последний год?
- В нашем двое. В других тоже есть потери.
- Понятно. Я не знаю, как в ваших войсках, но в наших принято по стопке в память о погибшем выпить. Правда, у нас всегда получалось только по глотку из фляжки.
- Ты что и впрямь военный? Молод. Или потерял кого?
Герман на минуту опустил голову, сжал зубы.
Серж выступил вперед, но Герман поднял руку в запрещающем жесте и остановил его:
- Серж, всё под контролем. Мои войска, в которых проводил операции, – это космический десант. Отсюда и моя подготовка. И вы должны понимать, что подобный боец как я обязан контролировать себя, чтобы окружающим не навредить. Серж, фляжки есть?
- Так точно.
- Разлейте всем по глотку.
Бойцы подразделения достали и свои. Наполнили чашки. Встали.
- Помянем тех, кого нет рядом с нами, господа офицеры, – произнёс Герман. Выпили одним глотком. Минуту молча стояли. Сели.
С минуту молча закусывали.
- Благодарю за встречу, беседу, господа. Нам пора. Серж, вызови такси.
- Для чего такси? На нашем автобусе доедете. Вам в город? Адрес какой?
Герман назвал адрес дома Юнкс.
- Так ты точно из её команды?
- Нет, – ответил Герман, – я и она – одна команда.
Бойцы переглянулись. Герман молчал и улыбался. Впервые за последние полтора месяца.
- Да ладно тебе в кошки-мышки играть, – сердито сказал Серж. – Скажи уж ребятам. Не признали, и что из этого. Я тебя месяц не видел и не узнал. Господа бойцы, это наш иерогосударь. Так что всем – большая благодарность. Всё, Радимир, пошли. Сегодня отъезд. Нам выспаться надо. Где автобус?
Проводили бойцы спецподразделения гостей по-военному. Потом долго стояли, соображали. Через пять минут подъехало начальство. Пришлось докладывать, объяснять. Начальство вытирало пот с шеи…
…Автобус спецподразделения остановился около дома Юнкс. Герман и Серж вышли, других же Серж попросил отвезти к гостинице и приказал им спать, в четырнадцать ноль-ноль выйти на общую связь, никому ничто отдельно не докладывать.
 Василий Юнкс выходил из дома на службу, когда на крыльцо дома поднимался Герман. Встретились, обнялись. Вместе вернулись в дом.
- Государь знает, что ты гуляешь?
- Нет, ушли тайком. Но время провели отлично. Семь боёв за четыре часа. Правда, одного вмял в землю.
- ???
- Сначала расстрелял в меня всю обойму, затем решил примериться кастетом… Всё ждёшь, ждёшь, что одумаются, покаются…
- Да, пока общество не готово. Некоторые законы необходимо ужесточить.
- Машенька ещё спит?
- Уже не сплю. Так это ты землетрясение утроил? – услышал он любимый женский голос. В нём – досадно-недовольные нотки.
- Виноват, госпожа наместник, виноват.
- Из земли ослушника достали или он так там и пребывает?
- Обнесён ленточкой, – отрапортовал Серж.
- Так это ты втянул моего брата в эти ночные приключения? Сначала напоил…
- Машенька, это мужские дела, – со смешком проговорил Герман.
- Мужские, – хмыкнула в ответ Машенька. Она заметила, что вмешательство Сержа все-таки благотворно повлияло на брата, поэтому просто бурчала для статуса: – От тебя опять чем-то воняет? Пить с утра!
- С офицерами по глотку. Но честно, я очень голоден. Машенька, пожалуйста… – взмолился Герман.
- Германушка, – из столовой вышла мамочка, – радость ты наша, иди к столу, уже всё накрыто. Машенька, ты ручки вымыла? Вы, – она обратилась к мужу, – государю сообщили, что их старший сын здесь?
- Сейчас позвоню.
…Когда они прибыли во дворец, Герман направился спать. Серж тоже. Машенька перестирала одежду брата, оставила его на попечение котика, сама поспешила в кабинет государя. Тот по телефону выслушивал подробный отчёт о ночном происшествии и был не доволен. Наместник лёгким реверансом поздоровалась с ним и сказала. Тихо-претихо. Но государь тут же выполнил её пожелание. Оно прозвучала так:
- Нам всем: вам, мне и принцу – следует проехать в управление и на месте со всем разобраться. Поспешим, ваше величество. Пока государь спит.
В управлении внутренних дел их ждали. К этому времени были допрошены все участники и свидетели происшествия. От наместника ждали серьёзных взбучек. Руководство доложила по форме. Мария попросила статистику преступлений за пять лет по статьям. В то время, когда она изучала цифры, ей позвонил Юрий.
- Да, дорогой, у нас всё в порядке. Изучаю цифры роста преступности. Вам их перешлют. Папа Юра, я не могу одно понять. Наш Создатель, Господин Господарь оказал высокую милость и честь всей нашей планете, что позволил воплотиться брату здесь. Где же ответная благодарность людей? Во-первых. Во-вторых, если бы этой ночью на месте брата был другой, простой парень. Его мать сейчас лила бы слёзы над его телом… Я считаю, что законы поддержания общественного порядка должны быть пересмотрены в сторону ужесточения наказания.
- Хорошо. Я тебя услышал. Государь далеко от тебя?
- Папа; рядом.
- Прекрасно. Мне надо с ним поговорить.
Мария передала свой телефон.
- Беременность на Марию влияет сильно, – поздоровавшись с государем-отцом, произнёс Юрий, словно извиняясь за бесцеремонность супруги.
- Что поделаешь. Такой период, – понимающе согласился тот.
- Распорядитесь, пожалуйста, чтобы все материалы по ночному ЧП и статистику выслали мне. Мы соберём сводную отчётность и тогда примем решение.
- Как со смутьянами?
- На усмотрение иерогосударя. Нам бы надо полное на них досье. Хоть бы иметь общее представление об этих людях.
- Да, видимо, вновь растревожили осиное гнездо.
- Сколько их ещё будет.
- Но зачистить его необходимо полностью.
- Согласен.
… После совещания государи проехали на место стычки. Тело бедолаги продолжало лежать в земле. К нему то и дело подбегали псы разных пород и справляли на него нужду. Стремились и птицы сбросить свои фекалии. Неспешно подходили коты с теми же целями. Само здание было опечатано. Шло следствие.
