Глава 31. Мэнес Чужие воспоминания

Отбросив все мысли и сомнения, что было весьма непросто, Мэнес сделала еще один шаг. Нужный ей отпечаток покоился в углублении пола, так что пришлось присесть на корточки. В этот самый миг девушка не думала ни о чем: ни о кораблях, ни о своем прошлом, ни о тех, кто отправился с ней в хранилище. Внезапно она погрузилась в некий транс и уже не могла полностью себя контролировать. Тело двигалось, словно само по себе. Так странно. Она словно смотрела на происходящее с разных ракурсов, видела все своими глазами, но в тоже время со стороны. Протянув руку вперед, Мэнес подняла то, что скрывало все эти годы хранилище. Слепок оказался маленьким пульсирующим сгустком, в мягкой оболочке. Он не был таким изначально. Его пробудило всего одно прикосновение, даже живого тепла не потребовалось. Пульсации усиливалась и все больше напоминала тревожное биение сердца. С губ Мэнес сорвался крик, а тело выгнулось дугой, конечности будто затвердели, потеряли всю свою гибкость. Это должно было быть больно, но она ничего не чувствовала. Все происходило будто и не с ней вовсе, и даже если с ней, то девушке было плевать на это. Воспоминания, знания уже поглощали ее, заполняя пустоту внутри.

Бурный поток информации был сродни шторму эфира, но он был не подконтролен Мэнес. Она тонула в нем, захлебывалась, а ее голова пухла, будучи не в силах выдержать такого объема. Память не проникала в нее постепенно, напротив, она видела, слышала и знала все и сразу. Это убивало, причиняя неимоверную боль, разрушая сознание. Боль стала самой сутью, заполонила все. Не было ничего кроме боли и звенящего одиночества. Она кричала, изгибалась, как одержимая, но реальность уже не имела никакого значения. Разум Мэнес оказался в ином месте, в некой мягкой и тягучей субстанции, полной чужих мыслей, воспоминаний, знаний.

Это не слепок ее души!

Как же так? Девушка ничего не понимала. Ее ведь тянуло именно к этому месту! Мэнес верила, что смогла найти себя и теперь выяснит, кем является на самом деле. Неужели она могла так ошибиться? Как же так? Если бы она могла, то разрыдалась бы, закричала! Но в этом месте чувства казались далекими и чужими, такими незначительными…

В этом должен быть смысл! Должен! Мэнес все глубже погружалась в чужие воспоминания, пытаясь среди множества тончайших нитей ухватиться за ту, что может оказаться полезной. Невозможно сразу принять весь объем чужой жизни, осознать ее и сделать своей частью. Каждый новый вдох, каждый миг менял ее реальность. Она видела события, которые происходили не с ней, во времена, давно забытые всеми. Мэнес будто становилась участницей событий чужой жизни, но при всем желании не могла контролировать этот процесс на что-то влиять. Былого не изменить!

Перед Мэнес простирался длинный пустой коридор, по сути всего лишь короб из металла и камня. Сверху мерцали панели с яркими лампами, а за спиной нарастало гудение. Девушке до боли хотелось обернуться, узнать, что издавало этот ужасающий звук, но владелец воспоминаний не нуждался в этом. Мэнес куда-то спешно бежала. Куда? Зачем? Ответов на эти вопросы не находилось. Оставалось лишь плыть по течению и наблюдать. Напряжение нарастало, а коридор терял свои очертания, все рябило, напоминая помехи при получении сигнала.

— Иликан! Поторопись! Ситуация критическая!

— Можно подумать, я не в курсе! — голос мужчины, в воспоминаниях которого она оказалась, звучал зычно и грубо. Даже оторопь брала от подобного. — А ведь я предупреждал! Говорил, что мы не готовы, но разве вы слушали?! Вам не терпелось возвыситься и стать богами!

— Это не так.

Неизвестный бежал позади, но поскольку Иликан не оборачивался, Мэнес не могла рассмотреть его. Но если судить по голосу, то он был молод и напуган.

— Вот только не надо мне рассказывать о торжестве науки и процветании всего изведанного космоса.

Впереди показался открытый проход, ведущий в нужное им помещение. Стоило увидеть его, как внутри все сжалось и затрепетало, но Мэнес не могла бы с уверенностью сказать, кому принадлежат эти эмоции: ей или Иликану. Все так быстро и непонятно, но, кажется, у хозяина воспоминаний были все основания злиться и негодовать. Они ворвались в просторную комнату, которую вполне можно было назвать командным центром. Всюду экраны, какие-то приборы, все сосредоточенны, но при этом чувствовалось напряжение. И снова у нее не было ни одной возможности осмотреться. Что-то происходило и это порождало страх, который можно было не просто почувствовать, но и увидеть.

