Ардалион и Катька

Любовь к Ардалиону пришла поздно. Он умирал.
Он всегда говорил о себе так: «Я человек необычный, и дом у меня необычный». А  снимая телефонную трубку, сообщал: «Ардалион слушает». Катьке всегда казалось странным его рассуждение: «Почему когда двое полюбили друг друга, им непременно нужно поехать отдыхать на Кипр?». Вместе с тем, Катька ужасно любила, когда он читал ей вслух старинную лоцию. Одна из глав заканчивалась страшными словами: «А потом наступает смерть», - Катька прижималась к нему в этот момент  еще теснее.
Катька была слаба на передок. К чему осуждение? Так случается. Она никому никогда не могла отказать. Старые, молодые, красивые, уродливые, образованные и совсем дикие. Катька всегда покладисто раздвигала ноги. Ей было любопытно. А что дальше? В большинстве случае дальше ничего и не было – то пиструн маловат, то интеллектуальный уровень подгулял. Катька и замуж часто ходила. Все из того же интереса.
А Ардалион был в ее жизни всегда. Высокий. Мощный. Красивый.  Взрослый. Мудрый. Спокойный. Знающий. Он жил на берегу самого большого озера в Европе. В доме, который построил сам. Он никогда и нигде не работал официально. Деньги находили его сами. Как и самочки. Они приходили, уходили, задерживались; у себя в дому приносили его помет. Он не бросал, помогал, когда мог. Самочек было много. Ардалион походил на льва.
Катька не то что бы была практичная. Понимала просто: «Наши не пляшут». Потому и ходила замуж. Выгоды не искала.
Ездила к Ардалиону. Любила его. Ждала. Надеялась. Как впоследствии стало ясно – напрасно.
Уже под сорок Катька нашла себе генерала, минуя пресловутого  лейтенанта. Сразу. Мигом. Повезло. Переехала к нему. Перетащила своего единственного кутенка. Зажила. Пять лет терпела. Ардалион снился. Звал к себе. Катька не слышала. Вежливо отвечала на его поздравления ко дню рождения, к Новому году, к Восьмому марта.
Однажды проснулась и поняла, что больше без него уже не сможет. Набрала в восемь утра номер, чтобы услышать с детства знакомое: «Ардалион слушает». «Адюша (так только она его и называла, фу, мерзость, как он терпел?), я приеду сейчас?» - «Когда тебя ждать? Через двадцать минут? Хорошо».
Притащилась. Нарядная. Накрашенная. Надушенная. Постаревшая. Увидела и обмерла: «Нет. Это не он. Не мой.  Не может быть? Что с ним? Почему? Чаю выпью и бегом». Он заметил. Понял. Только спросил: «Полежим?» Тоже боялся, что убежит. Она не убежала. Легла. Закрыла глаза. И поняла, что за прошедшие тридцать лет ничего не изменилось. Это он. Это она. И те же слова: «Иди ко мне, любовь моя». И тогда оторва Катька замерла. Поняла, не будет ее, если его не будет. Исхудавшее болезнью тело, шрам на животе – плевать!  Это он. Это она. Ардалион лежал тихо-тихо, молчал, вдыхал ее очень тонкий сучий запах, глаза были закрыты. Катька целовала его глаза, худые щеки, уши, поредевшие от болезни волосы, впалый живот. Катька понимала, что она уже умерла, и не важно, когда не станет его.
Он вдыхал ее запах. Он думал о том, что жизнь прошла, и что они оба дураки. И что все-все могло быть по-другому.
Катька так и не узнала, когда он умер, и где похоронен. Он не хотел. Просто телефон перестал отвечать, а потом и вовсе отключился.