Затем государь вернулся во дворец, а Машенька и Николя; поехали в бутик, чтобы подобрать одежду Радимиру.
Молодой вдовец проснулся – одежды нет. Зато на столе питьё и еда. Телефона, планшета тоже нет. Включил комп. Валерии мгновенно появился на связи:
- Командир, говорят, теперь всех ослушников просто вгоняют в землю…
- Очередной анекдот гуляет.
- Нет, Первейший обложился болотами. Там хоть и вонько, да мягко.
- Как самочувствие, командир, – Мишель засмеялся ремарке Валерии. – Как ты на такое решился?
- Голодный, уставший после шести боёв, а тут ещё седьмой навязывают. Взял за волосы и вдарил слегка в землю.
- Ха-ха-ха… С тобой оказывается шутить нельзя…
В комнату вошел Серж.
- А, Сержик наш появился, – проговорил Валерии. – В какие игры ты втянул «Бычка»? Отчитывайся.
Серж рассказал им и о самогонке, и о тотализаторе. Добавил сокрушенно:
- Девчонки только не нашлось…
Правители покатывались со смеху, Герман смущенно массировал волосистую часть головы.
- Деньги-то, что на нём заработали, прокутили?
- Зачем? Вы о нас, полицейских, так плохо думаете? У меня есть одна думка. Только с ребятами надо посоветовать.
- О чём? Может быть, сначала ты с нами посоветуешься?
- А чего советоваться-то? Эти деньги станут основой для фонда помощи семьям наших коллег, погибших во время заданий. Плохая идея что ли?
- Мысль хорошая, Серж, – ответил Мишель. – Но сколько их у вас? Где будете хранить? Кто войдёт в совет по выплате пособий? Серж, надо продумать все моменты по организации и деятельности подобного фонда.
- Так, господа, сейчас я поинтересуюсь мнением моих коллег, и только после получения их ответа я продолжу данный разговор. – Он повернулся, чтобы уйти, но, вспомнив что-то, вернулся, подошел к Герману и отдал ему его технику связи.
- Серж, – остановил его Герман, – что ты хочешь сейчас сделать?
- Поговорить с парнями.
- О таких вещах по телефону не говорят. Пусть придут во дворец, на аудиенцию с государем, там и поговорим. У папа;, я думаю, у нас ко всем есть вопросы.
Серж несколько минут о чем-то думал. Затем взял телефон, позвонил первому из сопровождения в списке. Тот сразу откликнулся, спросил:
- Как самочувствие государя?
- В здравии. Ждёт нагоняя от своего папа;. У меня есть одно предложение относительно тех денег. Нам надо встретиться и обсудить его.
- Где? Когда? Честно, нам тоже всем очень неловко. Кратко, какое?
- Фонд помощи семьям наших погибших по время задания.
На той стороне с минуту что-то обсуждали. Последовал ответ:
- Согласны. Только надо все юридические детали проработать. Кто нам поможет?
- Вы когда сможете подойти во дворец?
- Сейчас оденемся и придём. Закажи нам пропуск.
- Хорошо, – отключил телефон и сообщил: – Ребята согласны. Скоро подойдут. Государь, банк там надо, бумаги…
- Ладно, командир, – сказал Валерии, – я тебе сбрасываю тебе положение одного из благотворительных фондов. Подкорректируй.
Мишель добавил:
- А деньги положить в свой банк. Дай команду клеркам выбрать программу с бо;льшим процентом.
- Хорошо, сейчас сообщу папе Юре.
В комнату быстрым шагом вошла Мария. За ней – Николя;. Он нёс пакеты. Юноша положил их на кресла. Распечатали. О них были мужские рубашки, костюм, джемпер, демисезонная полукуртка, кепи.
- Машенька, – удивленно спросил Герман, – это кому?
- Тебе, конечно. Старое на тебе мешком висит. Давай, одевай. Уверена, ты со своими новыми дружками вновь сбежишь в город.
- Конечно, госпожа наместник, пойдём, – сухо заметил Серж – Только не в шёлковых рубашках.
- Не поняла.
Серж подошёл к Герману, встал со сторону его спины и пальцами пробежал по ней. Нащупал несколько уплотнений и надавил на них. Герман вскрикнул от боли.
- Что и требовалось доказать, – сказал Серж. – Воспаление в мышцах ещё не прошло. Так что – только ткани тёплые. – Обратился к принцу: – Ваше высочество, у вас есть водолазки хлопчатобумажные, лучше – шерстяные.
Николя кивнул и убежал в свою комнату.
- И как исправить ситуацию? - спросила Мария.
- Прогревающие мази, массаж, грязи, гейзеры, баня, наконец…
- Баня? Лесник… Михеич… Я звоню папе Юре. На обратном пути мы к нему заезжаем. К тому же он знает травы… И костоправ…
Машенька сразу стала звонить мужу, который в это время занимался банковским вопросом по просьбе Германа.
Николя; вернулся с несколькими рубашками. Когда с подбором костюма было покончено, группа направилась в кабинет Александра.
Он не был удивлен. Жестом пригласил к столу. На ближнее к нему кресло запрыгнул Пуся-сан. Герман. Мария. Николя;, Серж. Доложили о прибытии сопровождавших иерогосударя человек. Государь сделал знак их впустить. Полицейские были в парадной форме. Выстроившись в шеренгу, каждый по очереди представился.
Государь смотрел на них из-под лобья и молчал. Молчал, пока не зазвонил стационарный телефон голубого цвета. Он взял трубку.
- Здесь он, сам и доложи, – сухо сказал в неё и кивнул старшему сыну, чтобы тот подошёл.
Герман выслушал доклад, поблагодарил. Затем обратился к папа;:
- Ваше величество, разрешите нам закончить ранее начатый разговор.
- Сын мой, мальчик… чей статус на данной планете выше: мой или твой?
- Папа;, мой. Но мы в вашем кабинете.
- Значит, я должен спросить у вас, мой государь…
Герман не дал ему договорить, подошёл к нему, опустился на колени и сказал:
- Простите меня, папа;..
Александр положил руку на его голову, погладил по волосам и тихо сказал:
- Я рад, что ты понял. На тебя, сын, люди смотрят. На тебя равняются. Что ты дальше собираешься делать?
Радимир не успел ответить. По стойке «смирно» встал Серж и произнёс:
- Разрешите обратиться, государь-отец.
- Да.