— Что у нас?

— Показатели критические! Мы не можем стабилизировать состав вещества.

— И как же это могло произойти? — чужими глазами Мэнес видела какие-то отчеты, символы, графики, но разобраться в этом не могла. Память не гарантировала знания в конкретный момент. Жаль. Хотелось бы больше понимать, что происходит.

— Поступил приказ ускорить исследование и перейти к практическим испытаниям в кратчайшие сроки. Пришлось пропустить пятую фазу и обойтись без анализа и корректировок.

— Потрясающе! — раздраженно бросил мужчина. Он буквально захлебывался злостью, и не собирался сдерживаться. Это чувство было настолько ярким и острым, что пронзало сознание — Почему меня не уведомили?! Это мой проект! Никто не смеет вмешиваться в его ход в отход меня!

— Иликан, сейчас не время выяснять, кто виноват. В конечном итоге если все полетит к чертям, обвинят нас, а если кризис будет разрешен, то все слава уйдет тем, кто не желал медлить! Сейчас тебя должно волновать, как стабилизировать эфир! У нас есть несколько вариантов, но расчеты еще не готовы. Мы в процессе.

Взгляд мужчины, наконец, переместился к собеседнице. Стоило ему лишь взглянуть на нее, как Мэнес ощутила острую боль. Это была она!!! Конечно, она выглядела более здоровой и сильной, ее взгляд был полон энергии и светился умом. Но это точно была она! Найденный ей слепок души не принадлежал ей, но связь между ними отрицать невозможно. Что же произошло?! Все перед глазами зарябило, создавалось ощущение, что она в центре водоворота, уносящего ее дальше. Куда? Она должна увидеть, узнать, что же произошло. Это важно, ведь повлияло на то, каким стал мир!

Не успела Мэнес осознать, что происходит, как уже оказалась в совершенно другом месте и времени. Она увидела себя, но так ничего и не узнала, даже настоящего имени. На душе сразу стало тоскливо, хоть вой. Но на это не было, ни сил, ни возможности, ведь она всего лишь наблюдатель, коснувшийся чужой души! На это раз владелец воспоминаний оказался в маленьком холодном помещении, наполненными жужжащими и потрескивающими приборами, они словно надрывно требовали обратить на себя внимание, но Иликан не шевелился. Он сидел на стуле, уставившись в одну точку. В этот миг в его голове не было никаких мыслей, мужчина даже воспринимать реальность оказался неспособен, настолько глубоко погрузился в себя. Его душа пребывала в смятении. Время шло, и вроде бы ничего не менялось, но Иликану становилось все хуже. Нет. Не физически, страдала душа.

— Как ты? — послышался тихий голос. Он звучал сипло, слегка дребезжа от волнения, но Мэнес его с легкостью узнала. Ведь он принадлежал ей. А точнее той, кем она когда-то была.

Хотелось закричать, ударить владельца воспоминаний, чтобы хорошенько встряхнуть, заставить делать хоть что-то! Но то, что уже когда-то произошло, уже не изменить. Оставалось сидеть, ждать, продолжать наблюдать.

— Ну, же, не молчи. Ты же знаешь, это пугаем меня даже больше того, что происходит сейчас.

На плечо мужчины легла маленькая бледная ладошка, и именно это заставило его встрепенуться и прийти в себя.

— Прости.

— За что извиняешься?

— За то, что ничего не могу изменить.

— Так уж и ничего?

— Эфир не удастся стабилизировать. Это просто невозможно за тот срок, что у нас есть. Если бы было больше времени… — Но его нет, и не будет. Я ничего не могу изменить.

— Я тебе не верю.

— И почему же?

— Да потому что ты всегда находил выход из любой ситуации! Трудности лишь забавляли тебя, заставляя напрячься, вновь превзойти себя, — голос стал более громким, в нем чувствовалась сила и властность. Она то ли обвиняла, то ли пыталась подбодрить ученого. — Ты разрабатывал проект создания эфира с самого с нуля. От начала и до конца: идея, расчёты, эксперименты — это твое детище целиком и полностью. И ты сейчас вот так просто опустишь руки? Не верю! Иликан, которого я знаю, никогда бы так не поступил! Где тот высокомерный ученый, что собрался потрясти вселенную, открыв новые горизонты?

— Я все еще здесь, но это нам уже не поможет. При самых оптимистичных расчётах на стабилизацию эфира уйдет минимум два года и это только при наличии всех необходимых материалов, что уже за гранью возможного. Нужно ли мне объяснять, но ни времени, ни средств на это у нас нет? Эфир достигнет критической массы через месяц. Даже если мы приступим к его ослаблению, то сможет отсрочить неминуемо лишь на пару недель. За это время даже подготовить корабли к срочной эвакуации не получится. Да и куда нам бежать? Расширение эфира затронет тридцать четыре звездных системы со всеми из обитаемыми или пригодными для жизни планетами и станциями. И все из-за ублюдков, которым не терпелось заполучить новый ресурс!!! Твари! Они даже меня специально изолировали, чтобы я ничего не успел предпринять! Мне следовало догадаться, что вся эта шумиха с наградой и приемами, восхваление меня лишь способ отвлечь от работы, — мужчина опустил голову. Его руки дрожали, и он был не в силах это контролировать. — Я вовсе не пытаюсь снять с себя ответственность, ведь, как ты и сказала, Клио, эфир — мое детище, а де детьми нужно присматривать. А вот я недосмотрел.

— Иликан…

— У меня больше нет мыслей. Прости, Клио, но на этот раз я тебя разочарую, — мужчина поднял усталый взгляд, лишь сейчас замечая, что девушка подошла ближе и теперь сидит перед ним на корточках, пристально всматриваясь в его лицо.

Мэнес смотрела на саму себя, чувствуя, как ее собственный трепет сливается с волнением хозяина воспоминаний. Теперь она узнала о себе чуточку больше. Клио — так ее когда-то звали. Красивое имя, но совершенно чуждое ей теперь. Девушка начинала понемногу осознавать, что она прежняя и она нынешняя — совершенно разные личности. Даже если она что-то вспомнит, не сможет стать такой, как раньше. И все же, ей необходимо узнать о себе правду, ведь в прошлом могло скрываться то, что поможет в настоящем.

— Ты не можешь меня разочаровать.

— Лгунья.

— Я всегда говорю тебе только правду, — Клио вымученно улыбнулась. Он выглядела растерянной, но не напуганной. — Знаешь, я не хочу сидеть и бояться в ожидании неминуемого конца. Даже если ничего не выйдет, мы должны хотя бы попытаться. Так точно не останется поводов для сожаления. Если нет возможности стабилизировать эфир, почему бы нам просто не уничтожить его?

— Уничтожить? Думаешь это так просто?

— Конечно, нет! Но это тоже вариант. К примеру, мы могли бы использовать черную дыру…

— Это тебе не универсальная помойка, которая все затянет без проблем. Да и не хватит нам времени, чтобы все подготовить и доставить эфир к черной дыре.

— Ну вот, ты начинаешь, понемногу становиться прежним, — хмыкнула Клио. — А как насчет звезды?

— Хм… — Иликан все еще не был уверен в том, что возможно что-то изменить, но сейчас его мозг вновь начал работать. Клио, как всегда, сумела встряхнуть его, напомнив, что жизнь еще не окончена. — Мне нужен список звезд в полутора месяцах пути от нашей планеты со всеми характеристиками и данными последних наблюдений! Ну, чего сидишь! Выполняй, живо!!!

Не успела Клио подскочить, как мир вокруг закачался и начал расплываться, вновь унося Мэнес в другое время и воспоминание. Она не была уверена, что все так и должно работать, но ей не оставалось ничего другого, кроме как довериться судьбе. Вот только течение не двигалось по прямой, а события не были последовательными. Ее унесло далеко в прошлое, задолго до того дня, который она видела только что…

Глазами владельца воспоминаний Мэнес смотрела на маленькую девочку, лет пяти. Малышка старательно выводила формулы на листе бумаги, в то время, как другие дети играли в стороне. Казалось, девочку не волновало ничего кроме ее расчетов. Физически она выглядела так же, как ее сверстники, но вот взгляд и выражение лица отличались. Создавалось впечатление, что взрослый заперт в неподходящем для себя теле.

— Вот видите, советник, все, как я и говорила. Она сама решает все эти задачи, и если вы проверите, все ответы верны. Девочка из обычной семьи, в особых программах обучения не участвует, стимуляторы умственной активности ей не выдаются. Я бы сказала, что Клио сама всему научилась, но я не могу в это поверить. Так просто не бывает. Здесь что-то не так.

— Анализы уже брали?

— Никаких отклонений от нормы.

— Она с кем-нибудь общается?

— С родителями, воспитателями, иногда с детьми, но Клио не ведет себя на свой возраст.

— С ней говорили?

— Да, но безрезультатно. Она всегда заявляет, что не понимает, что мы хотим от нее услышать.

— Девочку когда-нибудь водили в хранилище душ?

— Да, но она не контактировала со слепками. Родители беспокоятся, что это все результат незаконных экспериментов.