- На вашем сыне вины нет. Это моя затея. Мне и отвечать. А что касается денег, что от боксерского ринга получены, то они пойдут на создание фонда для помощи семьям полицейских, погибшим на постах. Мы, – он кивнул в сторону других, – так все решили. Будем считать, что изъяли из криминальных структур финансы во время проведения спецоперации.
- Лихо, господин майор, вы… такую… тонкую… дипломатическую ситуацию… развернули…
- Служу планете и галактике, государь! Только я, извините, капитан.
- Нет, голубчик, моим приказом тебе присвоено звание майор. Поздравляю, – усмехнувшись,  уточнил Александр. И добавил более тёплым голосом: – Ты заслужил его, сынок. Методы твои, конечно, меня… озадачивают… Но они, – он посмотрел на сидящего на подлокотнике  его кресла старшего сына, – дали положительный результат. Так что – ещё раз поздравляю с присвоением нового воинского звания. Служи достойно своему государю, нашей планете и в дальнейшем.
- Есть продолжить службу! Разрешите продолжить экскурсию по городу иерогосударю и принцу в нашем сопровождении.
Пуся возмущенно мяукнул, на что Серж ему строго ответил:
- А ты останешься здесь и будешь охранять наместника. Проследи, чтобы она была сыта, спокойна, ходила медленно, никаких волнений и тому подобное.
У кота прижались уши, и он опасливо смотрел то на дядю Сержа, то на Германа, то на Марию, сидевшую с открытым ртом.
Сцена растянулась на секунды, переросла в минуты…
- Ладно, идите, – махнул рукой Александр и тут же погрозил полицейским кулаком: – Чтобы всё было в рамках закона…
- Есть! – те дружно взяли под козырёк.
Оба брата в окружении военных вышли из дверей кабинета и направились к выходу. На улицу. Пуся, поставив передние лапы на стол, провожал их взглядом до дверей. Затем по столу подошёл к Марии и посмотрел на неё. Она улыбнулась и погладила его по голове. Тот замурлыкал.
… Водители-полицейские убежали за машинами, в том числе и Серж поспешил в гараж.
- Ты не замёрзнешь? – спросил Николя; брата.
- Надеюсь, нет. Ты о чём хотел поговорить, братишка?
- Я видел документы банка об открытии фонда. Под такой процент дохода им этих средств недостаточно.
- Ты стал разбираться в банковских операциях?
- С кем поведёшься… И всё-таки?
- Николя, я согласен поддержать идею Сержа и его бывших коллег. Но лично я серьёзно данным вопросом пока не занимался. Он изучается юристами и финансистами по всем параметрам. Но ты прав, средств маловато.
- Радимир, я считаюсь престолонаследником?
- Брат, что за вопрос? Ты меня им смущаешь. Ты уже объявлен им.
- Погоди. Не гони лошадей. Я сегодня присутствовал на совещании в управлении внутренних сил. Мария настояла. За год в нашем государстве погибло пять человек.
- Ты коришь себя?
- Не спеши. Прошу. Я подумал, это и мои подданные.
- ???
- Я добавлю свои личные средства к той сумме.
- Прекрасно, брат. Я рад твоему решению. Вот и Серж. Интересно, какой сейчас он преподнесёт сюрприз?
- Это только в его голове. А ты заметил, что в его волосах появилась больше седины? За одну эту ночь.
- Папа; так щедро награды не раздаёт. Но общение с теми парнями мне понравилось. Я бы повторил.
- Такой уже не будет. Теперь они тебя, брат, узнают. А почему ты сейчас лицо не закрыл? Только, прошу, не ссылайся на Сержа.
- Знаешь, что он мне сказал?
- Слушаю.
- Солнце, ветер, мороз, дождь желают ласкать всех обитателей Музъем. Я – не исключение.
- А что на это скажет папа Юра?
В ответ Герман пожал плечами.
Вышли на крыльцо, пока Серж не подал авто, братья молча стояли среди бойцов внутренних сил поддержания порядка. Затем все разошлись по своим машинам.
- Серж, пожалуйста, какие твои планы на предстоящую вылазку? – спросил Герман.
- Были на вечер, государь. Я с коллегами хотел встретиться с бойцами спецподразделения и их семьями, чтобы вместе поговорить о фонде, его особенностях. Но время вновь соединило нас. Я подумал, что… это хорошо. Сразу всё обсудим и решим.
- Принято. Где?
- Сбор недалеко от базы отдыха парней. Нас встретят. Я днём, когда проснулся, разговаривал с тем, с кем вы были в первой паре. Сколько соберётся – не знаю. Я им толком и подробно ничего не объяснил. Не знал, как.
- Понял. Я вновь в твоих заложниках, – в голосе слышался смешок, – плюс и мой брат. Браво, господин офицер. Маршрут ты знаешь? – Серж кивнул. – Хорошо. Я хочу осмотреть весь город. Передвигаемся по улицам с малой скоростью, до сорока километров в час. За городом – до шестидесяти. У меня дела есть.
- Есть, – ответил водитель и отдал приказ по маршруту движения и скорости головной машине.
Герман же откинулся на спинку сиденья, махнул рукой. От потолка отделилась прозрачная панель, она трансформировалась в пульт межгалактической связи. Герман сделал еще один жест – микроквадратики один за другим начали оживать, на них появляться различные фигурки, здороваться с Германом, принцем, своими коллегами и по очереди кратко докладывать о состоянии дел, которые они курируют. Внешний вид и язык каждого из них резко отличались, но Герман понимал каждого, поэтому беседа была оживленной и заинтересованной для обеих сторон. Всё это время они передвигались по городу, внешним видом которого иерогосударь остался доволен. К моменту выезда за город видеосеанс с правителями содружеств завершился.
На связь вышел Степан. Сказал:
- Здравия желаю, государь. Рад, что ты возвратился на службу. Отчётом доволен?
- Да. Надеюсь, что через день все встретимся?
- Конечно, наши планы так откорректированы. До встречи, «Бычок».
- Успешной службы.
Панель исчезла, Герман посмотрел в окно. Начинало смеркаться. На оговоренном повороте их ждали. Кортеж последовал за встречавшей машиной.
Поляна была большая, холмистая и находилась в лесочке около реки. Уже горел костёр, вокруг него были организованы сиденья из старых поваленных деревьев. Кора с них, видимо, давно ушла на какие-то хозяйственные нужды, стволы же продолжали служить в другом виде. На костре стоял котёл, на углях другой. Недалеко от него был организован стол. Около него хлопотало несколько женщин. Только одна, пожилая, была в тёплой длинной юбке, остальные молодки в брюках и тёплых длинных джемперах. Здесь же бегало несколько детей, играли в догонялки.
Герман вышел из машины. Предвечерняя прохлада заставила его содрогнуться.
Боец, встречавший их, отреагировал:
- Вы, молодёжь, нелегко оделись? Осень за вторую половину перевалила.
Серж ответил:
- Сейчас утеплимся. Так, – он посмотрел на Германа и его брата, словно спрашивая, как к ним обращаться, и, не получив ответа, скомандовал: – одеваемся. Курточки свои на плечи сверху. Сейчас – свитера, оба одевайтесь. И обувь… в таких ботинках ноги быстро промочите.
Братья молча переоделись. Утеплилась и группа сопровождения.
Подошли к столу. Со своими продуктами, которые остались в багажнике. Познакомились. На пикник прибыла только одна треть взвода, но женатые, с семьями. Были здесь и ещё две семьи, которые держались особнячком и опекались мужчинами. Оказалось, что вдовы и родители погибших товарищей. В целом компания получилась приличной.
- Так, давайте все к костру, – скомандовал старшо;й из хозяев. – Салаты, уха уже готовы. У нас здесь, ваше величество и ваше высочество, по-простому.
- По-простому, – откликнулся Герман, – хорошо. Тогда, пока светло, чая. Он у вас из травы? А потом поиграем… в продолжение наших занятий в спортзале… Женщины, дети, если хотят, тоже могут принять участие.
Разлили чай в кружки. Выпили. Дети, набегавшись, поели салата. Затем разбились на две команды. Нашлась верёвка. Кто кого перетянет. Другая игра была на противостояние: «голова» закручивает, «хвост» раскручивает. После этого вся компания с шумом и шутками в обе щеки кушали, точнее – уминали еду. Герман же маленькими глотками пил чай с вареньем.
У костра было тепло. Уютно. Темнота меж тем плотным кольцом обступала людей. Луну закрывали облака, низкие, свинцовые.
Разговор, из-за которого собрал Серж, не завязывался. Зато появилась гитара, зазвучали песни. Свои, сочинённые, доморощенные. Гитара пошла по кругу. Брал её в руки все, кто хотел. Играли на ней хорошо и женщины.
Неожиданно один из мальчишек прижался к своему отцу и, показывая в сторону леса, сказал шёпотом:
- Волки…
- Откуда им здесь взяться, – успокоила его мать, но с опаской оглянулась в сторону леса.
Меж деревьев невысоко от земли искрились жёлтые точки.
Николя; посмотрел на Германа. Тот встал и направился в сторону, откуда люди почувствовали страх. Николя;, за ним Серж последовали за Германом.
Это были волки. Лежали на земле между деревьями. При подходе Германа их вожак встал и сделал ему шаг навстречу.
- Вас что-то потревожило? – спросил его Герман.
- Наместник просила присмотреть…
- Понятно. Звериный глаз и нюх ночью отличная охрана. У нас всё в порядке. А что с тем молодым волком?
- По глупости своей…
- Пусть подойдёт, я его посмотрю.
Волк подошёл. Красивый молодой волк, видимо, попал в химический раствор. Рана увеличивалась. Герман покачал головой.
- Среди стаи он долго не протянет. Лечить надо. Скоро мы отсюда уедем – вы к себе. А этот поедет со мной. Завтра заедем к леснику, там я его оставлю. До выздоровления.
- А где он поедет? – поинтересовался Серж.
- В моей машине. Ты поведёшь авто папа;. Пуся будет с тобою. А сейчас поедет на заднем сиденье. Рядом со мною. Точнее – я его сейчас усыплю. Рана у него сильно болит. Спокойнее так будет.
Вместе с волком вернулись к костру. Тот то и дело обнажал клыки. Герман смотрел на него и покачивал головою. Провёл к машине. Открыл заднюю дверь. Волк вошёл, лег на пол. Герман занёс над ним руку – тот уснул.
Вернулись к костру. Там шёл разговор о деньгах, фонде…
…- В целом идея хорошая, – сказал отец погибшего. – Хотя деньгами сына не вернёшь. Но семье мало-мальская помощь будет. Особенно вдове, детям. Но сколько на всех таких семей надо денег?
- Имущество, средства преступника-убийцы надо зачислять на этот счёт. А то… – женщина не договорила, махнула рукой, – пока поймают, докажут… он… как с гуся вода…
Герман ответил:
- Законы в этом направление будут ужесточены. А мысль хорошая по дополнительной статье формирования фонда. Но он, скорее всего, будет под контролем государства, хотя и благотворительный. Регент в настоящее время вплотную занимается данным вопросом. А вы, господа, набросайте текст решения… собрание что ли как… Николя;, помоги им… На отдельный лист выведи фамилия, имена, звания инициаторов и пусть, пока все здесь распишутся…
Вернулись во дворец за полночь.
Из дворца выехали в десять. Решено было, что Мария с Пусей прилетят на аэромобилях прямо во Мсту вместе с государями-родителями. Компания же ехала к Михеичу. Везла больного зверя.

Их там ждали. Михеич и хлеб испёк, и баню затопил. Пятёрка друзей-правителей прилетела на двух аэромобилях. Первым делом, которым они занялись, помощь леснику по хозяйству. Кто-то взялся за дрова, кто-то за работы по двору, кто-то помогал достраивать клетку для больного животного. Когда авто иерогосударя вплыло во двор лесника, она была готова. Даже сено брошено. Для чего оно для волка? Машины полиции остановились за изгородью.
Герман на руках отнёс спящего волка в клетку. Минут через восемь он открыл глаза. Герман сидел за клеткой и гладил его голову: «Поживёшь здесь. Пока не поправишься. Долго будет твоя рана заживать. Твои сородичи уже пришли и лежат в лесу. Но кормить, лечить тебя будет лесник. Сейчас он принесёт… уже несёт еду. Так что – поправляйся. Ночь я здесь буду. Утром поговорим». Михеич поставил в клетку миску с едой. Сказал: «Давай, бедалага, ешь. Сам государь настаивает. Ох, и попадёт же всем от наместника». Волк словно вздохнул. Встал. Хромая, подошёл к миске, начал лакать, то и дело посматривая то на Германа, то на регента, то на лесника, то косясь в сторону деревьев, из-за которых ветер доносил дух волчьей стаи. После еды его вновь сморил сон. Он лёг на сено, аромат которого поносил запах полевых трав.