— Есть основания? — Иликан продолжал внимательно наблюдать за ребенком и даже ни разу не взглянул на собеседницу.

— Вы же слышали о недавнем скандале?

— Слышал, — подтвердил мужчина. — А что-то из более существенного? Одних подозрений, основанных на слухах недостаточно. Вы и сами должны это понимать.

— Так что, мне сообщить родителям? Даже если оснований для тревог нет, странное поведение ребенка негативно скажется на ней. И последние события лишь усугубят ситуацию.

Иликан, тяжело вздохнув, направился к ребенку. Последнее время у него было много работы не связанной с основной его деятельностью. Вместо того, чтобы заниматься созданием нового вещества, ему приходилось разгребать последствия безумного эксперимента своего коллеги. Опыты над детьми запрещены, это аморально, незаконно и вообще отвратительно. Но, даже так, мужчина мог понять своего коллегу, стремящегося к новым знаниям и развитию их общества, давно пребывающего в застое. Присев на корточки рядом с девочкой, Иликан еще раз взглянул на формулы. Безупречно! Не все его сотрудники способны с такой скоростью делать расчеты.

— У тебя отлично получается.

— Я знаю, — девочка продолжала свое занятие.

— Единственное, чего я не могу понять, почему ты не хочешь заняться чем-то другим, — мужчине казалось, что ребенок прячется за своим занятием, так справляется со стрессом.

— С ними не интересно.

— Почему?

— А сами-то, как думаете? — Клио подняла на советника раздраженный взгляд. — Потому что мы на разных уровнях.

Мэнес снова видела себя, но уже ребенком. И хотя сейчас она была в воспоминаниях другого человека, она остро чувствовала чувства маленькой себя. Она устала и была в отчаянии, ее мирок трещал по швам, и девочка уже не знала, во что верить и кому доверять. Все те, кто должен был ее любить и заботиться, отдалялись, хотели видеть в ней кого-то другого, а не ее. Оставалось либо смириться и притворяться, либо быть собой. Этого она понять не могла. Мэнес хотелось вырваться из рамок чужих действий, обнять саму себя прошептать, что все будет хорошо!

— Так и есть. Я заберу тебя с собой.

— Зачем?

— Протестируем твои возможности и определим оптимальную для тебя образовательную программу. После всего, ты сможешь работать в моей лаборатории. Конечно, если докажешь, что справишься и готова.

— А родители? — в этот момент в голосе девочки промелькнуло что-то по-настоящему детское и наивное, нечто от чего сердце сжималось.

— Ты ведь знаешь, кто я?

— Советник…

— Тогда ты должна понимать, что я пришел не просто так, — Иликан протянул ребенку руку, давая девочке возможность самой принять решение. Он понятия не имел, что делать с Клион, но точно знал, что в скором времени родственники избавятся от ребенка. Дело не в том, что девочка опасна или родителям плевать на нее, но последние события на планете вселили в разумы людей страх. А страх, как известно, многое искажает.

— Понимаю, — кивнула Клио, торопливо закрывая тетрадь и собирая цветные карандаши.

Мэнес отчетливо слышала мысли Илиана. Он намеревался изучить способности девочки и попытаться понятии их природу. Но при этом он собирался позаботиться о ней. Потому что больше некому. Наверное, именно эта встреча стала для них судьбоносной. Но что дальше? Мэнес все еще было недостаточно информации, ведь она так почти ничего о себе и не узнала. Ее вновь уносило потоком сознания, но на этот раз девушка была этому рада. Больно было видеть саму себя и осознавать, что кто-то близкий и родной бросил ее. И пускай чужой человек в итоге позаботился о ней, это не отменяло событий прошлого.
Исследования Иликана. Они как-то связаны с эфиром, которого не было в природе в это время. Нужно думать именно об этом! Мэнес отчаянно пыталась сосредоточиться и обуздать поток чужих воспоминаний. Она чувствовала, что вот-вот выяснит что-то важное! Нужно лишь немного напрячься и увидеть то, зачем она пришла… Мутный поток мыслей начал проясняться и Мэнес вновь увидела мир глазами Иликана, человека, воспитавшего ее.

Очередное чужое воспоминание и снова оно оказалось связано с ней. Мэнес видела свое лицо, перекошенное от негодования и злости, даже просто наблюдая со стороны за происходящим, она физически ощущала клокочущие чувства той, кого когда-то звали Клио. Что же могло произойти? Казалось, что они уже давно ругались, но так, ни к чему и не пришли. Тягостное ощущение на душе не Иликана передавалось и Мэнес.