Герман же распрямился, повернулся на сорок пять градусов и встретился с глазами папы Юры, которые смотрели на него прямо, в упор, и строго.
- Тут, говорят, кому-то силы девать некуда, – сказал. – Пошли-ка, парень, посмотрим, не растерял ли ты боевой хватки. Господа коллеги, – махнул он своим, – бой по парам. Затем трое против троих. Михеич, контролируй время. Каждый спарринг – пять минут.
Группа сопровождения наблюдала несколько поединков, которые провёл иерогосударь. Но боевая подготовка астронавтов их удивила более. Когда правители отыгрались, Юрий обратился к ним:
- Что, слюнки текут? Выходите первые шесть. Михеич, также пять минут. Затем вторые шесть. Всё! Бой.
Ещё десять минут учебного боя.
- Всё, парни, баста! Время. Да и баня готова, – сообщил Михеич. – Кто первым пойдёт?
- Мы, – ответил регент. – Степан, Филипп, идите. Я за вами. Затем Валерии, Мишель. Герман последним. 
Команда молча подчинилась. Отходя, Степан махнул рукой полицейским, мол, в сторону всем.
- Я ты, финист ясный сокол наш, сейчас пойдёшь с Михеичем, и он займётся вашим физическим телом, – продолжил он голосом, не терпящим никаких возражений.
- За что мне такая честь? – усмехнулся Герман.
- Тебе ещё надо пояснять, мой мальчик? Твоё тело тебя не слушается. Если бы не наглость Сержа. Когда о ней услышал, я хотел взгреть его под первое число. А сейчас вижу… благодарить его надо… Плохо, но на ногах стоишь. – И обратился к леснику: – Натирания подготовил?
- Так точно, готово.
- Хорошо. Пошли. Сам буду присутствовать, чтобы не артачился, – Юрий церемониально пропустил вперёд Германа.
Герман покачал головой, но пошёл. Они вошли в дом. Почуяв в мази животные жиры, Герман начал отнекиваться.
- А других у нас здесь нет, – отрезал Юрий. – Этот зверёк на небесах рад, что его тельце твоё тело спасает. Михеич, мажь.
Знахарь намазал всё тело Германа, завернул его сначала в полотно, затем в овчину. Герман так просидел минуты три, затем вскочил и убежал в баню. Там началась потасовка, галдёж, смех. Астронавты по очереди выскакивали на улицу, обливались из ведра холодной водою, возвращались в баню. Выходили все, кроме Германа. Тот сидел на полке;, его бил озноб. Друзья поддавали пару, похлёстывали его веником. Тот отмахивался. Когда из бани вышел Мишель, в моечное отделение вошли Михеич и Юрий. Михеич из бутылки налили в стакан жидкость, подал Герману.
- Пей и ложись на полог. Дайте, – обратился к Юрию, – ему в зубы веник. Сожми крепче.
Михеич начал его разминать, править, Герман не то мычал, не то стонал. Через сорок минут лесник его просто начал парить, растирать веником. Наконец тело Германа расслабилось. Михеич вышел. Юрий вымыл воспитанника, помог ему встать, закутал в полотенце, халат, длинную шубу, обул его в валенки и проводил в дом. Уложили на подготовленную кровать, предварительно напоив травяным чаем с мёдом. Стоило голове Германа прикоснуться к подушке, как он сразу провалился в сон. Дышал он ровно, спокойно.
Поужинав, четверо коллег улетели. Юрий лёг спать на кровать рядом с Германом, обняв его. Как родитель малыша-шалуна. Серж лёг спать в той же комнате. Других двенадцать Михеич уложил в соседнем помещении. После бани, хорошего ужина гости уснули быстро в своих спальных мешках. Тем более, что подъём объявили на четыре утра.
Герман проснулся в полночь. Хотел встать.
- Спи, – услышал голос Юрия. – Подъём в четыре.
От движения и шёпота Серж мгновенно проснулся, но продолжал лежать без движения.
- С днём рождения на земле, – шёпотом проговорил Юрий. – Семь лет, надеюсь, тебе хватит, чтобы познать силу земного тяготения или притяжения. Свою «Астру» за это время… родишь, летать научишь.
Несколько минут тишина.
- Хотя, Герман, один вопрос.
- Слушаю.
- Секс. Как ты сейчас без него?
Серж аж вдохом подавился.
- Папа Юра, вы же знаете, что этими энергиями можно управлять. Вы о конкретной женщине говорите? Или абстрактной?
- В целом. Мужская и женская особи, – Серж услышал в голосе регента усмешку.
- Я понял. Я дождусь.
- А если это будет тело, которое не пригодно для нашего соития?
Герман вздохнул:
- Надеюсь, судьба ко мне всё-таки благосклонна. Хотя… вторая… не в помощь. Может быть, повезёт, с третьей… тоже от людей… Но я сомневаюсь, что данный вопрос связан только со мной.
- Возможно.
- Папа Юра, женщины по-разному переносят беременность. И если за это время вы хорошо изучили женское тело, то, думаю, вам не доставит труда её… радовать и удовлетворять.
- Я ещё о другом. Я понял, у меня будет мало свободного времени.
- Как и раньше, Машенька, будет рядом со мной. Папа Юра, мы прорвёмся. Обязаны прорваться.
- И прорвёмся.  А что делать с тем, которого ты в землю вбил?
- Первейшего его до;быча. Но первый шаг сделает его Вечная Невеста.
Вновь тишина.
Герман продолжил, также шёпотом:
- Отпускную по нему, по его родне и близким запрещаю. Тоже касается и тех, кто без разрешения подошёл ко мне на улице.
- Понял. Спим. Подъём в четыре.
Вся команда встала в четыре. К этому времени у Михеича был готов завтрак. Серж проверил все машины, и они готовы к отъезду.
Но Герман спал. Будить его не стали.
Юрий работал на компе.
Герман проснулся полшестого. Потянулся. Все клеточки проснулись. Сел в постели, сбросив все одеяла с себя. Тело требовало воды, воздуха, движения.
- С добрым утром, – услышал он голос Юрия.