— Ты не можешь так поступить! Не можешь сбежать и все оставить на меня! Это просто не справедливо!!! — глаза девушки наполнились слезами обиды и злости.

— Клио, я все решил и не отступлю от своего.

— Но…

— Девочка моя, послушай, — тяжело вздохнув, мужчина резко приблизился и обнял Клио. Он словно пытался утешить ее, поделиться с ней своими чувствами. — Поверь, меньше всего я хочу оставлять тебя одну со всеми проблемами. Я знаю, как тебе страшно, но ты со всем справишься. Ты умная, сильная, решительная, способна принимать решения и отстаивать свое мнение. У меня не было учеников лучше, и я горжусь тобой, Клио. Но пойми и ты, — мужчина сильнее прижал к себе девушку, словно пресекая любую попытку вырваться. — Если что-то пойдет не так, мои знания лучше сохранить, чтобы ты или другие ученые могли ими воспользоваться. Это логичное решение.

— Но тебе больше не будет!!!

— Останется слепок моей души, так что я не оставлю тебя.

— Это ни одно и то же! — всхлипнула Клио. — Я не смогу говорить с тобой, советоваться, ты не будешь знать, что происходит. Слепок — это осколок прошлого, но у него нет, ни настоящего, не будущего.

— Но это необходимо и я не могу откладывать это дальше. Капитан Трой доставит нестабильное вещество к звезде Эолы через три дня. Ты помогала мне с расчетами, так что как ничто другой знаешь, что шансы на уничтожение эфира без последствий не так велики, как хотелось бы. Мы не в силах предсказать, что произойдет дальше, а потому я должен сохранить свои знания. Это нужно для тебя. Клио, я верю, что ты справишься с последствиями, какими бы они ни были.

— А если нет…

— Ты знаешь, где находится капсула…

— Но…

— Клио. Мы это обсуждали много раз, — голос Иликана приобрел холодное и даже раздраженное звучание. — Ты должна собраться и сделать все, что необходимо. Остальные участники проекта уже одобрили снятие слепка моей души, и твое мнение ничего не изменит. Это общее решение.

— Но, почему именно ты?!

— Не только я, — напомнил мужчина. Ему было больно прощаться с Клио таким образом, ведь он воспитал ее, как собственную дочь. — Прими это и сделай все, что потребуется, чтобы исправить последствия моих ошибок.

— Ты не виноват. Если бы ми следовали плану, ничего этого бы не произошло.

— И все же, это именно мой проект, — Иликан отстранился от девушки. Они обсуждали это уже множество раз, но Клио так и не смогла принять жестокую реальность. Отчего-то эта девушка продолжала верить в успех их безнадежного дела, хотя сама делала расчеты. Они хватались за соломинку, не более. — Мне пора.

— Я не приду…

— Вот и правильно. Не хочу, чтобы ты это видела.

Оставить слепок своей души почетно, да и не боялись на их планете боли, принимали ее с достоинством. Но иногда тяжело проститься с тем, кого любишь, осознавать, что ты лишаешься стольких возможностей. И все же сделать это необходимо. Иликан в полной мере осознавал, что уничтожение нестабильного вещества при помощи одинокой погибающей звезды может привести к катастрофе. Вопрос лишь в том, будет ли она меньше той, что ждет вселенную, если эфир начнет неконтролируемое расширение. И тысячи лет не хватит на то, чтобы просчитать все вероятности. Именно поэтому Иликан и его коллеги стремились сохранить свои воспоминания для потомков. Он верил, что они помогут в восстановлении миров, предотвратят ошибки в будущем и предостерегут потомков. Он делала это вовсе не из тщеславных помыслов. Лишь так он мог помочь Клио.
Мэнес не хотела и дальше видеть то, что произойдет, делить с учителем его боль и тревоги. Ее душа просто не выдержит подобного напряжения! Она больше не желала ничего знать, но избавиться от приобретенных воспоминаний уже невозможно. Они будут проявляться в ее сознании и дальше, правда уже не так ярко и болезненно, постепенно они заполнят пустоту в ее голове. Она ничего не помнит о себе, у нее нет прошлого, а потому все мысли, чувства и знания Иликана с легкостью компенсируют это. Мэнес понимала, что не узнает себя настоящую, будет знать, какой ее видел кто-то близкий, кто-то, кого она не хотела терять.

Пульсирующая темнота вокруг подавляла и затягивала ее. Получилось! Ее разум оказался достаточно силен для того, чтобы вырваться из плена чужой жизни и вернуться в реальность. Она снова в забытом всеми храме душ, где хранились миллионы слепков. Конечно, многие из них не уцелели, но здесь все еще была настоящая обитель знаний. Сокровище ее планеты! До чего же тоскливо на душе! Хотелось завыть от отчаяния и страха, от осознания того, что ей необходимо сделать.

— Мэнес? — голос Охаба звучал обеспокоено и растеряно.

— Все хорошо, — хотелось вытереть слезы, но шлем мешал этому. Что ж, придется потерпеть, пока они вернутся на борт Эниля.

— Твои показатели говорят об обратном.

— Это скоро пройдет, — заверила Мэнес. Вот только лишь сказав так, она осознала, что не сможет сама сдвинуться с места. Ее ослабшее тело с трудом выдержало все происходящее. Не удивительно, ведь обычно со слепками работали иначе. — Нужно вернуться, — девушка так и осталась лежать на полу. Наверное, стоило попросить о помощи, но даже говорить было тяжело.

— Как скажешь, — приблизившись к девушке, капитан поднял ее на руки. Да уж, с ней не просто, но, кажется, он уже начал понимать Мэнес. Ей нужно немного времени, чтобы прийти в себя. — Антрара, идем. И не трогай здесь ничего.

— Даже не думала, — заверила женщина, с ужасом смотря на слепки. То, что происходило с Мэнес, ужасало. Она не готова была пройти через это даже ради столь желанных знаний.

Чужие воспоминания растревожили душу Мэнес, заставили ощущать себя паршиво, и это еще мягко сказано. Ей все еще было недостаточно знаний о собственном прошлом, но при этом пытаться узнать что-то еще она уже не хотела. Зачем, если в конечном итоге она потеряла все, что любила? Достаточно задуматься, проанализировать уже увиденное и услышанное, чтобы понять, что с ней произошло. Стремясь восстановить память, она совершенно не задумывалась о том, что не все воспоминания приятны, а о каких-то ей в ее прошлой жизни и вовсе хотелось забыть. Прошлое не вернуть и уже ничего не исправить. Она была одной из тех, кто убил звезду. Вот только все было не так, как легенде, что ходила в Изумрудном космосе. Они ухватились за маленький шанс на спасение, и, кажется, даже смогли добиться успеха. Вот только именно те события и принятые решения навсегда изменили мир, породив живые корабли и эфир, изменив цвет космоса. Не так уж это и плохо, ведь жизнь не исчезла, а приобрела новую форму.

Мэнес даже не заметила, как они покинули храм душ, не поняла, каким образом смогли выбраться на поверхность астероида. Она ничего не видела, не слышала и не понимала. Воспоминания еще долго будут проявляться в ее голове. Но изменит ли это ее настоящую. Теперь Мэнес знала, что ее настоящее имя Клио, что она умна и талантлива. Но она ли это? Нынешняя Мэнес и прошлая Клио совершенно разные личности, а потому девушка не могла даже помыслить о том, чтобы назваться старым именем. По большому счету для нее ничего не изменилось. Она осталась прежней, хотя глубоко внутри и поселилась тоска.

— Ты нашла, что искала? — осторожно поинтересовался Охаб. Состояние Мэнес вызывало тревогу, ведь девушка двигалась, словно на автомате, не реагируя на внешние раздражители. В какой-то момент в голову капитана даже закралась мысль о том, что душа Мэнес осталась в руинах храм.

— Не совсем, — говорить было трудно. Но проблема была не в голосе, а скорее в том, что трудно и даже болезненно было сосредоточиться на какой-то мысли. — Я видела себя…
— Значит, это были не твои воспоминания? — Охаб чуть сильнее сжал маленькую ладошку девушки, словно пытаясь поддержать ее. Но, если бы его уличили в подобном, он бы все отрицал. Да уж, пройти через такое и в итоге все напрасно. Самое мягкое, что можно сказать об этой ситуации — обидно.

— Они принадлежали тому, кто меня знал. Тому, кто хотел, чтобы я их увидела однажды, — пока что трудно было разобраться в себе и понять, что же она испытывает. Но Иликан был для нее важен, совсем как Дейв! Того, что удалось вспомнить и увидеть было достаточно, чтобы осознать, что она не была одинока, а ее душа чувствовала и любила.
— И что теперь? Мы попробуем снова? — капитан надеялся, что Мэнес повременит с этим, ведь за пределами шторма эфира гремит война. Он не может оставаться в стороне, а жалкие остатки его экипажа имеют право вернуться домой. Его кит где-то там, бороздит потоки эфира и он в руках врага! Они не могут застрять здесь!