- С добрым утром. Над чем думаете?
- Я письменно оформил твой приказ. Проверь. Исправь. И я отправлю по назначению.
Герман встал с постели, подошёл, прочитал, что-то подправил. Поставил свою подпись. Отправил по адресам.
- Как там волк? – спросил Герман.
- Сам спроси. Всё молоко выпил. Тебе, может быть, тоже молока принести?
- Молока? Нет. А вот искупаться в озере – милое дело. Составите мне компанию? Бегом до озера. Искупаемся. Обратно. И выезжаем.
- Хорошо. Отлично. Пошли.
- Я с вами, – сказал Серж, только что вошедший в комнату и услышавший разговор.
- Нет, Серж, – ответил Герман, – у нас там разговор будет серьёзный. Что касается охраны – ты её видел. Готовь машины и маршрут.
Герман с Юрием вышли на улицу. Волки, прятавшиеся за деревьями, вышли из-за них. Встали. Герман им кивнул. Затем подошёл к их собрату, находившемуся в изоляторе, погладил, о чём-то поговорил и вслух добавил:
- Наместник… уши надерёт. Всем. Ладно. Папа Юра, бежим налегке.
Когда Михеич вышел на крыльцо дома, он увидел быстро удалявшиеся в лес в окружении волков спины двух мужчин.
Минут через двадцать на лошади прискакал внук Михеича. Привёз ему хлеба, крупы. Вокруг глаза парня был синяк. Да и руки были в ссадинах. Спрыгнул с лошади.
- Деда, здравствуй. Я вчера не смог до тебя доехать. Волки кругами ходили.
- А ты, что, весь в ссадинах и синяк?
- Упал в темноте.
Полицейские взяли их в круг, усмехнулись, переглянулись. Михеич им пояснил:
- Внук мой. В столице теперь учится. Сама наместник опекает.
- Ясно, – ответил кто-то из сопровождавших: – Зовут-то как? А где в городе живёшь?  Учиться нравится? Несложно?
- Павел. На квартире. Отец нашёл. А учёба…
- Трудновато привыкать к другой жизни? – за его спиной раздался голос Германа. Мальчишка оглянулся. Напротив него стоял тот же молодой парень, который был летом с регентом. Только куда-то испарилась синева его глаз. Место её заняла чернота пустоты и горя. Парень положил свою руку на голову подростка, погладил по волосам. Мальчик почувствовал, как тепло стало разливаться от макушки по всему телу, к пяткам. Подросток посмотрел в его глаза, улыбнулся, пожал плечом.
Серж стоял напротив их и фотографировал. Тайком.
- Итак, господа, – обратился Герман к полицейским, – нам пора. По машинам. Серж, наша идёт первой.
Попрощались. Отъехали.
В столицу въехали через два часа – и прямо к собору, на службу.

4

Службу на сороковой день Герман вёл сам.
После её окончания он проехал в селение Марии. Оставил машину на повороте в свой загородный дом. Пошёл пешком. Улицы были пусты. Население было на поминках в соседнем селении. Его интересовал в этом пункте только одно новое строение. Трон Первейшего.
Герман направлялся к нему. Найти предмет древнего искусства было легко. Рядом с восстановленным храмом, через дорогу, в низине.
Но сегодня это было не заболоченное место, затягиваемою осокою. Золотой трон возвышался посередине выделенной площади на постаменте. Подойти к нему можно с любой части света. С какой бы не подходил, трон встречал тебя. Если толпа пойдёт по кругу одновременно, все равно каждый стремящийся к нему подойдёт спереди. Пространство от трона до дороги, ограждавшей территорию, вроде бы был засеян травою. Хотя – смотря, кто пойдёт. Кого-то и охрана не пропустит. Интересно, зимой гады тоже будут нести службу? Незавидная роль для бедных тварей. А почему они должны страдать? Он свистнул. Змеи приподняли свои голову и устремили на него свои взгляды. «Вы свободны от несения службы. Это дело людей», – сказал он им. Пресмыкающие поняли. Их полчище исчезло.
- Какое благородство, ваше святейшество, – за его спиной раздался знакомый голос.
- Это не благородство. Это тактика боя. Ты же мне бросил вызов.
- Предлагаешь один на один? Не получится. Не один ты…
- И ты убиваешь тех, кто мне дорог? Организуешь пустоту? Между прочим, в отличие от тебя, я армию не собираю.
- Ты о змеях? Так они здесь просто жили. Я их просто не стал выгонять…
- А-а-а… За проживание в собственном ореоле проста плата в виде службы. Это незаконно. Придется заплатить штраф. Начальник охраны!
Мгновенно появился мужчина в белом. Герман отдал ему приказ:
- Выпишите Первейшему штраф и проконтролируйте его внесение.
Первейший исчез. Он был очень недоволен.
«Гордый. Для тактичности, отведения подозрений выразил бы соболезнование, – подумал ему вслед Герман – Чушь. Размечтался. Ему необходима тотальная власть надо мною. Играет он по-крупному».

5

На следующий день Серж подъехал к дому родителей. Они не ждали сына, завтракали.
- Здорово, батя. Мама, твои пирожки за версту почувствовать можно, – сказал Серж, целуя мать в щёку.
Батя его одёрнул:
- Не темни. Переходи к делу. Что спозаранку-то приехал?
- Дело есть. Возьмите на постой одного мальца. Павел. Внук лесника-знахаря, у которого мы день назад в бани парились.
Батя прищурил глаз:
- С чего это?
- Малец сбежал из школы.
- Хулиган, возможно, ленивый.
- Нет, батя. Парень нормальный. Только синяк под глазом и ссадины на руках выдал за падение с лестницы.
- Зачем деревенского мальчишку в город отдали учиться?
- Государь с наместником отблагодарили лесника так. Поставлен на полное государственное довольствие. Живёт у дальней родни со стороны матери. Но семья большая, рот, как говорят, не к столу. Но терпят.
- Откуда знаешь?
- Батя, я вроде бы как… в полиции служил…
- Не договариваешь…
- Главное сказал. Так что ответишь?
- Нужно – значит нужно.
После этих слов Серж достал телефон и набрал чей-то номер.
От звонка телефона Михеич вздрогнул. Покосился на внука. Тот сидел за учебником, что-то писал в тетради. Михеил подтвердил связь.