— Нет, — Мэнес задумчиво смотрела на храм душ. Это сооружение все еще не утратило своего величия и таинственности, хотя и выглядело, как развалины. Именно это место олицетворяло саму суть ее народа, его стремления и мечты, они не просто жили, но и жаждали оставить свои следы в вечности. Было в этом что-то наивное и неправильное. — Эниль, — позвала девушка, неожиданно вспоминая о кое-чем важном, о том, о чем она уже успела позабыть. — Включи музыку звезд, но так, чтобы я ее слышала.

— Только в динамиках? — уточнил корабль, не совсем понимая, что происходит с Мэнес. Она не стала другой, но в тоже время в ней что-то неумолимо изменилось.

— Не только. Пусть это место тоже услышит… — слабая улыбка коснулась губ девушки, но никто не мог видеть ее из-за шлема. — Он любил музыку звезд, потому-то это и всплыло в моей голове. Он и меня научил ее любить…

Эниль сделал все, о чем его просили, он просто не мог отказать Мэнес, которую безмерно любил. Музыка звучала в динамиках и на корабле, волнами пробегала по астероидам и бурлящему эфиру. Казалось, что существует лишь она, что это и есть голос Изумрудного космоса, голос, который звучал задолго до того, как эта часть вселенной приобрела свой цвет. Мэнес помнила мир совершенно другим, и с каждым днем смутные образы будут становиться все четче и ярче, а голова наполнится мыслями и знаниями. Станет ли она другой? Вряд ли и это осознание утешало. Музыка непостижимым образом проникала в душу, заставляя ощутить себя частью безгранной вселенной. Это казалось маленькой наградой за ожидание и принятое непростое решение. Кажется, когда-то давно она вот так же стояла перед храмом душ, слушая туже самую мелодию, с той лишь разницей, что тогда она была одинока и напугана, а сейчас рядом были те, кому она не безразлична: корабли, Дейв, и даже Охаб с остатками его экипажа. Финальный аккорд — именно так хотелось назвать эту музыку. Это очень подходит всему происходящему! Настало время прощаться с домом, с прошлым, со всем тем, что осталось далеко позади. Она готова была сделать этот шаг, собственными руками разрушить наследие своего народа. Это необходимо сделать! Необходимо, ведь некросы появились не просто так. Они точно так же как эфир и живые корабли являются последствиями совершенных когда-то ошибок. И раз она получила второй шанс, то должна если не исправить, то хотя бы попытаться не допустить повторения трагедии. Сейчас, смотря на руины, Мэнес отчетливо осознавала, что именно ищет капитан Трой и для чего! Он хочет повернуть время вспять! Вот только позабыл о том, что это невозможно.

— Пора возвращаться, — напомнил Охаб. Ему не понять всех этих сантиментов и любования, но даже ему нравилась мелодия, звучавшая все тише, словно угасая.

— Да, пора… — Пускай она не обрела себя, но теперь точно знала, что обязана сделать.

Мэнес ощущала себя отвратительно. На душе образовалась нечто тяжелое и холодное, что подобно черной дыре, затягивало все ее чувства и мысли, желания, оставляя лишь пустоту. Хотелось и самой раствориться в этом ничто, но если она так поступит, то предаст своего наставника и друга, заменившего ей семью, отступится от принципов себя прежней. Даже до посещения этого места, она бы не смогла поступить настолько безответственно и эгоистично! Она ответственна за корабли, за то, что некросы вернулись в изумрудный космос. Раз так, она обязана хотя бы попытаться все исправить.

Вернувшись на борт манты, девушка ощутила, что оказалась дома. Это ощущение уюта и защищенности ни с чем не перепутать! Робкая улыбка коснулась губ Мэнес. Когда все закончится, они с Дейвом и Энилем непременно отправятся в долгое путешествие! Это станет ее целью — создать новые воспоминания, обрести себя не прошлую, но настоящую. Пока девушка, застыв на месте, стояла без движения, члены экипажа Охаба стаскивали с нее скафандр и оборудование, проверяли физические показатели. Мэнес даже не обращала внимания на происходящее и по большому счету еще долго могла бы так простоять. Ее состояние было близко к шоку. Оно и не удивительно, ведь то, что она увидела и услышала, не было наполнено радостью и счастьем. До сих пор девушка чувствовала себя подавленной и раздавленной, какой-то потерянной. Наверное, все дело в том, что ее голова постепенно наполнялась новыми знаниями. От подобного напряжения начинало поташнивать.

— Мэнес? — Куори Ваймей-Лага обеспокоено смотрел на девушку. Будучи офицером медицинской службы, он не мог игнорировать ее состояние. Он вообще последнее время уделял здоровью находящихся на борту манты усиленное внимание, ведь это позволяло забыться, не думать ни о чем другом: ни о пережитом, ни о том, что его ждет дальше. — Мэнес, ты меня слышишь?

— Да, — отреагировать оказалось непросто. Ее мысли будто разбегались в стороны, не позволяя ни на чем сосредоточиться.

— Твои физические показатели немного повышены. Обычно подобное не требует вмешательства, но все же, я настаиваю на помещении в медицинскую капсулу для стабилизации.

— Думаю, он прав, — Дейв не стал приближаться к девушке. Сейчас он будет только мешать другим. Уж, лучше они потом поговорят по душам. — Тебе нужен отдых и покой.

— Хорошо, — Мэнес на миг прикрыла глаза. Открывать их снова уже не хотелось. Она измотана! — Только… — разлепить веки стоило ей невероятных усилий. — Мне нужно кое-что закончить… — ей необходимо все закончить именно сейчас, пока решительность не угасла.

— И что же это? — Дейву не нравилось выражение лица Мэнес, то, как звучал ее голос. Ему знакомо такое состояние. Оно буквально кричало об обреченности и отчаянии, рождающих опасную решимость.

— Надо уничтожить все астероиды, на которых сохранились следы прошлого. Не должно остаться ничего! — говоря все это, Мэнес даже не замечала, как ее тело начало дрожать. — Никто не должен получить доступ к знаниям моего народа. Никто не должен думать, что сможет сделать то, что не удалось нам. Все это не должно повториться, — девушка непроизвольно обхватила себя руками. Ей нелегко давались эти слова, но иного пути она не видела. Ее родная планета не погибла от времени или естественных катаклизмов! И хотя многое сохранилось, так не должно было случиться. Настало время ей исправить и эту ошибку.

Первым порывом Дейва было закричать, заявить, что Мэнес сошла с ума! Как можно уничтожить место, скрывающее тайны твоего прошлого, хранящего множество сокровищ. Если верить карте, созданной во время первого звучание музыки космоса, здесь около двадцати объектов для возможного исследования! Кто знает, какие сокровища скрывают астероиды, окруженные вечным штормом?! Дейв, как никто другой знал, насколько важно для его подопечной было обрести себя, и выяснить, кто она. И вот теперь Мэнес собиралась все разрушить? Старый капитан понимал, что на то должны быть причины, нечто из-за чего черные глаза девушки превратились в настоящую бездну. Иногда, наше прошлое — не повод для гордости. Ему это доподлинно известно.

— И что же вам не удалось? Что не должно повториться? — подал голос Охаб. Для него решение Мэнес было странным и нелогичным, но спорить с ней у него не было никаких причин. Как только она закончит с этим делом, они смогут вернуться и присоединиться к флоту, вместе со всеми бороться с некросами.

Мэнес понуро опустила голову. Теперь она помнила мир иным, не сказать, что он был лучше или хуже, но другим, это точно. Из-за их самомнения, желания подчинить себе вселенную и сами законы мирозданья, они погубили бессчетное количество жизней, уничтожили множество планет.

— Мы создали эфир, но не смогли его стабилизировать. Просто не успели. Позволили жадности заставить нас торопиться и допускать одну ошибку за другой. В отчаянной попытке спастись, мы уничтожили одну и звезд, и это навсегда изменило космос…

— Мэнес… — внутри что-то оборвалось, а сердце вдруг бешено заколотилось в груди. Дейв никогда не был любителем истории и пугающих сказок, но даже ему становилось понятно, о чем говорила девушка. — Ты… Вы…

— Мы были теми, кто убили звезду. Теми, кто выпустил эфир на свободу, что уничтожило старый мир и создало новый. Мы создали условия для развития живых кораблей. Вы даже не представляете, сколько жизней погубила наша тяга к знаниям и величию, желание создать нечто, что навсегда станет памятником величию нашего народа. Это не должно повториться…

Все затихли, пытаясь осмыслить слова девушки. И это было непросто. То, что многим казалось легендой, не имеющей никакого отношения к реальности, вдруг оказалось настоящим. Такое непросто принять.

— А что насчет некросов? — Охаб пока не определился, верит он Мэнес или нет, но не спросить не мог.

— Капитану Трою было поручено доставить нестабильное вещество к звезде. Он ищет это место, и не должен найти. Прошлого уже не вернуть! Ничего не исправить. Это надежда ведет лишь к гибели.

— Тогда нам, действительно, стоит поторопиться, — Дейв ласково похлопал по обшивке стены, давая понять, что рассчитывает на своего друга и напарника. — Эниль справится. Можешь положиться на нас! Я сам все проконтролирую.

— Спасибо, — девушка поджала губы, с трудом сдерживая слезы. Она делает то, что должна, невзирая на боль. Ради этого ее и поместили в капсулу. Вот только, все пошло далеко не по изначальному плану…