- Здравствуй, Михеич. Серж, водитель государя. Как волчонок?
- Нормально. Сегодня пятнадцать минут погулял по двору.
- На поправку пошёл. Государь будет доволен. А внучок как? Отдыхает? Каникулы всё-таки.
- За учебниками сидит.
- Молодец. Мы тут с батей моим поговорили. Дом почти пустой. Они твоего внучка хотят в себе взять на постой.
- Не понял…
- У родственницы вашей своя семья. А мои старики одни живут. Им повеселее будет.
- Не знаю… как-то неожиданно…
- Подумай. Я сейчас с родителями приеду. Часика … чрез два. Жди в гости. Заодно фото привезу.
- Какое фото?
- Понравится.
Серж отключился и сказал:
- Батя, мама, вы готовы? Едем в моей машине. Времени у меня мало. Звонил коллега Валерии, просил его гоночную к треку подготовить. Поехали.
Родители последовали за сыном.
- А мы-то зачем? – спросила мать.
- С дедом познакомитесь. Так лучше будет.
- Так я тогда своей наливочки захвачу.
- Ага, а мать своих пирожков…
- А надо? Я мигом, – женщина побежала к столу, на котором под полотенцем находилось блюдо с пирожками.
- Жду в машине, – махнул рукой Серж.
А в это время Герман просматривал блок школы в сети.
- Ничего не понимаю, – произнёс. – Мария, ты далеко?..
…Мария вошла в его кабинет с подносом, на котором был лёгкий завтрак на двоих. Спросила:
- Что мой умный брат не понимает? Как организовать единую работу нескольких биоузлов?
- Это мелочи. Я о школе, в которую мы определили Павла.
- Внука лесника?
- Да. Представляешь, у них продолжается учебный процесс.
- А чего ты ждал? Учебный семестр.
- Но мальчик сказал, что у них каникулы.
Брат и сестра переглянулись. Герман продолжил:
- И Серж с утра отпросился по семейным делам. Мол, к родителям. Хотел попросить взять мальчика к ним жить.
- И что?
- Надо просто всё выяснить.
- Но… лично. Заодно прикинем, сможем ли на базе школы осуществить предложение Валерии. Хотя… это утопия… По-моему…
- Возможно. Появимся там к одиннадцати-одиннадцати тридцати. Вдвоём пойдём? Ты себя хорошо чувствуешь? Не то папа Юра рассердится.
- Давай завтракать.
Утренние дела потребовали времени, поэтому из дворца вышли в одиннадцать десять. Раннее предзимье, выпал первый снег. Брат и сестра были одеты по погоде. Герман в теплой куртке, шарф вокруг шеи, лицо, как и вчера, открыто. Бледное, чуть с синева лицо, впавшие глаза, утонувшие в черноте пустоты. Мария – в тёплом полупальто с капюшоном на голове. Прошли через двор, вышли на площадь. Машенька держала Германа под руку, слева. Появление правителей без сопровождения удивило обывателей. И обрадовало. Быть рядом, так близко к иерогосударю – это подарок судьбы. Люди, животные шли чуть в отдалении от них. Брат и сестра беседовали. Заходили в некоторые торговые точки, которые были на их пути. Просто осматривали товар, Машенька шептала что-то брату на ухо, он кивал, его губы растягивались в нечто подобие улыбки. Так они дошли до школы. Двор был чист. Дворник растерялся. Поднялись по крыльцу, Герман открыл дверь и пропустил вперёд наместника. Та вошла в фойе и быстро закрыла нос. Её глаза расширились в ужасе. Ими она посмотрела на брата. Зрачки того чуть сузились, лёгкое движение пальца – вонь, оставленная моющими средствами, исчезла. Машенька открыла нос, скинула капюшон. Герман подошёл к гардеробу, снял свою куртку, помог снять пальто сестре, затем прошёл в отделение гардероба и повесил на свободные плечики их верхние одежды. Вернулся.
Он был не просто бледным, он был тёмно-синим.
Машенька осторожно взяла его руку, прижала его ладонь к своей щеке. Посмотрела в его чернеющие глаза.
О, Герман хорошо знал эту школу. Здесь училась его Нинно. И, когда он был свободен от дел и приезжал во Мсту к любимой, бежал в эту школу, ждал в этом фойе свою возлюбленную, предварительно взял её пальто или плащ. Она медленно, плавно, роскошно-певуче шла к нему. Он целовал её руку, затем в щёку, помогал одеться. Затем, взяв её портфель в правую руку, а её руку в свою левую, они вместе выходили на улицу. Улица медленно плыла им навстречу…
Он очнулся от прикосновения сестры. До его слуха дошли её слова:
- Вкусно пахнет. Зайдём в столовую.
- Ты успела проголодаться?
- Возможно, да… Где здесь столовая?
Герман пошёл вперёд.
Да, здесь всегда вкусно готовили. Иногда со своей госпожой они проходили сюда. У них был даже свой отдельный столик. В углу. Под большой пальмой. Они садились рядом, спиной к остальному залу. Нинно откусывала понемногу булочку и запивала чем-нибудь: компотом, киселём, соком, морсом, чаем, даже просто водой. То и дело смешно подмигивала. Он не мог понять кому: ему или стоявшему рядом растению…
- Так, я хочу… Герман, ты меня слышишь?
- Да. Бери, что желаешь.
- Куда мы присядем?
- Как всегда… за столик в углу, около пальмы. Под нею. Живой… наш старичок. Давно я его не видел…
- Хорошо. Надеюсь, ты сам понесёшь поднос? Или я?
- Конечно, как всегда. Сам.
Машенька выбрала много блюд. Все попробовала. Осталась довольна. Герман сидел рядом и терпеливо ждал, когда она набалуется с едою.
Директору школы сообщили о прибытии наместника с иерогосударем. Тот поспешил в столовую. Но некая стена остановила его перед дверьми.
С правителями он встретился только тогда, когда они сами вышли из столовой.
Государь молчал.
Наместник с улыбкой почтительно попросила:
- Сударь, соберите учителей. Мы желаем с ними поговорить. Сколько вам потребуется времени?
- Госпожа, они уже все собрались в зале для совещаний. Вас ждут. Извините.
- Отлично. Идите впереди. Государь и я – за вами.
Они поднялись на второй этаж, вошли в конференц-зал.
Государь сел в предложенное ему кресло, наместник – рядом с ним слева. Обвела взглядом, от одного лица к другому, всех собравшихся и тихо произнесла:
- Мы пришли узнать, каковы успехи в учёбе мальчика, внука лесника. Принесите журнал. Серж уже позвонил? – она обратилась к брату.
Герман достал свой телефон. Установил с водителем связь. Тот доложил, что, когда они приехали на кордон, мальчик сидел с учебниками. Но учебный материал он понимает  с трудом.
- Хорошо. Вези мальчика. Завтра он должен быть в школе. Сам узнай у его классного  руководителя расписание. Успехов в службе.
Принесли журнал. Брат и сестра внимательно изучали отметки в журнале.
- Господа, – наконец произнёс Герман, – в этой школе, если вы помните, училась моя… супруга. Только в память о ней я… мы, я и наместник, решили доверить вам обучение мальчика, внука человека, сделавшего моей любимой дар. Особый дар. Забирая подростка из семьи и направляя его в вашу школу, мы, тем самым, взяли ответственность перед его родителями за его благополучие. Тем более – за его жизнь. Судя по отметкам, которые вы ему выставили, он лентяй и тупица. Но скажите, как тупица смог из города добраться самостоятельно до деревни, преодолев расстояние в двести с лишним километров? Если он лентяй, то почему его заплешний мешок оказался не пустым, а с учебниками? Почему сейчас он сидит в дедовом доме над учебниками и самостоятельно старается разобраться с учебным материалом? Вы приняли его в тот же класс, в который он перешёл в своей школе. Вы не знали, что деревенская школа, видимо, отличается по требованиям учебной программы? Или знали? Тогда почему не стали помогать догнать учебный материал? Или есть какой-то умысел?
Мария положила свою руку на его и произнесла:
- Государь, регент на связи. Вы выйдите, чтобы поговорить? 
- Да, – Герман резко поднялся с кресла и скорым шагом покинул зал.
Присутствовавшие не успели встать.
Машенька улыбнулась и продолжила речь:
- Господа, как вы поняли, ваш коллектив не оправдал нашего доверия. А мы думали, что вы справитесь с таким небольшим экзаменом. И в дальнейшем на базе вашей школы планировалось воплотить в жизнь проект создания учебного центра ускоренной подготовки специалистов для межгалактического содружества. Но ваши действия, точнее – бездействие, очень огорчили нашего иерогосударя. Какое в настоящее время он примет решение, я не знаю. Но – поддержу брата. Надеюсь, что ситуация, которая произошла в Бернске, здесь, с вами, не произойдёт.
В зале, за столом, была мёртвая тишина. Казалось, никто не дышал.
Вернулся Герман.
Сел.
- Итак, продолжим, – сказал. Голос жёсткий. – Я внимательно осмотрел вас. Некоторые из вас занимаются не своим делом. У вас должна быть другая профессия или даже вообще не работать, а стать женой, матерью и домохозяйкой. Я говорю о вас, – Герман обратился к тридцатипятилетней женщине, – и ваш спутник жизни сидит напротив вас, но он должен быть строителем. – В зале переглянулись: женщина недолюбливала общение с маленькими детьми и гнобила этого мужчину. – Благословляю ваш брак, и можете покинуть это совещание. – Мужчина и женщина осторожно встали со своих мест и, покачиваясь, вышли из зала. Герман бушевал дальше. Выгнал еще шесть человек. Дальше объявил: – Уважаемый директор, если я не ошибаюсь, вы занимали эту должность и в тот период, когда моя юная супруга училась? – Директор со страхом кивнул. – До;лгий срок. Вам не пора отдохнуть? Заняться своим здоровьем? Только из памяти к моей супруги вам будет выплачиваться социальная пособие. Можете идти.
- А кто возглавит школу? – тихо спросила Мария. Она была удивлена. И не на шутку испугана.
- Он, – Герман кивнул на вошедшего в зал Валерии. За ним спешил Мишель. Через две минуты вошли регент, Степан, Филипп.
- Что? Что ты задумал, командир? – Валерии подошёл к нему.
- Только то, чтобы дать возможность осуществить свои проекты, – с этими словами он встал, подал руку Марии, помогая ей встать. Та молча подчинилась.
Правители покинули зал. И учителей.
Через минуту тишины регент произнёс:
- Подвожу итог вашей встречи с государем. С этой минуты директором на данный учебный год назначается коллега Валерии.
Тот тут же возразил:
- Это не реально. У меня завтра отлёт…
- Никаких отлётов никуда из Мсты в течение года. Ни тебе. Ни Мишелю. Ваш командир, как я понял, намерен не покидать в течение года не только планету, но и свою столицу. И вы оба, члены его экипажа, будете также здесь. И прекратить все разговоры в строю! Завтра учебный процесс продолжить. Как обычно. И помните оба, вас никто не освобождает от ранее курируемых вами проектов.
- А как?..
- По техническим средствам связи. Или короткий отлёт.
- Но, извините, – подал голос один из учителей, – нет учителей.
- Вы кто?
- Завуч.
- Составьте расписание на следующий день, исходя из наличия учителей. Сообщите ученикам. Желаю успехов.
Регент покинул собрание.
Валерии растерянно смотрел на своих коллег:
- Почему я? Господа, Степан, Филипп, у вас есть опыт преподавания… А у меня…
Степан похлопал его по плечу:
- Ты молод. У тебя есть идея. Поможем. Для начала, господин завуч, передайте новоиспеченному директору расписание звонков. – Лист был подан. – Прекрасно. Начало в восемь тридцать. Значит, тебе следует прибыть на час раньше. В семь тридцать. В такое время в городе бывают пробки. Лучше пешочком.
- Неделю просто присматривайся, – продолжил Филипп. – Да, учителей по каким предметам нет?
Валерии пожал плечами. Но завуч подал еще один лист с подробным отчётом. Валерии тупо уставился в него.
Зазвонил его телефон. Звонил Серж:
- Я в городе. Еду в гараж. Готовить машины к треку?
- Обязательно. И всем. Поедем в твоё имение, там поговорим о твоих планах и наших… проблемах.
- Проблемах? У вас?
- Меня назначили на потеху директором школы, в которой твой подопечный учится.
- О-о-о-о! Поздравляю. Чем помочь? Может быть, полицейский наряд выставить?
- Для чего?
- Для предотвращения драк.
Валерии помолчал, сказал:
- Обсудим вечером.